Вокруг мое время, остатки фундамента господского дома…но я слышу ИХ. Я слышу звуки, я чувствую запах крови, вывалившихся внутренностей, мужского вонючего пота и навоза, прилипшего к грязным, кривым вилам, проткнувших мою хрипящую грудь!

Я там — и я тут!

Я застрял на границе миров и времен, и уже не знаю, что должен сделать!

Я раздваиваюсь, я…я перемещаюсь ТУДА, и уже начинаю видеть неясные мечущиеся фигуры!

И тогда выпускаю пузырек из рук. Он падает на красные кирпичи, скованные известковым раствором, а я медленно, очень медленно поднимаю ногу, и…со всей силой опускаю каблук на маленький, мерцающий белым светом сосуд!

Хруст! Вспышка! Гром!

БАМ!

Меня отбрасывает назад, я ударяюсь головой, но не чувствую боли! Только удар, и что-то мокрое, льющееся мне за воротник. Медленно шевелятся мысли…я не чувствую ни рук и не ног…и только одна мысль плавает на поверхности, не давая мне скатиться в черноту безвременья — получилось, или нет?

А потом и она исчезает в небытие.

— Приподнимите его! Вот так! — гудит мужчина

Женский голос:

— Пей, миленький, пей!

В глотку мне что-то льется, я захлебываюсь и понимаю — это пиво! Ледяное пиво! Я присасываюсь, хватаю рукой бутылку и с жадностью хлебаю пенное, горьковатое содержимое бутылки. Допиваю, отбрасываю бутылку в сторону, и только тут замечаю, кто стоит сейчас передо мной.

— Ну вот, жить будет! — радостно басит Самохин, и я замечаю у него на щеке синяк и ссадину, которых только еще недавно не было — Пиво, оно такое дело — и мертвого шерифа подымет! Как ты, Василий? Отошел?

— Смотря в каком смысле! Не дождетесь! — хриплю я, и под бодрый смех Самохина с трудом поднимаюсь на ноги. Кровь из затылка уже не идет, видать мои бесы постарались, да и в теле крепости побольше, чем пару минут назад. Вот что пиво животворящее делает!

Тут и баба Нюра — бледная, но решительная, кулаки сжаты, смотрит, как Ленин на буржуазию — на всех сразу.

Самохин — помятый, но бодрый.

Двое мужиков — те, что сегодня мне мебель собирали, стоят, смотрят на меня с каким-то испугом, будто я сейчас начну палить по ним из табельного оружия. Или крови на моей физиономии испугались?

Поодаль — толпа народа. Уже без палок, лица с трудом отсюда различаю, но чувствую сам настрой — испуганные, пристыженные, сгорбились, как под грузом вины. Похоже, недавно едва Самохина не заколбасили. Ну что же — ждут законной кары за свои поступки. Только вот — за что именно кара? И как объяснить людям, что сейчас произошло?

— Баб Нюр, завязывай ты со своим мракобесием! — добродушно басит Самохин — Был массовый психоз, похоже что на почве утечки болотного газа, и ничего больше. Ветерок подул — все и закончилось. Так что не разводи здесь всякую ересь! Все от пруда, как и всегда! Мда…впору спустить это пруд к чертовой матери! Одни от него проблемы! Мужики, по домам расходимся! Сегодня выходной. Наработались, мать его в дышло через коромысло! Аж голова гудит… Вась, тебя до дому проводить? Иди дойдешь?

— Сам дойду — отвечаю я, а баба Нюра склоняется ко мне и тихо шипит:

— Прежде ты мне все расскажешь, засранец! И только потом поедешь домой! Принесли же тебя черти на мою голову!

Я киваю и медленно бреду к машине. Сейчас главное для меня — не упасть. Еще одну ссадину на затылке получать ну совсем даже не хочется. Хватит, повалялся.





Глава 8




— Теперь вы знаете — сказал я устало, и пощупал рану на затылке. Она уже затянулась — регенерация у меня на уровне, точно. Интересно, сколько жизни откачали мои бесы у безумной банкирши, чтобы залечить эту рану?

— Не так уж и много! — откликнулся Прошка. Голос его доносился как из телефонной трубки, но был слышен очень хорошо. Почти так, как если бы он находился рядом — Докладываю, хозяин: с клиенткой все хорошо. Она поблевала, а сейчас сидит на горшке и выдавливает из себя все, что может выдавить. Получается у нее это не очень хорошо — с криками и стонами, а также с руганью и проклятиями в твой адрес.

— А можно без этих подробностей? — раздраженно бросил я, стараясь говорить с Прошкой так, чтобы баба Нюра не поняла, что я с кем-то разговариваю — Ну на кой черт мне знать, чего она там из себя выдавливает!

— Ну…я думал тебе будет интересно. В общем — мучается она сильно, но надо отметить — держится хорошо. Сильная баба! Воля у нее просто стальная! И тем приятнее будет ее сломать.

— Продолжайте, только не сильно навредите. И главное, чтобы копыта не отбросила — мне с нее денег получать, не забудьте.

— Будет сделано, мой генерал! — это уже Минька, счастливый и довольный. Вот же зверюги…мда. Нечисть, она и есть — нечисть. Получать удовольствие от мучений своей жертвы — это могут только маньяки или нечистая сила. Впрочем — во все времена были палачи, которые брали на себя функции, не свойственные обычному человеку. Пытать, вешать, рубить головы — кто-то же должен был это делать? И так же им отдавали приказ некие хозяева, морщившие нос и презиравшие этих палачей. Не уподобляюсь ли я этим хозяевам? И чем тогда я сам отличаюсь от палача? Тем, что не пачкаю руки? Нет, лучше об этом не думать — нехорошая тема, скользкая.

— Так что молчишь?

Я только сейчас обнаружил, что баба Нюра меня что-то спросила. Я так ушел в разговор со своими помощниками, что совсем забыл про то, что старуха сидит у меня в машине.

— Простите, баба Нюра…не могли бы повторить вопрос? Я что-то не в себе…никак не могу сосредоточиться.

— Ладно…пустое — баба Нюра поджала губы — Потом договорим. Поезжай к себе домой, и помни — не разбрасывайся словами. Думай, прежде чем что-то скажешь. И вот что — ты Варьку береги. Баба очень хорошая, верная. Если она на тебя глаз положила, посчитала своим — костьми ляжет, а в обиду не даст. И ты ее защищай. Ладно, ладно — слышала, что ты ее одел как королеву! Вся деревня гудит — Варька мол своего муженька из дому выгнала, а участковому приворот сделала. И теперь тот участковый ходит у нее на веревке, как цирковой медведь! Одевает ее как куклу, и все такое. Дураки! Знали бы они, кому приворот этот самый собрались приписать! Хе хе…


— А кстати! — встрепенулся я — А если и правда мне приворот кто-то сделал? На ту же Варю! Реально это?

— Вот видно, что ты неграмотный, что у тебя наставника не было! — фыркнула ведьма — это же азы колдовства! Никто не может сделать приворот тому, кто больше тебя по Силе! Никто и никогда, чего бы он ни пытался сделать! Даже если объединятся несколько ведьм, напитают приворотное зелье, сложив всю свою Силу, и то — этих ведьм на тебя нужно не меньше десятка, сильных ведьм, черных! А где их столько набраться? Ведьм всех уж и повывели… Вот если бы другой колдун был, да и то…я смотрю на тебя, и в глубине души даже побаиваюсь. Уж больно тебе дурная, могучая сила досталась! У прежнего колдуна-то такой не было. Он сильный был, да, но чтобы такое… Тут мне кажется получилось сложение сил. Ты изначально родился колдуном, просто твоя сила так и не проявилась. Это бывает, и совсем не редко. Должны произойти какие-то события, чтобы человек стал колдуном. Например — ты должен попасть в катастрофу, и только Сила тебя спасет. Или соберется умирать кто-то из близких, и только от твоей Силы зависит — будет он жить, или нет. То есть должно произойти что-то потрясающее, освобождающее твою колдовскую энергию! Или тебя инициировал другой колдун — вот как случилось. А так…по большей части в твоей жизни все было тихо и спокойно, твоя Сила спала, закапсулированная где-то у тебя в мозгу. И даром, что ты третий незаконнорожденный сын третьей в роду незаконнорожденной женщины, родившийся с зубами — пока Сила старого колдуна в тебя не попала, пока тебя как следует не встряхнуло — ничего бы и не получилось. Но вот — сталось так, как должно было быть. Теперь ты колдун. И живи с этим, как можешь.

Старуха помолчала, взялась за ручку открывания дверцы:

— Сколько живу, а все не устаю поражаться причудам Провидения! Вот зачем тебе Сила?! Жил ты без нее, и жил бы дальше! И знать бы не знал о том, что на самом деле вокруг тебя происходит! Считал бы это мракобесием и антинаучными бреднями. Как бы легче тебе жилось!

— И скучнее — хмыкнул и улыбнулся я — Мне нравится моя нынешняя жизнь.

— Еще бы не нравилась! — тоже улыбнулась старуха — Главное, чтобы тебе башку не оторвали за излишнее рвение в колдовстве! Слишком уж ты рьяно начал прогибать мир под себя. Так нельзя. Таких — загоняют в стойло, учти это. По большому счету мне вроде бы и все равно, что с тобой случится, кто ты мне? Не сват, не брат… Но парень ты хороший, порядочный, я это вижу. Так что с высоты своих лет, я тебя предупреждаю, прошу: прекрати! Колдуй по мелочи, и не трогай души людей! Вот ты заколдовал трех мужиков, избивших Варьку. И что ты сделал? Зачем превратил их в бессловесных скотиняк?

— Сами же сказали — «не убивай»! А теперь выговариваете! — нахмурился я — Не убил же!

— Теперь Жижинская баба ходит по деревне и проклинает тебя, жалуется, что напишет на тебя жалобу. Что муж теперь никакущий, никуда не годный, теленок, а не муж! Погоди, она еще к тебе придет! Вот нажрется, и придет. И ее заколдуешь?

— И ее заколдую! — набычился я — А что мне с ними было делать?

— Связать. Отправить в райотдел. Потом в суд! А ты силу показал! А Бегемотиху зачем заколдовал? Об этом вся округа толкует! Уж больно она была личностью…приметной. Ты к ней сходил — она сделалась шелковой! Теперь все вокруг знают, чего от тебя ожидать.

— Да ладно…никто в это не поверит — помотал я головой — Я сам бы никогда в это не поверил — раньше.

— Кому надо — поверят — горько вздохнула ведьма — Одно меня расстраивает: когда тебя грохнут, пропадет дар великого лекаря. Уж не знаю, за что он, за какие заслуги тебе достался, но вот же черт! Достался! А я всю жизнь мечтала, чтобы вот так, без всяких снадобий, одним мановением руки вылечивать людей — и что получила? Да практически ничего. Снадобья, кое-какое лечение наложение рук, и…все. А ты вот так запросто творишь настоящее чудо и даже не понимаешь, что делаешь! Как ребенок с гранатой! Ладно, поезжай…и вот что еще — Варькину дочку тоже не забывай. Варька очень боится, что ты ее невзлюбишь, Ольку ее. И тебя не хочет терять, и Ольку никогда не бросит. Мой тебе совет — помоги им как можешь, да и отвали в сторону, не лезь. Пусть сама свою судьбу устраивает — находит хорошего мужика, рожает и все такое. От тебя ей будут только одни лишь проблемы.

— Разберусь как-нибудь! — нелюбезно буркнул я и завел двигатель машины, как бы показывая, что разговор закончен. А он и правда был закончен — о чем еще говорить? О ситуации с провалом в прошлое я рассказал, о том, как образовалось проклятие — тоже. Ценные указания о том, как обустроить свою личную жизнь — получил, так чего тут торчать? Домой пора, отдыхать. Тем более что я почти сухой, как лист осенний — всю Силу из себя выкачал, надо восстановиться. Самочувствие просто отвратное.

Ведьма ничего не сказала, только покачала головой, укоризненно посмотрела мне в глаза и вылезла, даже не попрощавшись. Ну и хрен с тобой! «Поучайте лучше ваших паучат!».

Ехал домой — к Самохину заезжать не стал. Это выше моих сил, сейчас с ним разговаривать. Потом потолкуем, все потом!

Возле магазина увидел группу женщин — человек восемь. Они что-то обсуждали, одна из них в запале махала руками, подкрепляя свои слова жестами, и большей частью неприличными. Там же увидел и Варю — похоже что именно с ней та баба разговаривала с помощью «факов» и похожих на них русско-народных жестов. Я просигналил, Варя оглянулась, демонстративно сплюнула под ноги бабенции и гордо пошла к машине, задрав нос, как звезда на красной дорожке Голливуда. Именно на красной дорожкем Голливуда — уж очень это было похоже — идет эдакая красотка в коротких шортах, сделанных из дорогих джинс, а на ее задницу пялится толпа народа — кто-то с завистью, а кто-то и с ненавистью («так бы и прибила проклятую шлюху!»).

Подошла, открыла дверцу, плюхнулась на сиденье, махнула рукой, задыхаясь, красная и злая, как три черных ведьмы:

— Поехали! По дороге расскажу!

Я сорвал машину с места, а Варя вдруг выругалась и погрозила кулаком в сторону оставшихся позади женщин:

— Ууу…сука! Представляешь — угрожать вздумала! Мол — придет и подожжет этого мусора, который сделал из ее мужа черт те что! Когда я стала ей рассказывать, что они со мной сделали — сказала, что я все брешу, ничего не было, и что я сама к ним приставала, а когда они меня трахать не стали, потому что я трипперная, наговорила на них своему ухажеру, проклятому колдуну! И что она управу на нас найдет, подожжет, запишет, а еще и родителей моих подожжет! Сука мерзкая! Пьянь! Другие бы радовались — муж не пьет, теперь домой все деньги приносить будет! А ей пофиг! Ей бухать теперь не с кем!

— Жижина? — поинтересовался я тем, что и так было уже ясно.

— Ну а кто же еще! Жижина, Федькина жена! Вот кого надо кодировать было, а не Федьку! Сучка такая! Ффухх! Взбесила, аж чуть пена изо рта не пошла!

— Завтра поедем с тобой в город — подумав, сказал я, чтобы переменить тему — Купим Ольке одежды, обуви, тебя приобуем, пострижем и все такое.

— Ох! — Варя просияла — Спасибо! Тут и так бабы на меня смотрят таким взглядом, что чуть дырку в спине не прожигают, а ты и еще подарки делаешь! Завидуют. Говорят — повезло тебе, Варька, такого мужика отхватила — мечта! Красавчик, да еще и колдун! Не пьет, не курит, по бабам не бегает — ангел, да и только!

— А может бегаю? — покосился я на Варю — ты-то откуда знаешь?

— Да уж знаю — беспечно отмахнулась Варя — Бабы это всегда чувствуют. Не бегаешь. Да если и трахнешь кого-то на стороне — так чай не сотрешься, что-нибудь и для меня оставишь. Как я могу тебе приказать — не мужняя жена, ты свободный мужчина. Опять же — знаю, все равно меня не отпихнешь. Понимаешь, Вась…я после Сеньки мудрее стала — во сто крат. В тысячу. Принимаю мир таким, каков он есть. Вот повезло мне с тобой — ты меня заметил, приблизил к себе, любишь…по-своему, а мне и хорошо. Я и принимаю этот подарок судьбы. А там уж насколько нас хватит. Тебя. Я уже тебе говорила — буду верна, буду всегда за тебя. Прогонишь — уйду, что поделаешь. А не прогонишь…до самой смерти с тобой останусь. И не беспокойся, мне ничего от тебя не надо — ни денег, ни барахла. Мне бы немного погреться возле тебя, душой отойти…а там уж как получится. Куда кривая вывезет.

Мы замолчали. Я свернул с грейдера на дорожку, ведущую к моему дому, переключился на первую передачу, подъезжая к забору, и…вдруг вспомнил:

— Слушай, а как вообще в деревне относятся к тому обстоятельству, что я типа как колдун? Что они говорят на этот счет? Боятся? Ненавидят? Какова ситуация в настоящий момент?

— Ситуация? — Варя задумалась, схватилась за ручку на двери, когда я резко затормозил машину — Ситуация такая…боятся, конечно. Ну…мента вообще опасаются — по жизни так. Сам знаешь, тут половина мужиков или сидели, или чуть не сели. Да что мужики — те же бабы ничуть не лучше! Они или за мужиков переживают, слушают их разговоры о том, какие менты козлы, или же сами сидели. Та же Любка Жижина — она условный срок получила, когда соседу голову камнем по пьянке пробила. Бухали вместе, переругались, она его кирпичем и саданула. И срок получила. Вот теперь ментов совсем не любит. А что касается твоего колдовства — так это то же самое, что менты, только с другой стороны. Мент, да еще и колдун — уважение в десять раз больше, и боятся в десять раз больше. Все верят, что ты если и не колдун, то уж точно — гипнотизер. Так почему гипнотизером не быть менту? Менты они хитрые! Чего только не придумают, лишь бы народ гнобить! Хи хи хи… так что ты у меня — гипнотизер, Васенька! Подожди, еще потянутся к тебе за помощью, как к колдуну. Мужика от пьянства заговорить, или бабу сделать поуживчевее, как Бегемотиху. Кстати — и меня побаиваются. Из-за тебя. Одна только Любка наезжает — но она пьяная была в умат. Федьке теперь наказание! И поделом! Будет знать, с какой компанией связываться! Ну что, пошли? Сейчас я ворота открою, заедешь.

Варя выскользнула из машины, а я остался сидеть за рулем, дожидаясь, когда освободится проезд. Кстати — вот еще преимущество семейной жизни — не надо выскакивать и самому открывать ворота. Сомнительное преимущество? Так это как посмотреть! Я вот считаю — очень даже весомое. Хе хе…

Уазик заревел и двинулся вперед. Ворота позади закрылись, и я подумал о том, что неплохо было бы когда стану строить дом — сделать под ним гараж. Или рядом с ним. Чтобы теплый, чтобы въезд удобный, и чтобы там мастерская. Сломается машина — можно пригласить мастера и прямо на месте все отремонтировать. Удобно? Удобно!

Первое, что сделал, когда пришел — забрался в душ и как следует намылся. Голова грязная, на затылке колтун из крови и пыли, потный, вонючий — фу!

Кстати — и тут преимущество семейной жизни — спинку кто потрет, если ты один? А тут стоишь, упершись руками в стенку душа, а тебя намыливают с истовостью мочалок из «Мойдодыра». Аж кожа скрипит! Нет, до секса не дошло — голодные и усталые, какой, к черту, секс?

Ужинали тем же самым вчерашним-утрешним борщом — благо что Варя наварила его здоровенную кастрюлю — и теми же самыми пирожками. Готовить что-то другое не хотелось, устали за сегодня, да и зачем готовить, когда еды еще полным-полно? Я неприхотлив, мне лишь бы желудок набить, Варя тоже привыкла к простой деревенской еде. В борще есть все, что нужно для организма — и витамины, и белок, и клетчатка, так что его можно без ущерба для здоровья есть днями и неделями напролет. И годами. Что на Руси и делали. Только не борщ ели, а щи — борщ это уже малоросское, и само название «борщ» пошло от польского «боржч», овощной суп. И притом — щи на Руси обычно варили из кислой капусты, чего я кстати и не люблю — только свежая капуста и побольше свеклы, чтобы красный, чтобы сладкий, и туда еще здоровенную ложку настоящей сметаны! Вот тогда уже совсем замечательно!

Поев, пошли валяться на кровати. Нет, опять же, не заниматься сексом — это все впереди. Надо вначале улежаться в животе нашему ужину. Просто поваляться перед телевизором и отдохнуть.

Само собой, мое валяние на кровати тут же легко и приятно перешло в глубокий сон. Задрых самым что ни на есть бессовестным образом, несмотря на то, что рядом со мной лежит красивая женщина, возможно — мечтающая в этот момент о большой, но чистой любви. Успеем еще…не последний день живем!

Проснулся посреди ночи, в темноте и тишине. Телевизор был выключен, чтобы не мешал спать — это мне все равно, я могу и под телевизор спать, а как ты объяснишь Варе, что мой домовой и мой Банный желают смотреть «ящик» ночь напролет? Она и так удивляется, что телевизор работает чуть не сутками — с раннего утра и до поздней ночи. Ничего, потерпят без телевизора.

На новой кровати — классно. Широченная, удобная, под широким покрывалом, да на упругом матрасе, ух, хорошо!