— Эвен, а где тут ближайшая школа?
* * *
Когда солнце начало клониться к закату, я порядком вымоталась. Столько, сколько я за сегодня прошла, мне не доводилось ходить никогда в жизни — так мне казалось. Ноги ныли, руки оттягивало от тяжести покупок, поясница давала о себе знать тянущей болью при каждом шаге.
Эвена я отпустила домой — мне было страшно оставлять детей на Генри, когда там еще и Цветочек под ногами путается. И за этот день я успела… По ощущениям, завоевать мир.
Все началось с посещения школы.
Крепкое каменное двухэтажное строение, расположенное на тихой улице неподалеку от рыночной площади, встретило каким-то спокойствием и умиротворением. Внутренний двор школы предполагал небольшой сад — он уютным зеленым ореолом огибал здание и дарил чувство защищенности.
Стоило мне переступить какую-то невидимую черту, как появилась и встречающая. Мне навстречу поспешила женщина средних лет. Седые, собранные в тугой пучок волосы, острый нос, тонкие брови вразлет. Сразу вспомнилась моя математичка, а по коже поползли мурашки.
— Добрый вечер, — строгость в голосе, выдержка в движениях и мимике. — Чем могу вам помочь?
Так, Яра, ты уже давно не ученица! Выдохни!
— Здравствуйте, — мне удалось улыбнуться. — Я бы хотела устроить детей в школу, с кем я могу об этом поговорить?
— Со мной, — кивнула она и жестом предложила пройти к зданию.
Встретившая меня женщина оказалась учительницей. А мне… мне понадобилось не больше десяти минут, чтобы обрисовать ту непростую ситуацию, в которой мы все оказались.
Я рассказала ей о том, что у меня есть двое племянников, а я пока только начала заниматься оформлением документов на опекунство. Но при всем этом мне бы очень не хотелось, чтобы дети становились заложниками ситуации и теряли возможность получить образование.
С виду суровая женщина оказалась мировой теткой. Она не просто меня выслушала, участливо кивая и выражая сочувствие, но и подсказала, как именно можно поступить.
Всего пять серебряных в месяц, плюс три за посещение дополнительных занятий за двоих — мне показалось это очень разумной ценой за то, что дети при деле. Миссис Ленор, именно так звали учительницу, сообщила, что документы об опекунстве являются обязательными, но в нашей ситуации они смогут немного подождать. Все же вряд ли кто-то будет платить деньги за чужих детей. Так что мне еще раз все объяснили и выдали список того, что нужно докупить до поступления.
— Возможно ли начать обучение уже с завтра? — закинула я удочку, надеясь, что не придется ждать до начала осени. Или, может, весны. Потому что фиг знает, когда у них тут начинается учебный год.
— Конечно, — степенно отозвалась миссис Ленор. — Если вы готовы, можете приводить детей завтра.
Мы разошлись с ней, явно довольные друг другом. А я мысленно распрощалась с деньгами и поспешила в сторону лавок. Если завтра вести этих двоих, как говорится, в первый класс, надо успеть купить все-все-все.
Первым делом я решила разобраться с одеждой. Канцелярия — это хорошо. Но в том рванье, которое они сейчас носят, я их из дома не выпущу.
Лавку, в которой водилась не только взрослая, но и детская одежда, нашла с третьего раза. И распрощалась там с двадцатью серебряными, купив несколько простых, но красивых платьев для Нетты, брюки с тремя рубашками для Лайна и светлое платье приятного кроя для себя. Дольше выбирала рубашки для Эвена, опасалась прогадать с размером — мальчишки в подростковом возрасте могут за пару недель сильно вытянуться.
Мысленно ругая себя за несвоевременное транжирство, я направилась за канцелярскими принадлежностями: две грифельные доски, мел и несколько учебников. Мела взяла с запасом, решив, что он и мне пригодится в работе.
Когда вновь оказалась на улице, уже порядком загруженная покупками, в кармане оставалось ровно пятнадцать серебряных. Дома еще держалась небольшая нычка, но с такими тратами и долгами денег будет вечно не хватать. Надо было «идеальный дом» рисовать пару лет назад, когда проблемы у ребятни только-только начались. Справляться было бы проще…
В этот же миг мне пришла мысль, что вовсе и не проще. Два года назад я окружала себя мягким розовым коконом, который на поверку оказался стекловатой. Если бы в тот момент передо мной поставили выбор: чужие дети или муж, я бы сделала выбор в пользу второго. И серьезно бы ошиблась.
Вздохнув, отбросила от себя эти мысли и свернула с намеченного пути. Пока остались деньги, стоило заглянуть в мрачное царство Волдера Митчела, внести плату и обсудить один такой ма-а-а-аленький нюанс — что за ерунда происходит с аукционом.
— Доброго вечера, — уже привычно поздоровался мажордом, распахнув передо мной дверь буквально через пару секунд, после того как я постучала.
— И вам, — с улыбкой ответила я.
О, глаз у слуги сегодня не дергается. Видимо, хозяин в добром расположении духа.
— Я сообщу лорду Митчелу о вашем визи…
Он не успел договорить, как со второго этажа раздалось громкое:
— Поднимайтесь, Ярослава. Я вас ждал.
Мужчина посторонился, пропуская меня вперед. И жестом указал в сторону лестницы.
И вот тут я растерялась. Кабинет Митчела располагался на первом этаже, мне же предстояло очутиться на втором. Ла-а-адно, не сожрет же он меня там, правильно?
Даже не подумав оставить покупки внизу, прямо с ними двинула к лестнице.
Мужчина ожидал в коридоре второго этажа. Сдержанно кивнув, он развернулся на пятках и прошел внутрь ближайшей комнаты, придержав для меня дверь.
Комната оказалась куда меньше, чем его рабочий кабинет. Два с виду мягких кресла стояли по обеим сторонам от дивана, невысокий столик на гнутых ножках был накрыт чайным сервизом. Пламя мягко трещало в камине. Если Волдер кого-то и ждал, то явно не меня.
— Добрый вечер, — сухо поздоровалась я. — Я пришла…
Хотела сказать «внести платеж», но вовремя отвесила себе мысленный щелбан. Не стоит вести себя как неблагодарная дрянь. Если бы Митчел не вмешался в ситуацию с инквизицией, кто знает, где бы мы сейчас оказались.
— Поблагодарить вас за помощь и протекцию, — закончила именно так. И тут же добавила: — И внести платеж.
— Пожалуйста, — глухо ответил Волдер, усаживаясь в кресло. — И мы вроде переходили на «ты».
Такой тонкий укол, но такой точный. Это ведь я «тыкала» ему и в прямом смысле (пальцем в грудь), и в переносном.
Ладно, пропустим это мимо ушей. Я все же пришла по делу.
Потому и осталась стоять неподалеку от двери.
— А еще я хотела поинтересоваться, — собирая остатки решимости, продолжила я, — по какой причине дом так и не сняли с аукциона?
Вместо ответа услышала протяжный глубокий вздох. В нем читалось столько усталости, что я бы даже посочувствовала лорду Митчелу.
Если бы не некоторые нюансы.
— Вот вы о чем, Ярослава, — протянул он, склонив голову набок и прямо посмотрев на меня. — Вы убиваете во мне надежду. Я ведь искренне рассчитывал, что вы используете весь свой рационализм, чтобы понять, что я предлагаю весьма выгодный обмен, а значит, дом должен пока остаться на аукционе.
Уф-ф-ф!
У меня аж красная пелена перед глазами опустилась. С такими манипуляциями я сталкивалась сотни раз еще во время брака и могла их распознать уже по двум первым нотам!
Сколько раз мне в лицо бросали: «Яра, включи мозги, ты же не дура!» и «Я думал, что ты умная для того, чтобы так косячить», — и все лишь для того, чтобы прогнуть меня так, как нужно в данный момент.
А я ведь велась… «Да-да, конечно, я же умная, а значит, приму то решение, которое подтвердит этот факт в твоих глазах».
Тьфу!
— Знаете, лорд Митчел, — звенящим от раздражения тоном начала я. — Я использовала весь свой рационализм. И поняла, что те условия, что вы предлагаете — это потеря выгоды. Ознакомившись с рыночными ценами на землю в районе, где расположен дом, я осознала, что, даже продав его со всеми долгами, выиграю куда больше. Продав кому-то богатому.
Так-то!
Продавать дом я, конечно же, не собиралась, но с наслаждением подметила, как дернулся Волдер.
Да что ему так сдался-то этот дом?! Медом ему там, что ли, намазано?.. Я наверняка что-то упускаю. Может, попробовать осторожно расспросить Цветочка об истинных планах его хозяина? Вряд ли он вывалит всю информацию, но мне бы хоть что-то, за что можно зацепиться.
— Вряд ли, Яра, — нашелся лорд Митчел. — Мало кто решится переходить мне дорогу.
— Получается, что мы оба не хотим, чтобы я тратила время на поиск этого отважного рыцаря, — с иронией в голосе произнесла я.
— Хорошо, я сниму его с аукциона, — вдруг произнес он. — Но только если вы подпишете соглашение об уступке в вопросе продажи собственности. Я хочу иметь возможность выкупить дом первым. На разумных условиях и с учетом ваших долгов.
— А вас не волнует, что съем дома с аукциона — единственное возможное решение в рамках закона?! — возмутилась я.
— В рамках закона к тебе тоже можно придраться, Яра, — внезапно мягким тоном ответил он. — Так что?
— Мне надо обсудить это со своим законником, — ответила я, опасаясь принимать решение прямо сейчас и искренне желая потянуть время.
— Своим законником? — приподняв брови, уточнил Митчел.
— Вы его видели, он… — начала я, но потом до меня дошло.
Второй раз за день! Серьезно?!
— Он просто снимает у нас комнату, — зачем-то начала оправдываться. — Считайте, как Цветочек. Ну и имечко, кстати… Откуда оно?
— А ты еще не поняла? — Митчел вдруг хрипло рассмеялся.
Я оскорбленно фыркнула. Достав пятнадцать серебряных из кошелька, положила их на стол. Стоит поднажать к следующей неделе, чтобы выплачивать больше. Деньги таяли так же быстро, как и появлялись.
— Мне пора, — сообщила я, решив закончить этот бессмысленный разговор, который подводил меня к очередной черте, через которую я переступать совершенно не хотела.
— Я тебя провожу. — Волдер Митчел поднялся на ноги.
— Еще не настолько поздно, — решительно отозвалась я.
Да, на улице стремительно темнело, но не так, чтобы возвращаться домой в обществе графа.
— Не настолько поздно для ночной швали, но самое время для инквизиторов, жаждущих мести, не находишь? — смерив меня внимательным и серьезным взглядом, поинтересовался лорд Митчел.
Мести? Даже после того, как мужчина сообщил им о своей протекции над нами?
* * *
Когда солнце начало клониться к закату, я порядком вымоталась. Столько, сколько я за сегодня прошла, мне не доводилось ходить никогда в жизни — так мне казалось. Ноги ныли, руки оттягивало от тяжести покупок, поясница давала о себе знать тянущей болью при каждом шаге.
Эвена я отпустила домой — мне было страшно оставлять детей на Генри, когда там еще и Цветочек под ногами путается. И за этот день я успела… По ощущениям, завоевать мир.
Все началось с посещения школы.
Крепкое каменное двухэтажное строение, расположенное на тихой улице неподалеку от рыночной площади, встретило каким-то спокойствием и умиротворением. Внутренний двор школы предполагал небольшой сад — он уютным зеленым ореолом огибал здание и дарил чувство защищенности.
Стоило мне переступить какую-то невидимую черту, как появилась и встречающая. Мне навстречу поспешила женщина средних лет. Седые, собранные в тугой пучок волосы, острый нос, тонкие брови вразлет. Сразу вспомнилась моя математичка, а по коже поползли мурашки.
— Добрый вечер, — строгость в голосе, выдержка в движениях и мимике. — Чем могу вам помочь?
Так, Яра, ты уже давно не ученица! Выдохни!
— Здравствуйте, — мне удалось улыбнуться. — Я бы хотела устроить детей в школу, с кем я могу об этом поговорить?
— Со мной, — кивнула она и жестом предложила пройти к зданию.
Встретившая меня женщина оказалась учительницей. А мне… мне понадобилось не больше десяти минут, чтобы обрисовать ту непростую ситуацию, в которой мы все оказались.
Я рассказала ей о том, что у меня есть двое племянников, а я пока только начала заниматься оформлением документов на опекунство. Но при всем этом мне бы очень не хотелось, чтобы дети становились заложниками ситуации и теряли возможность получить образование.
С виду суровая женщина оказалась мировой теткой. Она не просто меня выслушала, участливо кивая и выражая сочувствие, но и подсказала, как именно можно поступить.
Всего пять серебряных в месяц, плюс три за посещение дополнительных занятий за двоих — мне показалось это очень разумной ценой за то, что дети при деле. Миссис Ленор, именно так звали учительницу, сообщила, что документы об опекунстве являются обязательными, но в нашей ситуации они смогут немного подождать. Все же вряд ли кто-то будет платить деньги за чужих детей. Так что мне еще раз все объяснили и выдали список того, что нужно докупить до поступления.
— Возможно ли начать обучение уже с завтра? — закинула я удочку, надеясь, что не придется ждать до начала осени. Или, может, весны. Потому что фиг знает, когда у них тут начинается учебный год.
— Конечно, — степенно отозвалась миссис Ленор. — Если вы готовы, можете приводить детей завтра.
Мы разошлись с ней, явно довольные друг другом. А я мысленно распрощалась с деньгами и поспешила в сторону лавок. Если завтра вести этих двоих, как говорится, в первый класс, надо успеть купить все-все-все.
Первым делом я решила разобраться с одеждой. Канцелярия — это хорошо. Но в том рванье, которое они сейчас носят, я их из дома не выпущу.
Лавку, в которой водилась не только взрослая, но и детская одежда, нашла с третьего раза. И распрощалась там с двадцатью серебряными, купив несколько простых, но красивых платьев для Нетты, брюки с тремя рубашками для Лайна и светлое платье приятного кроя для себя. Дольше выбирала рубашки для Эвена, опасалась прогадать с размером — мальчишки в подростковом возрасте могут за пару недель сильно вытянуться.
Мысленно ругая себя за несвоевременное транжирство, я направилась за канцелярскими принадлежностями: две грифельные доски, мел и несколько учебников. Мела взяла с запасом, решив, что он и мне пригодится в работе.
Когда вновь оказалась на улице, уже порядком загруженная покупками, в кармане оставалось ровно пятнадцать серебряных. Дома еще держалась небольшая нычка, но с такими тратами и долгами денег будет вечно не хватать. Надо было «идеальный дом» рисовать пару лет назад, когда проблемы у ребятни только-только начались. Справляться было бы проще…
В этот же миг мне пришла мысль, что вовсе и не проще. Два года назад я окружала себя мягким розовым коконом, который на поверку оказался стекловатой. Если бы в тот момент передо мной поставили выбор: чужие дети или муж, я бы сделала выбор в пользу второго. И серьезно бы ошиблась.
Вздохнув, отбросила от себя эти мысли и свернула с намеченного пути. Пока остались деньги, стоило заглянуть в мрачное царство Волдера Митчела, внести плату и обсудить один такой ма-а-а-аленький нюанс — что за ерунда происходит с аукционом.
— Доброго вечера, — уже привычно поздоровался мажордом, распахнув передо мной дверь буквально через пару секунд, после того как я постучала.
— И вам, — с улыбкой ответила я.
О, глаз у слуги сегодня не дергается. Видимо, хозяин в добром расположении духа.
— Я сообщу лорду Митчелу о вашем визи…
Он не успел договорить, как со второго этажа раздалось громкое:
— Поднимайтесь, Ярослава. Я вас ждал.
Мужчина посторонился, пропуская меня вперед. И жестом указал в сторону лестницы.
И вот тут я растерялась. Кабинет Митчела располагался на первом этаже, мне же предстояло очутиться на втором. Ла-а-адно, не сожрет же он меня там, правильно?
Даже не подумав оставить покупки внизу, прямо с ними двинула к лестнице.
Мужчина ожидал в коридоре второго этажа. Сдержанно кивнув, он развернулся на пятках и прошел внутрь ближайшей комнаты, придержав для меня дверь.
Комната оказалась куда меньше, чем его рабочий кабинет. Два с виду мягких кресла стояли по обеим сторонам от дивана, невысокий столик на гнутых ножках был накрыт чайным сервизом. Пламя мягко трещало в камине. Если Волдер кого-то и ждал, то явно не меня.
— Добрый вечер, — сухо поздоровалась я. — Я пришла…
Хотела сказать «внести платеж», но вовремя отвесила себе мысленный щелбан. Не стоит вести себя как неблагодарная дрянь. Если бы Митчел не вмешался в ситуацию с инквизицией, кто знает, где бы мы сейчас оказались.
— Поблагодарить вас за помощь и протекцию, — закончила именно так. И тут же добавила: — И внести платеж.
— Пожалуйста, — глухо ответил Волдер, усаживаясь в кресло. — И мы вроде переходили на «ты».
Такой тонкий укол, но такой точный. Это ведь я «тыкала» ему и в прямом смысле (пальцем в грудь), и в переносном.
Ладно, пропустим это мимо ушей. Я все же пришла по делу.
Потому и осталась стоять неподалеку от двери.
— А еще я хотела поинтересоваться, — собирая остатки решимости, продолжила я, — по какой причине дом так и не сняли с аукциона?
Вместо ответа услышала протяжный глубокий вздох. В нем читалось столько усталости, что я бы даже посочувствовала лорду Митчелу.
Если бы не некоторые нюансы.
— Вот вы о чем, Ярослава, — протянул он, склонив голову набок и прямо посмотрев на меня. — Вы убиваете во мне надежду. Я ведь искренне рассчитывал, что вы используете весь свой рационализм, чтобы понять, что я предлагаю весьма выгодный обмен, а значит, дом должен пока остаться на аукционе.
Уф-ф-ф!
У меня аж красная пелена перед глазами опустилась. С такими манипуляциями я сталкивалась сотни раз еще во время брака и могла их распознать уже по двум первым нотам!
Сколько раз мне в лицо бросали: «Яра, включи мозги, ты же не дура!» и «Я думал, что ты умная для того, чтобы так косячить», — и все лишь для того, чтобы прогнуть меня так, как нужно в данный момент.
А я ведь велась… «Да-да, конечно, я же умная, а значит, приму то решение, которое подтвердит этот факт в твоих глазах».
Тьфу!
— Знаете, лорд Митчел, — звенящим от раздражения тоном начала я. — Я использовала весь свой рационализм. И поняла, что те условия, что вы предлагаете — это потеря выгоды. Ознакомившись с рыночными ценами на землю в районе, где расположен дом, я осознала, что, даже продав его со всеми долгами, выиграю куда больше. Продав кому-то богатому.
Так-то!
Продавать дом я, конечно же, не собиралась, но с наслаждением подметила, как дернулся Волдер.
Да что ему так сдался-то этот дом?! Медом ему там, что ли, намазано?.. Я наверняка что-то упускаю. Может, попробовать осторожно расспросить Цветочка об истинных планах его хозяина? Вряд ли он вывалит всю информацию, но мне бы хоть что-то, за что можно зацепиться.
— Вряд ли, Яра, — нашелся лорд Митчел. — Мало кто решится переходить мне дорогу.
— Получается, что мы оба не хотим, чтобы я тратила время на поиск этого отважного рыцаря, — с иронией в голосе произнесла я.
— Хорошо, я сниму его с аукциона, — вдруг произнес он. — Но только если вы подпишете соглашение об уступке в вопросе продажи собственности. Я хочу иметь возможность выкупить дом первым. На разумных условиях и с учетом ваших долгов.
— А вас не волнует, что съем дома с аукциона — единственное возможное решение в рамках закона?! — возмутилась я.
— В рамках закона к тебе тоже можно придраться, Яра, — внезапно мягким тоном ответил он. — Так что?
— Мне надо обсудить это со своим законником, — ответила я, опасаясь принимать решение прямо сейчас и искренне желая потянуть время.
— Своим законником? — приподняв брови, уточнил Митчел.
— Вы его видели, он… — начала я, но потом до меня дошло.
Второй раз за день! Серьезно?!
— Он просто снимает у нас комнату, — зачем-то начала оправдываться. — Считайте, как Цветочек. Ну и имечко, кстати… Откуда оно?
— А ты еще не поняла? — Митчел вдруг хрипло рассмеялся.
Я оскорбленно фыркнула. Достав пятнадцать серебряных из кошелька, положила их на стол. Стоит поднажать к следующей неделе, чтобы выплачивать больше. Деньги таяли так же быстро, как и появлялись.
— Мне пора, — сообщила я, решив закончить этот бессмысленный разговор, который подводил меня к очередной черте, через которую я переступать совершенно не хотела.
— Я тебя провожу. — Волдер Митчел поднялся на ноги.
— Еще не настолько поздно, — решительно отозвалась я.
Да, на улице стремительно темнело, но не так, чтобы возвращаться домой в обществе графа.
— Не настолько поздно для ночной швали, но самое время для инквизиторов, жаждущих мести, не находишь? — смерив меня внимательным и серьезным взглядом, поинтересовался лорд Митчел.
Мести? Даже после того, как мужчина сообщил им о своей протекции над нами?