— В базах данных информации нет, — сказал я. — Инсеки и Прежние находили такие кристаллы по одному разу в своей истории.
— Что подводит нас к интересному предположению, — скрипуче сказал деда Боря. — Именно найдя такой кристалл, они превратились из тех, кого стригут и режут, в тех, кто стрижёт и режет сам! Как он у тебя оказался, Максим?
— Да в общем-то случайно, — ответил я. — Повезло. Его нашли на Трисгарде, меня направили туда… всё сложно.
— Хм, — Лихачёв глянул на меня с иронией. — Постой-постой… Кристалл нашли на другой планете… Изменённые убивали друг друга… шпионы, порталы, цивилизации… начались шпионские страсти и небольшая война… ты схватил кристалл ценой с планету, и Продавец вернул тебя на Землю. Я ничего не упустил?
— По мелочи.
— Максим, ты парень везучий, но каковы шансы?
— Да никаких, — согласился я. — Кроме одного-единственного варианта.
— Что ты — Избранный, — сказала Дарина.
Лихачёв захохотал. Потом нахмурился:
— А почему никто не смеётся? Мы всерьёз рассчитываем, что кристалл предназначался Максиму и потому он его получил?
— Почему бы и нет? — вскинулся деда Боря. — Нет, ну позвольте, полковник! Кто-то же должен был его получить, так? Этот кто-то в таком случае автоматически превращается в баловня судьбы! Максим получил кристалл не потому, что он Избранный, он стал Избранным, потому что получил кристалл!
— Боря, оставь софистику! — возмутилась Елена. — Допустим, получил! А Прежние и Инсеки сидят в немом трепете и не пытаются кристалл отнять? И Продавцы тоже? Если им всем нужны смыслы? Да чушь, ерунда полная!
— Вы ещё не всё знаете, — сказал я. — Его невозможно отнять. Он снова возникнет у меня.
— Кончай тянуть, — попросил Лихачёв. — Всё рассказывай.
Дверь кабинета открылась, и мы невольно вздрогнули.
Часть 3. Глава девятая
Глава девятая
На пороге стояла Милана, держа за руку Наську.
— Привет… — нерешительно сказала она. — Извините, поезд посреди туннеля сломался. Полчаса стояли…
Она посмотрела на меня, виновато улыбнулась. Я встал, поцеловал Милану в щёку.
— Привет. Я ужасно рад тебя видеть…
Наська едва заметно подмигнула мне. Я исподтишка показал ей кулак.
Как ни странно, настроение у меня сразу улучшилось.
Наша команда была в сборе.
— Много я пропустила? — спросила Милана.
Она села по левую руку от меня. Дарина по правую, Милана по левую. Как-то так само по себе получилось. Наська бродила по кабинету, уходить она не собиралась, но и сидеть вместе со взрослыми, похоже, теперь стеснялась.
— Да ничего, похоже, мы только начали разговор, — сказал Лихачёв, крутя пальцем кристалл по столу. Я подумал, что только он один не испытывал перед ним никакого трепета.
— Прозрачный, — сказала Милана с любопытством. — Я думала, что уже всё про них знаю.
— С Трисгарда, — повторил я для неё. — Очень интересная планета. Этот кристалл притащила Продавцу старушка, нашла, когда нянчила маленького правнука. Группа Изменённых забрала его, но отдавать Инсекам не стала, у них там своя… игра в Сопротивление. Комендант планеты на самом деле была агентом Прежних… — я махнул рукой. — Неважно! Все полагали, что кристалл породила старушка, но это не так.
— Малыш, — сказала Милана. Улыбнулась. — Правильно?
Я кивнул. Всё-таки она очень умная.
Куда умнее меня.
— Это предположил локальный тактик, а я считал его мысль. У старухи не было шанса породить прозрачный кристалл.
— А как ребёнок мог придумать смысл? — встряла Наська, и тут же безапелляционно заявила: — Маленькие дети вообще думать не умеют!
— Что мы знаем о рождении мысли? — спросила Елена негромко. — Полгода, год — это достаточный срок для того, чтобы начать думать? Где кончается инстинкт — потянуться к груди, зареветь от мокрых пелёнок, и где начинается разум? Два года, три, пять… возможно ли сотворить смысл?
— Как я понимаю, смысл — это плод абстрактного мышления, а оно начинает формироваться года в три, — сказала Милана. — У людей. Но… всё по-разному… люди не одинаковы. Кто-то, наверное, за всю жизнь не создаст ни одного нового смысла.
Она осторожно погладила кристалл пальцем — будто прикоснулась к детской ручке. Рассмеялась.
— Даже страшно! Он потому и бесцветный, да?
— У ребёнка нет понимания того, что возможно, а что — нет, — сказала Елена. — Он наполовину живёт в мире фантазий, где возможно всё. Чистый лист. Наверное, да, — поэтому кристалл и бесцветный. Он не окрашен эмоциями, это чистая идея, не вызвавшая ни восторга, ни печали, ни страха. Рождённая — и записанная в кристалл. Идеальный смысл.
Лихачёв взял кристалл. Повертел в руках. Пожал плечами.
— Человек может понять, что тут зашифровано?
— Нет, — вздохнула Дарина. — Ни человек, ни Изменённый, кристаллы специально такими сделали.
— Можем, — возразил я. — На Трисгарде придумали технологию. Я её помню. Возможно, этот кристалл позволит нам… быть на равных с Прежними и Инсеками.
— Что за технология, Макс? — заинтересовался деда Боря.
— Не очень сложная. Потребуется некоторое количество химикалий и оборудования, — ответил я. — И можно будет воспринять этот смысл.
Наська, всё это время бродившая вокруг стола, но внимательно слушавшая разговор, остановилась. И попросила, подняв руку, будто в школе:
— Можно мне сказать? А ведь мы уже становимся как Прежние, верно? Мы украли чужой смысл, с Трисгарда! Какой-то суперкрутой смысл, который придумал инопланетный младенец! И хотим его поглотить, чтобы драться с Прежними и Инсеками за другие смыслы!
Лихачёв косо глянул на меня. Положил кристалл. Сказал:
— А ведь Анастасия права. Оно нам надо? Если всё кончается такой дрянью? Мы что же, занимаем очередь в палачи, верно?
— Знаете, полковник, уж если знакомство с топором неизбежно, я бы предпочёл быть со стороны рукояти, — проворчал деда Боря.
— Пусть решает Максим, — тихо сказала Дарина. — Он заслужил. Он нашёл кристалл и принёс его на Землю.
Я посмотрел на неё. На Наську. На Милану. На всех остальных.
— Не собираюсь казаться лучше, чем я есть, — сказал я. — Тэни — они славные. Если вдруг у нас получится, мы не станем их обижать. Наверное. Но… мы люди. Я за людей. Я за нас. Не за Инсеков, пусть даже они лучше Прежних. Не за Прежних, пусть они и наши злые старшие братья. И не за всяких прочих разных, живущих в других мирах. Я хочу, чтобы никто не смел нас тронуть. Чтобы наших детей не превращали в чужих солдат. Чтобы Прежние забрали своих Слуг и удрали на свой Ровиан. Я… я не хочу казаться лучше, чем я есть. Я приму этот смысл.
— Вот я одобряю, — сказал деда Боря. — Чёрт побери, как же хорошо, что я не помер в больничке! Не надеялся до такого дожить!
Лихачёв долго смотрел на меня. Потом кивнул:
— Не мы ведь это начали… Зачем нам Вселенная, если в ней не будет людей?
— Я тоже за, — сообщил Василий. — Мы этим гадам ещё за Юрку и Виталия не отплатили.
Елена опустила глаза. Помедлила, потом сказала:
— Вовсе не обязательно мы станем таким же мерзкими. Можно забирать не все смыслы, к примеру. А только часть. И расплачиваться за них, технологиями, например…
Я посмотрел на Дарину.
— Я с тобой. Как бы ты ни решил.
— Милана? — спросил я.
— Ты решаешь, — ответила она. Но отвела взгляд. Всё-таки ей не очень это нравилось. — Ты уже решил. Я согласна.
— Наська?
— А я-то что? — она надула губки. — Я даже больше не Изменённая, я несовершеннолетняя и…
— Наська, — повторил я. — Хоть один голос против, и мы станем придумывать что-то другое.
— Может, там вообще какая-нибудь фигня, — сказала она, подумав. — Рецепт леденцов, которые не кончаются… ну… давайте посмотрим, что там?
Я кивнул.
Нет, я не думал, что там рецепт бесконечных леденцов.
Я был абсолютно уверен, что там смысл, который позволит победить Инсеков и Прежних. Там то, чего они боятся.
Я только не знал, какова будет цена.
Лихачёв отложил блокнот и недоумённо посмотрел на меня. Как-то само собой вышло, что именно он взял на себя общее руководство.
— Что подводит нас к интересному предположению, — скрипуче сказал деда Боря. — Именно найдя такой кристалл, они превратились из тех, кого стригут и режут, в тех, кто стрижёт и режет сам! Как он у тебя оказался, Максим?
— Да в общем-то случайно, — ответил я. — Повезло. Его нашли на Трисгарде, меня направили туда… всё сложно.
— Хм, — Лихачёв глянул на меня с иронией. — Постой-постой… Кристалл нашли на другой планете… Изменённые убивали друг друга… шпионы, порталы, цивилизации… начались шпионские страсти и небольшая война… ты схватил кристалл ценой с планету, и Продавец вернул тебя на Землю. Я ничего не упустил?
— По мелочи.
— Максим, ты парень везучий, но каковы шансы?
— Да никаких, — согласился я. — Кроме одного-единственного варианта.
— Что ты — Избранный, — сказала Дарина.
Лихачёв захохотал. Потом нахмурился:
— А почему никто не смеётся? Мы всерьёз рассчитываем, что кристалл предназначался Максиму и потому он его получил?
— Почему бы и нет? — вскинулся деда Боря. — Нет, ну позвольте, полковник! Кто-то же должен был его получить, так? Этот кто-то в таком случае автоматически превращается в баловня судьбы! Максим получил кристалл не потому, что он Избранный, он стал Избранным, потому что получил кристалл!
— Боря, оставь софистику! — возмутилась Елена. — Допустим, получил! А Прежние и Инсеки сидят в немом трепете и не пытаются кристалл отнять? И Продавцы тоже? Если им всем нужны смыслы? Да чушь, ерунда полная!
— Вы ещё не всё знаете, — сказал я. — Его невозможно отнять. Он снова возникнет у меня.
— Кончай тянуть, — попросил Лихачёв. — Всё рассказывай.
Дверь кабинета открылась, и мы невольно вздрогнули.
Часть 3. Глава девятая
Глава девятая
На пороге стояла Милана, держа за руку Наську.
— Привет… — нерешительно сказала она. — Извините, поезд посреди туннеля сломался. Полчаса стояли…
Она посмотрела на меня, виновато улыбнулась. Я встал, поцеловал Милану в щёку.
— Привет. Я ужасно рад тебя видеть…
Наська едва заметно подмигнула мне. Я исподтишка показал ей кулак.
Как ни странно, настроение у меня сразу улучшилось.
Наша команда была в сборе.
— Много я пропустила? — спросила Милана.
Она села по левую руку от меня. Дарина по правую, Милана по левую. Как-то так само по себе получилось. Наська бродила по кабинету, уходить она не собиралась, но и сидеть вместе со взрослыми, похоже, теперь стеснялась.
— Да ничего, похоже, мы только начали разговор, — сказал Лихачёв, крутя пальцем кристалл по столу. Я подумал, что только он один не испытывал перед ним никакого трепета.
— Прозрачный, — сказала Милана с любопытством. — Я думала, что уже всё про них знаю.
— С Трисгарда, — повторил я для неё. — Очень интересная планета. Этот кристалл притащила Продавцу старушка, нашла, когда нянчила маленького правнука. Группа Изменённых забрала его, но отдавать Инсекам не стала, у них там своя… игра в Сопротивление. Комендант планеты на самом деле была агентом Прежних… — я махнул рукой. — Неважно! Все полагали, что кристалл породила старушка, но это не так.
— Малыш, — сказала Милана. Улыбнулась. — Правильно?
Я кивнул. Всё-таки она очень умная.
Куда умнее меня.
— Это предположил локальный тактик, а я считал его мысль. У старухи не было шанса породить прозрачный кристалл.
— А как ребёнок мог придумать смысл? — встряла Наська, и тут же безапелляционно заявила: — Маленькие дети вообще думать не умеют!
— Что мы знаем о рождении мысли? — спросила Елена негромко. — Полгода, год — это достаточный срок для того, чтобы начать думать? Где кончается инстинкт — потянуться к груди, зареветь от мокрых пелёнок, и где начинается разум? Два года, три, пять… возможно ли сотворить смысл?
— Как я понимаю, смысл — это плод абстрактного мышления, а оно начинает формироваться года в три, — сказала Милана. — У людей. Но… всё по-разному… люди не одинаковы. Кто-то, наверное, за всю жизнь не создаст ни одного нового смысла.
Она осторожно погладила кристалл пальцем — будто прикоснулась к детской ручке. Рассмеялась.
— Даже страшно! Он потому и бесцветный, да?
— У ребёнка нет понимания того, что возможно, а что — нет, — сказала Елена. — Он наполовину живёт в мире фантазий, где возможно всё. Чистый лист. Наверное, да, — поэтому кристалл и бесцветный. Он не окрашен эмоциями, это чистая идея, не вызвавшая ни восторга, ни печали, ни страха. Рождённая — и записанная в кристалл. Идеальный смысл.
Лихачёв взял кристалл. Повертел в руках. Пожал плечами.
— Человек может понять, что тут зашифровано?
— Нет, — вздохнула Дарина. — Ни человек, ни Изменённый, кристаллы специально такими сделали.
— Можем, — возразил я. — На Трисгарде придумали технологию. Я её помню. Возможно, этот кристалл позволит нам… быть на равных с Прежними и Инсеками.
— Что за технология, Макс? — заинтересовался деда Боря.
— Не очень сложная. Потребуется некоторое количество химикалий и оборудования, — ответил я. — И можно будет воспринять этот смысл.
Наська, всё это время бродившая вокруг стола, но внимательно слушавшая разговор, остановилась. И попросила, подняв руку, будто в школе:
— Можно мне сказать? А ведь мы уже становимся как Прежние, верно? Мы украли чужой смысл, с Трисгарда! Какой-то суперкрутой смысл, который придумал инопланетный младенец! И хотим его поглотить, чтобы драться с Прежними и Инсеками за другие смыслы!
Лихачёв косо глянул на меня. Положил кристалл. Сказал:
— А ведь Анастасия права. Оно нам надо? Если всё кончается такой дрянью? Мы что же, занимаем очередь в палачи, верно?
— Знаете, полковник, уж если знакомство с топором неизбежно, я бы предпочёл быть со стороны рукояти, — проворчал деда Боря.
— Пусть решает Максим, — тихо сказала Дарина. — Он заслужил. Он нашёл кристалл и принёс его на Землю.
Я посмотрел на неё. На Наську. На Милану. На всех остальных.
— Не собираюсь казаться лучше, чем я есть, — сказал я. — Тэни — они славные. Если вдруг у нас получится, мы не станем их обижать. Наверное. Но… мы люди. Я за людей. Я за нас. Не за Инсеков, пусть даже они лучше Прежних. Не за Прежних, пусть они и наши злые старшие братья. И не за всяких прочих разных, живущих в других мирах. Я хочу, чтобы никто не смел нас тронуть. Чтобы наших детей не превращали в чужих солдат. Чтобы Прежние забрали своих Слуг и удрали на свой Ровиан. Я… я не хочу казаться лучше, чем я есть. Я приму этот смысл.
— Вот я одобряю, — сказал деда Боря. — Чёрт побери, как же хорошо, что я не помер в больничке! Не надеялся до такого дожить!
Лихачёв долго смотрел на меня. Потом кивнул:
— Не мы ведь это начали… Зачем нам Вселенная, если в ней не будет людей?
— Я тоже за, — сообщил Василий. — Мы этим гадам ещё за Юрку и Виталия не отплатили.
Елена опустила глаза. Помедлила, потом сказала:
— Вовсе не обязательно мы станем таким же мерзкими. Можно забирать не все смыслы, к примеру. А только часть. И расплачиваться за них, технологиями, например…
Я посмотрел на Дарину.
— Я с тобой. Как бы ты ни решил.
— Милана? — спросил я.
— Ты решаешь, — ответила она. Но отвела взгляд. Всё-таки ей не очень это нравилось. — Ты уже решил. Я согласна.
— Наська?
— А я-то что? — она надула губки. — Я даже больше не Изменённая, я несовершеннолетняя и…
— Наська, — повторил я. — Хоть один голос против, и мы станем придумывать что-то другое.
— Может, там вообще какая-нибудь фигня, — сказала она, подумав. — Рецепт леденцов, которые не кончаются… ну… давайте посмотрим, что там?
Я кивнул.
Нет, я не думал, что там рецепт бесконечных леденцов.
Я был абсолютно уверен, что там смысл, который позволит победить Инсеков и Прежних. Там то, чего они боятся.
Я только не знал, какова будет цена.
Лихачёв отложил блокнот и недоумённо посмотрел на меня. Как-то само собой вышло, что именно он взял на себя общее руководство.