Закончив с айнами, вернулся к Майе.
— Если мы не вернёмся…
— Вы вернётесь, — спокойно перебила меня девушка. — Но у меня будет просьба, если получится, пусть хотя бы один из японцев останется живым. Для меня…
— Зачем он вам?
— Кровь, вы забыли? — на лице Майи проступила неожиданно жутковатая гримаса.
— Посмотрим… — я не стал ничего обещать и ушел к айнам.
Сборы заняли недолго времени, я экипировался точно так же, как на последнее дело. Арисака, Маузер, нож, томагавк и сотня патронов.
А Тайто и ещё один парень, зачем-то прихватили с собой ещё большие луки.
— Зачем они вам. Винтовок мало?
Айн широко ухмыльнулся.
— Отец, а если тихо надо будет делать? Пиу — и всё. Я хорошо уметь, Куси — тоже. Но я лучше.
— Ну да… — я слегка смутился, но виду не подал. — Хвалю. Ну что… идём?
— Идём, отец, — радостно согласились айны.
Н-да, на войну как на праздник. Нет, всё-таки странные люди. Ну да ладно…
К деревне добрались быстро, уже к трём часам ночи, но не скажу, что переход дался легко. Всю рожу расцарапал о ветви и пару раз чуть ноги не поломал, чёрт бы побрал эти сахалинские джунгли. Даже айны выглядели усталыми.
Подле посёлка я сразу залез на высокую скалу, торчавшую из земли на краю засеянного гречихой поля.
К счастью, ночь выдалась безоблачной, в небе ярко светила полная луна и вся деревушка прекрасно просматривалась.
Усть-Лужье стояло прямо на берегу Пиленги и оказалось совсем крохотным — всего на шесть дворов, правда основательных, со скотниками и прочими хозпостройками.
Возле реки чернели вытащенные на берег лодки, в том числе две больших, но сама деревня выглядела совершенно мёртвой, даже собак не было слышно.
— Ну и где вы, мать вашу за ногу?.. — я повертел головой, сместился правее и неожиданно заметил в одном из окошек крайнего дома, едва теплившийся огонек. В том же дворе, возле большого сарая, уныло топталась неясная фигура, за плечом которой угадывался ствол винтовки.
Так… ясно, что косоглазые в этой избе. Но все там не поместятся, значит… значит часть ночует в другом доме. И в каком? Вот же уроды, могли и караульного выставить. Ну не соваться же нам в каждую избу наугад. Ладно, начнём с этой…
Тайто тоже увидел японца и показал мне лук.
Я в ответ покачал головой.
— Нет, я сам. Вы тихо обойдите остальные дворы. Ищите второй дом, где они ночуют…
Глава 7
Шаг, ещё один, третий…
Я пробрался вдоль стены и…
И наткнулся взглядом на два святящихся адским жёлтым пламенем глаза.
Руки сами вскинули маузер, я едва не пальнул со страха, но вовремя понял, что это…
— М-мя-у-у!.. — с пронзительным мявканьем громадный кот спрыгнул с крыши сарая и исчез в темноте.
«Твою мать… — в сердцах ругнулся я. — Так и в штаны наделать можно…»
Но развивать тему не стал и обратно спрятался за сараем — до часового оставалось всего пару десятков шагов, и японец мог встревожиться из-за шума.
Пару минут тянулись как целый час, к счастью, никто тревогу не поднял, и я потопал дальше.
Пробрался вдоль плетня, обогнул ещё один сарайчик и пригнувшись перебежал улочку.
Высунулся из кустов, пошарил взглядом, но никого так и не увидел. Не понял? Вроде направление правильно выдержал. Вот же это подворье…
Уже собрался перебежать на новое место, как послышались глухие шаги, из-за угла появился солдат, застёгивающий ширинку на штанах, и направился прямо ко мне.
Я быстро присел и затаил дыхание.
— Лала-ла… — солдат негромко мурлыкал какую-то песенку, напоминающую своей мелодией собачий вальс.
Ладонь крепко сжала рукоятку томагавка. Ну!
Но японец, не доходя пары шагов до меня, вдруг совершил чёткий поворот кругом и потопал в противоположную сторону.
«Да чтоб тебя…» — ругнувшись, я выскользнул из кустов и перебежал к стене.
— Лаа-ла-ла… — мурлыканье опять стало приближаться.
Дождавшись, когда часовой подойдёт, резко выскочил из-за угла и наотмашь, резким ударом всадил гранёный шип на обухе томагавка в висок часовому.
Хрустнула кость, соскользнула с плеча винтовка, с оглушительным грохотом шлёпнувшись на землю, и только потом стало оседать само тело.
«Чёрт!» — я тут же ухватил японца за шиворот, быстро отволок его за угол и взял на прицел крыльцо.
Твою же мать! Из меня ниндзя как из козьего гузна валторна…
Но счастье сегодня было на моей стороне — в доме всё ещё царила тишина.
«Ну и что дальше?» — озадачился я, переводя дух.
Неожиданно из коровника послышался тихий разговор.
— Рой, Ваньша, тутой под венцом рыхло… — хрипел старческий голос.
— Ить я рою, деда… — отвечал приглушённый фальцет
— Тише, вы, ироды, косоглазый услышит… — плаксиво всхлипнула женщина.
— Закрой хайло, Маланья… — грозно пробухтел старик. — Ишь ты…
«Понятно… — весело подумал я. — Назревает коллективный побег…»
И чуть повысив голос, приказал:
— А ну заткнулись!
— Ой, — перепугано пискнул мальчишка.
— Сколько вас там?
— Дык, все что есть, мил человек… — проскрипел в ответ старик. — Двунадесять душ. Остальных, того… порешили…
— А косоглазых в деревне сколько?
— Дык, на пять душ меньше. И охфицер с унтером. Да есчо ферт у цивильному, но тот наш, из Александровска, вроде. Тьфу, иуда… Эти в моем дому, тутой. Настёну с Машкой себе забрали. Девки выли, видать сильничали оных, а теперича замолчали. А солдаты у Михеича квартируют, рядом изба, через плетень. Тока забили его, вместе с жёнкой, сволота косоглазая. Меня-то последним засунули в коровник, я всё подметить успел. У Маланьи бидон с самогоном сконфисковали. Ядрёный…
— Ироды… — эхом всхлипнул женский голос. — Христа на них нет…
Я покосился на приоткрытую дверь избы.
— Понял. А теперь сидите, как мыши.
Подождал ещё пару минут, переложил пистолет в левую руку, в правую взял томагавк и шагнул к крыльцу.
Три души, говоришь?
Легонько скрипнула дверь. В лицо ударил ядрёный смрад перегара, рвоты и мочи.
Я стиснул зубы, чтобы не выругаться и прислушался.
Тихие женские всхлипы разбавлял могучий мужской храп.
Шаг…
По центру комнаты стоит большой длинный стол, заваленный посудой и объедками. На лавке, уперев голову в столешницу, сидит японец с нашивками сержанта, а гражданский, в облёванном полосатом пинджаке, валяется рядом прямо на полу.