– Я хотел познакомиться с Милой, – заговорил Элариан, а когда Ашер пристально посмотрел на него – с отчетливо ощутимым нетерпением, – добавил: – К тому же доставить вас сюда – действительно логично и разумно. Судя по тому, что я знаю, эта твоя маленькая любимица, – он ткнул пальцем в сторону Милы, – интересует очень многих. То, что ты ее защищаешь, больше не тайна – если это вообще когда-то было тайной. А поскольку ты настоял на том, чтобы я не отправлялся с вами, никто не знает, что ты искал меня. Кроме того, никто не знает, что вы здесь. – Объясняя все это, Элариан нахально улыбнулся. – Если кто-то вообще считает, что я еще жив, а эта сфера существует.

Ашеру ужасно хотелось огрызнуться на него, хотя брат был прав. Впрочем, накричать на Элариана ему хотелось практически всегда…

– Не хочешь отозвать своих собачек? Я просто хочу взглянуть на Милу.

Тут Элариан совершил ошибку, протянув руку в сторону Милы. В следующее мгновение Пан метнулся вперед, и Ашер едва успел крикнуть:

– Стой!

Все замерли в неподвижности. Рука Элариана оказалась в пасти Пана. Его острые зубы лишь слегка вдавились в его кожу, лишь царапнули ее, хотя брат Ашера поморщился от боли. Когда Пан выпустил его, один из символов на теле Элариана засветился, загорелся еще глубже, его линии стали более толстыми и выпуклыми. Крошечные царапины от зубов Пана тут же исчезли. Яд не проник дальше поверхности кожи. Для любого другого это кончилось бы плохо.

– Только посмотрите на это, – потрясенно и восторженно прошептал Элариан. Кусочки мозаики складывались в его сознании. Как выглядят эти псы – дым, масло, яд… – Это был ты.

Эта тема могла оказаться весьма скользкой. Ашер предполагал, что Элариан уже давно знает, кто стащил у него тот флакон.

– У меня нет времени на это все. Миле нужно лечение. Немедленно. – Рычание Мим и оскаленные зубы Пана придали словам Ашера дополнительную убедительность.

– Иди за мной.

Решив пока не углубляться в эту тему, Элариан повернулся и повел Ашера вместе с его псами к двойной двери, которая обнаружилась у него за спиной. Дверные ручки отливали розовым золотом, а дверь была отделана резным деревом. Когда она распахнулась, перед Ашером обнаружилась огромная светлая ванная комната.

– Здесь все такое…

– Изысканное? – подсказал Элариан.

– Белое, – ответил Ашер.

– Ты же знаешь, как мы относимся к стереотипам. Я не думаю, что ты захочешь просить у меня помощи для Милы. Но если она тебе понадобится – зови меня. И не забывай о разнице между этими двумя понятиями. О, а потом мы, конечно, обсудим, что ты у меня украл.

С этими словами он вышел из комнаты, и в ней воцарилась тишина.

Ванная комната не просто была отделана белым – каждая плитка как будто светилась. Это было мучительно. Быстрыми шагами Ашер подошел к нише в стене, где было устроено своего рода ложе со множеством подушек. Он уложил Милу на мягкий матрас, покрытый сиреневой простыней. Затем он подошел к ванной, стоявшей посреди комнаты, и включил теплую воду. На бутылочке, стоявшей на краю, было написано: «Медовое масло». Он немного налил в ванну, и вода тут же превратилась в текучий мед.

В комнате было темно. Ашер снял пиджак, повесил его на стул рядом с ванной и закатал рукава рубашки. Перчатку он тоже снял. Она ему только помешает. Мим и Пан оставались рядом с Милой. Они не успокаивались, а расхаживали туда и сюда, капая маслом на светлый пол.

– Хватит, вы двое, место, – приказал им Ашер, но в ответ получил только рычание. – Ничего страшного больше не случится.

Немного помедлив и шумно выразив недовольство, Мим снова вернулась в свою уменьшенную форму. А вот Пан подошел к Ашеру и опустил голову, почти что ткнувшись своей мордой ему в нос. Ашер понял предупреждение. И впервые он ощутил настоящее уважение к существу, которое он сам сотворил. Они были заточены в турмалине, заперты в стеклянной темнице. Мим и Пан видели, как страдает Мила, и ничего не могли сделать – и теперь извинялись перед Ашером за это.

Секунды проходили одна за другой. Ашер застыл, не двигаясь с места. Наконец Пан отошел, словно что-то понял или наконец увидел в глазах Ашера то, что он в них искал. Затем оба пса свернулись в нише меховыми клубками.

Прежде чем снова повернуться к Миле, Ашер выключил воду. Ванна уже давно наполнилась. Элариан ценил эффективность.

До этого момента Ашер старался не разглядывать Милу, не рисковал бросать на нее взгляд. Неожиданное признание для того, кто не должен ничего бояться.

– Я рад, что до сих пор не убил никого из них, – с усилием произнес он, рассматривая платье Милы, которое она надела, собираясь на праздник трое суток назад. Платье, от которого ничего не осталось. Ничего, кроме обрывков непонятного цвета. Волосы были испачканы и спутаны. Ее кожа… Ашер с трудом сглотнул. Он был рад, что те, кто с ней так обошелся, еще живы, потому что теперь он предвкушал наслаждение от мести.

Так много кровоподтеков и ушибов. Так много ран. Она выдержала, она боролась. Об этом свидетельствовал каждый сантиметр ее тела. К счастью, Мила была без сознания. Только поэтому он сдерживал желание громко закричать. Да, он нашел ее, но это заняло слишком много времени.

Медленно и крайне осторожно Ашер провел своей изуродованной шрамами ладонью по коже Милы, исцеляя повреждения одно за другим. С раной на бедре было особенно сложно, потому что она уже начала гноиться. Стиснув зубы, он сосредоточил свою энергию на том, чтобы исцелить воспаление.

Он потерял счет времени, но все же как-то справился. Все раны исчезли. По крайней мере, внешние.

Одного-единственного взмаха руки хватило бы, чтобы создать для нее чистую и удобную одежду, развеять всю грязь. Но по какой-то причине ему казалось, что этого недостаточно. Он хотел сделать для нее больше. Где-то в самом дальнем уголке его сознания таилось понимание, что дело не только в Миле, но и в нем самом. В нем и в его чувстве вины. Именно поэтому он набрал целую ванну теплой воды. Он хотел своими руками очистить Милу от последствий и следов собственной небрежности.

Прежде чем взять ее на руки, он нежно прижался к ее лицу, на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь тем, что она наконец-то рядом.

Он надеялся, что она сможет восстановить силы.

Он надеялся, что Ролан ее не сломал.

Ашер взмахнул рукой над телом Милы, и обрывки, оставшиеся от платья, исчезли – их сменил темно-синий купальник. Он никогда не станет нарушать ее границы, никогда не поставит ее в неловкое положение – даже если она никогда об этом не узнает. Никогда, пока он в силах этого избежать.

Ашер поцеловал Милу в лоб. Затем он поднял ее на руки, отнес к ванной и медленно опустил в теплую воду. Ашер поддержал ее своей магией, чтобы она не погрузилась под воду слишком глубоко. С ее губ сорвался тихий шепот, но она не проснулась. И по мере того как вода становилась все темнее от крови Милы, мысль о мести все сильнее вгрызалась в сердце Ашера.





15

Ашер





– Положи ее на кровать, вон туда.

Элариан показал на еще одно ложе, которое появилось напротив кровати Райи. Оно было почти таким же: широкая кровать с балдахином, сделанная из кедрового дерева. В комнате пахло кедром – запах был терпким и сильным, землистым и чистым. Крошечные светильники раскачивались под потолком – как бабочки, равномерно двигаясь туда-сюда. Окон не было. В углу стоял широкий диван, над ним висела полка, на которой стояло несколько пожелтевших книг. Элариан создал эту комнату специально для Райи и Милы.

Остановившись у кровати, Ашер посмотрел на Цето, который теперь выглядел еще хуже. Хотя раны Райи исцелились, она так и не проснулась.

Мим и Пан вкатились в комнату следом за Ашером. Элариан проводил их взглядом, подняв бровь. В этом жесте таилось больше вопросов, чем у Ашера ответов – которые он мог и хотел дать.

Ашер осторожно уложил ее на мягкие простыни. Ее светлая кожа словно светилась, контрастируя с темной, как ночь, шелковой пижамой, которую Ашер создал для нее. Удобно и практично, и при этом, как ему казалось, красиво. Накрыв ее одеялом, он наклонился и посадил на кровать обоих меховых созданий. Мим несколько раз упала на бок, запутавшись короткими лапками в слишком пушистом одеяле. Она упрямо боролась, высунув язык и не отрывая взгляда от лица Милы, и наконец устроилась, прижавшись к ее шее. Пан улегся у нее в ногах. Как будто оба сговорились занять такие места, чтобы как можно надежнее охранять Милу. Вздохнув, Ашер покачал головой.

Скрестив руки на груди, Элариан встал рядом с ним.

– Итак, это она.

– Да, – коротко признался Ашер, не отводя взгляда от лица Милы.

– Не в моем вкусе, но…

– Твой вкус тут ни при чем, – резко перебил его Ашер, полностью осознавая, что брат говорит это только для того, чтобы его позлить. В его голосе слышалась насмешка.

– Ты исцелил ее?

– А ты, дорогой братец, давно стал задавать такие дурацкие вопросы?

– Возможно. Я только хотел узнать, могу ли быть тут чем-то полезен или мы можем заняться супругой Цето. Нужно разобраться, почему она не просыпается. Цето до сих пор не подпускал меня к ней, он сам за ней ухаживает: такой же упрямый, как и ты, – прошептал Элариан, не забывая о том, что Цето находится рядом с ними. Он вздохнул, чтобы подчеркнуть сказанное. – А потом я задам тебе свои вопросы. И, поверь мне, их будет много.

Ашер осмелился покоситься на Элариана, который полностью сбросил свою маскировку. Его ухмылка, изуродованная кожа, все символы и шрамы, покрывавшие ее, а особенно его рога, выглядели странно. Странно и одновременно знакомо. Как будто он всегда был таким.

– Но прежде чем мы этим займемся, я бы хотел удовлетворить свое любопытство по одному вопросу. Не против?

Элариан занес ладонь над рукой Ашера, спрашивая разрешения его коснуться.

– Давай, – ответил Ашер, хотя ему не было до конца понятно, что именно задумал брат.

Ладонь Элариана коснулась его предплечья. Сам он, не отрывая взгляда, смотрел то на Мим, то на Пана. Ничего не происходило. Это Ашер мог бы и так сказать. Он убрал руку, отошел на шаг, а потом снова вернулся к Ашеру. Мим не сдвинулась с места, а Пан лишь на секунду приоткрыл глаз – и только.

– Хватит глупостей! Что ты делаешь? – На мгновение Ашер почувствовал, что его терпение почти иссякло.

– Удивительно, – прошептал Элариан, и, когда Ашер наконец понял, что он имел в виду и что будет дальше, было уже слишком поздно пытаться его предупредить. К тому же его слова все равно не остановили бы Элариана. Брат отошел от Ашера, резко вытянул руку в сторону Милы, и тут же из пасти Пана вырвалось глубокое, громкое рычание. Он резко поднял голову, его глаза распахнулись – Ашер не думал, что он может отреагировать так быстро. Шерсть Пана задымилась, и он оскалил свою маленькую слюнявую пасть. Его очертания замерцали. Он был готов вот-вот превратиться. Тем временем у Мим шерсть встала дыбом.

– Удивительно, – повторил Элариан и убрал руку. Это, похоже, успокоило Пана и Мим.

– Я и забыл, что ты хочешь умереть, – небрежно произнес Ашер, сухо улыбнувшись. – Слишком рано?

– Слишком рано, – согласился Элариан. – Почему эти шавки больше озабочены тем, чтобы защитить твою подружку, чем тебя?

– Понятия не имею. Но если знаешь ответ, уж, пожалуйста, скажи мне.

– Ты им этого не приказывал?

– Приказывал придавать меньше значения моей безопасности? Это было бы не слишком разумно. Хотя я рад, что они от Милы без ума.

– У всего есть свои плюсы, – рассудительно произнес Элариан, бросив на Милу еще один взгляд. Ашер понимал, что эта тема не закрыта, и, честно говоря, ему и самому было интересно.

– А Райя? – коротко спросил Ашер, проходя мимо Элариана и направляясь к Цето.

Немного помедлив, он коротко коснулся плеча Цето, а затем снова отвел руку. Цето сидел на корточках прямо у кровати, не в силах отвести взгляд от Райи, которая по-прежнему спала. Исцеленная, но, похоже, не выздоровевшая до конца.

– Она не просыпается. Черт побери, почему она не просыпается? Я все перепробовал…

– Райю пытали так же, как и Милу, верно? – Не только Ашеру было тяжело слышать слова Элариана. Цето задрожал от гнева, но ничего не ответил. – Можно мне теперь ее осмотреть?

Цето помедлил, понимая, что означает этот вопрос. Его брат проникнет в душу Райи, чтобы изучить ее с помощью своей энергии. Он зайдет настолько далеко, насколько позволят ее состояние и ее внутренние барьеры, а если понадобится, он будет преодолевать их. Цето не был на это способен. У него никогда не было особого таланта к магии этого сорта, но даже если бы он им обладал, то не смог бы сделать это с Райей.

– Давай, – наконец выдавил Цето, а затем резким движением поднялся и, выругавшись, провел рукой по волосам. Казалось, будто его вот-вот стошнит – так сильно он побледнел.

Элариан подошел ближе, положил руки Райе на виски и закрыл глаза. Его энергия была ощутима. Воздух вокруг словно заполнился статическим электричеством, а кончики его пальцев засветились золотом. Проходила минута за минутой. Он сидел неподвижно. Минуты сменяли друг друга, ничего не происходило, и это сводило Цето с ума.

– Проклятье! Что он делает? Почему так долго? Сейчас я с этим покончу.

Цето хотел было подойти к Элариану, чтобы оттащить его от Райи, но Ашер схватил его за плечо и удержал на месте. Большего не потребовалось, потому что Цето понимал, что ничем не поможет. Он должен подождать, как бы сложно это ни было.

– Он не причинит ей вреда.