Хохотун нахмурился ещё сильнее. Теперь ему было совсем не смешно. Губы его собрались в трубочку, и он посмотрел на Виттора.
— Вообще-то, они правда первые начали, — подал голос тёмный двойник Виттора.
— Я попрошу магистра Десента, чтобы и вам было назначено наказание, студент Оуренский, — это явно было обращено не к Виттору.
— Но я же просто сидел!
— Второй год вы двое учиняете драки в академии, а теперь хотите свалить ответственность на первокурсниц?! — возмутился Фаренсис. — И слышать больше ничего не хочу!
Магистр ушёл, а счастливая Сирена вышла из-за плеча Лонима, довольная своей блестящей победой. Братья Оуренские, казалось, были готовы её растерзать. Мало того, что на щеке Виттора проступили красные следы от маленькой ладони, так ещё им теперь придётся провести время в компании рудвиков. Почему-то я не сомневалась, что эти аристократичные непохожие близнецы рудвиков не любили.
— Поехали в Кроуниц. — Лоним развернулся и подтолкнул леди Эстель к выходу. — Пока ты ещё кого-нибудь не отправила на отработку.
Столовую мы покидали в молчании, под пристальными взглядами всех завтракающих здесь студентов.
*
Магическая лавка находилась на торговой улице и, как и все местные каменные домики, подпирала собой основание горы. Рядом ютились похожие магазинчики с узкими козырьками и торчащими вывесками. Густой туман скрывал от нас город, словно на его мостовые кто-то вылил молоко, и теперь мы стояли прямо на дне молочной реки. Огоньки фонарей сражались с плотной мглой, но явно проигрывали битву.
Серый фасад лавочки «Чары и чарки» был украшен пёстрой надписью, которая переливалась всеми цветами радуги. Вдоль загнутого спиралью хвоста смешного трёхглазого кота пробегали цветные огоньки. Я остановилась у входа и засмотрелась.
— Это ментальная иллюзия, — хихикнула Фиди.
— Ты уже умеешь создавать такую красоту? — спросила я, кивая на разноцветные переливы.
— Ни разу ещё не пробовала, — смутилась второкурсница.
Внутри мы скинули капюшоны своих тёплых накидок и огляделись. Казалось, окружившие город скалы проникали даже внутрь: каменные полки были вырублены прямо в стене, низкий сводчатый потолок блестел сланцем. Часть свечей в резной люстре уже превратилась в огарки, поэтому в лавке царил загадочный полумрак.
На полках пестрели корешками старые и новые книги, шкатулки перемешивались с масками из дерева и небольшими гобеленами. Отдельно стояли статуэтки всех семи богов Квертинда, любовно выстроенные вдоль божницы. Их воплотили в самых разных материалах, на любой вкус и достаток: от простых, небрежно выточенных из дерева до расписных, из фарфора или металла, украшенного драгоценными камнями. Я заметила ряд свободолюбивых Вейнов и показала язык всем сразу в отместку за недавний шторм.
Лоним задел один из свисающих с потолка колокольчиков, и он немедленно отозвался оживлённым перезвоном. Сирена подняла крышку сундука и закашлялась от облачка пыли. Музыкальные инструменты, пергаменты, тяжёлые чернильницы, посуда и даже детские игрушки были свалены в кучу. «Чары и чарки» больше напоминали чулан старьёвщика, чем магическую лавку.
Отдельного внимания заслуживали витрины с ювелирными украшениями и магическими сферами. И те и другие мягко поблёскивали в свете свечей, ограждённые стеклянными стенками. Детерминанты Шарля я узнала сразу. Большие и маленькие, похожие на круглые идеально прозрачные капли воды, они застыли на своих подставках. Я почти прилипла носом к витрине, желая приблизиться к магическим артефактам. Мне очень хотелось все их потрогать, а лучше забрать один себе, но у моего желания были препятствия. Первое — это стекло, которое меня от них отделяло, а второе — цена, которая отделяла меня от них ещё больше. Самый дешёвый стоил сто пятнадцать лирн. Это были почти все мои деньги. Я рассудила, что тратить всю сумму в первый день не стоит, и со вздохом отлепилась от стекла.
Мои подруги уже примеряли тиали, которые показывал им удивительно высокий рудвик в цветастом берете.
— Посмотрите, какая красота! — Сирена приложила к груди вытянутую пустую колбу, вдоль которой спускали свои бутоны серебряные лилии. — И так мне подходит!
— Прекрасный тиаль, искусная работа, лу-лу. Всего восемь сотен лирн, — рекламировал свой товар продавец. — Очень подходит студентке-леди, лу-лу.
Фиди разгребала сваленные в одну кучу и переплетённые цепочками тиали под надписью «распродажа». Кажется, она даже успела распутать парочку. Лоним стоял у дверей, прислонившись плечом к стене, и скучал. Я быстро смекнула, что покупать в этом магазине ничего не буду, поэтому присоединилась к другу.
— В Фарелби сейчас собирают урожай яблок, — сказала я, наблюдая, как Фиди примеряет уже пятый тиаль. — Жаль, что мы не принимаем в этом участие.
— Да, во дворе у старосты были самые вкусные, — охотно поддержал мои воспоминания Лоним. — Помнишь, как меня однажды чуть не поймали?
— Тебя поймали! — поддразнила я. — Ты всегда не поспевал за мной. И как только тебя взяли на факультет стихии огня?
— Омен считает меня отличным парнем, — ответил Лоним. — Мы с ним неплохо поладили.
Тиаль на его груди не отличался никакими особыми украшениями. Пламя лизало прозрачные стенки, танцуя вокруг маленького меча. Это было так непривычно: мой родной Лоним, и вдруг — маг стихии Омена! И наверняка он умеет этой стихией пользоваться.
— Твой тиаль горячий? — поинтересовалась я.
— Можешь потрогать, — рассмеялся друг.
На ощупь тиаль оказался обычной гладкой стеклянной колбой. Разве что чуть нагретой от тепла тела Лонима.
— Я помню эти часы, — он заметил подарок Ганса Рилекса. — Кажется, они лежали в папиной лавке всю мою жизнь. Спешат на пять минут.
— Точно, — подтвердила я. — Твой отец подарил мне их. Чуть не забыла! Он передал тебе какие-то детали для твоих изобретений. Лежат у меня в сумке в академии.
— Вот это очень хорошая новость! — обрадовался Лоним, но моментально скис: — Юна, насчет твоего отца…
— Не надо, — остановила я друга. — Поверь, маленькая Юна наслушалась сочувствий в Фарелби. Я знаю, что твои — самые искренние, но давай сделаем вид, что ты их высказал, а я — приняла?
— Мне тоже так больше нравится, — согласился Лоним.
Он знал меня, как самого себя, поэтому все свои мысли рядом с ним я могла высказывать вслух. Он был единственным, с кем не обязательно было быть вежливой.
— Мы выбрали, — радостно сообщила Фиди. — Юна, как тебе?
На мой взгляд, этот тиаль мало чем отличался от пары десятков тех, что Фидерика примеряла до этого. Обыкновенная ребристая колба на тонкой цепочке. Некрупная крышка расширялась в Иверийскую корону, правда, из простой тусклой стали.
— Тебе очень идёт, Фиди, — похвалила я.
— И правда, очень, — торопливо подтвердил Лоним. — Идём обратно в академию?
Фидерика довольно кивнула, пряча будущий тиаль в мешочек на поясе, и потянула к выходу увлечённую Сирену.
Прохожих подгонял холодный порывистый ветер, гуляющий по мощёной улице. Люди кутались в плащи, плотнее запахивали накидки и исчезали в плотном тумане. Хмурый Кроуниц прятал в белёсой мгле окружающие скалы, колол нас мелким дождиком и пронизывал сыростью. Мы накинули капюшоны и двинулись вдоль сплошных двухэтажных домов в сторону отделения транспортной компании, которым здесь называли обычное стойло. Угрюмые строения нависали над нами с двух сторон, хлопали ставнями и звенели вывесками.
Меня заинтересовал щит с Иверийской короной, немного проржавевший, но самый настоящий. Под характерной вывеской красовалось название: «ОружейНОРМ». Я даже замедлила шаг, пытаясь заглянуть в решётчатое окно оружейного магазина. Любопытно было бы посмотреть боевые луки. Такие, из которых стреляют не в белок. Но подруги уже ушли вперёд и я поспешила догнать их. Лоним шагал рядом, пряча руки в карманах плаща. Погода была промозглая, и мы торопились добраться до капранов, что отвезут нас в тёплые стены академии. Вдруг впереди идущая парочка остановилась напротив одной двери.
— О нет! — простонал Лоним.
— Мы обязательно должны сюда зайти! — обернулась Сирена. — Юна, пойдём!
Ветер раздувал её капюшон и прятал за тканью лицо. Хорошо был виден только вышитый спереди зелёный крылатый символ Кроуницкой академии. Я проследила за направлением взгляда подруги. Вывеска гласила: «Дамские туалеты». Я догадалась, что речь идёт не об отхожих местах, но всё равно скривилась.
— Вообще-то мы пришли за тиалем, — напомнил Лоним. — И мы его уже купили.
— Не будь занудой, — сморщила носик Сирена. — Неизвестно, когда ещё раз получится сюда выбраться.
— Ну, хорошо, — разрешил Лоним. — Я подожду на улице.
— Как будто мне нужно твоё разрешение! — Сирена уже поднялась на низкое крыльцо и скинула капюшон. — Юна, ты идёшь?
— Я, пожалуй, тоже подышу свежим воздухом, — попыталась отвертеться я. — Платья — это не моё.
К счастью, девушки не стали настаивать.
— Просто ты ещё не подобрала свой фасон. — Фиди толкнула дверь в лавку. — А это очень важно.
— Да, у меня просьба! — крикнул вслед Лоним. — Вы не могли бы захватить оттуда пару чулок? Непрозрачных. Лучше чёрных.
— Извращенец, — заключила Сирена и скрылась в здании.
— Ты же не собираешься наказывать местных торговцев фруктами? — спросила я Лонима, когда мы остались наедине.
По улице проехали двое всадников на капранах и свернули на какую-то узкую улочку. Нас обдало сильным потоком ветра, и я придержала свой капюшон. От ледяного порыва я вздрогнула и хлюпнула носом. Ранняя осень на севере была непривычно холодной.
— Почти, — улыбнулся Лоним. — Завтра праздник семи стихий. День, когда можно узнать, чего ты стоишь на самом деле. Показать, что ты умеешь. В первую очередь — самому себе. Понимаешь, те разрывные стрелы, с которыми ты уже знакома, это моё изобретение. Я вкладываю в маленькую искру магическую силу, которая активируется при ударе и расширяется. И происходит…
— Взрыв, — вспомнила я.
— Я убеждён, что смогу впечатлить магистра Фаренсиса. Он, как и я, интересуется новыми видами оружия и наукой. Магией механизмов, — увидев моё замешательство, пояснил Лоним. — И ещё хочу показать свои способности магистру Десенту. Он только приехал, первый год в академии, но уже успел заслужить уважение студентов. Говорят, до этого он служил в армии Квертинда.
— Разве нельзя сделать это на занятиях? — спросила я. — И для чего тебе маскировка?
Из-за скал, словно издеваясь, выглянуло холодное солнце. Тусклые лучи его совсем не грели, но хорошо осветили покрасневшие кончики ушей Лонима.
— Это совсем другое, Юна, — взволнованно пояснил мой друг. — Я хочу, чтобы меня запомнили. Только, боюсь, такое представление не всем может понравиться. Надалия Аддисад против демонстрации боевых видов магии на этом празднике. Она очень боится за своих студентов. Не знает, что опасности нужно смеяться в лицо.
Он улыбнулся, озвучивая наш детский девиз. Солнце спряталось, и пронизывающий вихрь порывом растрепал его волосы. Где-то хлопнула дверь очередной лавочки, выпуская наружу покупателей. Девушек всё ещё не было.
— Понятно, — вздохнула я. — Тебе нужен кто-то, кто умеет неплохо стрелять из лука. И тоже в маскировке.
— Я тебя обожаю. — Лоним хлопнул меня по плечу, приняв мой вывод за согласие. — Я мог бы попросить Артура, но… для тебя это тоже хороший шанс. Возможно, ты, как и я, выберешь склонность огня и будешь учиться на факультете Омена. Поверь, магистр Фаренсис — очень крутой тип. Тебе понравится. И он поощряет увлечённых студентов. Стихия земли ничем не хуже, там тоже есть свои преимущества. Многие считают, что она больше подходит для боя, чем стихия огня.
— Лоним, — меня кольнуло лёгкое беспокойство, — а если у меня… ну… какая-нибудь другая склонность?
— Это не важно, — успокоил друг. — Моя изначальная склонность — ментальная, как и у отца. Но я выбрал не Мэндэля, а Омена. И ты сможешь выбрать то, что тебе по душе, независимо от изначальной склонности. Немного тяжелее в обучении и меньше шансов достигнуть высот, но зато будешь заниматься любимым делом. По-моему, то что нужно для тебя. Ты всегда стремилась не изменять себе.
Я задумалась. Ветер проникал под складки одежды, и по коже от холода бегали мурашки. Конечно, Лоним был прав: мне было важно не изменять себе, вот только я до конца не знала, кто я. И хочу ли быть магом стихии огня. Или земли. Я вообще не знала, какая стихия мне по душе.
Та, которая поможет в убийстве Кирмоса лин де Блайта.
Но существует ли вообще такая?
— Добрый день, студенты, лу-лу, — важный рудвик подошёл к нам, оглядываясь по сторонам. Поблизости никого не было, только гул ветра в подворотнях эхом отражался от каменных стен. Но рудвика вряд ли стоило опасаться: бойцы из них были совсем никакие. А маги — и подавно.
— Здравствуйте, — поздоровалась я.
Лоним промолчал, раздосадованный тем, что нас прервали.
— Заряженные тиали кровавой стихии, артефакты из Тимберии, баторские галлюциногенные благовония, ведьмачьи зелья интересуют? — сходу предложил рудвик.
— Вообще-то, они правда первые начали, — подал голос тёмный двойник Виттора.
— Я попрошу магистра Десента, чтобы и вам было назначено наказание, студент Оуренский, — это явно было обращено не к Виттору.
— Но я же просто сидел!
— Второй год вы двое учиняете драки в академии, а теперь хотите свалить ответственность на первокурсниц?! — возмутился Фаренсис. — И слышать больше ничего не хочу!
Магистр ушёл, а счастливая Сирена вышла из-за плеча Лонима, довольная своей блестящей победой. Братья Оуренские, казалось, были готовы её растерзать. Мало того, что на щеке Виттора проступили красные следы от маленькой ладони, так ещё им теперь придётся провести время в компании рудвиков. Почему-то я не сомневалась, что эти аристократичные непохожие близнецы рудвиков не любили.
— Поехали в Кроуниц. — Лоним развернулся и подтолкнул леди Эстель к выходу. — Пока ты ещё кого-нибудь не отправила на отработку.
Столовую мы покидали в молчании, под пристальными взглядами всех завтракающих здесь студентов.
*
Магическая лавка находилась на торговой улице и, как и все местные каменные домики, подпирала собой основание горы. Рядом ютились похожие магазинчики с узкими козырьками и торчащими вывесками. Густой туман скрывал от нас город, словно на его мостовые кто-то вылил молоко, и теперь мы стояли прямо на дне молочной реки. Огоньки фонарей сражались с плотной мглой, но явно проигрывали битву.
Серый фасад лавочки «Чары и чарки» был украшен пёстрой надписью, которая переливалась всеми цветами радуги. Вдоль загнутого спиралью хвоста смешного трёхглазого кота пробегали цветные огоньки. Я остановилась у входа и засмотрелась.
— Это ментальная иллюзия, — хихикнула Фиди.
— Ты уже умеешь создавать такую красоту? — спросила я, кивая на разноцветные переливы.
— Ни разу ещё не пробовала, — смутилась второкурсница.
Внутри мы скинули капюшоны своих тёплых накидок и огляделись. Казалось, окружившие город скалы проникали даже внутрь: каменные полки были вырублены прямо в стене, низкий сводчатый потолок блестел сланцем. Часть свечей в резной люстре уже превратилась в огарки, поэтому в лавке царил загадочный полумрак.
На полках пестрели корешками старые и новые книги, шкатулки перемешивались с масками из дерева и небольшими гобеленами. Отдельно стояли статуэтки всех семи богов Квертинда, любовно выстроенные вдоль божницы. Их воплотили в самых разных материалах, на любой вкус и достаток: от простых, небрежно выточенных из дерева до расписных, из фарфора или металла, украшенного драгоценными камнями. Я заметила ряд свободолюбивых Вейнов и показала язык всем сразу в отместку за недавний шторм.
Лоним задел один из свисающих с потолка колокольчиков, и он немедленно отозвался оживлённым перезвоном. Сирена подняла крышку сундука и закашлялась от облачка пыли. Музыкальные инструменты, пергаменты, тяжёлые чернильницы, посуда и даже детские игрушки были свалены в кучу. «Чары и чарки» больше напоминали чулан старьёвщика, чем магическую лавку.
Отдельного внимания заслуживали витрины с ювелирными украшениями и магическими сферами. И те и другие мягко поблёскивали в свете свечей, ограждённые стеклянными стенками. Детерминанты Шарля я узнала сразу. Большие и маленькие, похожие на круглые идеально прозрачные капли воды, они застыли на своих подставках. Я почти прилипла носом к витрине, желая приблизиться к магическим артефактам. Мне очень хотелось все их потрогать, а лучше забрать один себе, но у моего желания были препятствия. Первое — это стекло, которое меня от них отделяло, а второе — цена, которая отделяла меня от них ещё больше. Самый дешёвый стоил сто пятнадцать лирн. Это были почти все мои деньги. Я рассудила, что тратить всю сумму в первый день не стоит, и со вздохом отлепилась от стекла.
Мои подруги уже примеряли тиали, которые показывал им удивительно высокий рудвик в цветастом берете.
— Посмотрите, какая красота! — Сирена приложила к груди вытянутую пустую колбу, вдоль которой спускали свои бутоны серебряные лилии. — И так мне подходит!
— Прекрасный тиаль, искусная работа, лу-лу. Всего восемь сотен лирн, — рекламировал свой товар продавец. — Очень подходит студентке-леди, лу-лу.
Фиди разгребала сваленные в одну кучу и переплетённые цепочками тиали под надписью «распродажа». Кажется, она даже успела распутать парочку. Лоним стоял у дверей, прислонившись плечом к стене, и скучал. Я быстро смекнула, что покупать в этом магазине ничего не буду, поэтому присоединилась к другу.
— В Фарелби сейчас собирают урожай яблок, — сказала я, наблюдая, как Фиди примеряет уже пятый тиаль. — Жаль, что мы не принимаем в этом участие.
— Да, во дворе у старосты были самые вкусные, — охотно поддержал мои воспоминания Лоним. — Помнишь, как меня однажды чуть не поймали?
— Тебя поймали! — поддразнила я. — Ты всегда не поспевал за мной. И как только тебя взяли на факультет стихии огня?
— Омен считает меня отличным парнем, — ответил Лоним. — Мы с ним неплохо поладили.
Тиаль на его груди не отличался никакими особыми украшениями. Пламя лизало прозрачные стенки, танцуя вокруг маленького меча. Это было так непривычно: мой родной Лоним, и вдруг — маг стихии Омена! И наверняка он умеет этой стихией пользоваться.
— Твой тиаль горячий? — поинтересовалась я.
— Можешь потрогать, — рассмеялся друг.
На ощупь тиаль оказался обычной гладкой стеклянной колбой. Разве что чуть нагретой от тепла тела Лонима.
— Я помню эти часы, — он заметил подарок Ганса Рилекса. — Кажется, они лежали в папиной лавке всю мою жизнь. Спешат на пять минут.
— Точно, — подтвердила я. — Твой отец подарил мне их. Чуть не забыла! Он передал тебе какие-то детали для твоих изобретений. Лежат у меня в сумке в академии.
— Вот это очень хорошая новость! — обрадовался Лоним, но моментально скис: — Юна, насчет твоего отца…
— Не надо, — остановила я друга. — Поверь, маленькая Юна наслушалась сочувствий в Фарелби. Я знаю, что твои — самые искренние, но давай сделаем вид, что ты их высказал, а я — приняла?
— Мне тоже так больше нравится, — согласился Лоним.
Он знал меня, как самого себя, поэтому все свои мысли рядом с ним я могла высказывать вслух. Он был единственным, с кем не обязательно было быть вежливой.
— Мы выбрали, — радостно сообщила Фиди. — Юна, как тебе?
На мой взгляд, этот тиаль мало чем отличался от пары десятков тех, что Фидерика примеряла до этого. Обыкновенная ребристая колба на тонкой цепочке. Некрупная крышка расширялась в Иверийскую корону, правда, из простой тусклой стали.
— Тебе очень идёт, Фиди, — похвалила я.
— И правда, очень, — торопливо подтвердил Лоним. — Идём обратно в академию?
Фидерика довольно кивнула, пряча будущий тиаль в мешочек на поясе, и потянула к выходу увлечённую Сирену.
Прохожих подгонял холодный порывистый ветер, гуляющий по мощёной улице. Люди кутались в плащи, плотнее запахивали накидки и исчезали в плотном тумане. Хмурый Кроуниц прятал в белёсой мгле окружающие скалы, колол нас мелким дождиком и пронизывал сыростью. Мы накинули капюшоны и двинулись вдоль сплошных двухэтажных домов в сторону отделения транспортной компании, которым здесь называли обычное стойло. Угрюмые строения нависали над нами с двух сторон, хлопали ставнями и звенели вывесками.
Меня заинтересовал щит с Иверийской короной, немного проржавевший, но самый настоящий. Под характерной вывеской красовалось название: «ОружейНОРМ». Я даже замедлила шаг, пытаясь заглянуть в решётчатое окно оружейного магазина. Любопытно было бы посмотреть боевые луки. Такие, из которых стреляют не в белок. Но подруги уже ушли вперёд и я поспешила догнать их. Лоним шагал рядом, пряча руки в карманах плаща. Погода была промозглая, и мы торопились добраться до капранов, что отвезут нас в тёплые стены академии. Вдруг впереди идущая парочка остановилась напротив одной двери.
— О нет! — простонал Лоним.
— Мы обязательно должны сюда зайти! — обернулась Сирена. — Юна, пойдём!
Ветер раздувал её капюшон и прятал за тканью лицо. Хорошо был виден только вышитый спереди зелёный крылатый символ Кроуницкой академии. Я проследила за направлением взгляда подруги. Вывеска гласила: «Дамские туалеты». Я догадалась, что речь идёт не об отхожих местах, но всё равно скривилась.
— Вообще-то мы пришли за тиалем, — напомнил Лоним. — И мы его уже купили.
— Не будь занудой, — сморщила носик Сирена. — Неизвестно, когда ещё раз получится сюда выбраться.
— Ну, хорошо, — разрешил Лоним. — Я подожду на улице.
— Как будто мне нужно твоё разрешение! — Сирена уже поднялась на низкое крыльцо и скинула капюшон. — Юна, ты идёшь?
— Я, пожалуй, тоже подышу свежим воздухом, — попыталась отвертеться я. — Платья — это не моё.
К счастью, девушки не стали настаивать.
— Просто ты ещё не подобрала свой фасон. — Фиди толкнула дверь в лавку. — А это очень важно.
— Да, у меня просьба! — крикнул вслед Лоним. — Вы не могли бы захватить оттуда пару чулок? Непрозрачных. Лучше чёрных.
— Извращенец, — заключила Сирена и скрылась в здании.
— Ты же не собираешься наказывать местных торговцев фруктами? — спросила я Лонима, когда мы остались наедине.
По улице проехали двое всадников на капранах и свернули на какую-то узкую улочку. Нас обдало сильным потоком ветра, и я придержала свой капюшон. От ледяного порыва я вздрогнула и хлюпнула носом. Ранняя осень на севере была непривычно холодной.
— Почти, — улыбнулся Лоним. — Завтра праздник семи стихий. День, когда можно узнать, чего ты стоишь на самом деле. Показать, что ты умеешь. В первую очередь — самому себе. Понимаешь, те разрывные стрелы, с которыми ты уже знакома, это моё изобретение. Я вкладываю в маленькую искру магическую силу, которая активируется при ударе и расширяется. И происходит…
— Взрыв, — вспомнила я.
— Я убеждён, что смогу впечатлить магистра Фаренсиса. Он, как и я, интересуется новыми видами оружия и наукой. Магией механизмов, — увидев моё замешательство, пояснил Лоним. — И ещё хочу показать свои способности магистру Десенту. Он только приехал, первый год в академии, но уже успел заслужить уважение студентов. Говорят, до этого он служил в армии Квертинда.
— Разве нельзя сделать это на занятиях? — спросила я. — И для чего тебе маскировка?
Из-за скал, словно издеваясь, выглянуло холодное солнце. Тусклые лучи его совсем не грели, но хорошо осветили покрасневшие кончики ушей Лонима.
— Это совсем другое, Юна, — взволнованно пояснил мой друг. — Я хочу, чтобы меня запомнили. Только, боюсь, такое представление не всем может понравиться. Надалия Аддисад против демонстрации боевых видов магии на этом празднике. Она очень боится за своих студентов. Не знает, что опасности нужно смеяться в лицо.
Он улыбнулся, озвучивая наш детский девиз. Солнце спряталось, и пронизывающий вихрь порывом растрепал его волосы. Где-то хлопнула дверь очередной лавочки, выпуская наружу покупателей. Девушек всё ещё не было.
— Понятно, — вздохнула я. — Тебе нужен кто-то, кто умеет неплохо стрелять из лука. И тоже в маскировке.
— Я тебя обожаю. — Лоним хлопнул меня по плечу, приняв мой вывод за согласие. — Я мог бы попросить Артура, но… для тебя это тоже хороший шанс. Возможно, ты, как и я, выберешь склонность огня и будешь учиться на факультете Омена. Поверь, магистр Фаренсис — очень крутой тип. Тебе понравится. И он поощряет увлечённых студентов. Стихия земли ничем не хуже, там тоже есть свои преимущества. Многие считают, что она больше подходит для боя, чем стихия огня.
— Лоним, — меня кольнуло лёгкое беспокойство, — а если у меня… ну… какая-нибудь другая склонность?
— Это не важно, — успокоил друг. — Моя изначальная склонность — ментальная, как и у отца. Но я выбрал не Мэндэля, а Омена. И ты сможешь выбрать то, что тебе по душе, независимо от изначальной склонности. Немного тяжелее в обучении и меньше шансов достигнуть высот, но зато будешь заниматься любимым делом. По-моему, то что нужно для тебя. Ты всегда стремилась не изменять себе.
Я задумалась. Ветер проникал под складки одежды, и по коже от холода бегали мурашки. Конечно, Лоним был прав: мне было важно не изменять себе, вот только я до конца не знала, кто я. И хочу ли быть магом стихии огня. Или земли. Я вообще не знала, какая стихия мне по душе.
Та, которая поможет в убийстве Кирмоса лин де Блайта.
Но существует ли вообще такая?
— Добрый день, студенты, лу-лу, — важный рудвик подошёл к нам, оглядываясь по сторонам. Поблизости никого не было, только гул ветра в подворотнях эхом отражался от каменных стен. Но рудвика вряд ли стоило опасаться: бойцы из них были совсем никакие. А маги — и подавно.
— Здравствуйте, — поздоровалась я.
Лоним промолчал, раздосадованный тем, что нас прервали.
— Заряженные тиали кровавой стихии, артефакты из Тимберии, баторские галлюциногенные благовония, ведьмачьи зелья интересуют? — сходу предложил рудвик.