— Я выясню, что случилось, — Леоф сразу вернул себе благообразный вид хозяина дома. — Оставайтесь здесь.

Он кивнул исключительно мне — не Эдмеру — и, на ходу поправляя съехавший набок шейный платок, вышел. Мы ещё постояли на балконе, глядя в гаснущую даль, но, кроме тех неопознаваемых драконов, что скрылись за одной из башен замка, больше никто не появился.

— Как ты оказалась с ним в одних покоях так поздно? — наконец мрачно спросил Эдмер.

Он повернул ко мне голову — и, наверное, впервые я увидела в его глазах настолько явственное пламя ревности.

Ещё сильнее, чем то, что было, когда я оставалась в теле Илэйн, а он подозревал меня в близкой связи с Леофом. Сейчас оно казалось гораздо более опасным, сжигающим разум. Иначе он не набросился бы на драконоэльфа с такой яростью.

— Это он затеял ужин, — я передёрнула плечами. — А я не настолько принципиальная, чтобы отказываться от от еды, когда кушать хочется. Или ты предпочёл бы, чтобы я начала закусывать кем-то из местных?

— Реджи! — едва не взвыл Эдмер. — Не шути со мной… так. Я гораздо яснее тебя представляю, на что они все способны.

Они это изарды, стоит полагать.

— Может, ты не заметил, но я не собиралась позволять ему ничего лишнего! Перестань считать, что только ты тут способен принимать какие-то решения!

Что-то я раскочегарилась. Видимо, ещё от прошлого приступа его непрошибаемости не отошла. Драконолорд глубоко вобрал в лёгкие воздух и выпустил его неспеша, явно стараясь успокоиться. Может, даже до десяти считал в этот миг.

— Я понял, — проговорил он. — Ты не любишь, когда тебе ограничивают свободу.

Ну надо же, какой своевременный вывод! Какой правильный и вселяющий надежды!

— Странно, что ты понял это только сейчас. Но дело не совсем в этом, — я обхватила себя руками за плечи. — Я не хочу, чтобы ты загонял меня в угол и лишал выбора, от которого зависит, между прочим, моя жизнь! Моя!

— Я хотел бы, чтобы она стала для нас общей, — Эдмер перестал разглядывать закатную даль и, повернувшись, опёрся бедром на парапет. — И когда ты утверждаешь, что от твоих решений… или моих зависит только твоя жизнь, ты ошибаешься.

— Да, я помню, что сейчас трудные времена. И от того, как мы сможем…

— Я говорю не об этом, — прервал меня лорд. — Ты знаешь, почему я вообще пришёл сюда? Как узнал?

Он поймал меня за подбородок кончиками пальцев и повернул лицом к себе.

— Не буду спорить… Это показалось мне странным, — я слегка завороженно уставилась в его сияющие глаза.

Как при всём сокрушительном внутреннем огне ему удаётся сохранять их обжигающую холодность? Посмотреть в них, как из натопленной бани в снег прыгнуть, ей богу!

— Я почувствовал, — просто ответил изард. — Ещё не понял, что случилось, но ощутил такую страшную злость и…

— Хочешь сказать, что ты теперь будешь знать, когда я не одна?

Эта мысль немного волновала. Хотя, нет — очень сильно волновала. Словно я вдруг оказалась перед ним без одежды.

— Думаю, со временем эта связь обострится, — Эдмер пальцами расчесал мои волосы от виска.

Любопытно! Кажется, раньше за ним такого не наблюдалось.

— Это… нормально?

— Раньше я над этим не задумывался, — размеренно проговорил драконолорд. — Но мне всегда казалось… что между моими родителями была именно такая связь. На каких-то непостижимых обычной супружеской паре уровнях.

— Наверное, это… волшебно, — я еле сумела подобрать слово.

Невольно в голос прокралась горечь, которая неизменно понималась в душе, когда я вспоминала об отце и матери.

— А какими были твои родители? — вдруг поинтересовался драконолорд.

— Видимо, слишком разными, чтобы быть вместе, — я пожала плечами. — Настолько разными, что у мамы сохранилась только одна фотография отца. Всего одна.

— Фотография? — наморщил лоб Эдмер.

— Это такой портрет. Изображение. Но не нарисованное красками, а… — я покосилась на изарда. У него был настолько удивлённо-озадаченный вид, что губы невольно расползлись в улыбке. — Это как отпечаток на обработанной специальными реагентами бумаге. Понимаешь?

— Смутно, — усмехнулся лорд. — Какой-то алхимический процесс?

— Примерно да.

— Странно…

Вдаваться в подробности я не стала. Кажется, с драконолорда пока хватит и такого их количества.

— Так вот между моими родителями и близко не было такого взаимопонимания, о котором ты говоришь. Они разошлись, когда я была совсем маленькой. Отца я почти не видела. Поэтому мне сложно это представить. Хотя я уже поняла, что в вашем мире может происходить столько всего, что раньше я могла воспринимать, как сказку.


— Насколько я знаю, такое случается не со всеми изардами. Но рад, что это случилось со мной. Я почувствовал, что ты его боишься...

— И захотел защитить? — я невольно опустила взгляд.

Разговор принимал немного волнующий оборот. Прикосновения Эдмера как бы между делом, его голос — всё это будоражило нарастающим предвкушением. Казалось, вот-вот — и что-то случится.

— Нет, — внезапно ответил изард. — Захотел посмотреть, как ты откусишь ему голову. В облике драконицы, конечно! Впрочем… может и так.

Он состроил совершенно невинный вид, но его губы дрогнули в едва заметной улыбке. Я не уставала поражаться, как он умеет мгновенно менять настроение беседы. Вот мы рассуждали о совершенно серьёзных вещах, а в следующий миг его снова хочется стукнуть за это неподражаемое ехидство.

— У меня мало практики. Наверное, я промахнулась бы.

— Я готов дать несколько уроков для повышения меткости.

— И часто ты откусываешь головы? — я изобразила удивление вперемешку с опаской.

— Бывало, — то ли в шутку, то ли всерьёз ответил Эдмер.

Да, не стоит забывать, что оне не только аристократ, лорд и официальное лицо немалой провинции королевства. Он ещё и воин. Однако думать об этом сейчас мне не хотелось. Да и продолжить разговор нам не позволили.

В комнату настойчиво постучали, и сразу следом за этим в гостиную вошёл строгий и отстранённый, словно робот, слуга.

— Светлейший. Мейре, — обратился он к нам. — Лорд Морни просит вас пройти в приёмный зал.

Мы последовали за ним, переглядываясь и гадая, что же всё-таки стряслось и кем были те драконы. Но раз лорд Морни сам просит зайти в приёмную, значит, на него никто не напал — это уже хорошо.

В небольшом, почти без мебели, зале было сумрачно. Как будто тут впопыхах зажгли свечи всего в паре канделябров, чтобы просто хоть что-то видеть. Лорд Морни сидел в высоком кресле за длинным столом с видом полностью владеющего ситуацией хозяина.

А перед ним стояли трое мужчин в форменной одежде. Впрочем, нарочитого почтения или смирения они не выказывали. Напротив, тут же повернулись в нашу сторону. А Леоф, взглянув на нас, указал на новых гостей взмахом руки.

— Я уж не знаю, что вы натворили. Но эти господа прибыли по твою душу, Эдмер.

— Королевские гвардейцы, — тихо пояснил мне драконолорд.

— Именем короля, — сразу начал один из них, видимо, старший, — вам надлежит в кратчайший срок явиться в королевскую резиденцию. Для выяснения обстоятельств похищения с ритуала мейре Илэйн Хингрэд. Мейре Римоут приказано явиться тоже.

Ну что ж… не прошло и полгода.

Благо тащить нас в замок к королю посреди ночи никто не стал: гвардейцы устали с дороги. Я честно пыталась уснуть, но не могла почти до самого утра. Поэтому, когда пришла пора вставать, моё настроение вряд ли можно было назвать солнечным, а состояние бодрым.

Впрочем, стоило только увидеть Илэйн, которая должна была лететь с нами в качестве свидетеля, я решила, что чувствую себя просто прекрасно. Она, кажется, вообще плакала всю ночь, поэтому её лицо припухло, глаза покраснели, а нос напоминал небольшую картофелину.

В сторону вышедшего провожать нас Леофа она даже и не смотрела, словно он перестал для неё существовать. Да и тот светил направо и налево нарочито благостной улыбкой, но всё мимо неё. Создавалось впечатление, что у него вообще всё замечательно. Он наверняка уже представлял себе, как выйдет сухим из воды — ну или хотя бы посуше многих.

Гвардейцы вели себя терпеливо, никого не подгоняли, поэтому Эдмер и Леоф успели перекинуться парой слов напоследок.

— Я жду от тебя вестей. Встреча с дуаварами не отменяется, — напомнил мой лорд.

— Я помню, — кисло согласился драконоэльф. — Но как бы ты сам не задержался в королевских казематах.

В его тоне промелькнула капелька торжества.

— Не надейся, не задержусь.

Леоф протяжно посмотрел на меня, словно бы продолжая прерванный накануне разговор. Что-то не верила я ему. Совсем не верила. И хорошо, что я буду находиться на значительном от него расстоянии.

На удивление, до долины Королей мы добрались быстро. Она раскинула свои владения вдоль побережья и выглядела, надо сказать, крайне цивилизованно. Здесь всё как будто было усреднённым. В меру лесов, немного гор, как штрихи к живописности пейзажей. Города — крупнее, деревеньки, как с открытки. Полная идиллия.

И даже главная резиденция короля — Файрвел — точно сказочный замок, нарисованный в студии Диснея, стоял почти на самом краю головокружительного обрыва, основание которого омывали пенные воды.

Только вот внутри ждала вовсе не сказка, не говорящие подсвечники и мыши. Да, нас доставили в замок не в кандалах. Но наблюдение — внимательное и строгое — ощущалось на каждом шагу. Едва нам с Илэйн позволили разместиться в комнатах — ладно, не в камерах — и привести себя в надлежащий для встречи с королём вид, как тут же вызвали в малый приёмный зал.

И уже не подходе к нему я поняла, что сейчас-то и начнётся такое веселье, что как бы не расплакаться от счастья. Потому что оттуда доносился грохот мужских голосов, который настораживал, кажется, даже стражу снаружи.

— Я думал, лорд Ларран, вы благородный изард, а вы просто бандит! — первая фраза, которую я услышала отчётливо, войдя в открывшиеся перед нами с Илэйн двери.

Надо же, как хорошо играет! Натурально так, с чувством! Савард Керн, разодетый, хоть и строго, но так роскошно, что глаза слепило, обвинительно топорщил чернявую бороду в сторону Эдмера, который стоял чуть в стороне от него. Рядом с кузеном — внезапно! — оказался Айкен: видимо, его, как сообщника, выдернули из Хэйвена. При виде него лицо Илэйн заметно просветлело, а изард бросил на неё мимолётный, но красноречивый взгляд.

А вот викар Годман Хингрэд выпучил на дочку налитые гневом и явным непониманием, что вообще происходит, глаза. Странно: казалось, во всём он должен винить Эдмера.

Король располагался в кресле напротив мужчин, а рядом с ним, слегка зажато сложив на коленях руки, сидел принц Вилред и озадаченно переводил взгляд с одного лица на другое.

Только увидев меня, он оживился, даже на месте подпрыгнул, и мне вдруг показалось, что он наконец что-то вспомнил. Но его величество одёрнул сына — и тот вновь принял приличествующий наследнику вид.