18. Старые свитки.




Не доезжая до Пансиона, уловила аромат жареного мяса, и острой бобовой похлебки. Рот мгновенно наполнился слюнями, и я, как заправская ищейка, поворачивая головой то влево, то вправо пыталась определить, кто из соседей решил устроить пикник в сырой ненастный день. Краем глаза заметила, что и Сибилл непроизвольно принюхивается. Всю дорогу, а она заняла чуть больше часа, мы занимались лечением. Благо в этот раз сложных больных не было, и сейчас сидели с пустыми резервами и голодные как «стая тикс». Чем ближе подъезжали к месту, тем сильнее становился запах. Неужели столь соблазнительные запахи доносятся из Пансиона. Какое счастье, нам определенно повезло, и мы сейчас плотно пообедаем.

А возле конечной точки нашего движения наблюдалось настоящее столпотворение. До этого тихий спокойный ритм жизни улицы и Тетушкиного дома был нарушен. Сейчас вокруг него все бурлило, гудело, и дом был похож на переполненный пчелиный улей. Беспорядочно сновали дети, свои и чужие. Взрослые собирались кучками, обменивались впечатлениями, и время от времени призывали детей к порядку. Люди волновались, не зная чего ожидать от нового хозяина, и их переживания можно было понять.

Первым к нам подбежал стряпчий, с надеждой вглядываясь в лица. Но на первой телеге были только наемники, а предполагаемые «потеряшки» сидели во второй. Оглядев безумными глазами ничего непонимающих метров, он поспешил дальше и, не дойдя до телеги, издав придушенный всхлип, стал опускаться на дорогу.

- Соляра. Мирай. Как же я виноват перед вами, что не доглядел, не уберег.

Стоя на коленях, он повторял одну и ту же фразу, не сводя глаз с «безумной парочки».

Подошедший дядька Сима и один из наемников, подняли бедолагу под руки, и повели в Пансион. За ними последовал Бирон, за ручку ведя метрессу и хиленького метра. Они шли безропотно, лишь оглядывались и глупо всем улыбались. Черт, как же паршиво на душе. Как же низко должен пасть человек, чтобы мстить своему обидчику через его родных и близких. Стряпчий до конца жизни будет корить себя за недосмотр.

Чуть позднее здесь появятся Высшие, надо попросить феникса осмотреть болезных, ведь должен быть способ вернуть им разум.



Постепенно наступило затишье, подводы ушли. А рабы, сообразив, что никто их не собирается третировать, а наоборот сейчас будут кормить, несмело шли под навес, где уже стоял длинный накрытый стол. Все одновременно поместиться там не могли, и кто мог поесть стоя, брали тарелки, ложки, хлеб и отходили в сторону. Мы присоединились к последним.

Сибилл и я, сидя на крыльце, активно работали ложками. Похлебка закончилась уж как-то очень быстро и Бирон, с улыбкой глядя на нас, передал тарелку с мясом.

Согревшиеся и поевшие люди были готовы узнать о своей дальнейшей судьбе, и управляющий поместьем – дядька Бирон, по-военному коротко и понятно объяснял, кого для какой работы купили, а после начал распределение.

Подлеченные и накормленные наемники, переговорив с ним, отправились на постой в таверну. Я решила, что он сразу снимет рабскую метку и вернет им свободу. Трех травниц с детьми определили на постой в Лавку зелий Пакса. Метрессам предстояло пройти обучение и приобрести навыки торговли. А Паксу и Элии необходимо было к ним присмотреться и определить, подходят они для будущей самостоятельной работы или нет. Хотя думаю, что конкретно эти метрессы сделают все возможное. Им пообещали защиту, бесплатное жилье, обеспечение и работу. Попробуй, найди сразу такие условия для жизни.



А вот Дядюшка с Тетушкой нас немало повеселили. Они подошли к Бирону с вопросом нельзя ли им оставить себе одного повара. Пока они ходили по рынку, эта мысль не пришла им в голову, а вот сейчас задумались. Мясные лавки Дядюшки стали пользоваться популярностью и они вдвоем уже не справлялись с все увеличивающимся объемом продаж. Да и дочь подросла, стала меньше спать и требовала все большего внимания.

И вот тогда Бирон, рассмеявшись, сдал меня с потрохами. Покупка двух поваров была не случайна, один – в поместье, другой – Дядюшке, им только и надо что выбирать из двух имеющихся пар.

В первой паре повар – низкий круглый метр с неисчезающей улыбкой на лице и высокая, строгая, сухопарая метресс, вылитая домоправительница. И, если глядя на метра, тянуло улыбнуться ему в ответ, то глядя на его жену, хотелось сознаться, что только что, совершенно случайно стащил с кухни вкусный пончик.

Вторая пара состояла из повара, крупного громогласного метра и его племянника, юнца лет 13. Племянник как раз постигал основы поварского искусства и уже мог самостоятельно печь кренделя и хлеба.

Свой выбор Дядюшкино семейство остановила на первой паре. Уезжая к себе, они помимо поварского семейства забрали и стряпчего. Его напоили успокаивающим зельем, и сейчас он был ко всему ровен и равнодушен. Оставшихся рабов расселили по комнатам в Пансионе.



Мы под навесом остались вчетвером: Сибилл, Бирон, я и неизвестный маг. Он не спешил уходить, внимательно наблюдая за происходящим вокруг, а я смотрела на него и никак не могла понять, чего меня дернуло его купить. Ведь не просто из-за жалости обратила на него внимание. Его руки все еще оставались неприятного синюшного цвета, и он их постоянно потирал. Я, открыв кошель, достала банку с мазью и протянула ему:

- Нанесите на руки и тщательно вотрите мазь, должно помочь.

- Не поможет, - в летний пристрой, как раз заходил дедушка Салим. – Веревки оказались слишком тонкие, а связали руки туго. Они пережали и нарушили кровотоки, а так же магические каналы. Ему повезло, что его вовремя развязали, и он не остался совсем без рук.

- И что нужно сделать? Как ему помочь?

- Мне надо подумать, - был его ответ.



Решение дедушка Салим, озвучил вечером. Он пришел в гостиную, где я привычно полулежала на полу в подушках, перед теплящимся камином и в очередной раз перечитывала тетради ведьм. Салим, подтвердил мои опасения, что нашу «безумную парочку» опоили ведьминым зельем, и сейчас я искала ответы на свои вопросы.

- Мариэль, я не смогу помочь купленному магу. Я могу сохранить ему руки, убрать рубцы от веревок, но пользоваться магией в полном объеме, он больше не сможет.

- Печально, он еще совсем молодой. - Я отодвинула тетради в сторону и посмотрела на феникса. – Может, есть какой-то магический способ?

Мне на самом деле было жалко молодого метра. Знание, что у тебя есть сила и невозможность ей пользоваться, постепенно изъест душу и сведет его с ума. Человек зачерствеет, станет злее, нетерпимее. Кто знает, как будет вести себя маг в таком состоянии.

- Если бы мы были на моей родине, то отвели бы его в «Священную пещеру». Наш жизненный цикл короче, чем у Драконов и Эльфов, Но мы нашли возможность продлевать его и излечивать тело с помощью магического обряда.

Из всего сказанного я уцепилась за словосочетание «излечивать тело». Излечивать тело…

Решение лежало на поверхности, а я его не видела.

- А магическая «возрождающая комната» подойдет?


- Что это такое? Никогда о таком не слышал и не видел.

Естественно, под землю отправились в полном составе: я, Салим, Нара и Тир. А вот вернулась обратно в дом только с Тиром, который за собой в магическом аркане тянул Стряпуху. Мне надо было продолжить просматривать тетради, в надежде найти нужное зелье и вернуть разум парочке, а маленький эльф решил, что один голем нам просто необходим в хозяйстве.

Салим, своей магией зарядив комнату, решил провести эксперимент, и остался в ней на ночь, а Нара задержалась, чтобы присмотреть за фениксом и порыться в старых свитках. Завтра днем в «возрождающую комнату» решено было доставить сонного мага, и будем надеяться, что его магические каналы восстановятся.

Утро началось с хорошей новости.

- Илька, Илька, просыпайся! Сколько можно спать!

- Нафаня… - протянула я сонным голосом, - как же я по тебе соскучилась «маленькое чудовище». Ты ни разу не навестил меня и не прислал «птичку», где ты и чем занят. А я, между прочем, волновалась.

Глаза еще были закрыты, но на лице появилась улыбка.

- Если ты за меня волновалась, значит, ты меня любишь и не прогонишь?

Рассуждения Низшего насторожили, я открыла глаза, внимательно на него посмотрела, а затем поинтересовалась:

- И за какие грехи я должна тебя выгнать?

- Ну, - он закатил свои маленькие глазки и неуверенно пошаркал ножкой, - я недоглядел за Беляшом.

- Угу, это я ужу знаю. Еще?

- Я не отдал тебе письмо от твоего Учителя.

- Давай его сюда, - я протянула руку и в него сразу вложили замызганный, местами порванный конверт. – Еще что-то есть?

- Есть, - нехотя сознался Нафаня. – Я вернулся не один, а с Лео. И у него для тебя есть новости.

И он с громким ехидным смехом исчез из моей спальни. Вот ведь… нечисть меховая… Пришлось вставать.

По дому разносились запахи горячей сдобы, свежезаваренного травяного настоя и каши. Подтверждая, что в доме появилась своя повариха. В животе голодно заурчало, и нетерпеливые детки устроили танцы, подгоняя нерадивую мать на завтрак. На кухне меня ждали уставший Вер, хмурая Нара, удивленный Тир и «сияющий» бело-золотистой аурой Салим, или метр похожий на Салима.

- Вот, черт! Салим, это ты?

Я от удивления забыла пожелать доброго утра остальным присутствующим и не сводила взгляда с изменившегося феникса. Сказать, что человек помолодел, было бы не совсем правильно. Он не только поменялся внешне, но и внутри него произошла некая, не понятная для меня трансформация. Как описать это перерождение, я не знала. А тот с улыбкой кивнул в ответ, и не дрогнувшей рукой продолжил разливать напиток по чашкам.

- И долго ты будешь светиться, как «новогодняя гирлянда»? - вопрос прозвучал грубовато, но я не смогла сдержать свое любопытство.

- Примерно дня два. Пока магические потоки не успокоятся. И если честно, я поражен, что человеческие маги смогли создать нечто подобное нашей пещере. Вер, тебе обязательно нужно провести ночь в «возрождающей комнате», а то, находясь в постоянных перемещениях, ты долго не протянешь.

- Я учту твое предложение, если хозяйка дома позволит. А сейчас быстро завтракаем, затем мы с Мариэль совершим прогулку в горы, и к вечеру вернемся.

- Я не могу, - отказалась я от столь неожиданного и щедрого предложения, - у меня сегодня весь день распланирован.

- Иди - иди. Здесь мы справимся без тебя. Веру ты нужнее.



Горы - величественные, невозмутимые и обманчиво спокойные. За нашей спиной высокая полуразрушенная стена замка. Я все еще нахожусь под тяжелым впечатлением от рассказа Вера-Лео и глажу рукой его шершавые камни. Сейчас он некрасив, кособок и стар. Напавшие на него людские маги оставили в его толстых стенах разломы, пробоины и ожоги. А шальной ветер и интенсивные дожди со временем их только увеличили.

Но он не умер. Он еще жив в надежде возвращения своих "Туманных жильцов" и нового молодого Наместника. Ждет и надеется, что жизнь вернется в каменные чертоги, надежно сокрытые в недрах горы. В них сохранилось много интересного и древнего. Но людям это показывать и отдавать нельзя.

С правой стороны от нас, с вершины вниз бегут несколько все еще не замерзших веселых ручьев. Вода в них так прозрачна и холодна, что напоминает жидкий лед. Не знаю возможно такое или нет, но ассоциация именно с серебристым струящимся льдом. "Ледянки" чуть ниже собираются в огромную чашу, образуя горное озеро с хрустальной водой. Его стоячая поверхность местами поддернута льдом. Летом, когда чаша переполняется, вода переливаясь образуется еще один поток, и он шумной говорливой речушкой спускается вниз, к людским поселениям. Внизу, на небольших плато с чахлой растительностью пасутся снежные козы, а вершины гор уже покрыты легким белым одеялом и оно с каждым днем, становиться больше. Высший, в образе огромного кота лежал позади меня, щурясь от удовольствия и внимательно оглядывая округу.

- Там, выше в горах есть пещеры с горячими и магическими источниками. Весной мы обязательно в них побываем, а сейчас я хочу показать тебе твой новый дом. Вернее то, что от него осталось, и познакомить тебя с его жильцами.

Лео плавно поднялся, намереваясь опять пройти через стену, но я остановила его.

- Подожди, мне немного страшно и неловко. Расскажи мне о них более подробно. Не хочется выглядеть в их глазах полной бездарностью и незнайкой.

- Не надо бояться, юная Наместница. Ты не одна, я всегда буду рядом с тобой. А внутри нас ждут такие же Туманные, как недавно были Элия и Нара. Они хотят просто с тобой познакомиться, а мне нужен твой совет и твое согласие. Но об этом поговорим после того, как ты все увидишь своими глазами.



День оказался длинным, очень длинным. Домой я попала, как и предполагалось поздно. С жуткой головной болью, магическим истощением и полной сумой старых свитков. Но это было такой мелочью по сравнению с тем, что мне сегодня довелось увидеть и узнать, что я посчитала неприятные последствия от перемещения "серыми путями" незначительной платой. А посмотреть было на что.

Я опять оказалась внутри горы, только в этот раз это был Туманный Замок. И если дозорная башня представляла собой сеть каменных коридоров с небольшими ответвлениями и с минимально обставленными комнатами, то здесь было все иначе.

Сразу, после прохода через полуразрушенную стену, мы оказались в просторном, богато убранном фойе. Изящные банкетки, представительные диваны, столики, зеркала. Золото, самоцветы, бархат, шелк. В общем, всё было сделано, чтобы подчеркнуть высокий статус хозяев. Это настолько отличалось от моего представления и ожидания, что я невольно замерла, привыкая к необычному убранству. Вер не торопил и терпеливо ждал, пока я все осмотрю.

Дальше, через высокие двойные двери мы прошли в огромный приемный зал. Два ряда резных каменных колон поддерживали высокий арочный свод, черный глянцевый пол, а стены, от низа до верха выложены мелкими цветными камнями, создающими причудливый орнамент. Обилие мерцающих, переливающихся и бликующих от осветительных артефактов камней, сбивало с толку, и я на какое-то время потерялась в большом пространстве. Оно подавляло и заставляло чувствовать себя мелкой и невзрачной песчинкой в недрах горы - самоцветов. Вер вовремя придержал меня за плечи и вопросительно посмотрел, но я промолчала, никак не комментируя свои ощущения.

Мы неторопливо пересекли зал, и дошли до возвышения у противоположной стены, на котором стояло одинокое мягкое кресло. Как оказалось оно предназначалось мне. Вер помог мне присесть и до этого пустой зал стал быстро наполняться белесыми воздушными фигурами. Они бесшумно скользили по глянцевому полу и замирали в метрах трех от нас. Невидимый ветер развевал их многослойные бесцветные одежды и волосы.