Дым клубился в небе, как серый дракон, извивающийся своим телом среди звезд, растягивая лицо Оливера, пока оно не исчезло. Она знала, что никто другой не мог видеть то, что видела она, только ведьма могла читать дым, поднимающийся над упавшими ветвями бузины, и знать, что это послание от ее рода. Матильда почувствовала, как ее отрывают от смеха и хлопков вокруг, веселье и счастье отдаляются, когда она поняла, что Оливер в серьезной опасности.

Человек в жилете посмотрел на нее, ожидая от Матильды подтверждения, что с ней все в порядке, но она проигнорировала его беспокойство и попятилась, пробираясь мимо счастливых посетителей к выходу с фестиваля, боясь, что ее ноги будут бежать быстрее, чем она когда-либо бегала раньше.





Матильда перешла на бег трусцой и снова набрала номер Оливера, затаив дыхание, когда он зазвонил и переключился на голосовую почту.

– Черт! Оливер, ответь на звонок, пожалуйста!

Она побежала домой в надежде, что неправильно поняла их договоренность, но его там не было. Она убежала в ночь, мимо отставших по пути к костру, совершенно не обращая внимания на то, что пламя показало Матильде.

Вывеска на Галлон-стрит поблескивала в лунном свете, и Матильда бросилась к ней, несмотря на тревогу, стянувшую ее грудь. Она пыталась игнорировать голос в своей голове, который шипел: если его там нет, тогда что? Матильда бежала по улице, замедляясь в тусклом свете, исходящем от единственного работающего уличного фонаря на дороге.

Она бросила взгляд на заросшие сады и велосипеды, оставленные на тротуарах, и затаила дыхание, когда приблизилась к концу тупика, затем увидела движение перед открытой дверью гаража. Она замерла, узнав машину Оливера с открытым капотом, а затем, целый и невредимый, Оливер вышел из гаража и склонился над двигателем.

– Оливер!

Он поднял глаза, вглядываясь в темноту, когда Матильда подбежала к нему, затем улыбнулся, вытирая рукавом лоб.

– Привет, – начал он. – Мне очень жаль. Эта куча железа не заводилась, и я не мог найти свой телефон, и я весь вспотел, так что собирался взять… ого, ты в порядке?

– Ты в порядке? – спросила Матильда, с трудом выговаривая слова.

– Зол на эту кучу хлама, которая думает, что может выбирать, когда она работает, но в остальном я в порядке. Просто вспотел, как свинья, – сказал он, стягивая с себя толстовку. Он бросил ее на старый стул в гараже, затем расстегнул пару пуговиц на рубашке. Его брови тревожно сдвинулись, когда он встретился взглядом с Матильдой.

– Эй, что с тобой происходит?

Матильда оглядела тело Оливера с ног до головы, проверяя, нет ли травм или признаков того, что на него напали, но там не было ничего, кроме нескольких пятен машинного масла. Она сделала глубокий вдох и бросилась в его объятия. Слезы навернулись ей на глаза, и она прижалась лицом к его теплой груди.

– Я думала, ты… Думала, с тобой что-то случилось, – произнесла она, глядя на него снизу вверх. – Я видела тебя в дыму от костра.

– И что с того, что ты меня увидела? – спросил он, целуя ее в макушку.

Матильда покачала головой и снова уткнулась лицом ему в грудь.

– Я видела твое изображение в дыму. Предупреждение, предупреждение, что…

Матильда замерла, чувство дежавю бурлило у нее в животе, как котел, полный теней. Она нахмурилась, глядя на грудь Оливера, его рубашку, испачканную масляными пятнами и влажную от тяжелой работы. Что-то выглядывало из выреза. Она попятилась назад, уставившись на бледный шрам на его коже, и подняла глаза.

– Что это, Оливер? – спросила она, кивая на его грудь: – Я думала, у тебя только три шрама?

Оливер нахмурился и несколько секунд смотрел вниз, затем выпрямился и снова взглянул на нее. Тени деревьев над его головой размахивали своими скрюченными пальцами, заслоняя его лицо.

Матильда моргнула, когда он расстегнул еще одну пуговицу и слегка сдвинул ткань на рубашке, где на одной стороне тела была вырезана путаница имен, но девушка не могла сосредоточиться ни на каких буквах, кроме тех, что были высечены на его груди. Там она нашла свое имя.

«Матильда».

Оливер закусил губу, пытаясь сдержать улыбку, которой не должно было быть на его лице.

– Поймала меня, – сказал он, хищно улыбаясь, и Матильда поняла, кого он напомнил ей.

Гадюку.





Глава 27





Луна и звезды дрожали в небе, горизонт накренился. Матильда поднесла руку к лицу и сглотнула.

– Что… поймала тебя? Поймала тебя на чем, Оливер?

Матильда слышала, как сама произносит эти слова, но не знала почему. Ее голос звучал так, словно принадлежал не ей. Чувство страха в ее животе, выражение лица Оливера, ничто из последних нескольких мгновений не принадлежало ей.

Оливер вытер руки тряпкой, затем сел на край машины и скрестил ноги.


– Итак, я, возможно, не был полностью честен с тобой, когда мы обменивались нашими шрамами. На самом деле у меня их гораздо больше, но этот, – он указал на свою грудь, – этот мой любимый.

– Я все еще не… – пробормотала Матильда.

– Ты ведь умеешь читать, верно? Это твое имя, – перебил Оливер. – Ты знаешь, как это работает. Я делаю что-то плохое, а затем получатель проклятия навсегда оставляет на моем теле шрам со своим именем.

Матильда покачала головой, но закрыла глаза и остановилась. От этого движения ее затошнило. Она уставилась на Оливера, ожидая, что он расскажет ей какую-нибудь глупую шутку, которую она не понимала, но он просто посмотрел на нее. Его обычный теплый взгляд светился чем-то, чего она никогда раньше в нем не замечала.

Опасностью.

– Я не понимаю. Что это такое, Оливер?

– Что это? – спросил он, скрестив руки на груди и глядя на луну. – Я думаю, технически это месть, но это как бы перерастает в нечто большее.

– Месть? – переспросила Матильда, и слово застряло у нее в горле как инородный предмет.

Оливер улыбнулся:

– Ты сбита с толку. Теперь нечему меня научить? «У каждой ведьмы есть метла, Оливер». «Ведьмы не верят в дьявола, Оливер». Боже, я не собираюсь притворяться, что буду скучать по тому, как ты меня поучала. Я введу тебя в курс дела. Знаю, ты думаешь, что я какой-то невежественный любитель, но это не так. Я занимаюсь магией уже почти два года.

– Что? – спросила Матильда, чувствуя себя так, словно ее мозг был неправильно подключен. Ее руки дрожали в осеннем воздухе и холодной, порочной правде Оливера. Ветер кружился вокруг и шептал Матильде на ухо, что она должна бежать. Но девушка не могла пошевелиться.

– Два великолепных года магии. Серьезно, это все, что поддерживало меня с тех пор, как моя жизнь оказалась разрушена благодаря тебе. Магия стала моим спасением, а потом я понял, что мне нужно вернуться и поделиться ею с тобой.

– Вернуться?

– Все верно. Я жил здесь раньше.

– Что? – Матильда покачала головой и уставилась в землю, отчаянно пытаясь разобраться в том, что говорил Оливер. – Пожалуйста, я не понимаю, что…

– Моя сестра, – резко бросил Оливер. Матильда вздрогнула, ее сердце упало, когда она поняла, что сестра Оливера может быть любой из ее жертв. – Ты все еще понятия не имеешь, не так ли? Ну, так возьми свой палец и води им по лицу, пока не найдешь Софи. Помнишь ее?

Желудок Матильды сжался.

– Она твоя сестра?

– Сводная сестра, – уточнил Оливер, взяв тряпку и начав вытирать пальцы.

Матильда шагнула вперед.

– Оливер, я действительно не понимаю, что сейчас происходит, но я не знала, что Софи была твоей сестрой. Я же сказала тебе, что пыталась…

Оливер засмеялся и покачал головой:

– Мне насрать на нее. Я же говорил тебе, что она заноза в моей заднице, и это так. Дело во мне, – Оливер уронил тряпку и постучал себя пальцем по груди. Матильда отпрянула от гнева, сверкнувшего в его глазах и стиснувшего его челюсть, как будто Оливер обернулся статуей, высеченной из камня. – Напомни мне еще раз, что ты с ней сделала.

Матильда посмотрела на свои руки, сжимая пальцы, как будто пыталась повернуть время вспять.

– Ночные кошмары.

– Да, вот оно что: ночные кошмары. Бесконечные. – Оливер поднял свою толстовку и надел ее. – Ты знаешь, каково это – жить в доме с кем-то, кто начинает кричать в ту же секунду, как засыпает? Весь день и всю ночь? Крики сотрясали мой дом, мои стены, проникали под подушку, пока они не стали моими ночными кошмарами, Матильда. Это было похоже на жизнь в камере пыток.

Матильда покачала головой, стыд залил ее щеки, когда она уставилась в землю и слушала Оливера.

– Мои родители проводили каждое мгновение, бегая вокруг Софи, в то время как моя жизнь распадалась на части. Они водили ее к врачам, терапевтам, перепробовали все, пока у них не закончились деньги, которые они должны были тратить на мое образование. Они продали наш дом и свой бизнес и перевезли нас поближе к городу, где ее поместили в клинику. Меня выдернули из хорошей школы, будущее разрушили, да еще перевели на домашнее образование, что означало, что меня каждый день отправляли в местную библиотеку, пока они сидели у ее кровати и держали ее за руку. Я находился в таком отчаянии, что прочитал все, что мог найти о ночных кошмарах, но, казалось, ничто не соответствовало тому, что с ней происходило, пока я не нашел книгу на тему, о которой я даже не задумывался.

– Колдовство, – прошептала Матильда, и слезы потекли по ее щекам.

Оливер кивнул:

– Если у науки не было ответов, то, возможно, существовала магия, и именно там я узнал все о проклятиях и заклинаниях. Ну, знаешь, твои любимые вещи.

У Матильды закружилась голова, когда она попыталась связать ложь с правдой.

– Значит, ты на самом деле не встречался с ковеном?

– О нет, я встречался. Я был добрым Оливером, поэтому они сами бросились меня учить, как это сделала ты. Но однажды одна из них отвела меня в сторону, потому что сказала, что чувствует что-то темное вокруг меня. – Оливер пожал плечами. – Это был первый раз, когда я выкачал магию из кого-то… Научился не брать слишком много, иначе ты никогда не вернешься в свое тело. Упс.

– Этого не может быть, – медленно произнесла Матильда. Она почувствовала, как карамельное яблоко, которое она ела на фестивале, встало у нее поперек горла.

Она смотрела, как Оливер, ее Оливер, Оливер, который обнимал ее, когда она в отчаянии плакала у озера прошлой ночью, открыл ей свое истинное лицо. Его истинное, злобное, убийственное лицо. Матильда сосредоточилась на своем дыхании, со свистом вырывающемся у нее из носа и изо рта, когда он разбивал ее сердце и разум каждым своим словом.

– В любом случае после многих месяцев жизни в отвратительной квартире, тестов и методов лечения, которые не сработали на Софи, твой покорный слуга пришел на помощь, и она наконец снова смогла спать, поэтому мы вернулись сюда. Я так разозлился, когда мои родители сообщили, что потратили все деньги на мою школу, но потом я понял, что маленькая ведьма, которая сделала это со мной, наверное, ходила в ту же школу, что и Софи, поэтому я был счастлив поселиться в трущобах в Академии Грейв-Уик. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что это была ты. Ты не так хорошо владеешь магией, как думаешь. К тому же ты никому не нравишься из-за слухов о ведьмах, так что тебя оказалось легко найти. – Оливер пожал плечами: – Потом я увидел кровь на твоем лице после той выдающейся истории с пчелами, и я понял, что определенно нашел свою девушку.

Матильда вытерла щеки и посмотрела себе под ноги.