Но из глаз лорда Хантона текли слезы, и было понятно, что его настоящие мысли приносили ему боль и муки.
* * *
— Продолжай говорить, дорогая, — поддерживал ее доктор Фотерби. — Не теряйся в том, что видишь.
Ребекка нахмурилась. Легче сказать, чем сделать, гораздо легче. Образы и видения, мелькающие перед ее закрытыми глазами, стали четче, чем когда-либо. И ясность оказалась страшнее, чем тени. Жестокость больше не была чем-то всеобъемлющим. Она была направлена на нее, и боль стала еще острее. Но, несмотря на то что теперь она смогла прочесть этикетки на коробках из своего видения и даже описать перекладины на дверях, мужчины все еще оставались безликими, а их слова — бессмысленными.
Хуже всего было то, что у нее не было ощущения, что сестра где-то рядом.
— Что это значит? — Ребекка открыла глаза и посмотрела на Кэролайн, стоявшую у двери и готовую перехватить ее очередную попытку побега. Ее подруга пожала плечами и сжала губы.
— Ничего, дорогая, совсем ничего. — Доктор Фотерби откинулся назад. — Это не память, а ее интерпретация. Полагаю, травмы, которые нанесли вам похитители, для вас настолько существенны, что сейчас ваш разум пытается понять смысл произошедшего. Вы пока не можете разобраться с его отдельными частями. Тот факт, что ваши воспоминания о кошмаре становятся яснее, очень обнадеживает. Это говорит о том, что вы в состоянии справиться с произошедшим.
Доктор Фотерби был рад узнать, что его несчастная, безымянная, одинокая пациентка обрела имя. Он высказал убеждение, что полное выздоровление было вполне возможно. Хотя на вопрос «когда» он пока не мог ответить.
— Давайте не будем больше сегодня загружать ваш мозг. Отдыхайте.
— О нет, мы не можем сейчас остановиться. Я должна узнать, что могу сделать для нее. — Ребекка покачала головой и зажмурилась.
— Слишком много информации для такого короткого срока. Это может помешать больше, чем помочь. — Кэролайн дотронулась до ее руки, помогая Ребекке подняться со стула.
Одобрительно кивнув, доктор Фотерби мягко улыбнулся:
— Да, все правильно. Было бы отлично, если бы вы не думали об этом до нашей следующей встречи. Тогда мы сможем посмотреть на все свежим взглядом и, возможно, узнать немного больше.
Ребекка потерла висок.
— Но мы не имеем права ждать. Моя сестра…
— Да, знаю, дорогая. Безусловно, я понимаю необходимость немедленных действий, но мозг — это сложный орган, а благодаря своим исследованиям я узнал, что это даже, можно сказать, ужасный орган. Слишком сильный толчок — и мы можем оказаться далеко позади, вместо того чтобы продвинуться вперед, или, что еще хуже, полностью потерять все воспоминания. — Он поднял брови. — Приходите завтра. Так будет в самый раз. Попробуем еще.
Ребекка расправила плечи, слабо улыбнулась и опустила вуаль. Кэролайн сделала то же самое, и они оставили доктора, сердечно поблагодарив его. Доктор Брэнт ожидал дам в приемной. Почтительно кивнув седовласому джентльмену, доктор Брэнт открыл входную дверь и проводил дам до кареты, стоявшей неподалеку.
* * *
Через несколько минут после отъезда последней пациентки и ее сопровождающих доктор Фотерби снова услышал, как открылась дверь его приемной. Прием был уже закончен, и он никого не ждал. Он осмотрел помещение в поисках какой-нибудь забытой вещи, но не нашел ничего подобного.
— Доктор Фотерби? — поприветствовал его незнакомец. Голос принадлежал, очевидно, джентльмену, и доктор встал, чтобы встретить его.
Глава 20
Ловля жаворонков
Хитрый, мерзкий обманщик небрежно склонился над детьми. Он похлопал светлую копну волос одного из мальчишек, улыбнулся и протянул старшему монету. Уолтер не мог слышать слов, но знал: что-то наконец началось.
Уолтер и Генри наблюдали за Джо Смайтом большую часть вчерашнего дня, а потом еще несколько часов этим утром. Замаскированные и, конечно же, осторожные, мальчики по пятам следовали за злодеем в течение всего его суетного дня. Но в этот раз результаты их наблюдения оказались заслуживающими внимания. Джо Смайт чрезвычайно банально себя вел, был невероятно любезен в своих приветствиях и разговорах. Он хорошо маскировался.
Уолтер с прищуром посмотрел на мальчишек, которые тут же понеслись с заветной монетой в пекарню, и удивлялся, принимая их тоже за соучастников. Он наблюдал, как Смайт небрежно подошел к небольшой толпе сельских жителей, собравшейся перед гостиницей, и чувствовал, что его ожидания тают.
Нет смысла тормошить дремлющего Генри. Наоборот, ему было даже забавно за ним наблюдать. Удивительно, как это ему удавалось спать, прислонившись к оштукатуренной стене аптеки.
— Прошу прощения, мистер.
Уолтер и внезапно проснувшийся Генри повернулись к двум мальчишкам, которые, без сомнения, обращались к ним. Один из них был светловолосым, а тот, что постарше, протянул сверток, завернутый в газету.
— Это для вас.
Генри инстинктивно потянулся, но Уолтер перехватил его руку.
— Что это?
— Пончики, — сказал мальчишка, как будто это было и так понятно. — Парень, что стоит на той стороне, попросил нас отдать их вам.
— И скажи, что он велел передать, Джорджи. — Голос младшего мальчика был тихим, но твердым.
— А, да! Он сказал, что идет сейчас перекусить и что вы тоже, наверное, захотите подкрепиться.
Уолтер притворно улыбнулся и выхватил сверток из руки мальчика. Светловолосый сорванец и его приятель побежали прочь с широкой улыбкой на лицах. Повернувшись к Генри, Уолтер покачал головой. Его друг смотрел в небо и выглядел очень недовольным.
— Он знает, что мы следим за ним. — Генри провел ухоженной рукой по рукаву пиджака. Поднялось облако пыли, которое вскоре медленно рассеялось.
— Где мы прокололись? Как? — бормотал он, пачкая модные кожаные ботинки в грязи.
Уолтер сунул Генри пакет с пончиками и вернулся к объекту наблюдения. Он услышал позади себя звук рвущейся бумаги и чавканье. Мистер Смайт, в свою очередь, больше не болтал с миссис Крэнли. Его вообще больше не было видно.
— Генри, Генри! — Уолтер пытался отвлечь своего друга, поглощенного процессом еды. — Он ушел!
Генри тоже подошел к углу. Теперь только их головы были видны со стороны главной улицы.
Они посмотрели в обоих направлениях и увидели человека, стоявшего у «Додда и Тобина». Он изучал витрину магазина, как будто его в самом деле интересовали выставленные там шляпки. При этом голову он поворачивал из стороны в сторону, словно тоже кого-то высматривал.
— Это он? — прошептал Генри так близко к уху Уолтера, что тот вздрогнул.
— Нет, — прошипел Уолтер с раздражением. — Думаю, это мистер Стрикленд. Так на него…
— А как же он? — перебил Генри, показывая куда-то пальцем.
Уолтер посмотрел в направлении, куда указывал Генри. Человек в шляпе, надвинутой на глаза, почти спрятался в переулке сразу за «Рогом и Чертополохом». Он прислонился к зданию рядом с гостиницей, всем своим видом показывая незаинтересованность в происходящем.
— Что ж, это, конечно, не Смайт, — начал он говорить, но, когда человек в шляпе огляделся, у Уолтера возникли сомнения, что это мистер Стрикленд. Затем мужчина обратил свой взгляд прямо на Уолтера и Генри.
Когда человек почувствовал их пристальное внимание, он задрал подбородок так, чтобы солнечный свет попадал на полы шляпы и затенял его лицо. Пепельные с проседью волосы окаймляли сильно загорелое, выбритое лицо, которое Уолтер никогда не забудет: это был тот самый кучер, управлявший экипажем Бет, который потерпел крушение. У него был тяжелый и холодный взгляд. Он немедленно опустил подбородок, повернулся и поспешил вниз по аллее. Уолтер пересек улицу и переулок и бросился вслед за кучером. О мистере Смайте он почти забыл. Генри в спешке бросил пончики, чтобы успеть за Уолтером, увернулся от повозки, которая едва не наехала на его увлекшегося погоней друга.
Уолтер добежал до другого конца переулка, еще больше испачкавшись. Но не это его занимало в данный момент больше всего — его интересовал только человек, бегущий впереди него. Он как раз вовремя подоспел и увидел, что мужчина в капюшоне свернул в соседний переулок, который вел из Вэлфорда дальше на Лондонскую дорогу.
Генри, бежавший всего в нескольких шагах позади, заметил темную фигуру, появившуюся из тени рядом с Уолтером. Генри крикнул ему, но не успел, и Уолтер с размаху врезался в того человека. Он споткнулся о выставленную вперед трость и рухнул в большую кучу. Поспешные шаги убегавшего кучера стихли.
* * *
Джеймс качался в такт движению кареты, но это не помогало успокоиться. Дело, как назвал его инспектор, больше не в его руках. Ему теперь предназначена роль зрителя. С этой позицией Джеймс никак не мог смириться и пытался бунтовать, хотя и в рамках разумного.
Джеймс рассказал Дэвису о своих подозрениях в отношении двоюродного брата Хью Дерридейла, но Дэвиса с самого начала это не интересовало. Джеймс же чувствовал, что он что-то нащупал в этом деле, но, поскольку его опыт в таких вопросах был весьма ограничен, ему не оставалось ничего другого, кроме как довериться своему внутреннему чутью. От Хью не было никаких вестей с момента их встречи несколько дней назад. Джеймс подумал, что, хотя Хью и может порасспросить своих товарищей о кораблях, а затем доложить ему, будет гораздо эффективнее, если он сам посетит таможню и акцизный дом. Там наверняка есть списки кораблей и содержащихся в них грузах. Если у них нет пассажирского манифеста [6], то они, возможно, подскажут ему, где можно его получить. Так что вскоре Джеймс направился снова к докам святой Екатерины.
На этот раз задержка в воротах была незначительной. Почему — стало понятно, когда, пройдя склады, Джеймс заметил, что два пришвартованных там больших корабля полностью загружены и ожидают прилива.
Сэм осмотрелся и остановил свой экипаж рядом с другим. Как только Джеймс вышел, тут же увидел молодую леди, стоявшую рядом с каретой впереди. Она переступала с ноги на ногу и вытягивала шею во все стороны, с восхищением наблюдая за происходящим вокруг, очевидно, наслаждаясь суматохой складов и доков, очарованная их разнообразием и заграничным духом.
Когда она посмотрела в сторону Джеймса, он был несказанно удивлен, увидев мисс Софию Томпсон, находящуюся в таком месте без сопровождающего лица. Он шагнул вперед, чтобы предложить свою помощь, но услышал какое-то движение внутри кареты, в окне которой появилось лицо.
— Лорд Эллерби! — завизжала миссис Томпсон. Даже София вздрогнула от ее пронзительного голоса. Огромная матрона, вся украшенная рюшами, поднялась с сиденья, поставила на ступеньку ногу в розовой туфле и протянула руку, позволяя Джеймсу помочь ей сойти, а затем пустилась в обсуждения тонкостей погоды и здоровья.
Но миссис Томпсон была вся пропитана любопытством и язвительностью и не могла сдерживать себя долго.
— Я слышала, что ваша сестра и ее подруга приехали в город. — Сама же она лишь кратко прокомментировала вопрос Джеймса относительно их местонахождения в Лондоне, лишь сослалась на дело брата и сразу же переключила свое любопытство на Джеймса. — Я надеялась навестить мисс Эллерби через день-другой.
Миссис Томпсон ждала его ответа, смотря на него с такой надеждой, словно ожидала приглашения.
— Не беспокойтесь, миссис Томпсон. Мисс Эллерби сейчас с друзьями. Она не со мной на Беркли-сквер.
Глаза миссис Томпсон расширились от удивления.
— О боже, надеюсь, вы не в ссоре. Ваша семья всегда казалась такой дружной.
— Совсем нет, миссис Томпсон, просто встреча школьных приятелей. Они обмениваются воспоминаниями и, насколько знаю, прекрасно проводят время. — Джеймс посмотрел на мисс Томпсон, надеясь, что она сменит тему.
София слегка помогла ему в этом вопросе:.
* * *
— Продолжай говорить, дорогая, — поддерживал ее доктор Фотерби. — Не теряйся в том, что видишь.
Ребекка нахмурилась. Легче сказать, чем сделать, гораздо легче. Образы и видения, мелькающие перед ее закрытыми глазами, стали четче, чем когда-либо. И ясность оказалась страшнее, чем тени. Жестокость больше не была чем-то всеобъемлющим. Она была направлена на нее, и боль стала еще острее. Но, несмотря на то что теперь она смогла прочесть этикетки на коробках из своего видения и даже описать перекладины на дверях, мужчины все еще оставались безликими, а их слова — бессмысленными.
Хуже всего было то, что у нее не было ощущения, что сестра где-то рядом.
— Что это значит? — Ребекка открыла глаза и посмотрела на Кэролайн, стоявшую у двери и готовую перехватить ее очередную попытку побега. Ее подруга пожала плечами и сжала губы.
— Ничего, дорогая, совсем ничего. — Доктор Фотерби откинулся назад. — Это не память, а ее интерпретация. Полагаю, травмы, которые нанесли вам похитители, для вас настолько существенны, что сейчас ваш разум пытается понять смысл произошедшего. Вы пока не можете разобраться с его отдельными частями. Тот факт, что ваши воспоминания о кошмаре становятся яснее, очень обнадеживает. Это говорит о том, что вы в состоянии справиться с произошедшим.
Доктор Фотерби был рад узнать, что его несчастная, безымянная, одинокая пациентка обрела имя. Он высказал убеждение, что полное выздоровление было вполне возможно. Хотя на вопрос «когда» он пока не мог ответить.
— Давайте не будем больше сегодня загружать ваш мозг. Отдыхайте.
— О нет, мы не можем сейчас остановиться. Я должна узнать, что могу сделать для нее. — Ребекка покачала головой и зажмурилась.
— Слишком много информации для такого короткого срока. Это может помешать больше, чем помочь. — Кэролайн дотронулась до ее руки, помогая Ребекке подняться со стула.
Одобрительно кивнув, доктор Фотерби мягко улыбнулся:
— Да, все правильно. Было бы отлично, если бы вы не думали об этом до нашей следующей встречи. Тогда мы сможем посмотреть на все свежим взглядом и, возможно, узнать немного больше.
Ребекка потерла висок.
— Но мы не имеем права ждать. Моя сестра…
— Да, знаю, дорогая. Безусловно, я понимаю необходимость немедленных действий, но мозг — это сложный орган, а благодаря своим исследованиям я узнал, что это даже, можно сказать, ужасный орган. Слишком сильный толчок — и мы можем оказаться далеко позади, вместо того чтобы продвинуться вперед, или, что еще хуже, полностью потерять все воспоминания. — Он поднял брови. — Приходите завтра. Так будет в самый раз. Попробуем еще.
Ребекка расправила плечи, слабо улыбнулась и опустила вуаль. Кэролайн сделала то же самое, и они оставили доктора, сердечно поблагодарив его. Доктор Брэнт ожидал дам в приемной. Почтительно кивнув седовласому джентльмену, доктор Брэнт открыл входную дверь и проводил дам до кареты, стоявшей неподалеку.
* * *
Через несколько минут после отъезда последней пациентки и ее сопровождающих доктор Фотерби снова услышал, как открылась дверь его приемной. Прием был уже закончен, и он никого не ждал. Он осмотрел помещение в поисках какой-нибудь забытой вещи, но не нашел ничего подобного.
— Доктор Фотерби? — поприветствовал его незнакомец. Голос принадлежал, очевидно, джентльмену, и доктор встал, чтобы встретить его.
Глава 20
Ловля жаворонков
Хитрый, мерзкий обманщик небрежно склонился над детьми. Он похлопал светлую копну волос одного из мальчишек, улыбнулся и протянул старшему монету. Уолтер не мог слышать слов, но знал: что-то наконец началось.
Уолтер и Генри наблюдали за Джо Смайтом большую часть вчерашнего дня, а потом еще несколько часов этим утром. Замаскированные и, конечно же, осторожные, мальчики по пятам следовали за злодеем в течение всего его суетного дня. Но в этот раз результаты их наблюдения оказались заслуживающими внимания. Джо Смайт чрезвычайно банально себя вел, был невероятно любезен в своих приветствиях и разговорах. Он хорошо маскировался.
Уолтер с прищуром посмотрел на мальчишек, которые тут же понеслись с заветной монетой в пекарню, и удивлялся, принимая их тоже за соучастников. Он наблюдал, как Смайт небрежно подошел к небольшой толпе сельских жителей, собравшейся перед гостиницей, и чувствовал, что его ожидания тают.
Нет смысла тормошить дремлющего Генри. Наоборот, ему было даже забавно за ним наблюдать. Удивительно, как это ему удавалось спать, прислонившись к оштукатуренной стене аптеки.
— Прошу прощения, мистер.
Уолтер и внезапно проснувшийся Генри повернулись к двум мальчишкам, которые, без сомнения, обращались к ним. Один из них был светловолосым, а тот, что постарше, протянул сверток, завернутый в газету.
— Это для вас.
Генри инстинктивно потянулся, но Уолтер перехватил его руку.
— Что это?
— Пончики, — сказал мальчишка, как будто это было и так понятно. — Парень, что стоит на той стороне, попросил нас отдать их вам.
— И скажи, что он велел передать, Джорджи. — Голос младшего мальчика был тихим, но твердым.
— А, да! Он сказал, что идет сейчас перекусить и что вы тоже, наверное, захотите подкрепиться.
Уолтер притворно улыбнулся и выхватил сверток из руки мальчика. Светловолосый сорванец и его приятель побежали прочь с широкой улыбкой на лицах. Повернувшись к Генри, Уолтер покачал головой. Его друг смотрел в небо и выглядел очень недовольным.
— Он знает, что мы следим за ним. — Генри провел ухоженной рукой по рукаву пиджака. Поднялось облако пыли, которое вскоре медленно рассеялось.
— Где мы прокололись? Как? — бормотал он, пачкая модные кожаные ботинки в грязи.
Уолтер сунул Генри пакет с пончиками и вернулся к объекту наблюдения. Он услышал позади себя звук рвущейся бумаги и чавканье. Мистер Смайт, в свою очередь, больше не болтал с миссис Крэнли. Его вообще больше не было видно.
— Генри, Генри! — Уолтер пытался отвлечь своего друга, поглощенного процессом еды. — Он ушел!
Генри тоже подошел к углу. Теперь только их головы были видны со стороны главной улицы.
Они посмотрели в обоих направлениях и увидели человека, стоявшего у «Додда и Тобина». Он изучал витрину магазина, как будто его в самом деле интересовали выставленные там шляпки. При этом голову он поворачивал из стороны в сторону, словно тоже кого-то высматривал.
— Это он? — прошептал Генри так близко к уху Уолтера, что тот вздрогнул.
— Нет, — прошипел Уолтер с раздражением. — Думаю, это мистер Стрикленд. Так на него…
— А как же он? — перебил Генри, показывая куда-то пальцем.
Уолтер посмотрел в направлении, куда указывал Генри. Человек в шляпе, надвинутой на глаза, почти спрятался в переулке сразу за «Рогом и Чертополохом». Он прислонился к зданию рядом с гостиницей, всем своим видом показывая незаинтересованность в происходящем.
— Что ж, это, конечно, не Смайт, — начал он говорить, но, когда человек в шляпе огляделся, у Уолтера возникли сомнения, что это мистер Стрикленд. Затем мужчина обратил свой взгляд прямо на Уолтера и Генри.
Когда человек почувствовал их пристальное внимание, он задрал подбородок так, чтобы солнечный свет попадал на полы шляпы и затенял его лицо. Пепельные с проседью волосы окаймляли сильно загорелое, выбритое лицо, которое Уолтер никогда не забудет: это был тот самый кучер, управлявший экипажем Бет, который потерпел крушение. У него был тяжелый и холодный взгляд. Он немедленно опустил подбородок, повернулся и поспешил вниз по аллее. Уолтер пересек улицу и переулок и бросился вслед за кучером. О мистере Смайте он почти забыл. Генри в спешке бросил пончики, чтобы успеть за Уолтером, увернулся от повозки, которая едва не наехала на его увлекшегося погоней друга.
Уолтер добежал до другого конца переулка, еще больше испачкавшись. Но не это его занимало в данный момент больше всего — его интересовал только человек, бегущий впереди него. Он как раз вовремя подоспел и увидел, что мужчина в капюшоне свернул в соседний переулок, который вел из Вэлфорда дальше на Лондонскую дорогу.
Генри, бежавший всего в нескольких шагах позади, заметил темную фигуру, появившуюся из тени рядом с Уолтером. Генри крикнул ему, но не успел, и Уолтер с размаху врезался в того человека. Он споткнулся о выставленную вперед трость и рухнул в большую кучу. Поспешные шаги убегавшего кучера стихли.
* * *
Джеймс качался в такт движению кареты, но это не помогало успокоиться. Дело, как назвал его инспектор, больше не в его руках. Ему теперь предназначена роль зрителя. С этой позицией Джеймс никак не мог смириться и пытался бунтовать, хотя и в рамках разумного.
Джеймс рассказал Дэвису о своих подозрениях в отношении двоюродного брата Хью Дерридейла, но Дэвиса с самого начала это не интересовало. Джеймс же чувствовал, что он что-то нащупал в этом деле, но, поскольку его опыт в таких вопросах был весьма ограничен, ему не оставалось ничего другого, кроме как довериться своему внутреннему чутью. От Хью не было никаких вестей с момента их встречи несколько дней назад. Джеймс подумал, что, хотя Хью и может порасспросить своих товарищей о кораблях, а затем доложить ему, будет гораздо эффективнее, если он сам посетит таможню и акцизный дом. Там наверняка есть списки кораблей и содержащихся в них грузах. Если у них нет пассажирского манифеста [6], то они, возможно, подскажут ему, где можно его получить. Так что вскоре Джеймс направился снова к докам святой Екатерины.
На этот раз задержка в воротах была незначительной. Почему — стало понятно, когда, пройдя склады, Джеймс заметил, что два пришвартованных там больших корабля полностью загружены и ожидают прилива.
Сэм осмотрелся и остановил свой экипаж рядом с другим. Как только Джеймс вышел, тут же увидел молодую леди, стоявшую рядом с каретой впереди. Она переступала с ноги на ногу и вытягивала шею во все стороны, с восхищением наблюдая за происходящим вокруг, очевидно, наслаждаясь суматохой складов и доков, очарованная их разнообразием и заграничным духом.
Когда она посмотрела в сторону Джеймса, он был несказанно удивлен, увидев мисс Софию Томпсон, находящуюся в таком месте без сопровождающего лица. Он шагнул вперед, чтобы предложить свою помощь, но услышал какое-то движение внутри кареты, в окне которой появилось лицо.
— Лорд Эллерби! — завизжала миссис Томпсон. Даже София вздрогнула от ее пронзительного голоса. Огромная матрона, вся украшенная рюшами, поднялась с сиденья, поставила на ступеньку ногу в розовой туфле и протянула руку, позволяя Джеймсу помочь ей сойти, а затем пустилась в обсуждения тонкостей погоды и здоровья.
Но миссис Томпсон была вся пропитана любопытством и язвительностью и не могла сдерживать себя долго.
— Я слышала, что ваша сестра и ее подруга приехали в город. — Сама же она лишь кратко прокомментировала вопрос Джеймса относительно их местонахождения в Лондоне, лишь сослалась на дело брата и сразу же переключила свое любопытство на Джеймса. — Я надеялась навестить мисс Эллерби через день-другой.
Миссис Томпсон ждала его ответа, смотря на него с такой надеждой, словно ожидала приглашения.
— Не беспокойтесь, миссис Томпсон. Мисс Эллерби сейчас с друзьями. Она не со мной на Беркли-сквер.
Глаза миссис Томпсон расширились от удивления.
— О боже, надеюсь, вы не в ссоре. Ваша семья всегда казалась такой дружной.
— Совсем нет, миссис Томпсон, просто встреча школьных приятелей. Они обмениваются воспоминаниями и, насколько знаю, прекрасно проводят время. — Джеймс посмотрел на мисс Томпсон, надеясь, что она сменит тему.
София слегка помогла ему в этом вопросе:.