— Что-то быстро, — буркнула невеста недовольно. — И господин готов уплатить долги поместья? — Тянула с прямым ответом.

— Да, — Вилли присматривался к бледной деве.

— И даст достойное приданое Эрмелинде? — перехватила его взор на своём животе, тоже скосив туда глаза. Плотное платье чуть топорщилось на нём, придавая округлый упитанный вид. Инстинктивное втягивание вызвало дискомфорт и тянущую боль.

Вместо ответа жених пожал плечами, как само собой разумеющееся.

Пфальцграф терпеливо смотрел в окно, постукивая указательным пальцем по столешнице.

— И назначит моему отцу содержание? — припоминала посулы Фальгахена.

— Содержание? — словно очнувшись, встрепенулся торговец, отводя взор от талии пфальцграфини.

Фон Россен заметно вздрогнул, зыркая на слишком разговорчивую дочь.

— Да, безбедное, — оживилась Наташа, ёрзая на стуле, приподнимаясь. Не помешало бы прилечь. — И ещё, — её осенило, — мне бы сначала хотелось посмотреть, где предстоит жить, познакомиться с вашими родителями, осмотреть корабль, склады. Всё посмотреть. — Очертила руками большой круг. — Убедиться в вашей состоятельности.

Теперь ёрзал в кресле папенька, подозревая дочь в подвохе и никак не понимая, в чём он может состоять.

— Я давно знаю господина Хартмана, — решил пресечь попытки строптивицы в ущемлении самолюбия гостя, замечая, как тот сник. — С тех пор, когда всеми делами заправлял его отец. Он успешный торговец.

— Хорошо, — Вилли вдруг подозрительно поспешно встал и засобирался уходить. — Я приеду за вами, когда буду готов.

— Вы не останетесь отобедать? — Манфред не верил своим глазам. Обычно от купца не удавалось избавиться так быстро.

— Сегодня никак не могу, — целовал ручки пфальцграфине, вперив взгляд на складки её платья на животе. — Неотложные дела. Приедут покупатели. Я должен присутствовать.

У Наташи создалось впечатление, что мужчине очень хочется ощупать её в области талии или хотя бы ткнуть туда носом. От промелькнувшей мысли стало весело. А почему бы и не воспользоваться случаем?! Это именно тот способ, который может раз и навсегда отвадить всех женихов в округе! Осталось дожать этого:

— Да-да, конечно, — кивала она, безуспешно делая скорбное лицо. Глаза, излучая миллионы бенгальских огоньков, кричали обратное: «Да, Вилли, да, чеши отсюда без оглядки!» — Я вас провожу.

— Не стоит, госпожа Вэлэри. Вы бледны. Вам нездоровится, — спешил к выходу.

— Ну что вы, Вилли, я очень рада, что вы нашли время повидаться со мной. Приходите завтра.

Брови жениха поползли вверх. Пфальцграфиня, похоже, уже была в нём очень заинтересована. От оформившейся догадки, бюргеру стало не по себе. Теперь бледным выглядел он:

— Вы…

Ему не дали продолжить:

— Я не заразна, — выпалила Наташа. — Так, лёгкое недомогание. Наверное, простыла. А вот вы, по-моему, не совсем здоровы.

— Может быть, хотите отдохнуть? — фон Россен с готовностью привстал, собираясь позвать слугу.

— Да, я провожу вас в гостевые покои. Можете даже остаться на ночь, — прикусила язык, чтобы не переусердствовать.

— Всё в порядке, господин пфальцграф. — Останавливающий жест Хартмана вернул недоумевающего хозяина в кресло. — Мне просто очень некогда.

Когда за женихом закрылась дверь, Манфред, подозрительно глядя на дочь, спросил:

— Что это с ним? Ты что-нибудь понимаешь?

Девушка пожала плечами:

— По-моему, он передумал брать меня в жёны. Вам так не показалось?

— С чего бы это?

— Боится потратиться на ваше содержание, — сдержала прорывающийся смех. Горестно вздохнула: — Нам ведь такой жених не нужен? Верно?

Отец согласился не сразу, в конце концов, выдав:

— Есть граф фон Фальгахен.

— Угу, — не стала упираться. Теперь она знала, что скажет Карлу при его появлении.

Жизнь снова засияла радужными красками.






* * *


Альтбризах, монастырь



Уставшие гости вопреки ожиданиям Герарда угомонились лишь под утро. После утренней трапезы, найдя личного писаря принца, объяснив цель своего приезда и заручившись его заверениями в первую очередь испросить для него время для беседы, направился в выделенный покой.

В обед его высочество принц, сославшись на недомогание, велел передать всем просителям, что сегодня никого ни по каким вопросам принимать не будет.

Погода со второй половины дня на удивление выдалась солнечной и тёплой. Несмотря на повышенную влажность, дышалось легко. С близкой реки слышался нарастающий гогот и кряканье не менее двух сотен встревоженной водоплавающей птицы, сопровождаемый зычными окриками пастушков. О последствиях ливня напоминали размытые ручьями промежутки между булыжником, которым был вымощен монастырский двор.

Собираясь навестить своего скакуна, сиятельный вышел на крыльцо. Обернувшись на громкий смех, он застыл в удивлении. В компании двух молодых дам, прогуливающихся по выметенному подсыхающему двору и с любопытством взирающих на него, к нему приближался…

— Карл?.. — выдохнул граф, вздёрнув бровь. Для него стало полной неожиданностью его присутствие в свите принца, чего он не мог сказать о Фальгахене. Несмотря на кажущееся ответное удивление, глаза соседа показались колючими и пронизывающими.

— Тоже рад тебя видеть, — ухмыльнулся тот, с высоты своего роста окидывая взором сопровождающих его женщин, одетых по последней моде в плотные широкие платья с завышенной талией, держащих пустые небольшие корзинки с длинными ручками. Обратился к одной из них, голубоглазой стройной невысокой брюнетке, поправлявшей косу под короткой накидкой, прижатой узким витым золочёным головным обручем: — Ваша светлость, позвольте вам представить графа Герарда фон Бригахбурга. — Пока тот, прикладывался к ручке незнакомки, добавил: — Её светлость герцогиня Ангелика фон Вайсбах.

— Рад знакомству, — дежурно улыбнулся граф, посматривая на её соседку.

— Её сиятельство графиня Гертруда фон Брант, — Карл заглянул в карие глаза высокой пышнотелой шатенки.

Герцогиня, на вид которой можно было дать не больше двадцати двух лет, после пристального осмотра стоящего перед ней статного мужчины, пропела тихим бархатным голосом:

— Не подскажете, господин граф, где я вас могла видеть?

— Понятия не имею, — собрался откланяться Герард.

— Вы не проводите нас в монастырский садик? — Кареглазая графиня лет тридцати, подхватила сиятельного под руку, прижимаясь к его боку. — Вы, похоже, не первый день здесь и знаете, как туда пройти.

— Я вспомнила вас, господин граф, — Ангелика уверенно взяла мужчину под вторую руку. Она узнала его сразу, но надеялась, что он вспомнит её первым. Уже тогда она пользовалась повышенным вниманием со стороны сильного пола. Её супруг, бледного вида и злобного нрава престарелый герцог фон Вайсбах, постоянно недомогал, страдая одышкой и учащённым сердцебиением. Она же, происходящая из влиятельного аристократического рода Карантании — Эзенштейнов, могла составить блестящую партию не только герцогу, но и принцу. После смерти мужа, выждав положенный годичный срок вдовьего плача и скорби, вновь вернулась ко двору в надежде на внимание овдовевшего Генриха.

— И? — Карл вопросительно склонился к невысокой герцогине, как бы невзначай завладевая рукой её подруги, укладывая на свой локоть. Разговор вызывал интерес.

— Два года назад я видела вас при дворе в Аугусте на йольских гуляниях.

Герард удивился. Мимо женщины такого типа пройти трудно. Проникновенный голос, изящное телосложение, раскосые голубые глаза и алые губы делали её образ ярким и запоминающимся. Но он не помнил герцогиню фон Вайсбах. Именно тогда он был увлечён Евой, второй раз появившейся в свете. Фальгахен не отходил от неё ни на шаг, всячески стараясь ограничить общение сестры и соседа.

Ангелика, настойчиво увлекая графа в сторону калитки, предположительно ведущей в сад, словно прочитав его мысли, продолжила:

— Мы там пробыли всего день. Моему супругу стало плохо, и мы вынуждены были покинуть празднество. — Тяжело вздохнув, перекрестилась: — Мой муж упокоился год назад.

— Примите мои соболезнования, госпожа герцогиня.

— Ах, дорогая, как я тебя понимаю. — Гертруда с жалостью посмотрела на опечалившуюся подругу. — Мой Фриц тоже себя неважно чувствует. Да ещё вчера все мужчины так промокли… — Она скосила взор на могучего соседа, осторожно поглаживающего её ручку. — И потом так долго лечились винами из монастырских погребов. — Заулыбалась, показывая ровные жемчужные зубы и помахивая корзиной.

— Ливень знатный был, — Карл глянул на плывущие по ясному небу невесомые редкие облака, бьющее в глаза яркое полуденное солнце. Довольно прищурился, поправляя на ременном поясе кинжал, отстраняясь от графини, распахивая скрипучую низкую калитку и делая шаг: — Зато сегодня благодать. — Под ногами громко булькнуло.

Гертруда всплеснула руками:

— Ах, какая досада!

Из-за её плеча выглядывала Ангелика, уцепившаяся в руку Герарда.

Фальгахен стоял в широком медленнотекущем ручье, разлившемся у самого входа в сад.

В нескольких шагах от них монах стёсанной жёсткой метлой направлял в сторону воду, подмывающую стену. Второй служка усердно проделывал русло, вытаскивая камни и складывая рядом горкой. Видно, подобное делать приходилось не раз, и с наступлением осенних дождей или во время таяния снега, ручей в этом месте был постоянным гостем. Сегодня его появление было вызвано проливным дождём накануне.

— Ух! — Карл подхватил немаленькую графиню на руки, и в несколько шагов пересёк неглубокое препятствие, не спеша опускать свою ношу. Такие женщины, как Гертруда фон Брант были в его вкусе.

Женщина ахнула, довольно улыбаясь, цепляясь за его шею, возбуждённо прижимаясь выдающимися формами к великану:

— Опустите меня немедленно, господин граф. Вы же не хотите погубить мою репутацию?

Опустив Гертруду, низко поклонился, выражая смирение и почтение:

— Вы нуждались в помощи, не так ли, госпожа графиня? И ничего более.

Герцогиня, проводив взором широкую спину Карла, с ожиданием уставилась на своего спутника. Герарду ничего не оставалось, как повторить действо Фальгахена. Женщина не растерялась, крепко обвив его шею, прильнув к груди.

— Какой вы сильный, — шепнула проникновенно, глядя в приблизившиеся глаза кавалера, опуская взор на его губы. Он заметил, как они дрогнули, приоткрываясь, показывая крошечный кончик языка. — Я запомнила вас ещё тогда и, увидев сегодня, удивилась. Не находите это странным?.. Мы могли больше никогда не встретиться.

— Простите, герцогиня, — граф опустил её на усыпанную речной галькой дорожку, кланяясь. — Я не верю в провидение.