Хорошенькое дельце. Перед тем как уйти из дома, он сначала выпроводил возмущённую Зиночку, и только потом вышел сам, заперев дверь на ключ. Зверев, в отличие от большинства людей, никогда не забывал закрывать дверь и выключать электричество. Запасных ключей от своей квартиры Зиночке Зверев не оставлял, поэтому свет в окне мог означать лишь то, что в его квартире кто-то побывал. Поднявшись по лестнице, Зверев на цыпочках подошел к двери и потянул ручку на себя. Дверь была заперта изнутри. Значит, незваный гость всё ещё там. Зверев достал из кармана ТТ и, стараясь действовать как можно тише, открыл дверь ключом. Он проник в коридор, держа пистолет у виска, и почувствовал запах дорогого табака. Зверев на мгновение замер и именно в этот момент услышал резкий женский голос: «Зверев, сейчас же убери пистолет, а то ещё пристрелишь меня ненароком!» Он узнал голос Риты. Убрав пистолет, Зверев не спеша разулся, прошёл на кухню и уселся на табурет.

* * *

Рита – она же Маргарита Игоревна Ковальская – была одной из многочисленных подруг Зверева. Рита работала в модном салоне на пересечении улицы Гоголя и Октябрьского проспекта. Две недели назад на этой же самой кухне Рита категорично заявила Звереву, что больше не может обманывать мужа, и им необходимо расстаться. Тогда Зверев сделал траурную мину и лишь многозначительно пожал плечами, на что Рита отреагировала довольно импульсивно:

– Не делай вид, что моё решение тебя огорчило! Будь хотя бы сейчас со мной честен!

– Разве я хоть раз тебя обманывал? – удивился Зверев.

Рита надула губки:

– Ты говорил мне, что я тебе нравлюсь!

– Говорил! И готов повторить это сейчас! Что с того?

Рита нахмурила лобик.

– Ещё ты мне говорил, что я тебе очень дорога!

– И это тоже не было ложью!

– Ах вон оно что, то есть тебе дороги все, кого ты водишь к себе на ночь?

– Не могу врать женщинам! Особенно тем, которых считаю настоящими красавицами, – Зверев театрально вскинул взгляд к потолку. – Ты совершенно права, мне дороги вы все! Все до единой.

– Ну ты и сволочь, Зверев! – взвизгнула Рита.

– О Боже, эти слова я слышу чаще, чем что-либо ещё! Ты не оригинальна, моя дорогая! Но сейчас не об этом. Не могу понять, к чему все эти пересуды? Ты сказала, что решила порвать со мной, потому что не хочешь больше обманывать мужа! Это так, или ты что-то не договариваешь?

Рита фыркнула, нахохлилась:

– Я нашла в твоей постели рыжие волосы!

– Что с того?

– Я хочу знать, прежде чем оставить тебя, кто эта женщина!

Зверев изобразил задумчивость, потом небрежно принялся рассуждать:

– Если волосы, которые ты нашла, длинные и прямые, то это скорее всего Люба, официантка из одного маленького ресторанчика с дурацким названием «Крабик». Если волосы средней длины и вьются, то это наверняка Зиночка, жена одного довольно важного дядечки, фамилию которого я по понятным причинам не могу тебе назвать… Если же волосы совсем короткие… Стоп! Мне же не нравятся женщины, стриженные под мальчиков. Волосы, которые ты нашла, они же не короткие?

– Ну ты и сволочь, Зверев!

– Довольно! Эти слова ты уже сегодня говорила. Ты решила больше не изменять мужу, и я считаю, что это служит веским основанием для разрыва наших отношений. Так что, моя девочка, я желаю тебе долгого семейного счастья, и более не смею тебя задерживать. Однако если ты вдруг передумаешь…

– Не передумаю! – гневно выкрикнула тогда Рита и покинула «логово зверя», именно так до этого она называла квартиру своего любовника.

В тот момент он решил, что Рита объявится уже через пару дней, но когда этого не случилось, Зверевне особо огорчился. Он отнёсся к случившемуся вполне философски и даже порадовался за вновь обретшую друг друга семейную пару.

* * *

Сегодня, спустя целых пятнадцать дней после их «трогательного» расставания, обнаружив бывшую любовницу на собственной кухне, Зверев в душе был немного разочарован. Ему было искренне жаль, что семейная идиллия супругов Ковальских продолжалась недолго. Рита снова выглядела возбуждённой. Худая, большеглазая, с идеальным изгибом бровей – женщина стояла у окна и неистово курила. На ней было утянутое широким поясом сиреневое платье с белыми манжетами и кружевным воротником. Рита теребила пальцами маленькую сумочку из замши, которую то и дело сжимала с такой силой, что её цупферный замок то и дело расстёгивался. Также опытный взгляд Зверева сразу же отметил, что глаза Риты, вопреки обычному, накрашены наспех, а три окурка в пепельнице искурены только наполовину. «А сегодня она выглядит немного иначе, чем при нашей последней встрече, – продолжал рассуждать про себя Зверев. – Она бледна, её нижняя губа подрагивает. Неужели и впрямь что-то серьёзное…» Видя, что женщина не решается заговорить первой, Зверев спросил:

– Откуда у тебя ключ?

Рита вздрогнула, словно ей дали пощёчину.

– Что? Ключ? Какой ещё ключ?

– Ключ от моей квартиры, – пояснил Зверев, стараясь говорить как можно мягче.

– Ах, ключ, – Рита расстегнула сумочку, достала из неё ключ и положила на стол. – Еще полгода назад, пока ты спал, я нашла у тебя в кармане ключи и решила, что стоит сделать с них слепок.

– Ты сделала по оттиску дубликат? И всё это время имела ключ от моего логова? Ты бы добилась большого успеха, если бы связала свою жизнь с криминалом…

– Перестань! Мне сейчас не до твоих дурацких шуток. – Рита загасила папиросу и посмотрела Звереву в глаза. – Мне нужна твоя помощь. Я думаю, что Болеслав узнал про наши с тобой отношения. Ты же знаешь, он такой ранимый и вспыльчивый, не знаю, как он такое перенесёт.

Зверев ни разу не сталкивался с Болеславом Ковальским, и если что и знал о нем, то только со слов самой Риты. Зверев стал судорожно вспоминать: Ковальский Болеслав Янович, театральный деятель, считает себя потомком польских аристократов, ученик самого Заха?вы[6 - Б. Е. Захава – российский советский театральный деятель.], некогда блистал на сцене театра Пушкина. Играл роль какого-то там царевича в постановке «Борис Годунов». Чувствительный, вспыльчивый, ранимый… Что там она про него ещё рассказывала? В настоящее время переживает творческий кризис, поэтому много пьёт, постоянно где-то пропадает в поисках работы. Пока Зверев напрягал свою и без того уже гудящую голову, Рита продолжала возбуждённо говорить:

– …пришла домой, а её нет! Ты понимаешь, он забрал Розу и исчез. Он наверняка всё узнал, поэтому и уехал. Куда он мог направиться? Может, в Ленинград? Или в Москву? У него же совсем нет денег! Кроме тех, что он забрал из моей шкатулки. Но там же всего несколько тысяч. Как он собирается жить?

Зверев вскинул руки вверх и ударил ладонями по столу.


– Стоп! Остановись, а то мой мозг закипит от твоих завываний. Ты так возбуждена и перепугана из-за того, что твой муженёк-неудачник сбежал от тебя в неизвестном направлении, прихватив с собой все ваши деньги и какую-то розу?

– Что??? – если до этого Рита разговаривала громко, то сейчас она заорала так, что её крики наверняка услышали все соседи. – Что значит «какую-то розу»? Вообще-то мы сейчас говорим о моей дочери. Говорю же, Болеслав узнал о нашем с тобой романе, забрал с собой дочь и уехал!

«Тьфу ты! Твою ж маму так! – Зверев чуть было не сказал это вслух. – Как же он мог забыть? Роза – это же семилетняя дочка Ковальских. Хотя Рита сама виновата. Если про мужа она постоянно что-то говорила в ходе их романтических свиданий, то о дочери почему-то упоминала лишь пару раз и то вскользь. Дело наконец-то проясняется. Если бы Рита столько не трепалась о своем муже и его гениальности, а начала с главного…»

– А ну, цыц! И больше так не ори! – шутливый тон Зверева тут же улетучился. Рита отшатнулась и медленно опустилась на край табурета. – Просто отвечай на вопросы!

Рита покорно закивала.

– Когда ты обнаружила пропажу дочери? – приступил к опросу Зверев.

– Позавчера я довольно поздно вернулась с работы. Было около десяти, в это время Розочка обычно уже спит. Ни дочери, ни мужа дома не оказалось. Болеслав часто уходит по своим делам, так что Роза давно уже научилась засыпать одна.

– А что ещё за дела у твоего мужа по ночам? Ты же говорила, что в театре он пока не играет.

Рита наморщила лобик, виновато потупилась:

– Ну ты же понимаешь… Болеслав тяжело переживает свой уход из театра. Он артист! Настоящий артист, но его совсем не ценят…

«Это вы с муженьком так думаете, – рассуждал Зверев. – Наверняка те, с кем работал Ритин муженёк, не считают его столь уж выдающимся».

– Давай не будем ходить вокруг да около! Твоего мужа выставили из театра, и он подался во все тяжкие. Ты работаешь, а он пропивает все ваши деньги! Так?

– Я же говорила, что он очень ранимый. Он талантливый, понимаешь?..

– Хватит! Если у него когда-то и был талант, то сейчас он уже наверняка его пропил. Итак, ты пришла домой и обнаружила отсутствие мужа и пропажу дочери! Что ты там говорила про шкатулку и деньги?

– В шкатулке лежала моя зарплата, муж её забрал. Всего несколько тысяч.

– Ещё что-нибудь пропало?

Рита начала покусывать губы, отвела взгляд.

– Драгоценности. Витой браслет из золота, цепочка и кулон…

– Так! – усмехнулся Зверев. – А ты в милицию заявляла? Вдруг вас просто ограбили.

– Нет! Муж время от времени уже брал у меня деньги и драгоценности и закладывал их, но я их всё время выкупала.

Зверев аж крякнул. Понятно теперь, почему Рита с ним вообще связалась. Да от такого муженька к чёрту лысому убежишь.

– Соседи что-нибудь видели?

– Бабка с нижнего этажа видела в окно, как Болеслав вышел из дома с чемоданом… Вчера около восьми вечера.

– А девочка? Её кто-нибудь видел?

– Обычно, когда я на работе, Роза приходит из школы около двух, учит уроки, а потом идёт гулять.

– Вчера её кто-нибудь видел?

– Не знаю! – Лицо Риты скривилось. – Я особо никого не спрашивала!

– Но почему?

– Потому что я не особо лажу с соседями! Все они зануды, сквалыги и сплетники! Вот почему! Слушай! Мне всё это уже надоело! Ты устроил мне настоящий допрос, как будто я какая-то преступница. Это ты у нас сыщик, вот и ищи мою дочь! Если хочешь, допрашивай соседей, ещё кого-нибудь! Но найди мне мою дочь!

Вот так дела. Зверев с трудом сдержал улыбку.

– Ну что ж, гражданка Ковальская, если вы обращаетесь ко мне как к представителю органов правопорядка, в таком случае я рекомендую вам обратиться в районное отделение милиции по месту жительства. Там у вас должны принять заявление о пропаже ребёнка и похищении денежных средств и драгоценностей. Если в течение трёх дней ваша дочь и муж не объявятся, будет возбуждено дело, и милиция займётся их поисками. Так же вынужден вас попросить, не появляться более в моём доме, ибо следующий ваш подобный визит я могу посчитать незаконным проникновением в моё жилое помещение, – Зверев взял со стола дубликат ключа и сунул в карман. – Это я забираю, а слепок пока что предлагаю вам уничтожить добровольно.

Не веря своим ушам, Рита сидела с открытым ртом несколько минут, а потом вытащила из сумочки платок и разрыдалась.

– Перестаньте плакать, гражданочка! Слезами горю не поможешь, – всё тем же суровым тоном заявил Зверев.

После этих слов Рита бросилась ему на шею.

– Паша! Миленький! Зачем же ты со мной так? Ты же говорил, что я тебе дорога! Помоги мне! Пожалуйста!

Зверев аккуратно отстранил от себя рыдающую Риту.

– Ладно! Не ной! Всё это, конечно, очень некстати, но в беде я тебя не брошу.

– Правда? Ты мне поможешь?