Отстранился. Шлепнулся на задницу. Потерянный и напуганный, он посмотрел на Риту, потом на свои ладони, потом снова на Риту. Тихо выругался.

– Ч-черт, – хрипло выдохнул он. – Что я натворил? Ты цела?

Киборг помог ей сесть, и Беликова неуверенно кивнула, глядя на подопечного во все глаза. Она-то знала, что должно сейчас произойти. А вот он, похоже, нет…

– Система самоуничтожения запущена, – повторил сетевой бот. – Изделие Семь-два-семь самоликвидируется через десять… девять…





Глава 19

Реанимация




– Что… что происходит? – растерялся брюнет.

Раздумывать, правильно или неправильно, Рита не стала.

– На живот! – рявкнула она, вскакивая. – Быстро!

– Ч-что?

– Ложись на живот! – Пришлось задать юниту нужное направление, надавив на спину.

Наверное, следовало обеспокоиться тем, что киборг снова попытается ее придушить, да времени не хватило. На последних секундах Беликова подключилась к нему через порт на шее, мыслеприказом ввела идентификатор и ровно в тот момент, когда искусственный голос пропел «один», жахнула по голокнопке «полная дезактивация».

– Принудительная дезактивация объекта, – сообщил сетебот, получив подтверждение. – Режим самоликвидации отменен. Система жизнеобеспечения отключена. Юнит Семь-два-семь выведен из строя.



Когда Паша примчался, Маргарита, растрепанная и ошалевшая, сидела рядом с бездыханным телом и пила вино прямо из бутылки.

– Ты… – Павличенко с сомнением глянул на нее. – Ты в порядке?

– Угу. – Она сделала глоток, а Павел кивнул на киборга:

– Он же… убить тебя пытался. Вроде…

– Пытался, – вздохнула Беликова. – Только в итоге вышло наоборот.

– Ну ты, мать, даешь! – Паша уселся рядом.

– Сама в шоке.

Павел бегло осмотрел Семьсот двадцать седьмого.

– Механических повреждений нет, – сказал он. – Надо как можно скорее вернуть его в капсулу и…

– Паша! – воскликнула Рита и повернулась к другу. – Как ты можешь быть таким слепым, Паша? Неужели ты не понимаешь? А ведь должен бы понимать! Ты же врач!

– Белка… – Павличенко нахмурился. – Ты чего?

– Не могу я вернуть его в капсулу! – взвилась Беликова, ощущая на губах соленый привкус непрошеных слез. – И тебе не позволю!

– Это почему еще?

– Да потому что я влюбилась в него, дурак ты эдакий!

– Влюбилась? – Паша сморщил казацкий лоб. – В него?

– Да!

– Уверена?

Рита многозначительно промолчала.

– Ты… – Он протянул руку и потрогал ей голову. – Ты с ума сошла? Это у тебя шок, да? Стресс посттравматический… или…

Маргарита посмотрела на него взглядом огнедышащего дракона.


– Белка! – вскрикнул Павличенко и схватил ее за плечи. Тряханул. – Очнись! Он – не человек! Не че-ло-век!!! Он – киборг, собранный под четким руководством твоего шефа! Так же, как и все остальные юниты «Юниверсума»! А ты – старший научный сотрудник, твою мать за ногу!

– Ты поможешь мне вернуть его? – твердо спросила Рита, заглядывая другу в глаза по самую душу.

– Разумеется, – обреченно выдохнул Павел и отпустил ее. – С чего начнем?



Они провозились всю ночь. Вплоть до условного рассвета разбирались с киберсхемами, церебральными ключами, матрицами, алгоритмами, кодами и прочими программными хитросплетениями. Восстановить систему жизнеобеспечения после экстремального отключения – задача не из легких.

– Если ничего не выйдет, придется транспортировать его в лабораторию и подключать к аппарату. – Павличенко утер пот со лба тыльной стороной ладони. – Других вариантов не вижу.

Рита бросила на товарища короткий взгляд, но от комментариев воздержалась: Павел считался одним из лучших специалистов по органической составляющей кибертел. Как-то раз его даже сам Левандовский похвалил.

Джон лежал недвижно, а над его телом развернулись и зависли в воздухе полупрозрачные зеленоватые карты-схемы с мириадами таблиц. Данные пульсировали, мелькали перед глазами со скоростью молнии, и Маргарита сосредоточенно выправляла сбитые принудительной дезактивацией коды.

– С чего ты вообще к нему прониклась? – буркнул Паша, не отвлекаясь от работы. Второй час кряду он колдовал над нервными импульсами. – Чем он тебя подкупил? Мускулами? Рельефным прессом? Родинкой этой своей?

Беликова была слишком поглощена делом, чтобы краснеть, поэтому просто зыркнула на казака взглядом, который легко мог воспламенить стог сена:

– Тебе-то что?

– Хм… – с наигранной задумчивостью протянул Павличенко. – Дай-ка поразмыслить… Даже не знаю… Возможно, я имею право на любые вопросы в силу того незатейливого обстоятельства, что примчался, черт побери, тебе на выручку среди ночи и пытаюсь сотворить гребаное чудо, воскресив полностью дезактивированный организм?

Рита понурилась.

– Прости, – прошептала. – Спасибо тебе, Паш. Огромное человеческое.

– Боюсь, Белка, на этот раз одним «спасибо» ты не отделаешься, – хмыкнул казак.

– И… что же ты попросишь за услугу? – напряглась Маргарита.

– Если ничего не выйдет – среднестатистический поцелуй, – не моргнув глазом заявил Павличенко. – Ну а если выйдет…

Он многозначительно улыбнулся и поиграл бровями.

– Я же тебя не привлекаю как женщина, – нахмурилась Рита.

– Я потерплю.

Павел озвучил это с такой серьезностью, что Беликова на мгновение зависла.

– Расслабься, Белочка! – Пашка усмехнулся и потрепал ее по плечу. – Когда наш общий друг очнется, никого к тебе не подпустит. Вот увидишь. Ты же первым делом сообщишь ему о своих симпатиях.

– Нет, – хрипло отозвалась Маргарита. Опустила глаза.

– Нет? – Мохнатые казацкие брови поползли вверх.

– Нет, – повторила Рита. – Свои симпатии я оставлю при себе.

– С чего бы это?

– С того, что, даже будучи киборгом с фальшивой памятью, Джон любит другую. – Беликова бросила взгляд на лицо подопечного. Казалось, парень просто безмятежно спит. – Всем своим искусственным сердцем, которое мы просто обязаны запустить…





Глава 20

Все в норме




Джон лежал на спине. Дыхание и пульс отслеживались с трудом, но Рита знала: подопечный скоро придет в себя. Не надеялась и не верила, а именно знала. Не сомневалась ни секунды, ведь они с Пашей сделали ради этого все, что возможно… и что невозможно тоже сделали.

– Сообщи, когда очнется, – попросил Павличенко, покидая ее блок.

Казак, похоже, совершенно вымотался: осунулся, под покрасневшими глазами залегли тени, каштановые космы торчали во все стороны. Беликова понимала, что выглядит не намного лучше. К тому же от нее за километр воняло потом.

– Сообщу, – кивнула она, привстала на цыпочки и чмокнула товарища в щеку. Гладковыбритую, как попка младенца. – Спасибо тебе, Паша. Спасибо за все.

Он как-то странно посмотрел на нее: