Нет, руками можно, это я не только знала, но и когда-то практиковала.

Однако после того, как в моей жизни появилась машинка, возвращаться к ручной стирке совершенно не хотелось.

Пометив себе этот вопрос на будущее, я приступила к сбору грязной и мыльной воды в ведра.

Нетта вызвалась мне помочь, схватившись за погнутый ковш.

— Яра, — тихо позвала она, пока я отодвигала одно уже полное ведро и бралась за второе, — а почему у тебя волосы розовые?

Она ткнула пальцем в мою шевелюру.

— Не нравится? — усмехнулась я, возвращаясь к работе.

— Нравится, — подумав, отозвалась малышка. — Это магия?

— Нет, это краска. В мире, из которого я сюда попала, магии нет.

— Может, ты ее просто не видела? — недоверчиво спросила она. — У вас есть сказки про оборотней. Может, и магия где есть?

Я прикусила язык, чтобы не отмахнуться от ее предположения. И просто пожала плечами.

Но Нетта не унималась:

— Магии же не может не быть! Иначе ты бы тут не оказалась, а то, что ты ее не видела… А хотела бы… увидеть?

Последний вопрос был задан тихим и неуверенным тоном. А сама девочка испуганно прикусила язык и еще усерднее принялась черпать воду.

Я косо на нее посмотрела и наигранно хмыкнула:

— Хочу ли я увидеть магию? Очень. Но это ведь опасно.

— Опасно, — вздохнула Нетта. — Но это будет наш секрет…

Она медленно опустила черпак на пол, воровато оглянулась и хлопнула в ладоши. Над руками в воздухе появились крошечные золотые вспышки. Будто фейерверк.

— Ух ты! — только и смогла я выдохнуть, глядя на настоящее волшебство. — Это чудесно!

Нетта смутилась. Тряхнула руками, рассеивая искры, и вернулась к черпаку. Больше она ни слова не сказала, хотя еще несколько минут назад заливалась птичкой.

Но больше всего меня поразила не сама магия, а то, что малышка открылась мне. Показала, что является волшебницей. Доверила свою самую большую тайну. И от этого на душе стало так тепло, что мне до одури захотелось прижать к себе ребенка и не отпускать.

Родиться чародейкой в стране, где магия под строжайшим запретом… Ужасно!

— Уф! — Нетта отложила ковш в сторону и села прямо на пол, вытянув ноги. — Устала.

— А дел еще очень и очень много, — хмыкнула я, подхватывая тяжеленные ведра. — Так что давай на кухню. Сейчас пообедаем и займемся чтением.

Девочка вздохнула, но спорить не стала. К тому же, как я поняла, учиться читать ей нравилось. Обычно.

Я первой вышла из столовой, протащила ведра с водой к выходу и оказалась на заднем дворе. Содержимое решила выплеснуть в заброшенный колодец, нечего болото на участке разводить!

В дом я вернулась к тому моменту, как разгорелся очередной спор.

Все собрались на кухне.

Когда говорю «все», я имею в виду действительно всех.

Генри, который перевез вещи еще вчера вечером и заселился в одну из спален, сейчас сидел за столом напротив Эвена и молчал. Старший же с недовольством и недоверием смотрел на законника, хмурил брови и поджимал губы. Лайн устроился возле печи на не самом удобном стуле, держась подальше от эпицентра спора. Сидел тихо и время от времени подбрасывал поленья из дровницы в очаг. Нетта тоже где-то тут только что была, но быстро сбежала, когда зазвенели первые недовольные нотки в голосе Эвена.

— Я еще раз повторяю, мне это неинтересно! — взбеленился старший. А я замерла в дверях, пытаясь уловить причину конфликта.

— Но это поможет тебе найти достойную работу в будущем, — не слишком смело заметил Генри, поправляя очки.

— А что же ты из гильдии вылетел, если все там так гладко? — фыркнул Эвен, откинувшись на хлипкую спинку стула и демонстративно сложив руки на груди.

— Что происходит? — я наконец дала о себе знать.

— Этот твой Генри, — с возмущением начал Эвен, не смущаясь того, что этот самый «мой Генри» сидит напротив, — пытается убедить меня, что стать законником — лучшая стезя!

— Ну, с одной стороны, это хороший путь, — задумчиво протянула я, медленно приближаясь к эпицентру бури. — Но если ты этого не хочешь, то никто заставлять не будет…

— Что? Правда? — враждебно протянул парень, сверкнув глазами. — А сейчас что происходит?


Так. Вдох-выдох. Главное, не сорваться. Опять.

Стоило только об этом подумать, как перед глазами всплыла вчерашняя сцена в кабинете одного лорда. Щеки опалило жаром смущения. Да и к тому же стало неловко от собственной безголовости.

Стоп! Не то!

Усилием воли я вернула себя в проблему, которая возникла здесь и сейчас. Открыто посмотрела на Эвена.

— Я попросила Генри рассказать тебе азы, — самым спокойным тоном проговорила я, медленно выдохнув. — Это не значит, что ты должен пойти и стать законником, Эвен. Но знать свои права и возможности нужно. Чтобы не попасть в беду. Чтобы защитить младших. Понимаешь?

Парень нахмурился, несколько мгновений играл со мной в гляделки, а потом опустил глаза. И тут же зыркнул в сторону Нетты, которая опять нашлась и в этот раз выглядывала из-за угла.

— Ладно, — наконец проговорил он, приняв мои доводы. И обратился к Генри: — Что ты там говорил о новом королевском указе?

Генри с благодарностью посмотрел на меня и вновь попытался на пальцах объяснить новый закон. В этот раз Эвен нахмурился, подался вперед и вроде бы даже вникал.

Но не это удивило меня. А то, что Лайн, который не особо-то и участвовал в разговоре, тоже внимательно прислушивался к словам нашего нового соседа по дому.

А когда все уселись обедать, именно Лайн начал засыпать законника вопросами.

— Генри, а куда нужно обратиться, если?..

— Генри, а как понять?..

— Генри, а что нужно сделать, чтобы?..

Вопросы от среднего ребенка сыпались как из рога изобилия. И за всем этим он практически не успевал есть. Да и Генри, отвечающий понятным и доступным языком, еле успевал пережевывать кашу.

Эвен молчал, изредка бросая взгляды на брата. И только Нетта казалась самим спокойствием.

Еще вчера девочка устроила мне допрос о том, что это за дядя, который занял одну из комнат на верхнем этаже и сейчас расстилает там привезенный с собой матрас и расставляет книги. А когда я объяснила, что этот дядя поможет нам сохранить дом и оставить с носом всех бандитов, малышка расцвела.

— Как хорошо, что все налаживается, — практически пропела она, порывисто меня обняв. — Ты настоящее чудо, Яра!

И сейчас ее больше ничего не беспокоило. По крайней мере, так казалось.

— Яра, можно тебя на пару слов? — дернул меня за рукав платья Эвен, когда обед начал подходить к концу.

— Да, — я вытерла пальцы о чистую тряпку, используя ее как салфетку. — Что такое?

Подросток жестом указал на выход из кухни. И первым направился в ту сторону. Я поймала обеспокоенность во взгляде Генри, но поспешила догнать Эвена.

— Что-то случилось? — я нашла его в коридоре у лестницы. Парень присел на последнюю скрипучую ступеньку и вытянул длинные ноги перед собой.

— Я попробовал решить это, — он достал из-за пазухи слегка помятые листы. — Сможешь проверить?

После того напряжения, что держалось между нами несколько дней, я не ожидала такого поворота. И просто кивнула.

Села рядом, взяла в руки листы и пробежалась взглядам по ответам.

— Правильно. Правильно… вот тут ошибка. Сразу разберем, или потом все сразу?

— Давай потом, — попросил он, с опаской оглянувшись в сторону кухни.

— Эвен, в этом нет ничего постыдного, — попыталась я поддержать подростка. — Нагоним все, чего ты не знаешь. Я помогу.

Парень поджал губы, показывая, что сам так не думает. А я вернулась к проверке математических упражнений, которые писала для Лайна.

Все оказалось не настолько плохо, как я предполагала. С простейшими примерами Эвен справился с легкостью. Трудности возникли на моменте скобок и деления. Тут обнаружились крепкие такие проблемы.

— Готов внимать? — поинтересовалась я, когда закончила с проверкой.

Эвен тихо сидел и слушал, пока я объясняла то, что вначале делается действие в скобках. А потом мы просто вставляем полученный ответ в пример и начинаем считать заново. Рассказала о приоритете умножения и деления над сложением и вычитанием.

А потом перешла к объяснению того, как правильно делить.

Парень слушал, не перебивал. И…

— А что это вы тут делаете? — Нетта появилась будто бы из ниоткуда, напугав нас обоих.

Эвена тряхнуло до такой степени, что он выхватил у меня из рук листы и резко сложил их пополам, чтобы сестра ничего не увидела. И довольно грубо отозвался:

— Ничего. Иди отсюда.

Нетта стояла прямо всего секунду, а потом как-то сжалась. В больших зеленых глазах заблестели слезы.