— Ты убил Альфу Бартольди и Кристель Тофт?
— Нет! Конечно, нет! За свою жизнь я никогда не причинял никому физической боли.
— Хорошо. С этим понятно, — подытожил Йеппе, не меняя нейтрального выражения лица. — Ты снова начал принимать наркотики?
Йоханнес потупил взгляд, как пристыженный подросток, игнорирующий вопрос, на который ему неловко отвечать. Через мгновение он нехотя кивнул, не обращая внимания на то, что Йеппе закатил глаза.
— Йоханнес, черт возьми… — Йеппе глубоко вздохнул. В сегодняшней повестке дня имелись гораздо более серьезные пункты. — Зачем ты забрал у него телефон? И когда?
— Я ничего не забирал.
— Тогда как он оказался у тебя в кармане?
— Не знаю. Зачем мне было его брать? — Йоханнес начинал распаляться и сдерживался из последних сил.
— Чтобы предотвратить распространение всяких компрометирующих фотографий?..
— Йеппе, это какой-то бред! На современных устройствах все файлы синхронизированы через Интернет. Эти изображения находятся не только в телефоне у Альфы, но и на его виртуальном облаке. И какой же смысл забирать у него телефон? — Он раздраженно покачал головой.
— Но как он оказался в твоем кармане?
— Я не знаю, я же сказал! — Йоханнес заорал. Встал и обошел маленькую комнату, а потом, немного успокоившись, снова сел. — Извини.
Йеппе серьезно посмотрел на него.
— Ты ведь понимаешь, что мои коллеги не собираются подстилать тебе соломинку? Так что ни к чему взрываться, от этого только хуже.
Йоханнес виновато кивнул.
— Теперь о другом: ты каким-то образом вовлечен в проект Альфы со средствами ухода за кожей?
— «A-Skin»? Нет. Я никогда не вмешивался в это дело.
— Ты никогда не инвестировал туда и не помогал Альфе в посредничестве с инвестором? — У Йеппе во рту так пересохло, что губы приклеивались к зубам.
— Ты с ума сошел? Я бы ни за что не посмел. У меня есть финансовый консультант, который инвестирует мои деньги, я ничего не смыслю в бизнесе. И ты это прекрасно знаешь! Я даже не заглядываю в отчеты, которые он мне присылает, и насколько мне известно, он вкладывает деньги только в солидные компании типа «Вестас» или «Мэрск». А не в бонвианов с безрассудными идеями.
— У тебя совсем нет предположений, кто мог убить Альфу и Кристель?
Йоханнес покачал головой.
Йеппе почувствовал, как надежда постепенно покидает его, просачивается наружу, как воздух из проколотого мяча. Каким образом он может помочь Йоханнесу, если все возможные варианты ведут в никуда? Он закрыл черный блокнот и положил его в карман.
— А откуда ты знаешь Кристель Тофт? Я никогда не слышал, чтобы ты о ней упоминал.
— Кристель? Я знаком с ней уже несколько лет. Она вместе со мной играла в одном дурацком мюзикле в театре «Бельвю». Вообще-то я не очень хорошо ее знаю. Но она была милая. Печально…
— Да уж, печально.
Йеппе направился к двери, два раза стукнул по раме и слегка улыбнулся одними губами.
— Впервые я встретился с ней на программе «Мэдс и Монополия».
Йеппе застыл.
— О чем ты? Ты тоже принимал участие в «Мэдс и Монополии»?
— Ох да, я выступал в качестве приглашенного гостя один-единственный раз, давным-давно. Лет пять назад, наверное. Это было весело. Я даже расстроился, что Мэдс Стеффенсен больше меня не пригласил.
Йеппе почувствовал приток крови к мозгу. Вернулся к Йоханнесу и поднял его за руку с кушетки.
— Я вызволю тебя отсюда! Все будет хорошо, обещаю!
Йеппе так и оставил Йоханнеса стоять, а сам пулей пронесся мимо охранника, открывшего ему дверь, и устремился по коридору к выходу. Надо немедленно связаться с Эстер ди Лауренти. Холодные стены изолятора временного содержания отзывались эхом на каждый его шаг.
Глава 20
Эстер ди Лауренти долго пришлось барабанить в дверь Грегерса, прежде чем тот отреагировал на стук.
— Что за чертовщина! Неужели пожар? Заходи же!
Эстер открыла дверь. Грегерс сидел на стуле, радио работало на полную мощность. Стинг пел о том, что надо отпустить того, кого любишь. Хорошая композиция, не оскорбляет ничьих чувств, припомнила Эстер содержание. Как раз то что нужно для канала «Р4». И как раз то что нужно для Грегерса.
— Грегерс, нам придется поработать.
Прежде чем Грегерс заворчал, Эстер заметила проблеск энтузиазма в его глазах.
— Поработать, говоришь? За работу, насколько мне известно, полагается платить.
— Ну ладно тебе. Звонил Йеппе Кернер. Полиция нуждается в нашей помощи!
— Ну хорошо, хорошо. Только ради тебя. — Он с трудом поднялся и протянул руку, чтобы выключить радио. — Рассказывай, что надо делать.
Эстер проследовала к себе в гостиную, где заранее приготовила свежесваренный кофе, компьютер и блокноты. Грегерс, не переставая брюзжать, приковылял следом и сел за стол.
— Не понимаю, как ты можешь на этом сидеть! Не стулья, а недоразумения какие-то! Никогда не сидел ни на чем более неудобном!
— Сейчас налью тебе кофе, Грегерс.
— Нет, спасибо, я только что… А, еще пирог, ну давай тогда, полчашки.
Эстер разлила кофе по чашкам и подала Грегерсу тарелку с куском сладкого пирога. После того, как он откусил первый кусочек, Эстер приступила к объяснению стоявшей перед ними задачи:
— До этого момента полицейские скептически относились к моей… к нашей теории о связи убитых с программой «Мэдс и Монополия». Однако теперь выяснилось, что Йоханнес Ледмарк принимал участие в одном из выпусков вместе с обеими жертвами. Йеппе Кернер едет к нам; он попросил найти этот самый выпуск и начать прослушивание.
Грегерс жевал пирог, нахмурившись.
— Я ни слова не понял из того, что ты только что сказала. От меня ты что хочешь?
— Грегерс, мы должны прослушать еще одну-единственную передачу. Пятилетней давности. Я ее уже нашла, а ты должен помочь мне разобраться, какие из озвученных дилемм представляют собой действительно серьезные проблемы.
— Вот так бы сразу и сказала. Включай запись, приступим. А выпечка еще есть?
Эстер запустила подкаст и отрезала еще пирога. Мэдс Стеффенсен тем временем кратко озвучил развитие дилеммы предыдущего выпуска, с шутками и прибаутками представил трех гостей и приступил к зачитыванию писем от слушателей.
После первой дилеммы Эстер нажала на паузу, чтобы обсудить, есть ли тут повод для серьезного конфликта. В середине обсуждения второй дилеммы в дверь позвонил Йеппе и присоединился к ним. Он поприветствовал Грегерса, который лишь сдержанно кивнул. Затем Йеппе придвинул к себе чашку с кофе и выложил на стол свой блокнот.
Спустя два часа перед ними лежал такой список:
1. Оскар страдает дислексией и не уверен, стоит ли упоминать об этом на собеседованиях при устройстве на работу.
2. Тина и Бо сомневаются, стоит ли заводить второго ребенка, их первенцу всего один год.
3. 16-летняя Лаура забеременела от своего парня, которому был поставлен диагноз бесплодие, теперь она не знает, рожать ей ребенка или нет.
4. Коллега Сони удалил ее из друзей на Фейсбуке.
5. Теа обнаружила, что ее соседка и близкая подруга берет с нее за комнату завышенную арендную плату.
6. Тина замужем за Пребеном, они воспитывают двоих детей, но она влюбилась в своего коллегу. Уступить ли ей своим чувствам или остаться с мужем?
7. Парень Лизы отрастил бороду. Она считает это отталкивающим.
8. Пребен проходит преподавательскую практику в одном из начальных классов и принимает душ вместе со своими учениками. Он учитель физкультуры. Но коллеги считают, что таким образом он навлекает на себя подозрения в сексуальных домогательствах по отношению к детям.
9. 19-летняя дочь Йеспера и Пернилле недавно заявилась домой с искусственно увеличенными губами. Они не знают, как реагировать.
— Прекрасно, — подытожил Йеппе. — Давайте по порядку разберем дилеммы. Думаю, мы можем спокойно исключить первые две. Никому не придет в голову кого-то убивать из-за дислексии или из-за сомнений, заводить ли второго ребенка. Значит, первая дилемма, в которой может содержаться серьезный конфликт, это дилемма номер три. Согласны?
Эстер кивнула, а Грегерс отковырял от пирога кусочек глазури и положил его в рот. Эстер нашла начало обсуждения третьей дилеммы.
— Давайте послушаем еще раз и решим, что делать дальше.
— Давайте. Включай!
Сегодня в «Монополии» принимают участие: эксперт из мира моды Альфа Бартольди, певица Кристель Тофт и, впервые, артист Йоханнес Ледмарк.
Итак, слушайте. Я получил письмо от слушательницы по имени Лаура.
— Нет! Конечно, нет! За свою жизнь я никогда не причинял никому физической боли.
— Хорошо. С этим понятно, — подытожил Йеппе, не меняя нейтрального выражения лица. — Ты снова начал принимать наркотики?
Йоханнес потупил взгляд, как пристыженный подросток, игнорирующий вопрос, на который ему неловко отвечать. Через мгновение он нехотя кивнул, не обращая внимания на то, что Йеппе закатил глаза.
— Йоханнес, черт возьми… — Йеппе глубоко вздохнул. В сегодняшней повестке дня имелись гораздо более серьезные пункты. — Зачем ты забрал у него телефон? И когда?
— Я ничего не забирал.
— Тогда как он оказался у тебя в кармане?
— Не знаю. Зачем мне было его брать? — Йоханнес начинал распаляться и сдерживался из последних сил.
— Чтобы предотвратить распространение всяких компрометирующих фотографий?..
— Йеппе, это какой-то бред! На современных устройствах все файлы синхронизированы через Интернет. Эти изображения находятся не только в телефоне у Альфы, но и на его виртуальном облаке. И какой же смысл забирать у него телефон? — Он раздраженно покачал головой.
— Но как он оказался в твоем кармане?
— Я не знаю, я же сказал! — Йоханнес заорал. Встал и обошел маленькую комнату, а потом, немного успокоившись, снова сел. — Извини.
Йеппе серьезно посмотрел на него.
— Ты ведь понимаешь, что мои коллеги не собираются подстилать тебе соломинку? Так что ни к чему взрываться, от этого только хуже.
Йоханнес виновато кивнул.
— Теперь о другом: ты каким-то образом вовлечен в проект Альфы со средствами ухода за кожей?
— «A-Skin»? Нет. Я никогда не вмешивался в это дело.
— Ты никогда не инвестировал туда и не помогал Альфе в посредничестве с инвестором? — У Йеппе во рту так пересохло, что губы приклеивались к зубам.
— Ты с ума сошел? Я бы ни за что не посмел. У меня есть финансовый консультант, который инвестирует мои деньги, я ничего не смыслю в бизнесе. И ты это прекрасно знаешь! Я даже не заглядываю в отчеты, которые он мне присылает, и насколько мне известно, он вкладывает деньги только в солидные компании типа «Вестас» или «Мэрск». А не в бонвианов с безрассудными идеями.
— У тебя совсем нет предположений, кто мог убить Альфу и Кристель?
Йоханнес покачал головой.
Йеппе почувствовал, как надежда постепенно покидает его, просачивается наружу, как воздух из проколотого мяча. Каким образом он может помочь Йоханнесу, если все возможные варианты ведут в никуда? Он закрыл черный блокнот и положил его в карман.
— А откуда ты знаешь Кристель Тофт? Я никогда не слышал, чтобы ты о ней упоминал.
— Кристель? Я знаком с ней уже несколько лет. Она вместе со мной играла в одном дурацком мюзикле в театре «Бельвю». Вообще-то я не очень хорошо ее знаю. Но она была милая. Печально…
— Да уж, печально.
Йеппе направился к двери, два раза стукнул по раме и слегка улыбнулся одними губами.
— Впервые я встретился с ней на программе «Мэдс и Монополия».
Йеппе застыл.
— О чем ты? Ты тоже принимал участие в «Мэдс и Монополии»?
— Ох да, я выступал в качестве приглашенного гостя один-единственный раз, давным-давно. Лет пять назад, наверное. Это было весело. Я даже расстроился, что Мэдс Стеффенсен больше меня не пригласил.
Йеппе почувствовал приток крови к мозгу. Вернулся к Йоханнесу и поднял его за руку с кушетки.
— Я вызволю тебя отсюда! Все будет хорошо, обещаю!
Йеппе так и оставил Йоханнеса стоять, а сам пулей пронесся мимо охранника, открывшего ему дверь, и устремился по коридору к выходу. Надо немедленно связаться с Эстер ди Лауренти. Холодные стены изолятора временного содержания отзывались эхом на каждый его шаг.
Глава 20
Эстер ди Лауренти долго пришлось барабанить в дверь Грегерса, прежде чем тот отреагировал на стук.
— Что за чертовщина! Неужели пожар? Заходи же!
Эстер открыла дверь. Грегерс сидел на стуле, радио работало на полную мощность. Стинг пел о том, что надо отпустить того, кого любишь. Хорошая композиция, не оскорбляет ничьих чувств, припомнила Эстер содержание. Как раз то что нужно для канала «Р4». И как раз то что нужно для Грегерса.
— Грегерс, нам придется поработать.
Прежде чем Грегерс заворчал, Эстер заметила проблеск энтузиазма в его глазах.
— Поработать, говоришь? За работу, насколько мне известно, полагается платить.
— Ну ладно тебе. Звонил Йеппе Кернер. Полиция нуждается в нашей помощи!
— Ну хорошо, хорошо. Только ради тебя. — Он с трудом поднялся и протянул руку, чтобы выключить радио. — Рассказывай, что надо делать.
Эстер проследовала к себе в гостиную, где заранее приготовила свежесваренный кофе, компьютер и блокноты. Грегерс, не переставая брюзжать, приковылял следом и сел за стол.
— Не понимаю, как ты можешь на этом сидеть! Не стулья, а недоразумения какие-то! Никогда не сидел ни на чем более неудобном!
— Сейчас налью тебе кофе, Грегерс.
— Нет, спасибо, я только что… А, еще пирог, ну давай тогда, полчашки.
Эстер разлила кофе по чашкам и подала Грегерсу тарелку с куском сладкого пирога. После того, как он откусил первый кусочек, Эстер приступила к объяснению стоявшей перед ними задачи:
— До этого момента полицейские скептически относились к моей… к нашей теории о связи убитых с программой «Мэдс и Монополия». Однако теперь выяснилось, что Йоханнес Ледмарк принимал участие в одном из выпусков вместе с обеими жертвами. Йеппе Кернер едет к нам; он попросил найти этот самый выпуск и начать прослушивание.
Грегерс жевал пирог, нахмурившись.
— Я ни слова не понял из того, что ты только что сказала. От меня ты что хочешь?
— Грегерс, мы должны прослушать еще одну-единственную передачу. Пятилетней давности. Я ее уже нашла, а ты должен помочь мне разобраться, какие из озвученных дилемм представляют собой действительно серьезные проблемы.
— Вот так бы сразу и сказала. Включай запись, приступим. А выпечка еще есть?
Эстер запустила подкаст и отрезала еще пирога. Мэдс Стеффенсен тем временем кратко озвучил развитие дилеммы предыдущего выпуска, с шутками и прибаутками представил трех гостей и приступил к зачитыванию писем от слушателей.
После первой дилеммы Эстер нажала на паузу, чтобы обсудить, есть ли тут повод для серьезного конфликта. В середине обсуждения второй дилеммы в дверь позвонил Йеппе и присоединился к ним. Он поприветствовал Грегерса, который лишь сдержанно кивнул. Затем Йеппе придвинул к себе чашку с кофе и выложил на стол свой блокнот.
Спустя два часа перед ними лежал такой список:
1. Оскар страдает дислексией и не уверен, стоит ли упоминать об этом на собеседованиях при устройстве на работу.
2. Тина и Бо сомневаются, стоит ли заводить второго ребенка, их первенцу всего один год.
3. 16-летняя Лаура забеременела от своего парня, которому был поставлен диагноз бесплодие, теперь она не знает, рожать ей ребенка или нет.
4. Коллега Сони удалил ее из друзей на Фейсбуке.
5. Теа обнаружила, что ее соседка и близкая подруга берет с нее за комнату завышенную арендную плату.
6. Тина замужем за Пребеном, они воспитывают двоих детей, но она влюбилась в своего коллегу. Уступить ли ей своим чувствам или остаться с мужем?
7. Парень Лизы отрастил бороду. Она считает это отталкивающим.
8. Пребен проходит преподавательскую практику в одном из начальных классов и принимает душ вместе со своими учениками. Он учитель физкультуры. Но коллеги считают, что таким образом он навлекает на себя подозрения в сексуальных домогательствах по отношению к детям.
9. 19-летняя дочь Йеспера и Пернилле недавно заявилась домой с искусственно увеличенными губами. Они не знают, как реагировать.
— Прекрасно, — подытожил Йеппе. — Давайте по порядку разберем дилеммы. Думаю, мы можем спокойно исключить первые две. Никому не придет в голову кого-то убивать из-за дислексии или из-за сомнений, заводить ли второго ребенка. Значит, первая дилемма, в которой может содержаться серьезный конфликт, это дилемма номер три. Согласны?
Эстер кивнула, а Грегерс отковырял от пирога кусочек глазури и положил его в рот. Эстер нашла начало обсуждения третьей дилеммы.
— Давайте послушаем еще раз и решим, что делать дальше.
— Давайте. Включай!
Сегодня в «Монополии» принимают участие: эксперт из мира моды Альфа Бартольди, певица Кристель Тофт и, впервые, артист Йоханнес Ледмарк.
Итак, слушайте. Я получил письмо от слушательницы по имени Лаура.