Потом сказала:
— Врёшь. Ты строил расчёт на атаке через окна.
Я, конечно, увидел, что Дилан блефует. Но было очень неприятно осознать, что Мар ощущает ложь так же хорошо, как и мы, воспринявшие чужой смысл.
Часть 2. Глава седьмая
Глава седьмая
Я смотрел на Мар и понимал, что стоит мне выкрикнуть «она агент Прежних» и попытаться перетащить стражу на нашу сторону, как комендант отдаст приказ. И нас убьют. Может быть, потом стражи задумаются о моих словах, но только потом.
В нас до сих пор не стреляют лишь потому, что Мар не знает, где кристалл. Боится, что выстрелы его уничтожат вместе с нами. Она смотрела на тактика, я её интересовал куда меньше.
Зря.
Сейчас мне надо было заставить себя забыть мёртвую жену и детей Джагерда. А ещё полюбить или хотя бы пожалеть Мар. Это было безумно сложно, но смысл кристалла и девочка, которую я видел в Форте, ободряюще коснулись меня. «Каждого можно любить и ненавидеть, это очень просто…» — ядовито прошептал проросший во мне смысл. А девочка с котёнком просто кивнула.
— Маргарита просила передать тебе привет, — сказал я.
Комендант перевела взгляд на меня.
— Какая Мар… Маргарита?
— Девочка, ей было лет десять, — сказал я. — С косичками. Она любила надевать мамину брошку, из «жемчуга». Такую… разлапистую, как морская звезда.
Комендант смотрела на меня белыми непроницаемыми глазами.
А я говорил. Или это смысл кристалла говорил во мне, подсказывая нужные слова?
— Мама не разрешала. Но девочка всё равно брала брошку и тайком цепляла на школьную форму. У неё был рыжий котёнок, помнишь…
Я осёкся. И покачал головой. Я вдруг понял.
— Нет, котёнка не было. Ей пообещали подарить рыжего котёнка, и она пошла…
— Замолчи! — закричала Мар. Стражи вздрогнули, стволы оружия теперь смотрели на меня. — Замолчи, замолчи! Кто ты? Кто ты такой, ты не просто морф! Кто тебе рассказал?
— Ты мне рассказала, — ответил я. — В Форте.
Мар замотала головой.
— Все Изменённые оставляют отпечаток, — сказал я. — В Гнезде, в Форте… Я говорил с мальчиком, который стал тактиком. Я говорил и с тобой.
— Так не бывает! — выкрикнула Мар с надрывом.
Дирижабль вдруг накренился, с лабораторных столов посыпались колбы. Как ни странно, ни одна не разбилась.
— Я не морф, — сказал я. — Ты права. Я призванный, я Защитник Гнезда. Меня призывали дважды, и я стал… необычным. Я говорил с такими вами, какими вы были. Ты обещала, что я могу попросить о помощи.
Мар замотала головой:
— Я тебе не верю!
— Куколка, балетница, воображуля, сплетница, царь, царица, красная девица… — тихо произнёс я всеми забытую детскую считалку. — Мар, я прошу тебя о помощи. Девочка Маргарита сказала, что ты стала стервой, но была хорошей.
Где-то впереди и снизу громыхнуло, будто началась гроза. Молния высветила разгромленный салон, окровавленные тела… высветила и осталась, будто мы повисли в сиянии застывшей фотовспышки. Я почувствовал, как мои глаза изменяются, приноравливаясь к слепящему свету.
— Мой глайдер в хвосте дирижабля, — сказала Мар хрипло, будто в ней что-то надломилось. — Ли, Тан, Ол, обеспечьте ему проход! Потом — поддержка с воздуха! Не дайте штурмовикам выйти из экрана!
Она шагнула ко мне, схватила за плечи:
— Кристалл у тебя?
— У нас, — произнёс тактик.
— Отдай ему. Нам не уйти, но можно закрыть зону перехода. Ты мне понадобишься, Дилан!
— Я понял, — просто сказал тактик. — Мостик тремя палубами выше.
Он провёл рукой в районе пояса и протянул мне маленький серебристый цилиндр. Я прижал его к комбинезону, и тот втянул контейнер, образуя карман.
Сейчас я не смотрел на них. Я смотрел вперёд, сквозь стёкла обзорной площадки, каким-то чудом уцелевшие при всей пальбе.
Впереди, над бушующим морем (откуда взялась эта буря?), висели, застыв в воздухе, две ослепительные ломаные молнии. От них нестерпимо медленно отрастали огненные ветви.
А между молниями возникал экран — огромный километровый квадрат, сияющий тёмно-серым. Не всегда, выходит, для перехода нужны металлические рамки.
Мар резким движением выхватила у одной стражи излучатель. Задрала вверх, из ствола вырвался луч, почти невидимый в сиянии молний. Мар крутанула над головой стволом, отпрыгнула — на пол посыпались куски потолка, разрезанный на части стул, какой-то мусор. В потолке салона образовалась дыра диаметром в пару метров. Какая-то резная деревянная фигня упала на неподвижно лежащего Амонда, тот застонал, приподнял голову, сел. Остолбенело уставился на происходящее.
— Ему нужен пилот, — сказал локальный тактик. — Вик, ты с Максом!
— Выполняй! — рявкнула комендант. — Резонанс через тридцать секунд!
Стража Вик с явным облегчением кивнул.
Мар глянула на меня — прощально, словно собираясь что-то сказать… Но промолчала. Подпрыгнула и с места, будто пружиной брошенная, скрылась в прорезанной дыре. Следом, так же легко и небрежно, вознеслись три стражи.
— Сделай что-нибудь хорошее, — сказал мне локальный тактик Дилан. — За нас, мы не смогли.
Тоже скрылся в проёме.
Стражи смотрели на меня. Амонд, часто моргая, кажется, тоже собирался что-то сказать, но так и не решился.
— Глайдер! — скомандовал я.
И мы побежали по вставшему дыбом коридору через весь второй салон, мимо разгромленных кают с выбитыми дверями, по неподвижным телам солдат тэни, сквозь заволакивающий коридоры едкий дым, в спину нам сияли застывшие молнии, и к их свету примешивалось серое мерцание разгорающегося экрана.
Кое-где в каютах торчали овальные носы глайдеров, пробивших обшивку, с распахнутыми люками и пустыми кабинами. Глайдеры застыли, вонзившись в дирижабль, будто снаряды, я не сомневался, что они вполне на ходу, но стражи вели меня дальше — две впереди, одна замыкала. Дважды они начинали стрелять, я даже не замечал, по кому. Наверное, кто-то показался им ещё живым…
Глайдер коменданта нашёлся в самом хвосте, наполовину вкатившийся в такую же обзорную площадку, как и в носовом салоне. Он был поменьше десантных и более остроносый. Стёкла на площадке были разбиты, рамы погнуты, по лицам хлестал холодный ветер. Одна из стражей подхватила меня и забросила в открытый люк, Вик запрыгнул сам. Я заёрзал в узком кресле, но оно вдруг будто ожило и окутало меня. В соседнем кресле точно так же зафиксировался Вик, лицо его скрыл выдвинувшийся из подголовника шлем. Никаких приборов или панели управления не было, только два кресла в маленьком отсеке, прозрачном изнутри и серовато-синем снаружи.
Я успел ещё раз посмотреть вперёд, через весь коридор, по которому прыжками спускались, исчезая в дверях, стражи. Дирижабль падал в гигантский серый экран, пылающий жутким мертвенным светом.
Потом глайдер дёрнулся и выскользнул из разбитого дирижабля, будто пробка из бутылки, стремительно набрал высоту… похоже, ему было всё равно, как лететь — носом или хвостом вперёд.
«Крылья ветра» падал.
Я даже задохнулся, глядя на происходящее.
Дирижабль был немыслимо огромен, на Земле ничего подобного не строили. Баллон казался покрытым металлической чешуёй, может, он и правда был из металла? При всех своих размерах, по сравнению с огромной многоэтажной гондолой он выглядел непропорционально маленьким — как же он летает-то? Из чешуйчатой оболочки струями вырывался светящийся сиреневый газ.
Рядом с дирижаблем неслись несколько глайдеров. К ним один за другим присоединились ещё три, видимо, это стартовали проводившие нас стражи. Казалось, будто гигантская косатка вынырнула из океана в сопровождении стайки рыб поменьше, и теперь стремится проскочить через пылающий квадрат.
Вот только это был не дельфинарий, и за огненным квадратом ждали не аплодисменты восхищённых зрителей, а один из миров Прежних.
Я видел, как серое свечение набрало полную силу, над океаном вспыхнул голубой клочок чужого неба, растянутый между ветвями остановившихся молний.
И летающие кораблики, крошечные на таком расстоянии и почти неотличимые от глайдеров, вырывались из экрана навстречу «Крыльям ветра».
От дирижабля стали отваливаться какие-то фрагменты, над которыми вытягивались парашютные стропы. Даже сейчас я испытал облегчение от того, что у кого-то из пассажиров есть шанс спастись.
У дирижабля и тех, кто остался на борту, шанса не было. «Крылья ветра», всё сильнее и сильнее забирая вправо, нёсся к одной из застывших молний. Небо заполыхало вспышками, глайдеры и чужие корабли вступали в бой, сжигая друг друга над морем, несколько аппаратов Прежних вдруг изменили курс и помчались наперерез дирижаблю, полосуя его огненными нитями лучей. Баллон стал разваливаться, сминаться, выпуская облака пылающего газа.
Но остановить «Крылья ветра» было уже невозможно. Дирижабль врезался в столб остановившегося электричества и исчез в ослепительной вспышке. Взрыв был такой силы, что наш удаляющийся глайдер закрутило, небо и океан замелькали, словно в калейдоскопе. Кресло сжало меня как в тисках, завернуло в кокон, оставив на поверхности лишь лицо. Правая молния погасла, исполинский экран задрожал и исчез.
Локальный тактик Дилан и комендант Маргарита сделали всё, чтобы исправить свои ошибки.
— Куда мы направляемся, мастер Макс? — спросил Вик.
Глайдер выправился, продолжая подниматься в ночное небо. Далеко внизу полыхали на воде обломки дирижабля, над ними раскачивались на белых куполах спасательные капсулы.
— Не знаю, Вик, — ответил я.
— Тогда я буду держать курс к острову Мидри, — решил Вик. — Это всего шестьсот двадцать три километра. Я там однажды был, там красиво.
— Хорошо, Вик, — сказал я. — Давай на Мидри. Я люблю острова.
— Мастер Макс, я могу задать вопрос?
— Да.
— Вы и правда знаете моего отца?
— Врёшь. Ты строил расчёт на атаке через окна.
Я, конечно, увидел, что Дилан блефует. Но было очень неприятно осознать, что Мар ощущает ложь так же хорошо, как и мы, воспринявшие чужой смысл.
Часть 2. Глава седьмая
Глава седьмая
Я смотрел на Мар и понимал, что стоит мне выкрикнуть «она агент Прежних» и попытаться перетащить стражу на нашу сторону, как комендант отдаст приказ. И нас убьют. Может быть, потом стражи задумаются о моих словах, но только потом.
В нас до сих пор не стреляют лишь потому, что Мар не знает, где кристалл. Боится, что выстрелы его уничтожат вместе с нами. Она смотрела на тактика, я её интересовал куда меньше.
Зря.
Сейчас мне надо было заставить себя забыть мёртвую жену и детей Джагерда. А ещё полюбить или хотя бы пожалеть Мар. Это было безумно сложно, но смысл кристалла и девочка, которую я видел в Форте, ободряюще коснулись меня. «Каждого можно любить и ненавидеть, это очень просто…» — ядовито прошептал проросший во мне смысл. А девочка с котёнком просто кивнула.
— Маргарита просила передать тебе привет, — сказал я.
Комендант перевела взгляд на меня.
— Какая Мар… Маргарита?
— Девочка, ей было лет десять, — сказал я. — С косичками. Она любила надевать мамину брошку, из «жемчуга». Такую… разлапистую, как морская звезда.
Комендант смотрела на меня белыми непроницаемыми глазами.
А я говорил. Или это смысл кристалла говорил во мне, подсказывая нужные слова?
— Мама не разрешала. Но девочка всё равно брала брошку и тайком цепляла на школьную форму. У неё был рыжий котёнок, помнишь…
Я осёкся. И покачал головой. Я вдруг понял.
— Нет, котёнка не было. Ей пообещали подарить рыжего котёнка, и она пошла…
— Замолчи! — закричала Мар. Стражи вздрогнули, стволы оружия теперь смотрели на меня. — Замолчи, замолчи! Кто ты? Кто ты такой, ты не просто морф! Кто тебе рассказал?
— Ты мне рассказала, — ответил я. — В Форте.
Мар замотала головой.
— Все Изменённые оставляют отпечаток, — сказал я. — В Гнезде, в Форте… Я говорил с мальчиком, который стал тактиком. Я говорил и с тобой.
— Так не бывает! — выкрикнула Мар с надрывом.
Дирижабль вдруг накренился, с лабораторных столов посыпались колбы. Как ни странно, ни одна не разбилась.
— Я не морф, — сказал я. — Ты права. Я призванный, я Защитник Гнезда. Меня призывали дважды, и я стал… необычным. Я говорил с такими вами, какими вы были. Ты обещала, что я могу попросить о помощи.
Мар замотала головой:
— Я тебе не верю!
— Куколка, балетница, воображуля, сплетница, царь, царица, красная девица… — тихо произнёс я всеми забытую детскую считалку. — Мар, я прошу тебя о помощи. Девочка Маргарита сказала, что ты стала стервой, но была хорошей.
Где-то впереди и снизу громыхнуло, будто началась гроза. Молния высветила разгромленный салон, окровавленные тела… высветила и осталась, будто мы повисли в сиянии застывшей фотовспышки. Я почувствовал, как мои глаза изменяются, приноравливаясь к слепящему свету.
— Мой глайдер в хвосте дирижабля, — сказала Мар хрипло, будто в ней что-то надломилось. — Ли, Тан, Ол, обеспечьте ему проход! Потом — поддержка с воздуха! Не дайте штурмовикам выйти из экрана!
Она шагнула ко мне, схватила за плечи:
— Кристалл у тебя?
— У нас, — произнёс тактик.
— Отдай ему. Нам не уйти, но можно закрыть зону перехода. Ты мне понадобишься, Дилан!
— Я понял, — просто сказал тактик. — Мостик тремя палубами выше.
Он провёл рукой в районе пояса и протянул мне маленький серебристый цилиндр. Я прижал его к комбинезону, и тот втянул контейнер, образуя карман.
Сейчас я не смотрел на них. Я смотрел вперёд, сквозь стёкла обзорной площадки, каким-то чудом уцелевшие при всей пальбе.
Впереди, над бушующим морем (откуда взялась эта буря?), висели, застыв в воздухе, две ослепительные ломаные молнии. От них нестерпимо медленно отрастали огненные ветви.
А между молниями возникал экран — огромный километровый квадрат, сияющий тёмно-серым. Не всегда, выходит, для перехода нужны металлические рамки.
Мар резким движением выхватила у одной стражи излучатель. Задрала вверх, из ствола вырвался луч, почти невидимый в сиянии молний. Мар крутанула над головой стволом, отпрыгнула — на пол посыпались куски потолка, разрезанный на части стул, какой-то мусор. В потолке салона образовалась дыра диаметром в пару метров. Какая-то резная деревянная фигня упала на неподвижно лежащего Амонда, тот застонал, приподнял голову, сел. Остолбенело уставился на происходящее.
— Ему нужен пилот, — сказал локальный тактик. — Вик, ты с Максом!
— Выполняй! — рявкнула комендант. — Резонанс через тридцать секунд!
Стража Вик с явным облегчением кивнул.
Мар глянула на меня — прощально, словно собираясь что-то сказать… Но промолчала. Подпрыгнула и с места, будто пружиной брошенная, скрылась в прорезанной дыре. Следом, так же легко и небрежно, вознеслись три стражи.
— Сделай что-нибудь хорошее, — сказал мне локальный тактик Дилан. — За нас, мы не смогли.
Тоже скрылся в проёме.
Стражи смотрели на меня. Амонд, часто моргая, кажется, тоже собирался что-то сказать, но так и не решился.
— Глайдер! — скомандовал я.
И мы побежали по вставшему дыбом коридору через весь второй салон, мимо разгромленных кают с выбитыми дверями, по неподвижным телам солдат тэни, сквозь заволакивающий коридоры едкий дым, в спину нам сияли застывшие молнии, и к их свету примешивалось серое мерцание разгорающегося экрана.
Кое-где в каютах торчали овальные носы глайдеров, пробивших обшивку, с распахнутыми люками и пустыми кабинами. Глайдеры застыли, вонзившись в дирижабль, будто снаряды, я не сомневался, что они вполне на ходу, но стражи вели меня дальше — две впереди, одна замыкала. Дважды они начинали стрелять, я даже не замечал, по кому. Наверное, кто-то показался им ещё живым…
Глайдер коменданта нашёлся в самом хвосте, наполовину вкатившийся в такую же обзорную площадку, как и в носовом салоне. Он был поменьше десантных и более остроносый. Стёкла на площадке были разбиты, рамы погнуты, по лицам хлестал холодный ветер. Одна из стражей подхватила меня и забросила в открытый люк, Вик запрыгнул сам. Я заёрзал в узком кресле, но оно вдруг будто ожило и окутало меня. В соседнем кресле точно так же зафиксировался Вик, лицо его скрыл выдвинувшийся из подголовника шлем. Никаких приборов или панели управления не было, только два кресла в маленьком отсеке, прозрачном изнутри и серовато-синем снаружи.
Я успел ещё раз посмотреть вперёд, через весь коридор, по которому прыжками спускались, исчезая в дверях, стражи. Дирижабль падал в гигантский серый экран, пылающий жутким мертвенным светом.
Потом глайдер дёрнулся и выскользнул из разбитого дирижабля, будто пробка из бутылки, стремительно набрал высоту… похоже, ему было всё равно, как лететь — носом или хвостом вперёд.
«Крылья ветра» падал.
Я даже задохнулся, глядя на происходящее.
Дирижабль был немыслимо огромен, на Земле ничего подобного не строили. Баллон казался покрытым металлической чешуёй, может, он и правда был из металла? При всех своих размерах, по сравнению с огромной многоэтажной гондолой он выглядел непропорционально маленьким — как же он летает-то? Из чешуйчатой оболочки струями вырывался светящийся сиреневый газ.
Рядом с дирижаблем неслись несколько глайдеров. К ним один за другим присоединились ещё три, видимо, это стартовали проводившие нас стражи. Казалось, будто гигантская косатка вынырнула из океана в сопровождении стайки рыб поменьше, и теперь стремится проскочить через пылающий квадрат.
Вот только это был не дельфинарий, и за огненным квадратом ждали не аплодисменты восхищённых зрителей, а один из миров Прежних.
Я видел, как серое свечение набрало полную силу, над океаном вспыхнул голубой клочок чужого неба, растянутый между ветвями остановившихся молний.
И летающие кораблики, крошечные на таком расстоянии и почти неотличимые от глайдеров, вырывались из экрана навстречу «Крыльям ветра».
От дирижабля стали отваливаться какие-то фрагменты, над которыми вытягивались парашютные стропы. Даже сейчас я испытал облегчение от того, что у кого-то из пассажиров есть шанс спастись.
У дирижабля и тех, кто остался на борту, шанса не было. «Крылья ветра», всё сильнее и сильнее забирая вправо, нёсся к одной из застывших молний. Небо заполыхало вспышками, глайдеры и чужие корабли вступали в бой, сжигая друг друга над морем, несколько аппаратов Прежних вдруг изменили курс и помчались наперерез дирижаблю, полосуя его огненными нитями лучей. Баллон стал разваливаться, сминаться, выпуская облака пылающего газа.
Но остановить «Крылья ветра» было уже невозможно. Дирижабль врезался в столб остановившегося электричества и исчез в ослепительной вспышке. Взрыв был такой силы, что наш удаляющийся глайдер закрутило, небо и океан замелькали, словно в калейдоскопе. Кресло сжало меня как в тисках, завернуло в кокон, оставив на поверхности лишь лицо. Правая молния погасла, исполинский экран задрожал и исчез.
Локальный тактик Дилан и комендант Маргарита сделали всё, чтобы исправить свои ошибки.
— Куда мы направляемся, мастер Макс? — спросил Вик.
Глайдер выправился, продолжая подниматься в ночное небо. Далеко внизу полыхали на воде обломки дирижабля, над ними раскачивались на белых куполах спасательные капсулы.
— Не знаю, Вик, — ответил я.
— Тогда я буду держать курс к острову Мидри, — решил Вик. — Это всего шестьсот двадцать три километра. Я там однажды был, там красиво.
— Хорошо, Вик, — сказал я. — Давай на Мидри. Я люблю острова.
— Мастер Макс, я могу задать вопрос?
— Да.
— Вы и правда знаете моего отца?