– Давай скорее покончим с этим. Я запланировал для себя продолжение вечера. Без тебя. – Дерик бросает на меня презрительный взгляд.
– Это просьба. Простая просьба глупой дурочки. Найдёшь смелость её исполнить? – улыбаясь, интересуюсь я.
– Я знаю, что ты хочешь. И мой ответ – нет.
– О-о-о, даже так? Ты уж и меня тогда в курс дел введи, – произношу, поднимаясь из кресла, и делаю пару шагов к Дерику. Он прочищает горло, вжимаясь в кресло, и его передёргивает от отвращения. Правда, так и есть. Его словно сейчас стошнит… ненавижу его!
– Нет. Я гей. Для тебя я гей, – фыркает он.
– Ты извращенец с очень богатой фантазией. Мне твой член неинтересен. Заразишь ещё своим тугодумием. Обойдусь. Но мне, действительно, кое-что очень нужно. – Протискиваюсь между ним и столом. Отодвигаю его тарелку подальше и присаживаюсь на краешек стола перед ним.
– Нет… мне уже дурно. Серьёзно, Джина, не опускайся так низко. Это же противно. – Он мотает головой, отодвигаясь немного дальше.
– Идиот. – Закатываю глаза и возвращаю свой взгляд на Дерика.
– Я хочу, чтобы ты сказал эти слова так же, как говорил их всем, кто на них клевал.
– Что? Какие…
– Ты запомнишь… Твоя коронная фраза для дурочек, которые велись на это, и которую использовал Дин. Скажи мне эти слова так, как будто они работают. Не рыча. Не психуя. Не возмущаясь. Скажи их. Я предпочитаю читать и смотреть всё в оригинале. Хочу сравнить. Ты же не трусишь, правда, Дерик? Ты же переборешь своё отвращение ко мне и сможешь сделать это, да? – издевательски тяну слова, складывая руки на груди.
– Я уже не в том возрасте, чтобы заниматься глупостями. Я даже их…
– Не унижайся так, Дерик. Не помнишь? Ты буквально несколько дней назад произнёс их, так заверши то, что начал. Давай, трусливый мерзавец, покажи, есть ли у тебя яйца или они такие же тухлые, как и твой затёртый приёмчик, – язвительно цепляю его.
Дерик сжимает губы, и чувство превосходства моментально срабатывает. Самовлюблённая задница. Слишком самовлюблённая и эгоистичная, чтобы оставить всё так, как есть.
– Я снимаю с себя всю ответственность за то, что будет с тобой, Джина, – произносит Дерик и резко встаёт.
Сложно сохранять спокойствие, но я призываю на помощь все свои силы, равнодушно наблюдая за тем, как он останавливается напротив меня.
– Если меня стошнит, то последствия этого станут твоей заботой, – добавляет он.
– Уж постарайся удержать своё дерьмо в себе, – едко говорю.
– Тем более ты же уже не мальчишка или всё же ты до сих пор ощущаешь неудовлетворение от того, что постоянно находишься в тени Дина? Он принц, а ты работаешь на него. Он красив, а ты так… слабенько. Он будет иметь власть, а ты ничего, кроме своего эго. Печально, но не настолько, чтобы тебя жалеть. Ты…
Дыхание обрывается, когда Дерик грубо ударяет коленом по моим ногам, и они раздвигаются. Охая, пытаюсь найти равновесие, находя его в плечах моего собеседника, за которые и цепляюсь.
Я что, перегнула палку? Не знаю, но…
– Эй, ты прижимаешься ко мне. Это не входило…
Ладонь Дерика медленно скользит по моей спине и задерживается на шее. Его пальцы впиваются в кожу, вызывая странное ощущение. То ли больно, то ли приятно. Пока не знаю…
– Ты зачем это делаешь? Ты же…
Дерик наклоняется к моему уху. Его дыхание касается кожи, и некомфортный жар проходит по спине.
– Чтобы ты меня запомнила навсегда. Вряд ли с тобой такое случалось прежде, и уж точно я останусь у тебя в памяти до конца твоих дней. Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня… – Его голос понижается, а температура вокруг нас, наоборот, повышается. Это только у меня так?
Дерик касается губами моей щеки, и я сглатываю. Так, это не по плану. Мы не договаривались…
– Ты запомнишь, как стучало твоё сердце, когда я прикасался к тебе. Ты запомнишь, как участилось дыхание, и как стало душно внутри. Ты запомнишь, как сверкали звёзды, когда с твоих губ сорвался первый стон. Ты запомнишь агонию, родившуюся внутри твоего тела. Ты запомнишь адреналин во всём теле, когда посмотришь в мои глаза. Ты запомнишь даже не минуту, а каждую секунду. Ты запомнишь, Джина… – Дерик резко дёргается на меня, вдавливаясь всем телом в моё. Боже мой! Или же он по определению всегда твёрдый, или… нет даже думать об этом… чёрт возьми, у меня бегут мурашки по коже.
Дышать нормально! Нормально дышать, кому сказала?
Но разве тело подчиняется мне, как и лёгкие? Что за чёрт! Я на это не подписывалась.
Наши взгляды встречаются. И я, действительно, вижу в его чёрных, как мгла, глазах отражение огней города, невероятную глубину пороков и жестокую похоть. Вау, на меня так ещё никогда не смотрели.
– Ты запомнишь… – выдыхает Дерик прямо мне в губы.
– Как прижимаешься ко мне, ища тепло в моих руках. Ты запомнишь, как звон разбитого стекла отдастся в твоей груди. Ты запомнишь, как задержал дыхание, чтобы подавить в себе звериную мощь стихии. Ты запомнишь, как бессилие станет твоими дверями в ад. Ты запомнишь это пекло, в котором растворишься. Ты запомнишь, как хорошо, когда выбираешь пороки, а не принятую мораль. Ты запомнишь… – шепчу я. Это увлекательно! Как игра, кто кого соблазнит. Мне нравится. Я смелее двигаю пальцами, и они проходят по его плечам, замком сжимаясь на шее.
– Ты запомнишь меня… – Я практически касаюсь его губ. Дерик отпускает руку, которой держал меня, а затем столик дёргается, раздаётся шум разбитых бокалов, что-то катится по полу.
Всё моё тело напрягается, но в то же время подчиняется каким-то негласным правилам. Я смотрю в его глаза и теряю нить разговора. Я запоминаю, пока медленно опускаюсь на стол. Дерик двигается так же. Он наклоняется ниже, его ладонь скользит по моему бедру, задирая вверх юбку. Чёрт возьми, меня пронзает странное ощущение тепла внизу живота.
Прикрываю глаза и кусаю губу. Умирать так красиво, правда? Зачем себе в чём-то отказывать? Не знаю, но и не собираюсь узнавать.
Я ощущаю, как Дерик проводит пальцем по моей щеке, и затем мне становится нечем дышать. Распахиваю глаза, замечая усмешку. Пальцы Дерика с силой сдавливают моё горло. Хватаю его за волосы, чтобы оттянуть от себя.
– Поняла правила игры, Джина? Значит, пора тебя убить, – шипит он. Дерик продолжает сдавливать моё горло. Выгибаюсь под ним, чтобы хоть как-то сбросить его с себя. Доигралась! Больно! Мои лёгкие сжимаются от недостатка кислорода!
– Так сделай это… давай, сильнее, – выдавливаю из себя.
– Я предупреждал, Джина, что добром это для тебя не кончится. Ты…
– У тебя есть последний шанс избавиться от меня. И ты… ты запомнишь, какой аромат у предательства, боли и отчаяния. Ты запомнишь… что такое ненависть к тебе. Ты запомнишь… – неожиданно воздух заполняет лёгкие. Я кашляю, хватаясь за горло. Глаза слезятся до размытия картинки.
– Теперь я запомнила тебя, Дерик, – сдавленно произношу. Он хватает меня за шею и сажает на стол.
– Вот и хорошо. Я не мараю руки о грязь, но у меня есть люди, которые обожают это делать. Запомни и это, Джина. Пошли. – Дерик отходит назад, пиная ботинком разбитый бокал.
Мне бы закричать сейчас, возмутиться или как-то отомстить ему, но отчего-то становится его жаль. Нет, не настолько, чтобы подумать об этом.
– Надеюсь, что ты тоже понимаешь, не на всех действует эта мантра. По крайней мере, есть ещё умные девушки, которые умеют легко забирать власть из твоих рук, Дерик, – прочищая горло, говорю и поправляю платье.
– Мне это неинтересно. Это был фарс. И я позволил этому случиться. Я выполнил все условия, так что прошу, глупая девушка, избавь меня от своего присутствия. – Дерик указывает рукой на выход к лестнице.
– Ошибаешься, самовлюблённая обезьяна, это я дала тебе возможность показать, какой ты жалкий и ничтожный по сравнению с Дином. И раз уж дошло дело до…
Дерик делает быстрые шаги ко мне, а я – от него, удаляясь вглубь ресторана. Но неожиданно он замирает. С его лица исчезают все краски.
– Какого чёрта здесь происходит? – Возмущённый голос Дина на секунду вызывает страх, а затем полное удивление.
– Дин? – Оборачиваясь, встречаюсь с ним взглядом. Он зол. Его руки сжаты в кулаки.
– Я думал, ты мой друг! Я думал, что помогаешь мне. А что делаешь ты? Почему она здесь? Почему ты, втайне от меня, притащил мою девушку сюда? И почему тарелки разбиты? Дерик, я требую объяснений! – Дин проходит мимо меня, направляясь к Дерику.
– Я делаю всё, чтобы у тебя было будущее. И мои методы тебя не касаются, – глухо отвечает Дерик.
– Он тебя бил? Он причинил тебе боль? Он тебя запугивал, Реджи? – Дин оборачивается ко мне. Открываю рот, но Дин снова оглядывается на Дерика.
– Какого чёрта ты творишь? Я столько лет доверял тебе, а теперь слышу звон разбитой посуды, затем вижу твою машину, и мне говорят, что ты занят здесь. Именно сегодня, когда я, следуя твоим советам, выполняю свой долг перед страной. Ты меня предал, Дерик! Я никогда не думал, что до этого дойдёт. Если считаешь, что я до сих пор мальчишка, который будет тебя слушать, то иди в задницу. Я первым делом сообщу всем, что ты убираешься к чёрту из замка и страны. И только попробуй ещё раз приблизиться к ней! Я тебя убью! Ты меня предал! – Дин толкает Дерика в грудь. Вырываю из этой сцены то, как кулаки Дерика сжимаются, и охаю.
Чёрт!
Глава 21
– Давай соври мне ещё раз! Соври, как раньше, что ты всё это не подстроил! Соври, что и тогда ты не был сообщником моего отца! Соври, что я могу тебе доверять! – Дин толчками оттесняет Дерика назад, наступая на осколок стекла.
– Подожди… ты… ты всё не так понял, – пищу я.
– Я защищаю и тебя, и трон. И делаю всё, чтобы у тебя был шанс стать хорошим правителем. Ты мой друг, и я не позволю тебе ломать свою жизнь.
– Это не твоего ума дело. Если бы ты был моим другом, то не привёл бы её сюда. Кому ты служишь: мне или моему отцу? Последнему, да? Я верил тебе, чёрт возьми! Я думал, что мы хотим одного и того же!
– Дин, пожалуйста!
– Реджи, спустись вниз и жди меня. Он тебя убеждал, что тебе здесь не место. А мне плевать, сколько раз повторять это? Боже, Дерик, за что? Я тебя увольняю…
– Дин, остановись! – вскрикиваю я.
Пусть Дерик не самый хороший человек на планете. Пусть он в большинстве случаев козёл и законченный урод. Пусть у нас с ним серьёзные разногласия. Пусть у нас война. Но Дерик выполняет свою работу. Он, действительно, защищает Дина от совершения экспрессивных поступков, и я даже понимаю сейчас, почему стала личным врагом для Дерика. Я никто. Я неожиданно воскресшее прошлое, которое угрожает Дину и его стране. Я замешана в ограблении и веду себя порой очень плохо и капризничаю. Я ужасный человек и для Дина являюсь худшей девушкой во всём мире. Я это знаю. Дерик это знает. Но… мне нужен шанс для себя…
– Ты, правда, всё не так понял, – быстро произношу.
– Не так? А как я должен понять это, увидев, что моя девушка здесь вместе с ним? Я вижу чуть ли не перевёрнутый стол, и ты как раз убегала от него, когда я поднялся? – рычит Дин. Таким я его ещё не видела, с горящими от эмоций глазами и трясущегося от ярости. Это возбуждает. Так, отставить. Не время.
– Хм… дело в том, что это я… мне стало дурно, понимаешь? У меня закружилась голова от выпитого вина, думаю. Я хотела пойти в уборную и нечаянно потянула за скатерть, чтобы иметь опору. Дерик… он успел подхватить меня. Сотрясение… с алкоголем это не сочетается, а я и забыла. В общем, мне стало так стыдно, что я устроила беспорядок, да ещё и посуду разбила, что хотела спуститься вниз и извиняться, пока меня не простят. Может быть, даже помочь им убрать всё и отработать нанесённый урон. Не знаю… но это сделала я, а Дерик лишь убеждал меня, что всё в порядке. Как раз хотела возмутиться, что не в порядке, и именно я принесла убыток ресторану, да и еду всю перевернула. Ты пришёл и неправильно расценил обстановку, и я, если честно, до сих пор себя плохо чувствую, – произношу, прикладывая ладонь к груди. У меня так быстро стучит сердце. Я что, вру? Боже мой, меня снова опоили!
– То есть Дерик не привёз тебя сюда тайно? Он не подстроил свидание в этом тёмном помещении, чтобы показать тебе мою встречу с девушкой? Не угрожал тебе? Не напоминал о прошлом? Не оскорблял тебя? Реджина? – настойчиво требует ответов Дин.
– Нет, – с губ срывается писк.
– Ты меня сейчас пугаешь… Дин… я напугана… и я…
– Реджи, прости. Я…
Он делает шаг ко мне, а я – от него. Бросаю взгляд на Дерика.
– Это просьба. Простая просьба глупой дурочки. Найдёшь смелость её исполнить? – улыбаясь, интересуюсь я.
– Я знаю, что ты хочешь. И мой ответ – нет.
– О-о-о, даже так? Ты уж и меня тогда в курс дел введи, – произношу, поднимаясь из кресла, и делаю пару шагов к Дерику. Он прочищает горло, вжимаясь в кресло, и его передёргивает от отвращения. Правда, так и есть. Его словно сейчас стошнит… ненавижу его!
– Нет. Я гей. Для тебя я гей, – фыркает он.
– Ты извращенец с очень богатой фантазией. Мне твой член неинтересен. Заразишь ещё своим тугодумием. Обойдусь. Но мне, действительно, кое-что очень нужно. – Протискиваюсь между ним и столом. Отодвигаю его тарелку подальше и присаживаюсь на краешек стола перед ним.
– Нет… мне уже дурно. Серьёзно, Джина, не опускайся так низко. Это же противно. – Он мотает головой, отодвигаясь немного дальше.
– Идиот. – Закатываю глаза и возвращаю свой взгляд на Дерика.
– Я хочу, чтобы ты сказал эти слова так же, как говорил их всем, кто на них клевал.
– Что? Какие…
– Ты запомнишь… Твоя коронная фраза для дурочек, которые велись на это, и которую использовал Дин. Скажи мне эти слова так, как будто они работают. Не рыча. Не психуя. Не возмущаясь. Скажи их. Я предпочитаю читать и смотреть всё в оригинале. Хочу сравнить. Ты же не трусишь, правда, Дерик? Ты же переборешь своё отвращение ко мне и сможешь сделать это, да? – издевательски тяну слова, складывая руки на груди.
– Я уже не в том возрасте, чтобы заниматься глупостями. Я даже их…
– Не унижайся так, Дерик. Не помнишь? Ты буквально несколько дней назад произнёс их, так заверши то, что начал. Давай, трусливый мерзавец, покажи, есть ли у тебя яйца или они такие же тухлые, как и твой затёртый приёмчик, – язвительно цепляю его.
Дерик сжимает губы, и чувство превосходства моментально срабатывает. Самовлюблённая задница. Слишком самовлюблённая и эгоистичная, чтобы оставить всё так, как есть.
– Я снимаю с себя всю ответственность за то, что будет с тобой, Джина, – произносит Дерик и резко встаёт.
Сложно сохранять спокойствие, но я призываю на помощь все свои силы, равнодушно наблюдая за тем, как он останавливается напротив меня.
– Если меня стошнит, то последствия этого станут твоей заботой, – добавляет он.
– Уж постарайся удержать своё дерьмо в себе, – едко говорю.
– Тем более ты же уже не мальчишка или всё же ты до сих пор ощущаешь неудовлетворение от того, что постоянно находишься в тени Дина? Он принц, а ты работаешь на него. Он красив, а ты так… слабенько. Он будет иметь власть, а ты ничего, кроме своего эго. Печально, но не настолько, чтобы тебя жалеть. Ты…
Дыхание обрывается, когда Дерик грубо ударяет коленом по моим ногам, и они раздвигаются. Охая, пытаюсь найти равновесие, находя его в плечах моего собеседника, за которые и цепляюсь.
Я что, перегнула палку? Не знаю, но…
– Эй, ты прижимаешься ко мне. Это не входило…
Ладонь Дерика медленно скользит по моей спине и задерживается на шее. Его пальцы впиваются в кожу, вызывая странное ощущение. То ли больно, то ли приятно. Пока не знаю…
– Ты зачем это делаешь? Ты же…
Дерик наклоняется к моему уху. Его дыхание касается кожи, и некомфортный жар проходит по спине.
– Чтобы ты меня запомнила навсегда. Вряд ли с тобой такое случалось прежде, и уж точно я останусь у тебя в памяти до конца твоих дней. Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня… – Его голос понижается, а температура вокруг нас, наоборот, повышается. Это только у меня так?
Дерик касается губами моей щеки, и я сглатываю. Так, это не по плану. Мы не договаривались…
– Ты запомнишь, как стучало твоё сердце, когда я прикасался к тебе. Ты запомнишь, как участилось дыхание, и как стало душно внутри. Ты запомнишь, как сверкали звёзды, когда с твоих губ сорвался первый стон. Ты запомнишь агонию, родившуюся внутри твоего тела. Ты запомнишь адреналин во всём теле, когда посмотришь в мои глаза. Ты запомнишь даже не минуту, а каждую секунду. Ты запомнишь, Джина… – Дерик резко дёргается на меня, вдавливаясь всем телом в моё. Боже мой! Или же он по определению всегда твёрдый, или… нет даже думать об этом… чёрт возьми, у меня бегут мурашки по коже.
Дышать нормально! Нормально дышать, кому сказала?
Но разве тело подчиняется мне, как и лёгкие? Что за чёрт! Я на это не подписывалась.
Наши взгляды встречаются. И я, действительно, вижу в его чёрных, как мгла, глазах отражение огней города, невероятную глубину пороков и жестокую похоть. Вау, на меня так ещё никогда не смотрели.
– Ты запомнишь… – выдыхает Дерик прямо мне в губы.
– Как прижимаешься ко мне, ища тепло в моих руках. Ты запомнишь, как звон разбитого стекла отдастся в твоей груди. Ты запомнишь, как задержал дыхание, чтобы подавить в себе звериную мощь стихии. Ты запомнишь, как бессилие станет твоими дверями в ад. Ты запомнишь это пекло, в котором растворишься. Ты запомнишь, как хорошо, когда выбираешь пороки, а не принятую мораль. Ты запомнишь… – шепчу я. Это увлекательно! Как игра, кто кого соблазнит. Мне нравится. Я смелее двигаю пальцами, и они проходят по его плечам, замком сжимаясь на шее.
– Ты запомнишь меня… – Я практически касаюсь его губ. Дерик отпускает руку, которой держал меня, а затем столик дёргается, раздаётся шум разбитых бокалов, что-то катится по полу.
Всё моё тело напрягается, но в то же время подчиняется каким-то негласным правилам. Я смотрю в его глаза и теряю нить разговора. Я запоминаю, пока медленно опускаюсь на стол. Дерик двигается так же. Он наклоняется ниже, его ладонь скользит по моему бедру, задирая вверх юбку. Чёрт возьми, меня пронзает странное ощущение тепла внизу живота.
Прикрываю глаза и кусаю губу. Умирать так красиво, правда? Зачем себе в чём-то отказывать? Не знаю, но и не собираюсь узнавать.
Я ощущаю, как Дерик проводит пальцем по моей щеке, и затем мне становится нечем дышать. Распахиваю глаза, замечая усмешку. Пальцы Дерика с силой сдавливают моё горло. Хватаю его за волосы, чтобы оттянуть от себя.
– Поняла правила игры, Джина? Значит, пора тебя убить, – шипит он. Дерик продолжает сдавливать моё горло. Выгибаюсь под ним, чтобы хоть как-то сбросить его с себя. Доигралась! Больно! Мои лёгкие сжимаются от недостатка кислорода!
– Так сделай это… давай, сильнее, – выдавливаю из себя.
– Я предупреждал, Джина, что добром это для тебя не кончится. Ты…
– У тебя есть последний шанс избавиться от меня. И ты… ты запомнишь, какой аромат у предательства, боли и отчаяния. Ты запомнишь… что такое ненависть к тебе. Ты запомнишь… – неожиданно воздух заполняет лёгкие. Я кашляю, хватаясь за горло. Глаза слезятся до размытия картинки.
– Теперь я запомнила тебя, Дерик, – сдавленно произношу. Он хватает меня за шею и сажает на стол.
– Вот и хорошо. Я не мараю руки о грязь, но у меня есть люди, которые обожают это делать. Запомни и это, Джина. Пошли. – Дерик отходит назад, пиная ботинком разбитый бокал.
Мне бы закричать сейчас, возмутиться или как-то отомстить ему, но отчего-то становится его жаль. Нет, не настолько, чтобы подумать об этом.
– Надеюсь, что ты тоже понимаешь, не на всех действует эта мантра. По крайней мере, есть ещё умные девушки, которые умеют легко забирать власть из твоих рук, Дерик, – прочищая горло, говорю и поправляю платье.
– Мне это неинтересно. Это был фарс. И я позволил этому случиться. Я выполнил все условия, так что прошу, глупая девушка, избавь меня от своего присутствия. – Дерик указывает рукой на выход к лестнице.
– Ошибаешься, самовлюблённая обезьяна, это я дала тебе возможность показать, какой ты жалкий и ничтожный по сравнению с Дином. И раз уж дошло дело до…
Дерик делает быстрые шаги ко мне, а я – от него, удаляясь вглубь ресторана. Но неожиданно он замирает. С его лица исчезают все краски.
– Какого чёрта здесь происходит? – Возмущённый голос Дина на секунду вызывает страх, а затем полное удивление.
– Дин? – Оборачиваясь, встречаюсь с ним взглядом. Он зол. Его руки сжаты в кулаки.
– Я думал, ты мой друг! Я думал, что помогаешь мне. А что делаешь ты? Почему она здесь? Почему ты, втайне от меня, притащил мою девушку сюда? И почему тарелки разбиты? Дерик, я требую объяснений! – Дин проходит мимо меня, направляясь к Дерику.
– Я делаю всё, чтобы у тебя было будущее. И мои методы тебя не касаются, – глухо отвечает Дерик.
– Он тебя бил? Он причинил тебе боль? Он тебя запугивал, Реджи? – Дин оборачивается ко мне. Открываю рот, но Дин снова оглядывается на Дерика.
– Какого чёрта ты творишь? Я столько лет доверял тебе, а теперь слышу звон разбитой посуды, затем вижу твою машину, и мне говорят, что ты занят здесь. Именно сегодня, когда я, следуя твоим советам, выполняю свой долг перед страной. Ты меня предал, Дерик! Я никогда не думал, что до этого дойдёт. Если считаешь, что я до сих пор мальчишка, который будет тебя слушать, то иди в задницу. Я первым делом сообщу всем, что ты убираешься к чёрту из замка и страны. И только попробуй ещё раз приблизиться к ней! Я тебя убью! Ты меня предал! – Дин толкает Дерика в грудь. Вырываю из этой сцены то, как кулаки Дерика сжимаются, и охаю.
Чёрт!
Глава 21
– Давай соври мне ещё раз! Соври, как раньше, что ты всё это не подстроил! Соври, что и тогда ты не был сообщником моего отца! Соври, что я могу тебе доверять! – Дин толчками оттесняет Дерика назад, наступая на осколок стекла.
– Подожди… ты… ты всё не так понял, – пищу я.
– Я защищаю и тебя, и трон. И делаю всё, чтобы у тебя был шанс стать хорошим правителем. Ты мой друг, и я не позволю тебе ломать свою жизнь.
– Это не твоего ума дело. Если бы ты был моим другом, то не привёл бы её сюда. Кому ты служишь: мне или моему отцу? Последнему, да? Я верил тебе, чёрт возьми! Я думал, что мы хотим одного и того же!
– Дин, пожалуйста!
– Реджи, спустись вниз и жди меня. Он тебя убеждал, что тебе здесь не место. А мне плевать, сколько раз повторять это? Боже, Дерик, за что? Я тебя увольняю…
– Дин, остановись! – вскрикиваю я.
Пусть Дерик не самый хороший человек на планете. Пусть он в большинстве случаев козёл и законченный урод. Пусть у нас с ним серьёзные разногласия. Пусть у нас война. Но Дерик выполняет свою работу. Он, действительно, защищает Дина от совершения экспрессивных поступков, и я даже понимаю сейчас, почему стала личным врагом для Дерика. Я никто. Я неожиданно воскресшее прошлое, которое угрожает Дину и его стране. Я замешана в ограблении и веду себя порой очень плохо и капризничаю. Я ужасный человек и для Дина являюсь худшей девушкой во всём мире. Я это знаю. Дерик это знает. Но… мне нужен шанс для себя…
– Ты, правда, всё не так понял, – быстро произношу.
– Не так? А как я должен понять это, увидев, что моя девушка здесь вместе с ним? Я вижу чуть ли не перевёрнутый стол, и ты как раз убегала от него, когда я поднялся? – рычит Дин. Таким я его ещё не видела, с горящими от эмоций глазами и трясущегося от ярости. Это возбуждает. Так, отставить. Не время.
– Хм… дело в том, что это я… мне стало дурно, понимаешь? У меня закружилась голова от выпитого вина, думаю. Я хотела пойти в уборную и нечаянно потянула за скатерть, чтобы иметь опору. Дерик… он успел подхватить меня. Сотрясение… с алкоголем это не сочетается, а я и забыла. В общем, мне стало так стыдно, что я устроила беспорядок, да ещё и посуду разбила, что хотела спуститься вниз и извиняться, пока меня не простят. Может быть, даже помочь им убрать всё и отработать нанесённый урон. Не знаю… но это сделала я, а Дерик лишь убеждал меня, что всё в порядке. Как раз хотела возмутиться, что не в порядке, и именно я принесла убыток ресторану, да и еду всю перевернула. Ты пришёл и неправильно расценил обстановку, и я, если честно, до сих пор себя плохо чувствую, – произношу, прикладывая ладонь к груди. У меня так быстро стучит сердце. Я что, вру? Боже мой, меня снова опоили!
– То есть Дерик не привёз тебя сюда тайно? Он не подстроил свидание в этом тёмном помещении, чтобы показать тебе мою встречу с девушкой? Не угрожал тебе? Не напоминал о прошлом? Не оскорблял тебя? Реджина? – настойчиво требует ответов Дин.
– Нет, – с губ срывается писк.
– Ты меня сейчас пугаешь… Дин… я напугана… и я…
– Реджи, прости. Я…
Он делает шаг ко мне, а я – от него. Бросаю взгляд на Дерика.