— Так велят правила этикета, — многозначительно произнес он.
— Правила этикета велят человку страдать, — философски изрекла Кора и тяжело вздохнула в подтверждении своих слов.
— Вы… и правда, очень непосредственная, — как-то странно заметил Эдриан. Уж лучше бы не замечал.
Еще до того, как дверь любезно распахнул лакей, Кора уже ощутила волнение. Само здание слишком помпезное, вычурно. Ну к чему эта золотая отделка? Витражные окна и гипсовые ангелы на фасаде здания? Мраморные ступени, которые жутко скользкие и кроме неудобств ничего не вызывают.
— Вы дрожите? — с удивлением отметил Эдриан.
— Я… я нервничаю, — призналась Кора. — Здесь все такое…
— Вам не нравится? — кажется, он искренне удивлен.
— А это может нравится?! — не менее искренне удивилась Кора и вздохнула.
Лакей разлюбезно раскланялся, глазки-бусины лихорадочно засверкали, десять раз он выразил свое почтение и только потом проводил за стол.
Столы были белыми и круглыми на изогнутых ножкам. Рядом стулья с высокими резными спинками. Но только посетителей не так много, а пространство зала огромное, просто головокружительно.
Кора даже толком не смогла рассмотреть музыкантов, что играли на сцене возле широких окон.
Зато немногочисленные гости прекрасно смоги разглядеть Кору. Многие дамы, не стесняясь использовали лорнет.
— Кора, расслабитесь, — размеренно велел принц, снова прибегая к внушению. Кора лишь встрепенулась и послала… нет, не принца, до такого она не опустится. Лишь послала ему мысленный ответ на его манипуляции, очень надеясь, что дойдет. Кстати, ответ включал в себя некую часть бранных слов.
Судя по тому, как Эдриан подозрительно покосился, мысленный посыл все же до него дошел.
Подруга с энтузиазмом изучала меню, а вот Алексан пребывал в «другом мире». Он откинулся на спинку стула, одну руку устроил у себя на ноге, другу на — столе, и не спеша отстукивал пальцами замысловатый ритм. Надо признать, этот стук успокаивал лучше внушения Эдриана.
— Вы долго, — сухо заметил он, стоило его брату опуститься напротив.
— Кора изволила нервничать, — беспечно отозвался Эдриан и тоже взял в руки меню.
Кора поежилась, огляделась по сторонам, поражаясь тому, что люди окончательно растеряли всякий стыд. Ну разве можно так смотреть?
— Ты не хочешь есть? — с вызовом спросил Алексан.
— Я хочу есть всегда, — нервно отозвалась Кора, жалея, что все же не отправила вместо себя Вилиан. — У меня изнурительная диета, забыли?
Алексан криво усмехнулся, продолжая смотреть исключительно на свои стучащие пальцы.
— Я не верю в эту сказку с диетой.
— Ваше право, — не стала спорить Кора.
— Делайте, пожалуйста, заказ, — улыбнулся Эдриан. — А то останетесь голодными. Вот вы, Мэриан, что предпочитаете?
— Салат с рыбой, — немного смущенно призналась она. — И еще, очень бы хотелось попробовать ребрышки ягненка, но они очень жирные и есть их надо… руками, — произнесла она так, словно созналась в преступлении.
Кора отчего-то не решалась заглянуть в меню.
— Ваши Высочества, — раздался нежный голос совсем близко. Краем глаза, Кора заметила стройную фигуру в зеленом платье и белом переднике. — Что изволите?
Ни Эриан, ни Алексан никак не отреагировали на вопрос подавальщицы. Эдриан занимался тем, что задумчиво скользил взглядом по профилю Мэриан, а Мэриан скользила по меню.
— Мы подумаем еще. Можно? — тихо отозвалась Кора, повернувшись к подавальщице.
Плавне черты лица девушки заострились. Голубые глаза сверкнули скрытым гневом. Или раздражением. Может неприязнью. Чем-то таким, что Коре пришлось не по душе. Чуткие, пухлые губы стали тоньше. Сжались в линию.
— Я подойду позже, — натянуто улыбнулась она и откланялась.
— Ты умеешь производить на людей впечатление, — лениво заметил Алексан.
— Никогда не пыталась, — отозвалась Кора. — Это пустая трата времени и сил. Человек сам составит о другом человеке мнение и для этого не обязательно производить впечатление. Достаточно быть Человеком…
— Кора у нас философ? — с улыбкой заметил Эдриан, оторвавшись от меню. — Ну а есть вы собираетесь?
Кора смутилась и опустила взгляд.
— Я…
— Я помогу с выбором, — вмешался Алексан. Выпрямился и чуть-чуть пододвинулся к Коре.
— Здесь подают восхитительный гусиный паштет. Можно попробовать лазанью. Или вот, суп с крабами…
… от Алексана пахло свежими цитрусами с пряными нотками.
Кора всего на секунду прикрыла глаза, чтобы ощутить весь спектр этого аромата. Постигнуть его глубину и насыщенность. Алексаном хотелось дышать и это… пугало.
Кора очнулась, будто от наваждения и недоуменно захлопала глазами.
— … еще есть запеченное мясо с помидорами и сыром. Что будешь? — невозмутимо спросил он и поднял взгляд.
— Все, — выпалила Кора и отложила салфетку. — Мне нужно в уборную…
Прода послезавтра
Гости ресторации, особенно представительницы прекрасного пола, провожали Кору недоуменным взглядом. В них откровенно читалось: «Как? Почему? Что в ней такого?», и каждая мысленно представляла себя на месте Коры…
Кора и сама не знала, что в ней такого. Меньше всего хотелось привлекать внимание высочеств. Играть с ними, все равно что стрелять из лука с закрытыми глазами. Нет, найдутся умельцы… но не она. Кора далеко не умелец. И не игрок.
Уборная сверкала. В прямом смысле. Столько мрамора и зеркал… Блестящие позолоченные ручки, краны. Удобные кабинки.
Кора взяла кусок ароматного желтого мыла и тщательно умылась, смывая косметику. Надоело… Кого она пытается обмануть? Что доказать?
Кора выдохнула, стряхнула руки и осторожно открыла дверцу кабинки.
Женщина в коричневом платье смотрела в упор.
Не тоскливо, не грустно… просто… в глаза.
Кора не успела вымолвить и слова, не успела сделать вдох, как женщина протянула руку и взяла Кору за руку.
— Только не сей… — «Только не сейчас…», мысленно повторила Кора, но мир уже поплыл, стремительно меняя очертания. Покосились стены, отделанные серо-бежевой плиткой. Их сменили гладкие, почти синие.
Мгновенно накатила тошнота и так же быстро отступила. Сознанием завладела другая реальность.
Прошлое…
«Появилось несколько картин. С пейзажем. Не самым удачным. Дешевое старье… А вот платяной шкап — отличного качества, с тремя дверцами, под цвет нему — комод и зеркальное трюмо. И на каждой мебели есть роспись мастера в виде распустившейся орхидеи…
— Эстер. Посмотри, мне идут эти серьги? — женщина в старомодном лиловом платье с высоким воротником, что отделано большим количеством бисера, повернулась к камеристке.
Серьги были с топазами в виде изящных сосулек.
— Да, ваша светлость, — Эстер низко поклонилась, незаметно сжимая тонкими пальцами коричневый подол.
Кора ощутила легкую дрожь, в груди что-то сжалось в тугой узел. Словно… словно это ей страшно.
— Ты не врешь мне? — сомневается Королева.
Кора пытается приглядеться. Жаль… жаль в подобных видениях нельзя передвигаться, нельзя рассмотреть детали. Они смазаны, размыты, поддернуты белой пеленой. Это затрудняет дело…
— Нет, ваша светлость. Вы прекрасны, — голос Эстер уверен и тверд. Она неплохо натренировалась во лжи. Кора даже испытала легкую зависть. Она врать не умеет.
— Подойди, — обманчиво спокойно говорит Королева.
Кора узнает эти плавные черты. Этот прямой нос и раскосые глаза. Видела в портретном зале. Да, она была увлечена изображением Элаизы, но пока дошла до него невольно заметила и все остальные. А память… она так устроена, что запоминает все, что видит и подсказывает в нужный момент. По крайней мере, Коре. На память Кора не жаловалась.
Луиза Ренар. Третья Королева Асвии. О ней Эдриан ничего не рассказывал, лишь показал платье, в котором она была на коронации.
Луиза развернула Эстер к зеркалу и приложила сережки мочкам ее ушей.
— Нравится?
Эстер сглотнула.
— Тебе очень идет, — сладко произнесла Луиза.
Зеркало…
Знакомые завитки, что напоминают символы, бронзовая рама, прямоугольная форма… Зеркало из комнаты Мэриан. Это точно оно.
— Я бы подарила тебе их… — протянула Луиза. Ей нравилось забавляться. Жажда власти и желание обладать судьбой человека чувствовалось так явно, что Кора вздрогнула.
… раздался удар.
— Правила этикета велят человку страдать, — философски изрекла Кора и тяжело вздохнула в подтверждении своих слов.
— Вы… и правда, очень непосредственная, — как-то странно заметил Эдриан. Уж лучше бы не замечал.
Еще до того, как дверь любезно распахнул лакей, Кора уже ощутила волнение. Само здание слишком помпезное, вычурно. Ну к чему эта золотая отделка? Витражные окна и гипсовые ангелы на фасаде здания? Мраморные ступени, которые жутко скользкие и кроме неудобств ничего не вызывают.
— Вы дрожите? — с удивлением отметил Эдриан.
— Я… я нервничаю, — призналась Кора. — Здесь все такое…
— Вам не нравится? — кажется, он искренне удивлен.
— А это может нравится?! — не менее искренне удивилась Кора и вздохнула.
Лакей разлюбезно раскланялся, глазки-бусины лихорадочно засверкали, десять раз он выразил свое почтение и только потом проводил за стол.
Столы были белыми и круглыми на изогнутых ножкам. Рядом стулья с высокими резными спинками. Но только посетителей не так много, а пространство зала огромное, просто головокружительно.
Кора даже толком не смогла рассмотреть музыкантов, что играли на сцене возле широких окон.
Зато немногочисленные гости прекрасно смоги разглядеть Кору. Многие дамы, не стесняясь использовали лорнет.
— Кора, расслабитесь, — размеренно велел принц, снова прибегая к внушению. Кора лишь встрепенулась и послала… нет, не принца, до такого она не опустится. Лишь послала ему мысленный ответ на его манипуляции, очень надеясь, что дойдет. Кстати, ответ включал в себя некую часть бранных слов.
Судя по тому, как Эдриан подозрительно покосился, мысленный посыл все же до него дошел.
Подруга с энтузиазмом изучала меню, а вот Алексан пребывал в «другом мире». Он откинулся на спинку стула, одну руку устроил у себя на ноге, другу на — столе, и не спеша отстукивал пальцами замысловатый ритм. Надо признать, этот стук успокаивал лучше внушения Эдриана.
— Вы долго, — сухо заметил он, стоило его брату опуститься напротив.
— Кора изволила нервничать, — беспечно отозвался Эдриан и тоже взял в руки меню.
Кора поежилась, огляделась по сторонам, поражаясь тому, что люди окончательно растеряли всякий стыд. Ну разве можно так смотреть?
— Ты не хочешь есть? — с вызовом спросил Алексан.
— Я хочу есть всегда, — нервно отозвалась Кора, жалея, что все же не отправила вместо себя Вилиан. — У меня изнурительная диета, забыли?
Алексан криво усмехнулся, продолжая смотреть исключительно на свои стучащие пальцы.
— Я не верю в эту сказку с диетой.
— Ваше право, — не стала спорить Кора.
— Делайте, пожалуйста, заказ, — улыбнулся Эдриан. — А то останетесь голодными. Вот вы, Мэриан, что предпочитаете?
— Салат с рыбой, — немного смущенно призналась она. — И еще, очень бы хотелось попробовать ребрышки ягненка, но они очень жирные и есть их надо… руками, — произнесла она так, словно созналась в преступлении.
Кора отчего-то не решалась заглянуть в меню.
— Ваши Высочества, — раздался нежный голос совсем близко. Краем глаза, Кора заметила стройную фигуру в зеленом платье и белом переднике. — Что изволите?
Ни Эриан, ни Алексан никак не отреагировали на вопрос подавальщицы. Эдриан занимался тем, что задумчиво скользил взглядом по профилю Мэриан, а Мэриан скользила по меню.
— Мы подумаем еще. Можно? — тихо отозвалась Кора, повернувшись к подавальщице.
Плавне черты лица девушки заострились. Голубые глаза сверкнули скрытым гневом. Или раздражением. Может неприязнью. Чем-то таким, что Коре пришлось не по душе. Чуткие, пухлые губы стали тоньше. Сжались в линию.
— Я подойду позже, — натянуто улыбнулась она и откланялась.
— Ты умеешь производить на людей впечатление, — лениво заметил Алексан.
— Никогда не пыталась, — отозвалась Кора. — Это пустая трата времени и сил. Человек сам составит о другом человеке мнение и для этого не обязательно производить впечатление. Достаточно быть Человеком…
— Кора у нас философ? — с улыбкой заметил Эдриан, оторвавшись от меню. — Ну а есть вы собираетесь?
Кора смутилась и опустила взгляд.
— Я…
— Я помогу с выбором, — вмешался Алексан. Выпрямился и чуть-чуть пододвинулся к Коре.
— Здесь подают восхитительный гусиный паштет. Можно попробовать лазанью. Или вот, суп с крабами…
… от Алексана пахло свежими цитрусами с пряными нотками.
Кора всего на секунду прикрыла глаза, чтобы ощутить весь спектр этого аромата. Постигнуть его глубину и насыщенность. Алексаном хотелось дышать и это… пугало.
Кора очнулась, будто от наваждения и недоуменно захлопала глазами.
— … еще есть запеченное мясо с помидорами и сыром. Что будешь? — невозмутимо спросил он и поднял взгляд.
— Все, — выпалила Кора и отложила салфетку. — Мне нужно в уборную…
Прода послезавтра
Гости ресторации, особенно представительницы прекрасного пола, провожали Кору недоуменным взглядом. В них откровенно читалось: «Как? Почему? Что в ней такого?», и каждая мысленно представляла себя на месте Коры…
Кора и сама не знала, что в ней такого. Меньше всего хотелось привлекать внимание высочеств. Играть с ними, все равно что стрелять из лука с закрытыми глазами. Нет, найдутся умельцы… но не она. Кора далеко не умелец. И не игрок.
Уборная сверкала. В прямом смысле. Столько мрамора и зеркал… Блестящие позолоченные ручки, краны. Удобные кабинки.
Кора взяла кусок ароматного желтого мыла и тщательно умылась, смывая косметику. Надоело… Кого она пытается обмануть? Что доказать?
Кора выдохнула, стряхнула руки и осторожно открыла дверцу кабинки.
Женщина в коричневом платье смотрела в упор.
Не тоскливо, не грустно… просто… в глаза.
Кора не успела вымолвить и слова, не успела сделать вдох, как женщина протянула руку и взяла Кору за руку.
— Только не сей… — «Только не сейчас…», мысленно повторила Кора, но мир уже поплыл, стремительно меняя очертания. Покосились стены, отделанные серо-бежевой плиткой. Их сменили гладкие, почти синие.
Мгновенно накатила тошнота и так же быстро отступила. Сознанием завладела другая реальность.
Прошлое…
«Появилось несколько картин. С пейзажем. Не самым удачным. Дешевое старье… А вот платяной шкап — отличного качества, с тремя дверцами, под цвет нему — комод и зеркальное трюмо. И на каждой мебели есть роспись мастера в виде распустившейся орхидеи…
— Эстер. Посмотри, мне идут эти серьги? — женщина в старомодном лиловом платье с высоким воротником, что отделано большим количеством бисера, повернулась к камеристке.
Серьги были с топазами в виде изящных сосулек.
— Да, ваша светлость, — Эстер низко поклонилась, незаметно сжимая тонкими пальцами коричневый подол.
Кора ощутила легкую дрожь, в груди что-то сжалось в тугой узел. Словно… словно это ей страшно.
— Ты не врешь мне? — сомневается Королева.
Кора пытается приглядеться. Жаль… жаль в подобных видениях нельзя передвигаться, нельзя рассмотреть детали. Они смазаны, размыты, поддернуты белой пеленой. Это затрудняет дело…
— Нет, ваша светлость. Вы прекрасны, — голос Эстер уверен и тверд. Она неплохо натренировалась во лжи. Кора даже испытала легкую зависть. Она врать не умеет.
— Подойди, — обманчиво спокойно говорит Королева.
Кора узнает эти плавные черты. Этот прямой нос и раскосые глаза. Видела в портретном зале. Да, она была увлечена изображением Элаизы, но пока дошла до него невольно заметила и все остальные. А память… она так устроена, что запоминает все, что видит и подсказывает в нужный момент. По крайней мере, Коре. На память Кора не жаловалась.
Луиза Ренар. Третья Королева Асвии. О ней Эдриан ничего не рассказывал, лишь показал платье, в котором она была на коронации.
Луиза развернула Эстер к зеркалу и приложила сережки мочкам ее ушей.
— Нравится?
Эстер сглотнула.
— Тебе очень идет, — сладко произнесла Луиза.
Зеркало…
Знакомые завитки, что напоминают символы, бронзовая рама, прямоугольная форма… Зеркало из комнаты Мэриан. Это точно оно.
— Я бы подарила тебе их… — протянула Луиза. Ей нравилось забавляться. Жажда власти и желание обладать судьбой человека чувствовалось так явно, что Кора вздрогнула.
… раздался удар.