То есть, он ещё не выжил из ума.

Он действительно был в парке. Ресторан находился в парке.

Ник снова услышал белок и трепетание крыльев птиц. Он знал, что Охраняемая Зона в последние двадцать или около того лет начала возрождать животных, по крайне мере, где это было возможно. Штраф за убийство особи охраняемого вида был, наверное, больше зарплаты Ника за год. Это включало белок, енотов, большинство видов змей, лис, опоссумов.

Однако их здесь лелеяли — надо быть богомерзким садистом (даже по вампирским меркам), чтобы захотеть убить животное в эти времена.

Что ж, хотя бы здесь Ник был надёжно скрыт от взглядов. Благодаря зданию, зонтикам и сумрачному ночному небу он практически невидим для любой засветки.

Ник взглянул вправо и увидел изгибы стеклянных окон.

Прищурившись, он подошёл ближе, прижался лицом прямо к армированному стеклу и заслонил глаза ладонью, чтобы получше всмотреться.

Через несколько секунд он отстранился.

Бл*дь. Ник точно знал, где находится.

Конечно, он никогда не бывал здесь лично.

Но gaos… это не могло быть совпадением.

Он стоял там, чувствуя, как его грудь сдавливает, а руки медленно сжимаются в кулаки.

Он находился в том самом ресторане, который ему снился.

Место выглядело не совсем так же.

Деревья стали крупнее. Их было больше.

Декор за стеклянными стенами стал ещё роскошнее, даже по сравнению с тем чрезмерным изобилием, которое он помнил по своим снам, воспоминаниям или что там было. Главная обеденная зона за стеклом была отделана висячими хрустальными люстрами, живыми папоротниками, нитями бусин и капельками из зелёного стекла.

«Алиса в Стране Чудес. Так называл это место Джем».

Ник хмуро смотрел на бархатные кресла с высокими спинками, расставленные вокруг замысловатых столиков в стиле Людовика XVI. Массивные, как будто оплавленные часы в форме кролика висели на стене у бара, покрытого экранами дополненной реальности, стеклом и фигурами арт-деко. Рояль цвета слоновой кости стоял в центре на приподнятой платформе в окружении живых пальмовых деревьев, уставленный вазами с розами.

Место выглядело другим, но в то же время таким же.

Резкая боль пронзила его грудь.

Если бы сердце Ника ещё работало, оно бы бешено колотилось.

Он помнил тот позолоченный потолок.

Он помнил, как запрокинул голову и смотрел на него, пока…

Он оборвал эту мысль.

Прикусив язык, Ник отошёл от стекла.

Уйдя из тени возле наружной стены ресторана, он посмотрел сквозь ветки и увидел над головой облака, отражавшиеся в виртуальном куполе над Нью-Йорком. Он знал, что небо не настоящее, но временами очень просто забыть об этом, когда оно воссоздавало непредсказуемость довоенной погоды.

Где же это место? Где именно в парке находился ресторан? Ник поискал его вскоре после того, как начались сны. Он почти уверен, что в какой-то момент нашёл этот первоклассный модный ресторан в Центральном Парке, который существовал и до войны.

Он осознал, что перестарался. Он ушёл слишком далеко к югу.

Ну, хотя бы он на нужной стороне парка.

Ресторан располагался на западной стороне, недалеко от улицы Централ-Парк-Вест. Но это к югу от музея. Ник не помнил, насколько южнее, но почти уверен, что его отделяло как минимум несколько кварталов.

Конечно, у него не было гарнитуры, так что он не мог это подтвердить.

Ник нахмурился, вспомнив, что также надо остерегаться беспилотников.

Ему нужно пошевеливаться.

Он нащупал Уинтер, подтверждая, что сориентировался правильно.

Так и есть. Ему надо на север.

Держаться парка — определённо правильный курс действий.

Ник без промедления метнулся между столиков, снова скрывшись между деревьями.






Глава 27

Раздевалка




Ник бежал быстро. Даже по вампирским меркам он бежал очень быстро.

Где это было возможно, он бежал на максимальной скорости.

Паника всё сильнее хотела накатить на него. Эта паника распаляла его грудь, отчего становилось сложно думать, принимать решения.

Слишком долго.

Ему требовалось слишком много времени, чтобы добраться до неё.

Ник едва не забыл про одежду, про то, куда он направлялся, когда вырвался на 79-ю улицу недалеко от сада Шекспира, который он тоже необъяснимым образом помнил, хотя у него не было ощутимых воспоминаний о посещении этого места.

Проклятье.

Малек был прав.

Этот чёртов провидец прав на его счёт.

Он стёр собственные воспоминания, чёрт возьми.

Выбросив это из головы вместе с мимолётными воспоминаниями о ресторане, где он выбрался из канализации, Ник отступил в кусты, когда на дороге вспыхнули фары автомобиля, поворачивающего за угол.

Он был антикварным, даже более старым, чем собственный антикварный автомобиль Ника.

Как и машина Ника, это авто выглядело подлинным антиквариатом.

Автомобиль выполнил поворот, и Ник получше присмотрелся к нему, а также к пассажирам. Три на заднем сиденье, плюс водитель. Все в вечерних нарядах. Два мужчины, одна женщина. Возможно, средних лет. Один из мужчин был моложе, тридцати с небольшим.

Ник сосредоточился на самой машине.

Роллс-Ройс.

Если бы Ника попросили угадать год… может, 1950. От силы 1958.

Он не был фанатом Роллсов, хотя машина бесспорно была красивой — ослепительно белая с хромированными деталями, массивная решётка радиатора с оригинальным украшением капота и круглыми фарами такой яркости, что там наверняка применялись современные технологии освещения.

Ник различил очертания шофёра на переднем сиденье, одетого в чёрно-белую униформу и антикварную шляпу.

Его взгляд метнулся к трём пассажирам на заднем сиденье.

Будучи вампиром, он видел их практически отчётливо даже в движущемся автомобиле, даже на некотором расстоянии, даже в темноте.

Посмотрев на свою одежду и нахмурившись от запаха, до сих пор исходившего от его штанин и ботинок, Ник принял решение.

Ему нужно попасть на этот бл*дский банкет, войти внутрь.

А так ему это не удастся.

Опустив своё тело, Ник подобрался как кот, наблюдая за подъезжающим Роллс-Ройсом. Он упёрся ступнями, высчитывая точное расстояние, точную скорость, точную траекторию машины. Когда Роллс находился в одиннадцати метрах от ближайшей точки…

Ник прыгнул, метнувшись всем телом вверх и наружу.

Он приземлился на машину сверху, аккуратно опустившись на капот.

Ну… «аккуратно» — это относительно сказано.

Он мог бесшумно прыгать.

Он также мог приземляться относительно тихо для своего веса, во всяком случае, на большинство поверхностей. Он мог расположить ноги при приземлении именно так, как ему хотелось — в данном случае, прямо на безупречный белый металлический капот перед водителем.

Он мог твёрдо приземлиться на обе ноги, не потеряв равновесие.

Он не мог приземлиться «тихо», когда его вес врезался в большой кусок металла.