– Ты знаешь, что я не об этом спрашивала.

– Тогда стоит задавать вопросы конкретнее.

По тому, как он наклоняется вперёд и его губы изгибаются в улыбке, я понимаю, что он специально меня дразнит своей игрой слов. Хотя не понимаю зачем. Может, ему это просто доставляет удовольствие? Но я не могу сейчас злиться на него, замечая, что тёмные круги под глазами увеличились, а взгляд временами стеклянный.

– Когда ты спал?

– Два дня назад. Я не ожидал, что придётся вытаскивать тебя именно сегодня, надеялся, у меня есть ещё хотя бы день подготовиться.

– Тогда почему ты сделал это сегодня?

– Твои крики внизу, – пожимает он плечами, отводя взгляд. – Даниил со своим условием вновь запереть тебя, хотя я надеялся, что он этого не сделает. Когда ты запаниковала на обратном пути, я понял, что ты можешь потерять там рассудок.

Я прикусываю себе язык, чтобы воздержаться от новых вопросов. На отдых у нас немного времени, и нужно его использовать. Аарон убирает свою маску Морока, а свой плащ он отдал мне. Я подхожу к нему и, игнорируя внимательный взгляд, снимаю свой плащ и набрасываю ему на плечи. Потом нахожу шерстяное одеяло, которое он прихватил с собой, и также набрасываю сверху, а только после сажусь рядом и прижимаюсь к другу ближе, чтобы мы оба могли завернуться в тёплую ткань.

– Боишься, что я замёрзну? – насмешливо выдыхает он мне в волосы, обнимая и притягивая совсем вплотную, чтобы было теплее.

– Умрёшь ты – умру и я.

– Расчётливая, именно такой я тебя и представлял, – фыркает он и добавляет прежде, чем я успеваю уточнить: – Разбуди меня через час.

Я киваю, но уже чувствую, что он вряд ли это заметил, потому что его руки расслабились, а щекой он лёг на мой затылок, проваливаясь в столь необходимый сон. Я тоже устала, но не позволяю себе сомкнуть глаз. Мы ещё слишком близко к Ярату, чтобы ослабить бдительность.





– Твоя жалость могла стоить нам жизни, – недовольно бросает мне Аарон, после того как я разбудила его только через четыре часа. – Одного было бы достаточно!

– Согласна, достаточно, чтобы к вечеру ты свалился с коня.

Он несогласно бубнит, закрепляя седло на Сахарке, а после на Вьюге, но раз у него есть силы на это недовольное бормотание, то я не зря терпела все четыре часа, сидя в одном положении. Моя спина так задеревенела, что мне пришлось потратить несколько минут, чтобы разогнуться. Аарон, конечно же, не упустил шанса упомянуть про «двухсотлетнюю старуху», но я была занята тем, что покрывала его проклятиями, когда к затёкшим ногам вновь приливала кровь.

– И я не тебя жалела, а лошадей. Не хочу, чтобы Сахарок ногу подвернул, таща на себе такого мрачного громилу, – возражаю я, разминая ноги и поясницу. – Хотя меня немного удивляет медлительность Даниила.

– Скорее всего, был созван Сенат. Он не может взять достаточно большое войско без объяснения и позволения членов правления. Нам несказанно повезёт, если они посчитают потерю Мары и Морока недостаточно веской причиной, чтобы терять ещё и солдат. Они могут ему отказать. Тогда максимум против нас будет пятьдесят человек его личного отряда.

– Пятьдесят солдат против двоих ты называешь удачей?

– Лучше, чем несколько сотен, – Аарон равнодушно пожимает плечами, скармливая лошадям по небольшому яблоку, и я не могу придумать никакого язвительного ответа.

Он – Морок, способен отправлять души на бесконечные муки, слуга самой тёмной и непонятной силы даже для Мар, своим мечом косит людей ничуть не хуже, чем чума. Но его коня зовут Сахарок, и Аарон не забывает помимо овса дать лошадям что-то вкусное.

Я встряхиваю головой, не понимая, что из моих знаний настоящее, что именно из всего – правда. Мне казалось, я хоть немного знаю Аарона, мне казалось, я многое знаю о Мороках. Но в этом человеке несколько слоёв и почему-то я всё равно не могу его понять, будто от меня ускользает что-то ещё.

– Нам пора.

Он вновь надевает маску, вновь тени стягиваются к нему, образуя плащ. Я, как и в первый раз, заворожённо слежу, как это происходит, но в этот раз нет страха, только интерес. Он вешает меч себе за спину, и мы седлаем лошадей, чтобы продолжить путь.

На дороге замечаем свежие следы примерно трёх всадников. Этого слишком мало для вооружённого отряда, но этих могли послать на разведку. Аарон предлагает свернуть в лес, что тянется по левую сторону от тракта, и мы уходим под тень сосен. Здесь мы не можем скакать быстро, наш путь до границы Серата займёт дольше времени, чем нам бы хотелось. Но лучше дольше, зато есть шанс запутать преследователей.

– Этот лес будет тянуться ещё несколько часов, поэтому мы выйдем на дорогу как раз к темноте, – объясняет Морок. – Это нам на руку. Темнота скроет нас от чужих глаз даже на открытой местности.

– Во дворце кто-нибудь знает, что ты и есть Морок?

– Нет.

– Что ты делал в Ярате?

– Я же сказал, зарабатывал…

– Да-да, а ещё подрабатывал нянькой и охранником, пока в свободное время коллекционировал влюблённые сердца, – огрызаюсь я.

– Хм… скорее я делал всё одновременно.

– Ты был там из-за меня? – Я пропускаю его реплику мимо ушей.

– Как Морок, да, но как Аарон я там чуть больше трёх лет и был ради сведений. Я специально поступил в ту академию, чтобы познакомится с Даниилом. Слышал, что он одержим Марами, а мы о вас знаем даже больше, чем написано в любых книгах, поэтому втереться к нему в доверие не составило труда.

– Вы никогда не были друзьями?

– Для меня он очередной принц. А видя, как он с лёгкостью отдал меня как трофей своей сестре, стало ясно, что я для него не более чем разменная монета.

– Зачем ты с ним подружился?


– Я рассказал тебе, что Мороки восстали после вашей смерти. Но спустя годы история произошедшего выглядит совсем смазанной. Всё случилось слишком быстро, все свидетели: Анна, ты, все Мары и Ариан были убиты, а после воспоминания о тех событиях передавались из уст в уста. Многие детали были утеряны, что-то вообще придумано. А вот война по сей день реальна.

Он рассказывает достаточно тихо, и я направляю Вьюгу поближе к Мороку, чтобы идти рядом с ним.

– Я копался во многих библиотеках, искал потомков служительниц храма, чтобы их расспросить о том, что им известно, пока однажды не решил, что раз ваши тела не разлагаются, то я могу поднять одну из вас и узнать всё напрямую. Изначально я искал Анну, так как она была в центре конфликта. Но найти ваши могилы оказалось чуть ли не сложнее, чем всё остальное.

– Ты нашёл её могилу? – нетерпеливо спрашиваю я.

– Нет. Но я узнал, что королевский отпрыск Аракена спускает много золота за сведения о Марах, и решил попытать счастья у него, надеясь, что золото открыло дорогу к знаниям, до которых я не смог добраться.

– То есть ты связался с ним, чтобы найти могилу Анны?

– Нет, твою. Потому что Даниил искал именно тебя, и я решил, что и ты сгодишься.

Я недовольно хмыкаю, плотнее запахивая плащ на себе. Сегодня погода нам благоволит, небо чистое, ветра нет, а солнечные лучи согревают лицо.

– Почти три года всё было безрезультатно, – продолжает Морок, – и я уже подумывал оставить Даниила и весь королевский двор, как вдруг он тебя всё-таки нашёл. На самом юге Аракена, тебя закопали позади полуразрушенного склепа при старом храме. Даниил начал искать Морока, и одновременно с этим всё завертелось с Сератом и отравлением Николая.

– Кто отравил Николая в самом начале?

– Вначале я не знал. Но если сложить всё, что я теперь знаю, то, скорее всего, это сделал Даниил. Хотя как мне кажется, он специально отравил брата не смертельно, ему нужен был рычаг, чтобы надавить на отца, и тот был готов на всё, чтобы найти Морока и вообще поддержать идею сына о поднятии Мары из могилы. Хотя это могла быть и Елена, ведь они заодно.

– Я понимаю, что Елена могла желать свалить всю вину на Серат. Похоже, она притворялась, говоря, что её не задел отказ Северина в свадьбе, – начала размышлять я, – но губить из-за этого брата? Почему она так ненавидела Николая?

– Это ещё предстоит узнать.

Я согласно киваю.

– Значит, после этого ты начал вести двойную жизнь, как Аарон и как Морок?

– Да. Тогда я представился слугой Тени, которого они искали. Мне нужно было узнать, где твоя могила, а Даниил держал эти сведения в секрете даже от друзей и членов семьи, а Мороку он бы всё рассказал. С тех пор я и играл роль двоих. К моей удаче, Морок делает что хочет, и даже короли и принцы остерегаются ставить нам условия.

– Ещё бы! Ты себя со стороны видел?

Морок поворачивает голову, демонстрируя моему взору свою чёрно-золотую маску во всей красе, а провалы глаз всё такие же бездонные, любой свет, попадая туда, – исчезает.

– Твой страх меня забавлял до того момента, пока это не длилось часами. Твоя дрожь, пока мы ехали вдвоём, передавалась Сахарку. Бедняга провёл неделю, чувствуя твою нервозность.

– Тогда позже я дам ему сахара в знак моего сожаления.

– А мне ты что дашь? – К моему удивлению, Морок приподнимает маску, она всё ещё на его голове, плащ тоже никуда не исчезает, но теперь я могу видеть лицо Аарона.

– Распоряжения моей жизнью тебе недостаточно? – приподнимаю я бровь.

– Ты думаешь, с тобой я хоть раз пользовался своей силой помимо твоего воскрешения?

– А разве нет?

Он мрачно смеётся.

– Вы, Мары, и вправду ничего о нас не знаете, – он качает головой и вновь возвращает маску на место, скрывая лицо. – Я как-нибудь тебе покажу, но позже, потому что нам стоит ускориться.

Он прав, лес редеет, поэтому мы немного углубляемся, чтобы никто с дороги не смог нас заметить, но при этом и нам не видно и не слышно, что происходит на тракте. Мы переходим на быстрый шаг, а когда находим удобную тропинку, то продолжаем путешествие рысью.

Выбираемся из леса как раз вовремя, когда последние лучи закатного солнца скользят по полям, покрытым снежным покровом. Я выдыхаю облачко пара и тру пальцами краснеющий нос, пытаясь его согреть. Мы решаем двигаться всю ночь, пока темнота способна нам помочь. Если бы мы не задержались, то уже после рассвета могли бы добраться до полосы Бесконечного леса, но мы опаздываем. А если останемся где-нибудь отдохнуть утром, то увидим стену пограничного леса только к следующему вечеру. Но время не имеет значения, главное, не столкнуться с Даниилом и его отрядом. Не знаю, что там о себе думает Аарон, но я сомневаюсь, что мы выстоим против пятидесяти человек, а если их будет больше, то я и думать не хочу.

По спине пробегает дрожь, когда я понимаю, чем мы рискуем. Я знаю, что если Даниил меня схватит, то посадит в темницу до тех пор, пока не сломит меня. Пока я не буду готова быть кем угодно и чем угодно для него, лишь бы только не сидеть в темноте. Но король знает, что моя жизнь зависит от Морока, а значит, он его не убьёт.

Он посадит Морока в такую же тёмную дыру, но только ему никакие слова не помогут. А когда Даниил узнает, что его предал Аарон, то будет мучить всю его длинную жизнь. Мороки живут примерно столько же, сколько и Мары, а Даниилу достаточно только сохранять ему жизнь, и этого хватит, чтобы держать меня рядом до самой своей смерти. Но никто не говорил, что он не сможет мучить моего нового друга или попытаться лишить его рассудка.

Я смотрю в спину Морока, гадая, понимает ли он, на какой риск пошёл, решив мне помочь? Рот наполняется слюной и страхом, когда я осознаю, что может произойти с моим другом. Я уже потеряла родителей, потеряла Анну и всех сестёр Мар. Я не могу потерять теперь и Аарона. Внутри крепнет уверенность, что я должна защитить его любой ценой, и если что, моё тело не должно уцелеть, чтобы Даниилу незачем было держать Аарона в плену. От меня не должно остаться ничего, что можно было бы возродить. Только в таком случае он не станет преследовать Морока, и тому удастся ускользнуть.

Всю ночь мы то скачем так быстро, как можем, то переходим на спокойную рысь, то делаем короткие привалы, чтобы позволить лошадям отдохнуть, Аарону подкрепиться, а мне разогнуть спину. На рассвете мы натыкаемся на небольшую деревню и, как воры, располагаемся в одном из амбаров. Мы проверили дом рядом, он пустует, вероятно, владельцев нет дома. Этот амбар теплее, меньше и темнее нашего прошлого, тут мы кормим лошадей найденным сеном. А я не замечаю, как проваливаюсь в сон, привалившись к аккуратно сложенным колотым дровам. Отсутствие необходимости в еде идёт мне на руку, но было бы лучше, если бы я не уставала. По словам Аарона, он будит меня через час.

– Я бы дал тебе больше времени, но я слышал, как в деревню въехал вооруженный отряд, – тихо шепчет он, запихивая оставшиеся припасы и своё шерстяное одеяло обратно в сумки.

– Как ты узнал?

– Пока ты спала, я вышел, чтобы раздобыть это, – он кидает мне потрёпанные кожаные перчатки. – Ты – глупая, уже больше суток держишь поводья в такой мороз.

Я тупо таращусь на этот странный подарок. Моя кожа на руках и вправду выглядит ужасно. Местами красная, повреждённая от холода, а ладони пошли небольшими трещинами.

– Ещё немного, и твои руки начнут кровоточить. Надевай.