Анетта приблизила губы к самому уху Йеппе и прошептала:
— Пришли результаты анализов. Я ничем не больна. Я беременна!
На этот раз она была уверена — Йеппе улыбнулся.
Глава 30
Среда, 3 февраля
— Анетта, хватит смотреть на меня собачьими глазами, это невыносимо!
Он говорил осипшим голосом, чуть ли не шепотом. Йеппе приподнял руку и замахнулся на напарницу. Конечно, он не хотел причинить ей боль.
Нежный утренний свет едва забрезжил над Сортедамссёэн и проник в больничную палату, в которой лежали двое коллег. На кресле рядом с кроватью лежала куча одеял и подушек, которые пригодились Анетте на несколько часов сна. Ночь оказалась длинной.
— Легко тебе говорить, Йеппесен! А конец, черт возьми, был близок. Если бы не я, ты бы до сих пор валялся там в дыму. Серый и окоченевший, как бревно.
Одной из основных характеристик Анетты была склонность к хвастовству. Тут и речи не было о ложной скромности. И все же она была права. На данный момент медицинский прогноз сводился к тому, что ему удалось избежать повреждений внутренних органов и разрушений тканей мозга, хотя врачи опасались делать громкие заявления, пока не придут официальные результаты анализов.
Но он испытывал боль. Мозг превратился в разбухшую болезненную массу, явно превосходящую по объему черепную коробку. Врачи уверяли, что это временное ощущение. В шутку сравнивали состояние Йеппе с похмельем.
— Спасибо, Анетта. Ты настоящий герой.
— Да брось ты.
— На самом деле. Мой герой. — Йеппе благосклонно протянул ей руку, иронизируя лишь отчасти.
— Ну хватит уже! Ты еще мне оду спой. — Рассмеявшись, Анетта взяла стул, села рядом с кроватью и сделала вид, что сейчас отключит его нажатием на кнопку, регулирующую высоту матраса. — Как же ты все-таки выбрался из трубы? Замок-то находился снаружи.
Йеппе вытянул руки вперед. Кончики пальцев были перевязаны бинтом и заклеены пластырем.
— Сила воли. — Он устало улыбнулся. — И ржавчина. Замок насквозь проржавел. На мое счастье.
— Да уж, ничего себе счастье. Это спасло тебе жизнь… Тебе отдали телефон?
— Да, спасибо. Ларсен приходил. Очень любезно с его стороны. Только он принес мне не старый добрый аппарат, навеки погрязший в слякоти. Он переставил сим-карту в новый.
Анетта отбила барабанную дробь по металлической конструкции кровати.
— Ты слышал, что Сайдани выписывают сегодня или завтра? Она вся измучена, на лбу у нее жуткая шишка, но в целом с ней все нормально. — Она откашлялась и серьезно посмотрела на Йеппе. — Пока мы так и не нашли его. Я про Торбена Хансена.
— Я больше беспокоюсь о том, чтобы нашли Сигрид. — Йеппе глубоко закашлялся и отпил прозрачную красную жидкость из стакана.
— Почему?
— Потому что она — преступник, которого мы ищем.
От неожиданности Анетта раскрыла рот.
— А что случилось с Торбеном Хансеном?
— Товарищ Вернер, вы отстаете. У него имеется алиби на вечер среды, он не может быть убийцей… Придется тебе научиться жить без больничного! — Йеппе рассмеялся и тут же закашлялся.
Анетте было не до смеха.
— Расскажи поподробнее!
— Сигрид, младшая дочь Торбена, убила Альфу Бартольди и Кристель Тофт и покушалась на Йоханнеса, — продолжил Йеппе слабым уставшим голосом.
— Как ты это узнал?
— Так же, как ты узнала, что я не сгорел заживо в котельной. — Йеппе снова улыбнулся. — Сочетание фактов и инстинкта. Строго говоря, я пока ничего не знаю. Мы ведь еще не допросили ее.
— Но с таким же успехом убийцей можно назвать ее старшую сестру. Эту самую Хулубулу. — Анетта взяла стакан Йеппе, понюхала содержимое и, скорчив гримасу, поставила обратно.
— Нет. Лулу Суй было семнадцать лет, когда ее родители развелись, мать вскоре погибла, затем девочка быстро съехала из дома. А Сигрид все еще оставалась ребенком, хоть и подросшим. Она оказалась предоставлена самой себе и явилась свидетельницей краха отца. — Йеппе со скрипом склонился над прикроватным столиком и взял папку с бумагами. — Вот эти выписки из молодежного чата я нашел в лодке Лулу Суй. Они вызывают беспокойство. У меня не получилось ни к чему их приплести. Я думал, они принадлежат перу Лулу Суй, однако она не являлась сообщницей преступника.
— Потому что?
— В первую очередь потому, что она защищала Йоханнеса, а вовсе не собиралась его убивать. И выписки эти сделала не Лулу Суй, а Сигрид, ее младшая сестра. Вчера я связался с модераторами чата, и они подтвердили, что аккаунт принадлежит Сигрид Хансен. В этой папке находятся также распечатки интервью Альфы, Кристель и Йоханнеса. Такое впечатление, что она изучала их. — Йеппе откашлялся в локоть. — Кроме того, она скопировала подозрительные рецепты изготовления яда в домашних условиях, из каустической соды и других химических веществ.
— Раствор для прочистки стоков?
Йеппе вяло кивнул.
— Сигрид основательно изучила эту тему и вынашивала план убийства в течение долгого времени. Тут содержатся подробные расчеты pH-баланса и оптимальной пропорции отравы и всевозможных газировок. — Он указал на бумаги, лежавшие у него на коленях. — В чатах она производит впечатление чрезвычайно несчастной и обозленной молодой женщины. Склонной к суициду и переполненной ненавистью.
— А почему эти записи оказались в лодке у старшей сестры?
— Возможно, чтобы утаить их от отца. Или от нас. — Йеппе задумался, а потом кивнул сам себе. — Вот поэтому между выпуском радиопрограммы и убийствами прошло целых пять лет.
— Ты имеешь в виду, что ей надо было вырасти?
На лице Йеппе промелькнула улыбка.
— И переехать в Копенгаген, да. Но не только это. Сигрид не встречалась с Альфой, Кристель и Йоханнесом так регулярно, как ее сестра. Они были полумифическими, полуабстрактными объектами накопившегося в ней гнева. В среду вечером двое из них очутились в непосредственной близости от ее жилища. Наверняка она была шокирована этим обстоятельством. И восприняла это как знак — именно сейчас настал момент осуществить план.
Анетта в огорчении взмахнула руками.
— Эх, очередной преступник — точнее, преступница, судя по всему, обязана жуткими деяниями своему несчастливому детству.
— Замолчи, Анетта! — В горле у него снова запершило, он зашелся в приступе кашля. — Это весьма грубое упрощение, оно едва ли имеет смысл. Тяжелое детство не порождает автоматически инстинкт убийцы. Тут нет прямого следствия. В противном случае нам с тобой пришлось бы туго. Просто Сигрид Хансен оказалась предоставлена самой себе, ей не уделялось должного внимания, и в результате ее, скажем так, дисбаланс не был вовремя замечен и исправлен.
— Ей снесло крышу.
— В любом случае, нельзя не согласиться с тем, что она превратилась в неуравновешенную молодую женщину. — Йеппе осторожно закрыл папку. — Поэтому Лулу Суй забрала Йоханнеса к себе на лодку.
— Чтобы уберечь его? — В голосе Анетты прозвучало сомнение.
— Скорее, чтобы уберечь свою младшую сестренку.
— Что ты имеешь в виду?
С приходом медсестры в палате повеяло свежим воздухом, атмосфера несколько оживилась. Йеппе закрыл глаза, пока она проверяла катетер и капельницу, измеряла давление. Затем она поспешно удалилась, а он медленно продолжил изложение своей версии. Ему приходилось откашливаться чуть ли не после каждой фразы.
— Лулу Суй увела Йоханнеса, чтобы Сигрид больше никого не убила. Очевидно, она знала, что младшая сестра обладает подвижной психикой, и все же ее охватил настоящий шок, настолько ужасными оказались деяния Сигрид. Видимо, Лулу Суй ощущала себя причастной к ее преступлениям. — Йеппе сделал глоток. Кожа еще не избавилась от серого оттенка. — Но Сигрид не желала останавливаться.
— Ты в порядке?
Йеппе кивнул, хотя судя по внешнему виду он был совсем не в порядке.
— Я думаю, что произошло примерно вот что. В среду вечером Сигрид пришла на работу, надела униформу и приступила к обслуживанию гостей на вечеринке «Le Stan». Она работала официанткой на нескольких мероприятиях Недели моды, но как раз эта вечеринка проходила в музее, в ста метрах от домика смотрителя, где жили они с отцом. Она заприметила Альфу и Йоханнеса. Они сами пришли к ней, переступили границу ее владений. Это стало последней каплей. Она решила подлить что-нибудь им в напитки, зашла домой и нашла бутылку со средством для чистки стоков в шкафчике с причиндалами для уборки. Вот вам и смертельный коктейль.
Анетта замахала рукой, прося слово.
— Альфа выпил свою порцию, и тут Лулу Суй догадалась, к чему идет, ведь она читала выписки Сигрид, и успела увести Йоханнеса до того, как он выпил отраву. Через день Сигрид повторила свой успех в отеле «Нимб», на этот раз с Кристель Тофт. Этому убийству Лулу Суй помешать не успела…
Анетта вскочила и выбежала в ванную. Йеппе услышал звук льющейся из крана воды.
— Что ты там делаешь?
— Мне нехорошо. — Анетта вернулась и села рядом с кроватью, вытирая рот тыльной стороной ладони. — А что с телефоном? Каким образом телефон Альфы очутился в кармане Йоханнеса?
— Видимо, Лулу Суй забрала его у Сигрид и подложила Йоханнесу в куртку.
— Таким образом, он тоже получил свое наказание.
— Точно! Наверное, она пыталась убедить Сигрид в том, что эта мера исчерпает его вину сполна.
— Но тщетно. — Анетта отпила сока из стакана Йеппе и сморщилась. — А сколько ей вообще лет?
— Сигрид? Восемнадцать.
— Значит, здесь можно говорить о так называемом «синдроме раненой птицы». — Она покачала головой, скорчив гримасу отвращения. — Всего восемнадцать лет, и два умышленных убийства на совести.
— Лишь бы двумя все ограничилось.
— Поиски отца и двух дочерей форсированы, однако до сих пор не принесли никакого результата. Ни свидетелей, ни транзакций по банковским картам, ни иных виртуальных следов.
— М-м-м, понятно. — Йеппе прикрыл глаза; он устал. Устал говорить, устал думать. Вообще устал.
— Пришли результаты анализов. Я ничем не больна. Я беременна!
На этот раз она была уверена — Йеппе улыбнулся.
Глава 30
Среда, 3 февраля
— Анетта, хватит смотреть на меня собачьими глазами, это невыносимо!
Он говорил осипшим голосом, чуть ли не шепотом. Йеппе приподнял руку и замахнулся на напарницу. Конечно, он не хотел причинить ей боль.
Нежный утренний свет едва забрезжил над Сортедамссёэн и проник в больничную палату, в которой лежали двое коллег. На кресле рядом с кроватью лежала куча одеял и подушек, которые пригодились Анетте на несколько часов сна. Ночь оказалась длинной.
— Легко тебе говорить, Йеппесен! А конец, черт возьми, был близок. Если бы не я, ты бы до сих пор валялся там в дыму. Серый и окоченевший, как бревно.
Одной из основных характеристик Анетты была склонность к хвастовству. Тут и речи не было о ложной скромности. И все же она была права. На данный момент медицинский прогноз сводился к тому, что ему удалось избежать повреждений внутренних органов и разрушений тканей мозга, хотя врачи опасались делать громкие заявления, пока не придут официальные результаты анализов.
Но он испытывал боль. Мозг превратился в разбухшую болезненную массу, явно превосходящую по объему черепную коробку. Врачи уверяли, что это временное ощущение. В шутку сравнивали состояние Йеппе с похмельем.
— Спасибо, Анетта. Ты настоящий герой.
— Да брось ты.
— На самом деле. Мой герой. — Йеппе благосклонно протянул ей руку, иронизируя лишь отчасти.
— Ну хватит уже! Ты еще мне оду спой. — Рассмеявшись, Анетта взяла стул, села рядом с кроватью и сделала вид, что сейчас отключит его нажатием на кнопку, регулирующую высоту матраса. — Как же ты все-таки выбрался из трубы? Замок-то находился снаружи.
Йеппе вытянул руки вперед. Кончики пальцев были перевязаны бинтом и заклеены пластырем.
— Сила воли. — Он устало улыбнулся. — И ржавчина. Замок насквозь проржавел. На мое счастье.
— Да уж, ничего себе счастье. Это спасло тебе жизнь… Тебе отдали телефон?
— Да, спасибо. Ларсен приходил. Очень любезно с его стороны. Только он принес мне не старый добрый аппарат, навеки погрязший в слякоти. Он переставил сим-карту в новый.
Анетта отбила барабанную дробь по металлической конструкции кровати.
— Ты слышал, что Сайдани выписывают сегодня или завтра? Она вся измучена, на лбу у нее жуткая шишка, но в целом с ней все нормально. — Она откашлялась и серьезно посмотрела на Йеппе. — Пока мы так и не нашли его. Я про Торбена Хансена.
— Я больше беспокоюсь о том, чтобы нашли Сигрид. — Йеппе глубоко закашлялся и отпил прозрачную красную жидкость из стакана.
— Почему?
— Потому что она — преступник, которого мы ищем.
От неожиданности Анетта раскрыла рот.
— А что случилось с Торбеном Хансеном?
— Товарищ Вернер, вы отстаете. У него имеется алиби на вечер среды, он не может быть убийцей… Придется тебе научиться жить без больничного! — Йеппе рассмеялся и тут же закашлялся.
Анетте было не до смеха.
— Расскажи поподробнее!
— Сигрид, младшая дочь Торбена, убила Альфу Бартольди и Кристель Тофт и покушалась на Йоханнеса, — продолжил Йеппе слабым уставшим голосом.
— Как ты это узнал?
— Так же, как ты узнала, что я не сгорел заживо в котельной. — Йеппе снова улыбнулся. — Сочетание фактов и инстинкта. Строго говоря, я пока ничего не знаю. Мы ведь еще не допросили ее.
— Но с таким же успехом убийцей можно назвать ее старшую сестру. Эту самую Хулубулу. — Анетта взяла стакан Йеппе, понюхала содержимое и, скорчив гримасу, поставила обратно.
— Нет. Лулу Суй было семнадцать лет, когда ее родители развелись, мать вскоре погибла, затем девочка быстро съехала из дома. А Сигрид все еще оставалась ребенком, хоть и подросшим. Она оказалась предоставлена самой себе и явилась свидетельницей краха отца. — Йеппе со скрипом склонился над прикроватным столиком и взял папку с бумагами. — Вот эти выписки из молодежного чата я нашел в лодке Лулу Суй. Они вызывают беспокойство. У меня не получилось ни к чему их приплести. Я думал, они принадлежат перу Лулу Суй, однако она не являлась сообщницей преступника.
— Потому что?
— В первую очередь потому, что она защищала Йоханнеса, а вовсе не собиралась его убивать. И выписки эти сделала не Лулу Суй, а Сигрид, ее младшая сестра. Вчера я связался с модераторами чата, и они подтвердили, что аккаунт принадлежит Сигрид Хансен. В этой папке находятся также распечатки интервью Альфы, Кристель и Йоханнеса. Такое впечатление, что она изучала их. — Йеппе откашлялся в локоть. — Кроме того, она скопировала подозрительные рецепты изготовления яда в домашних условиях, из каустической соды и других химических веществ.
— Раствор для прочистки стоков?
Йеппе вяло кивнул.
— Сигрид основательно изучила эту тему и вынашивала план убийства в течение долгого времени. Тут содержатся подробные расчеты pH-баланса и оптимальной пропорции отравы и всевозможных газировок. — Он указал на бумаги, лежавшие у него на коленях. — В чатах она производит впечатление чрезвычайно несчастной и обозленной молодой женщины. Склонной к суициду и переполненной ненавистью.
— А почему эти записи оказались в лодке у старшей сестры?
— Возможно, чтобы утаить их от отца. Или от нас. — Йеппе задумался, а потом кивнул сам себе. — Вот поэтому между выпуском радиопрограммы и убийствами прошло целых пять лет.
— Ты имеешь в виду, что ей надо было вырасти?
На лице Йеппе промелькнула улыбка.
— И переехать в Копенгаген, да. Но не только это. Сигрид не встречалась с Альфой, Кристель и Йоханнесом так регулярно, как ее сестра. Они были полумифическими, полуабстрактными объектами накопившегося в ней гнева. В среду вечером двое из них очутились в непосредственной близости от ее жилища. Наверняка она была шокирована этим обстоятельством. И восприняла это как знак — именно сейчас настал момент осуществить план.
Анетта в огорчении взмахнула руками.
— Эх, очередной преступник — точнее, преступница, судя по всему, обязана жуткими деяниями своему несчастливому детству.
— Замолчи, Анетта! — В горле у него снова запершило, он зашелся в приступе кашля. — Это весьма грубое упрощение, оно едва ли имеет смысл. Тяжелое детство не порождает автоматически инстинкт убийцы. Тут нет прямого следствия. В противном случае нам с тобой пришлось бы туго. Просто Сигрид Хансен оказалась предоставлена самой себе, ей не уделялось должного внимания, и в результате ее, скажем так, дисбаланс не был вовремя замечен и исправлен.
— Ей снесло крышу.
— В любом случае, нельзя не согласиться с тем, что она превратилась в неуравновешенную молодую женщину. — Йеппе осторожно закрыл папку. — Поэтому Лулу Суй забрала Йоханнеса к себе на лодку.
— Чтобы уберечь его? — В голосе Анетты прозвучало сомнение.
— Скорее, чтобы уберечь свою младшую сестренку.
— Что ты имеешь в виду?
С приходом медсестры в палате повеяло свежим воздухом, атмосфера несколько оживилась. Йеппе закрыл глаза, пока она проверяла катетер и капельницу, измеряла давление. Затем она поспешно удалилась, а он медленно продолжил изложение своей версии. Ему приходилось откашливаться чуть ли не после каждой фразы.
— Лулу Суй увела Йоханнеса, чтобы Сигрид больше никого не убила. Очевидно, она знала, что младшая сестра обладает подвижной психикой, и все же ее охватил настоящий шок, настолько ужасными оказались деяния Сигрид. Видимо, Лулу Суй ощущала себя причастной к ее преступлениям. — Йеппе сделал глоток. Кожа еще не избавилась от серого оттенка. — Но Сигрид не желала останавливаться.
— Ты в порядке?
Йеппе кивнул, хотя судя по внешнему виду он был совсем не в порядке.
— Я думаю, что произошло примерно вот что. В среду вечером Сигрид пришла на работу, надела униформу и приступила к обслуживанию гостей на вечеринке «Le Stan». Она работала официанткой на нескольких мероприятиях Недели моды, но как раз эта вечеринка проходила в музее, в ста метрах от домика смотрителя, где жили они с отцом. Она заприметила Альфу и Йоханнеса. Они сами пришли к ней, переступили границу ее владений. Это стало последней каплей. Она решила подлить что-нибудь им в напитки, зашла домой и нашла бутылку со средством для чистки стоков в шкафчике с причиндалами для уборки. Вот вам и смертельный коктейль.
Анетта замахала рукой, прося слово.
— Альфа выпил свою порцию, и тут Лулу Суй догадалась, к чему идет, ведь она читала выписки Сигрид, и успела увести Йоханнеса до того, как он выпил отраву. Через день Сигрид повторила свой успех в отеле «Нимб», на этот раз с Кристель Тофт. Этому убийству Лулу Суй помешать не успела…
Анетта вскочила и выбежала в ванную. Йеппе услышал звук льющейся из крана воды.
— Что ты там делаешь?
— Мне нехорошо. — Анетта вернулась и села рядом с кроватью, вытирая рот тыльной стороной ладони. — А что с телефоном? Каким образом телефон Альфы очутился в кармане Йоханнеса?
— Видимо, Лулу Суй забрала его у Сигрид и подложила Йоханнесу в куртку.
— Таким образом, он тоже получил свое наказание.
— Точно! Наверное, она пыталась убедить Сигрид в том, что эта мера исчерпает его вину сполна.
— Но тщетно. — Анетта отпила сока из стакана Йеппе и сморщилась. — А сколько ей вообще лет?
— Сигрид? Восемнадцать.
— Значит, здесь можно говорить о так называемом «синдроме раненой птицы». — Она покачала головой, скорчив гримасу отвращения. — Всего восемнадцать лет, и два умышленных убийства на совести.
— Лишь бы двумя все ограничилось.
— Поиски отца и двух дочерей форсированы, однако до сих пор не принесли никакого результата. Ни свидетелей, ни транзакций по банковским картам, ни иных виртуальных следов.
— М-м-м, понятно. — Йеппе прикрыл глаза; он устал. Устал говорить, устал думать. Вообще устал.