Менеджер четвертого этажа сегодня был в комбинезоне кислотной расцветки. Судя по всему, он выбрал раз и навсегда одну модель одежды и отличались его комбинезоны только цветом.

– А я уже собрался обедать один. Не знал, куда все подевались. Это у тебя жареный рис с яйцом? Жареный рис лучше есть с мясом и сельдереем, а так это совсем не еда. Ты что, только холодное ешь? На обед обязательно нужно съесть что-то горячее. Я покупаю горячий обед за 1 гордон 99 силей, пришлю тебе ссылку на доставку. Можешь не благодарить.

Пока Спидо тараторил, его помощники засобирались уходить.

– Уже уходишь?!

– Да что-то аппетита нет.

– И ты? Половины не съел!

– Работы много, нужно возвращаться.

– Это правильно, одобряю. Сейчас быстренько проглочу обед и присоединюсь к вам.

Уныло переглядываясь, сотрудники покинули комнату отдыха. Они знали, что в запасе у них не больше десяти минут.

– Спидо, как прошла стажировка? Двухнедельное обучение в Исследовательском центре дневного сна, верно? Много узнал полезного?

– О, Везер! И Пенни тоже здесь. Впрочем, как обычно. Пенни вечно ходит за вами как хвостик. Наверное, боится потеряться. – Спидо снял упаковку с треугольного кимпапа[1]. – Может, для кого-то это и исследовательский центр, только я знаю больше, чем они. Учиться мне там было нечему, я сам кого угодно могу научить.

Спидо говорил, жуя рисовый треугольник. Еда из его рта разлеталась во все стороны. Пенни вжалась в спинку дивана.

– Не стоит так спешить, когда ешь, Спидо. Кстати, ты же раньше любил есть один? Говорил, тебя раздражает, что все остальные слишком медлительны? Так почему сегодня искал компанию?

– А, это… На стажировке мы обедали вместе, и за нашим столом часто обсуждали разные инвестиционные идеи. Было очень интересно. В общем, мне понравилось есть с другими людьми. Кстати, Везер, не хотите вложиться в эмоции?

– Инвестировать в эмоции? Но ведь в этом нужно хорошо разбираться… – откликнулась Везер.

Пенни сделала вид, что ей неинтересно, но на самом деле внимательно прислушивалась к разговору. После встречи с мошенником, укравшим бутылку «душевного трепета», она боялась снова идти в банк, однако чем дольше она работала, тем сильнее становился ее интерес к финансовым вопросам.

– Вы ведь знаете, что зимой рыночные цены на «гнев» подскакивают до тридцати гордонов за бутылку?

– Конечно. Потому что его добавляют, когда разводят огонь в камине или в печи, чтобы жарче горело. Нескольких капель хватает на целую неделю. Можно неплохо сэкономить на отоплении. – Везер подняла вверх большой палец. – Мы с мужем любим зимой есть мороженое, сидя у пылающего камина.

– Так вот, послушайте, что я скажу. Этой зимой можно будет не тратиться на «гнев». Сотрудники Исследовательского центра подсказали: нужно прямо сейчас купить у банкиров «внутренний хаос». Цены на него скоро рванут вверх.

– С чего бы это? Кому нужен «внутренний хаос»?

– Вместо старых печей вот-вот начнут устанавливать газовые котлы. Пара капель «хаоса» в трубы – и весь дом будет обеспечен теплом, потому что «хаос» доведет газ до состояния хаотично движущихся частиц. Исследование об этом скоро опубликуют, и цены взлетят.

– По-моему, это какой-то вздор, – не сдержалась Пенни. – Звучит как неудачная шутка. Во-первых, частицы газа и так движутся хаотично. А во-вторых, создавать дополнительное давление в трубах очень опасно!

– Спидо, ты ведь не вложил сбережения во «внутренний хаос»?

– А чего бы я стал ждать? Он сейчас всего по гордону за бутылку! Купил все, что было в банке. А вы что, думаете, надо мной посмеялись? Что за ерунда! Зачем им было меня разыгрывать, я же ничего плохого не сделал?

Пенни могла бы многое сказать Спидо, но решила, что лучше промолчать.

Везер с жалостью смотрела на менеджера четвертого этажа.

– Спидо, завтра утром вместе пойдем в банк и попробуем уговорить их отменить сделку. Не расстраивайся. Любой опыт ценен. Зато теперь ты знаешь, что нет бесполезных эмоций – даже неприятным можно найти применение.

Спидо стряхнул крошки с комбинезона и поднялся из-за стола. Выглядел он непривычно поникшим.

– Может, все-таки подождать? Цены могут подняться. Даже два гордона за бутылку принесут хорошую прибыль…

Везер решительно помотала головой. Спидо еще больше помрачнел и покинул комнату отдыха, едва волоча ноги.

Пенни и Везер тоже поднялись: пора было возвращаться за центральную стойку. Поправляя подушки, Пенни поняла, что настал идеальный момент завести разговор о слухах, которые не давали ей покоя.

– Везер, вы говорили про неприятные эмоции, и я подумала… А неприятные сны тоже небесполезны?

– Какие неприятные сны ты имеешь в виду?

– Так называемые ночные кошмары. Сны, в которых людям снится то, чего они боятся…

– Ты завела этот разговор из-за нового контракта, не так ли? – догадалась Везер.

– Так это правда?! Среди работников уже некоторое время ходит слух, что мистер Талергут подписал контракт с создателем ночных кошмаров, но я не могла поверить…

– Абсолютная правда. Мистер Талергут договорился с Максимом. Это не очень известный создатель снов, он работает на окраине. Первые сновидения скоро появятся на третьем этаже.


– Я слышала, что Максим неделями не выходит из своей мастерской, похожей на склеп, и создает совершенно жуткие произведения… А если покупателям все это не понравится, и они уйдут в другие магазины?

– Признаться, на этот раз даже я не понимаю, что задумал мистер Талергут. Но не будем гадать – скоро все выяснится.





* * *


На огромном экране, закрепленном на самом верху высотного здания, транслировали новости. На улице царила полная тишина, хотя людей было очень много. Тишина была жутковатой, как будто все, кроме диктора, разом онемели. Молодой мужчина, пересекавший безмолвную улицу, поднял голову и посмотрел на экран. В ту же секунду голос диктора зазвучал прямо у него в голове, словно каким-то образом проник сквозь череп.

– Количество умерших в три с лишним раза превысило количество родившихся. Сокращение численности населения отразилось и на армейском призыве: в этом году служить отправилось рекордно низкое число призывников. В связи с этим Военное управление трудовых ресурсов провело закон о повторном призыве, согласно которому все мужчины до тридцати лет, отслужившие в армии, должны пройти медицинскую комиссию и отслужить еще раз.

Перед глазами у мужчины все поплыло, он крепко зажмурился. В этом году ему исполнилось двадцать девять, из армии он вернулся семь лет назад.

– Закон о повторном призыве?!

Он подумал, что неправильно что-то понял, и поспешно открыл глаза, чтобы вновь услышать голос диктора. Однако все вокруг уже изменилось.



Теперь мужчина, одетый в просторную футболку, подходил к зданию Военного управления. Резкая смена обстановки во сне казалась совершенно естественной. На него давило предельно реалистичное чувство неизбежности: он знал, что повторного призыва не избежать. Уже в следующее мгновение мужчина обнаружил себя стоящим в плотной толпе людей, пришедших на медкомиссию. Его теснили со всех сторон, постепенно проталкивая вперед. Он заметил, что окружавшие его молодые люди невероятно воодушевлены.

– Надеюсь, меня возьмут!

– И я! Давно мечтаю о повторном призыве!

«Что за бред!» – хотел сказать мужчина, но не смог открыть рот.

Он попытался выбраться из толпы, отступая назад, однако понял, что не может сделать ни шагу. Ноги словно приросли к земле. Мужчине казалось, что он теряет рассудок. Он прикусил губу и изо всех сил напряг ноги, но так и не смог сдвинуться с места.

Внезапно оказалось, что медкомиссия уже позади, и он вместе с толпой ожидает результатов проверки. Рот все еще не открывался.

Прозвучала его фамилия.

– Первая специальная группа здоровья.

Непонятно для чего вставленное слово «специальная» особенно раздражало. Перед повторным призывом не могло быть ничего хуже, чем узнать, что ты совершенно здоров.



Обстановка опять сменилась, и мужчина обнаружил себя сидящим в парикмахерском кресле, от которого несло застарелым потом.

Он снова не мог пошевелиться, как будто его крепко привязали к сиденью. Через некоторое время ему удалось разогнуть палец, и он стал яростно ковырять кожаную обивку ни в чем не повинного кресла. Ощущения были предельно правдоподобны, – он даже чувствовал поролон в продырявленной обивке. Мужчина нервно наблюдал за парикмахером, чье отражение видел в зеркале.

– Первая специальная группа здоровья? Стало быть, идете служить еще на три года? Вы настоящий патриот! Постригу вас бесплатно.

От ощущения беспомощности сердце рвалось на части. Мужчина понимал, что это настоящий абсурд, однако окружающие его люди были невозмутимы. Даже собственное тело его предавало, оставаясь неподвижным, когда внутри все кипело.

«Ни за что не вернусь в армию. По какому праву они принуждают тех, кто уже отслужил?» – мысли лихорадочно метались, мужчина отчаянно пытался найти разумное объяснение происходящему.

– Это же сон! Вот в чем дело! Я прав? Это сон? – мужчине удалось задать вопрос вслух, и он умоляюще посмотрел на парикмахера.

– Сон? Ха-ха-ха. Смешная шутка.

Все еще посмеиваясь, парикмахер поднес машинку для стрижки волос к затылку мужчины. Прикосновение стали вызвало озноб во всем теле, и по шее хлынул холодный пот, смешиваясь с остриженными волосами.

«Если это не сон, значит, я умер и нахожусь в аду».

Футболка и спинка кресла стали мокрыми от пота.





* * *


В следующее мгновение он проснулся.

Подушка была совершенно сырой. Мужчина рывком сел на кровати и выкрикнул ругательство, которым хотел разразиться во сне. Через три секунды он понял, что вернулся в реальность.

– Всего лишь сон… Я так и знал, что это сон…