– А если остальные также станут открывать ворота перед нами?
– Боишься, что не хватит добычи?
– Сам знаешь, добыча нам нужна для большого дела.
– А твои братья все еще хотят в нем участвовать? Твой отец мертв. А они, обретя здесь свои владения, успокоились. Слышал я, что многие викинги на севере также пожелали прийти в эти земли и встать на службу к братьям твоим. Мне кажется, что поход на Британию стал никому не нужен.
– Они, может быть, и не хотят больше туда идти. А я – хочу. И Харальд захочет.
– Харальд? Из северных фьордов? Тот, которого я побил несколько лет назад?
– Да. Он о тебе самого высокого мнения как о воине. Если ты возглавишь поход, то он охотно присоединится, как и многие иные викинги. Думаю, что даже кое-кто из саксонцев выступит с тобой. Герцог Саксонии ведь твой друг.
– Ему нет резона воевать с вами за земли Британии. Он обеспокоен наследием франков. И это – хорошо.
– Жаль, что Великую армию не получится собрать… – грустно произнес Ивар.
– Если бы Рагнар не погиб, то получилось бы. Но его беспокойная натура не позволила ему тихо и спокойно собирать ресурсы. Зачем он пошел на Багдад? Разве не было целей доступнее?
– Он жаждал славы, – пожал плечами Ивар.
– Он жаждал смерти в бою. Славной смерти в бою. И он ее достиг. Ради нее, кстати, он и хотел пойти в Британию. Чтобы его имя осталось в веках, высеченное в вечности словами скальдов.
– Все так, – кивнул Ивар. – Но я все равно хочу выполнить его волю. Ты обещал ему. И я прошу тебя пойти со мной.
– Ты сам говоришь – Великой армии не собрать. А вдвоем нам всю Британию не завоевать. Просто не хватит воинов, чтобы занять все значимые укрепления и города.
– Если ты пойдешь со мной, то мы сможем многое. Во всяком случае, Уэссекс захватим. А если он падет, все остальное не устоит. Ты пограбишь, я выполню мечту отца. Знаю, ты жаден до мастеровых и ремесленников. Если пойдешь – я отдам тебе их всех.
– Посмотрим, друг мой, – улыбнулся Ярослав. – Но этот поход – дело будущего. А сейчас нас ждет Яффа. И чувствую я, что эти «открытые ворота» не так просты, какими кажутся на первый взгляд.
– Засада?
– Хуже. Намного хуже…
Корабли медленно подошли к берегу и, маневрируя длинными веслами, пришвартовались к причалам. Не все корабли. Только «Черная жемчужина» Ярослава и «Дракон морей» Ивара. Остальные держались рядом в некотором напряжении, готовясь в любой момент атаковать и поддержать своих вождей. Те, что сейчас спустились на берег, соединились и в сопровождении части воинов направились в сторону делегации. Той самой, что боролась с банальным желанием удрать за стены. Но держалась. Из последних сил держалась. И это ее треволнение было видно даже невооруженным глазом.
Истории о степном походе Ярослава легли самым благотворным образом на байки о взятии Александрии. Поэтому им было не просто страшно, а очень страшно. Да и у Ивара репутация была та еще, и не только на севере, но и теперь уже тут – на юге. Так что в глазах местных жителей к ним в порт заглянули два самых опасных морских чудовища из всех, известных им.
– Здравствуйте! – максимально вкрадчивым голосом произнес глава встречающей делегации, буквально заглядывая в глаза Ярославу и Ивару, из-за чего мельтеша и дергаясь. – Рады вас видеть!
– Рады? – удивился Ярослав. – Судя по лицам, вы бы нас век не видели и жили бы счастливо. Впрочем, ваша ложь – ваше дело. Почему вышли к нам? Почему оборону не держите?
– Оборону? О боже! Но зачем? В Яффе живут большей частью христиане. И мы рады возвращению под руку христианского государя.
– А гарнизон?
– Он покинул город сразу, как мы заметили ваши паруса.
– Вот так взял и покинул? – наигранно удивился Ярослав, который на это и рассчитывал. – Неужели он не боится гнева халифа?
– До нас донеслись слухи, что вы, уважаемые, идете на него войной. Вас поддерживают сами боги, о том всем известно. Поэтому гнев халифа ныне мало кого трогает. Он явно чем-то прогневил небеса, что отвернулись от него.
– А их гнев? – Ярослав указал на викингов Ивара.
– Мы не враги им. Они не враги нам. В Антиохии сидит брат уважаемого Ивара. И при нем жизнь стала легче. Он, в отличие от халифа, не забирает последнее. Ты и сам, уважаемый, прекрасно знаешь, как измордовали нас налогами да иными поборами. Поэтому мы рады вернуться под руку христианского государя. Или пойти под руку его северного союзника. Как ни поверни, а все лучше будет.
– Ясно. Ничего нового. Деньги решают все, – тихо произнес, покачав головой, Ярослав. Ивар ухмыльнулся. А глава делегации, как и многие его спутники, опустил взгляд. Викинги действительно не облагали местных жителей такими суровыми налогами, как люди халифата. В том числе не налагали джизью – налог на веру. Да и вообще, строго говоря, им было плевать, во что верят их крестьяне и торговцы. Поэтому в самые сжатые сроки они сумели завоевать репутацию пусть и весьма диких, но справедливых правителей. Что в немалой степени пошатнуло позиции в регионе не только халифата, но и аравийского культа в целом.
Вечером же, после того как обе армии разместились в городе, туда начали приходить посланники со всей округи. А вместе с тем стало выясняться, что Ярослава ждали. Ведь Патриарх Фотий постарался раструбить на весь мир новость о том, что консул Нового Рима идет в Крестовый поход – освобождать Гроб Господень.
Да, Ярослав заявлял об обратном. Но у Фотия были толпы подчиненных священников. И он не собирался сдаваться. Он пытался пусть не мытьем, так катаньем подчинить Ярослава и «вернуть его в лоно святой церкви». А вместе с ним и викингов, что тот привел с собой.
Учитывая репутацию и военную славу Ярослава и те успехи, которых достигли викинги за 865 и 866 годы, никто в Иудее не верил в успех халифа. И считал его покойником. Из-за чего, следуя старинным финикийским традициям, пытались перейти на сторону сильного. Вот и устремились к нему на прием, дабы заверить в своей лояльности. Все выглядело так, словно Иудея сама падала Ярославу в руки. Что нашему герою не нравилось категорически.
Одно дело диктовать свои условия с позиции сильного. И совсем другое, вот так – договариваться. При всей своей благости подобная схема хранила в себе смертельную опасность, так как втягивала Ярослава в большие интриги с далекоидущими последствиями.
Наш герой прекрасно знал, какими опасными могут оказаться такие вот друзья. Опыт Красса об этом просто вопил. Да и тот факт, что именно в здешних краях в свое время психологически сломался Александр Македонский, преобразившись из лидера эллинов в персидского царя. Из-за чего уже очень скоро в его собственном войске начнет нарастать оппозиция. И только воинские успехи станут удерживать ее от выступления и удара кинжалом в спину. И, возможно, не без участия этой самой оппозиции и приключилась скоропостижная смерть великого воителя.
Да, в истории доминирующей была версия о том, что Александр умер от какой-то инфекционной болезни вполне естественного толка. Однако никто из его сотрапезников и соратников от нее не пострадал. Во всяком случае, о том не сообщалось. Из чего Ярослав в свое время сделал вывод – великого полководца банально отравили. От греха подальше. Так как он стал неуправляем и непредсказуем для тех людей, что шли за ним. И это пугало. Кинжал в спину от соратников. Что может быть хуже?
А Рим? Сколько он возился с этой провинцией? Маленькой, затерянной где-то на краю света. Однако она стоила ему нескольких весьма кровопролитных войн и огромных потерь в людях и ресурсах. И все потому, что Рим согласился на предложения местных аристократов, втянувших его в сложные разборки. А потом именно из этих краев вышла религия, что выступила идеологическим фундаментом оппозиции власти Императора. Что, в конечном счете, сгубило Западный Рим и серьезно ослабило Восточный.
Ярослав очень боялся вот таких вот скользких переговоров с местными аристократами и иерархами. Просто иррационально боялся, находя слишком много мистических параллелей. Война – да. И мир с позиции силы. Но, увы, в эту кампанию он не мог себе позволить такую роскошь. Поэтому, выступая из Константинополя, отчаянно рефлексируя, он рассчитывал именно на такое поведение местных жителей. И теперь, получив его, боялся… просто боялся, опасаясь той мистической отравы, что могла его тут поразить.
Впрочем, без войны не обошлось бы. Потому что в окрестностях Иерусалима пока еще держалась власть халифа, который лихорадочно вел переговоры со всеми, кто мог бы ему помочь. И сдаваться не собирался.
По идее-то, да он мог бы и отойти в земли арабов. Но в сложившейся ситуации это влекло бы за собой очень далеко идущие и весьма негативные последствия. Он едва-едва освободился от плена тюркских наемников, в котором находились халифы уже почти столетие. И что же, снова менять статус свободного и самостоятельного правителя на новый плен? Теперь уже арабский? А как же быть с другими народами ислама? Ведь арабы вновь начнут тянуть одеяло на себя. И вновь пойдет обострение культурных и этнических проблем, усиливая противоречия внутри исламского мира. Мира, и без того переживавшего очень скверные времена.
Ахмад аль-Мустаин Биллах держался за последний островок своей независимости. За Иерусалим. Планируя остановить здесь, у этой крепости, «Варданова пса», как он в своих письмах именовал Ярослава. Хотя, конечно, особой надежды он не испытывал и с тоской думал о том, что придется вновь примерять на себя рабский ошейник заложника своих собственных подданных…
Глава 2
867 год, 22 января, Яффа
Сидение в Яффе затягивалось.
Да, от этого города до Иерусалима было всего три дня пути спокойным маршем. Но, как показала разведка, союзники халифа сумели отравить все колодцы по пути и буквально выжечь землю, разорив все вокруг. Специально, чтобы Ярослав не мог кормиться за счет обычных крестьян.
Поэтому консулу Нового Рима требовалось заняться созданием обозного хозяйства, без которого выступать в поход на Иерусалим было невозможно технически. Причем очень разумного обозного хозяйства. В должной степени компактного и разумного, чтобы не тащить с собой табуны животных. Ярослав читал о том, как поступили крестоносцы, пригнав с собой целые стада вьючных животных, и какие проблемы потом с ними поимели. Ему такой радости было не нужно. Даже бесплатно.
Да, его прекрасные фургоны остались на Днепре. И здесь их быстро повторить бы не получилось. Зато здесь хватало мастеровых. А потом можно было попытаться что-то изобразить. Заодно занявшись не только фургонами и колесными бочками, но и всякого рода приготовлениями к осаде.
Новость о том, что Ярослав пошел на Иерусалим, к этому времени уже полетела по всему Средиземному морю. Так что к нему начали слетаться всякого рода желающие присоседиться. Мелкие стайки викингов с Кипра, Сицилии и Атиохии. И греки из Аттики и Пелопоннеса. Ведь Ярослав стал для них своего рода национальным героем. Дом Сарантапехос, не стесняясь, на каждом углу кричал, что этот славный малый – кровь от крови их.
Дошло до того, что в греческих провинциях Византии о Ярославе даже стали говорить как о новом Александре. Ведь он не знает поражений? Не знает. Наполовину грек? И что? Македонцы в глазах остальных греков тоже такими были. Вон – чтит богов праотеческих, и они ему помогают. Что тоже немало влияло.
Кто-то поговаривал, что Ярослав – это не новый Александр, а тот самый древний воитель и есть. Что атланты пробудили его ото сна и дали новый шанс. Да, да – история про воспитание нашего героя у атлантов уже была достоянием общественности. Как и легенда про царя Скорпионов, которая привлекла в Яффу кое-какие отряды берберов и египетских воинов.
Отовсюду к нему ехали воины, с которыми Ярослав не знал, что делать. Ибо эта толпа вооруженных мужчин совершенно не вписывалась в стиль ведения боя легионом. Хуже того – все эти разрозненные отряды нужно было хоть как-то организовать. Поэтому приходилось много работать, ежедневно сталкиваясь с кризисами социального и межличностного толка. А местами и этнического. Одно радовало – вместе с бойцами прибывало и продовольствие с материалами, той же древесиной, которая остро ему требовалась для развертывания обоза, объем которого с ростом войска увеличивался день ото дня.
В такой напряженной обстановке к Ярославу и прибыло руководство еврейской общины. Не послы, а именно руководство – лучшие из лучших.
– Рад вас видеть, – устало произнес консул Нового Рима.
И началось…
Долгие, мучительно долгие и до крайности изматывающие переговоры. Делегация пришла не просто так. Лидеры общин уже были в курсе тех требований, какие Ярослав выдвинул для возвращения захваченных в Александрии их представителей. Поэтому, предупреждая подобное развитие событий в Иудее, они пытались заранее договориться.
А вот нашему герою это было совсем ни к чему.
Зачем договариваться и сковывать себя дополнительными обязательствами? Да еще под очень призрачные выгоды, которые, может быть, когда-нибудь наступят. Безусловно, стелили они мягко. Но ехать – ему. И санки тащить тоже ему. Поэтому, утомившись в корень, он тяжело вздохнул и хлопнул рукой по столу.
Наступила тишина. Достаточно напряженная. Представители общины были в должной степени наслышаны о делах Ярослава и его приемах. В том числе и массовых жертвоприношениях, откровенно пугающих всех присутствующих.
– Друзья, – устало сказал наш герой. – Я думаю, что мы впустую тратим время.
– Вы не хотите с нами договариваться? – осторожно осведомился глава общины.
– Дело не в этом. Вот вы под кем ходите? Вот прямо сейчас кто ваш господин?
– Только лишь Господь Бог наш.
– Неверно, – покачал головой Ярослав. – Формально вашим государем сейчас является халиф. Прямо здесь и сейчас это мало что значит. Однако если смотреть на букву закона, то вы сами себе не принадлежите. И любые договоренности могут быть ограничены или отменены вашим государем. Так?
– Но ведь после вашей славной победы мы отойдем под руку Василевсу. А вы его соправитель.
– Младший соправитель. Вардан – глава государства, я лишь помогаю ему. Поэтому если он посчитает, что наши договоренности не нужно выполнять, то он их отменит либо приостановит, запретив выполнять. Это – плохая стратегия.
– А что вы предлагаете?
– У славного Рагнара, да не опустеет его кубок в славной Вальхалле, закончились сыновья. Все они, как мой друг Ивар, уже обрели свое графство. А разрываться на несколько владений в сложившейся ситуации опасно. Погнавшись за двумя зайцами, можно потерять оба владения.
– Ты думаешь? – спросил Ивар.
– Уверен. Тебя просто растащат и вынудят метаться. Поэтому, прежде чем идти в поход на Британию, я бы рекомендовал продать твое графство тому, кто больше даст. В конце концов, когда ты станешь ригом Уэссекса, тебе понадобятся деньги.
– Хм… – задумчиво пожевал губы Ивар, но возражать не стал. Ярослав же продолжил:
– Боишься, что не хватит добычи?
– Сам знаешь, добыча нам нужна для большого дела.
– А твои братья все еще хотят в нем участвовать? Твой отец мертв. А они, обретя здесь свои владения, успокоились. Слышал я, что многие викинги на севере также пожелали прийти в эти земли и встать на службу к братьям твоим. Мне кажется, что поход на Британию стал никому не нужен.
– Они, может быть, и не хотят больше туда идти. А я – хочу. И Харальд захочет.
– Харальд? Из северных фьордов? Тот, которого я побил несколько лет назад?
– Да. Он о тебе самого высокого мнения как о воине. Если ты возглавишь поход, то он охотно присоединится, как и многие иные викинги. Думаю, что даже кое-кто из саксонцев выступит с тобой. Герцог Саксонии ведь твой друг.
– Ему нет резона воевать с вами за земли Британии. Он обеспокоен наследием франков. И это – хорошо.
– Жаль, что Великую армию не получится собрать… – грустно произнес Ивар.
– Если бы Рагнар не погиб, то получилось бы. Но его беспокойная натура не позволила ему тихо и спокойно собирать ресурсы. Зачем он пошел на Багдад? Разве не было целей доступнее?
– Он жаждал славы, – пожал плечами Ивар.
– Он жаждал смерти в бою. Славной смерти в бою. И он ее достиг. Ради нее, кстати, он и хотел пойти в Британию. Чтобы его имя осталось в веках, высеченное в вечности словами скальдов.
– Все так, – кивнул Ивар. – Но я все равно хочу выполнить его волю. Ты обещал ему. И я прошу тебя пойти со мной.
– Ты сам говоришь – Великой армии не собрать. А вдвоем нам всю Британию не завоевать. Просто не хватит воинов, чтобы занять все значимые укрепления и города.
– Если ты пойдешь со мной, то мы сможем многое. Во всяком случае, Уэссекс захватим. А если он падет, все остальное не устоит. Ты пограбишь, я выполню мечту отца. Знаю, ты жаден до мастеровых и ремесленников. Если пойдешь – я отдам тебе их всех.
– Посмотрим, друг мой, – улыбнулся Ярослав. – Но этот поход – дело будущего. А сейчас нас ждет Яффа. И чувствую я, что эти «открытые ворота» не так просты, какими кажутся на первый взгляд.
– Засада?
– Хуже. Намного хуже…
Корабли медленно подошли к берегу и, маневрируя длинными веслами, пришвартовались к причалам. Не все корабли. Только «Черная жемчужина» Ярослава и «Дракон морей» Ивара. Остальные держались рядом в некотором напряжении, готовясь в любой момент атаковать и поддержать своих вождей. Те, что сейчас спустились на берег, соединились и в сопровождении части воинов направились в сторону делегации. Той самой, что боролась с банальным желанием удрать за стены. Но держалась. Из последних сил держалась. И это ее треволнение было видно даже невооруженным глазом.
Истории о степном походе Ярослава легли самым благотворным образом на байки о взятии Александрии. Поэтому им было не просто страшно, а очень страшно. Да и у Ивара репутация была та еще, и не только на севере, но и теперь уже тут – на юге. Так что в глазах местных жителей к ним в порт заглянули два самых опасных морских чудовища из всех, известных им.
– Здравствуйте! – максимально вкрадчивым голосом произнес глава встречающей делегации, буквально заглядывая в глаза Ярославу и Ивару, из-за чего мельтеша и дергаясь. – Рады вас видеть!
– Рады? – удивился Ярослав. – Судя по лицам, вы бы нас век не видели и жили бы счастливо. Впрочем, ваша ложь – ваше дело. Почему вышли к нам? Почему оборону не держите?
– Оборону? О боже! Но зачем? В Яффе живут большей частью христиане. И мы рады возвращению под руку христианского государя.
– А гарнизон?
– Он покинул город сразу, как мы заметили ваши паруса.
– Вот так взял и покинул? – наигранно удивился Ярослав, который на это и рассчитывал. – Неужели он не боится гнева халифа?
– До нас донеслись слухи, что вы, уважаемые, идете на него войной. Вас поддерживают сами боги, о том всем известно. Поэтому гнев халифа ныне мало кого трогает. Он явно чем-то прогневил небеса, что отвернулись от него.
– А их гнев? – Ярослав указал на викингов Ивара.
– Мы не враги им. Они не враги нам. В Антиохии сидит брат уважаемого Ивара. И при нем жизнь стала легче. Он, в отличие от халифа, не забирает последнее. Ты и сам, уважаемый, прекрасно знаешь, как измордовали нас налогами да иными поборами. Поэтому мы рады вернуться под руку христианского государя. Или пойти под руку его северного союзника. Как ни поверни, а все лучше будет.
– Ясно. Ничего нового. Деньги решают все, – тихо произнес, покачав головой, Ярослав. Ивар ухмыльнулся. А глава делегации, как и многие его спутники, опустил взгляд. Викинги действительно не облагали местных жителей такими суровыми налогами, как люди халифата. В том числе не налагали джизью – налог на веру. Да и вообще, строго говоря, им было плевать, во что верят их крестьяне и торговцы. Поэтому в самые сжатые сроки они сумели завоевать репутацию пусть и весьма диких, но справедливых правителей. Что в немалой степени пошатнуло позиции в регионе не только халифата, но и аравийского культа в целом.
Вечером же, после того как обе армии разместились в городе, туда начали приходить посланники со всей округи. А вместе с тем стало выясняться, что Ярослава ждали. Ведь Патриарх Фотий постарался раструбить на весь мир новость о том, что консул Нового Рима идет в Крестовый поход – освобождать Гроб Господень.
Да, Ярослав заявлял об обратном. Но у Фотия были толпы подчиненных священников. И он не собирался сдаваться. Он пытался пусть не мытьем, так катаньем подчинить Ярослава и «вернуть его в лоно святой церкви». А вместе с ним и викингов, что тот привел с собой.
Учитывая репутацию и военную славу Ярослава и те успехи, которых достигли викинги за 865 и 866 годы, никто в Иудее не верил в успех халифа. И считал его покойником. Из-за чего, следуя старинным финикийским традициям, пытались перейти на сторону сильного. Вот и устремились к нему на прием, дабы заверить в своей лояльности. Все выглядело так, словно Иудея сама падала Ярославу в руки. Что нашему герою не нравилось категорически.
Одно дело диктовать свои условия с позиции сильного. И совсем другое, вот так – договариваться. При всей своей благости подобная схема хранила в себе смертельную опасность, так как втягивала Ярослава в большие интриги с далекоидущими последствиями.
Наш герой прекрасно знал, какими опасными могут оказаться такие вот друзья. Опыт Красса об этом просто вопил. Да и тот факт, что именно в здешних краях в свое время психологически сломался Александр Македонский, преобразившись из лидера эллинов в персидского царя. Из-за чего уже очень скоро в его собственном войске начнет нарастать оппозиция. И только воинские успехи станут удерживать ее от выступления и удара кинжалом в спину. И, возможно, не без участия этой самой оппозиции и приключилась скоропостижная смерть великого воителя.
Да, в истории доминирующей была версия о том, что Александр умер от какой-то инфекционной болезни вполне естественного толка. Однако никто из его сотрапезников и соратников от нее не пострадал. Во всяком случае, о том не сообщалось. Из чего Ярослав в свое время сделал вывод – великого полководца банально отравили. От греха подальше. Так как он стал неуправляем и непредсказуем для тех людей, что шли за ним. И это пугало. Кинжал в спину от соратников. Что может быть хуже?
А Рим? Сколько он возился с этой провинцией? Маленькой, затерянной где-то на краю света. Однако она стоила ему нескольких весьма кровопролитных войн и огромных потерь в людях и ресурсах. И все потому, что Рим согласился на предложения местных аристократов, втянувших его в сложные разборки. А потом именно из этих краев вышла религия, что выступила идеологическим фундаментом оппозиции власти Императора. Что, в конечном счете, сгубило Западный Рим и серьезно ослабило Восточный.
Ярослав очень боялся вот таких вот скользких переговоров с местными аристократами и иерархами. Просто иррационально боялся, находя слишком много мистических параллелей. Война – да. И мир с позиции силы. Но, увы, в эту кампанию он не мог себе позволить такую роскошь. Поэтому, выступая из Константинополя, отчаянно рефлексируя, он рассчитывал именно на такое поведение местных жителей. И теперь, получив его, боялся… просто боялся, опасаясь той мистической отравы, что могла его тут поразить.
Впрочем, без войны не обошлось бы. Потому что в окрестностях Иерусалима пока еще держалась власть халифа, который лихорадочно вел переговоры со всеми, кто мог бы ему помочь. И сдаваться не собирался.
По идее-то, да он мог бы и отойти в земли арабов. Но в сложившейся ситуации это влекло бы за собой очень далеко идущие и весьма негативные последствия. Он едва-едва освободился от плена тюркских наемников, в котором находились халифы уже почти столетие. И что же, снова менять статус свободного и самостоятельного правителя на новый плен? Теперь уже арабский? А как же быть с другими народами ислама? Ведь арабы вновь начнут тянуть одеяло на себя. И вновь пойдет обострение культурных и этнических проблем, усиливая противоречия внутри исламского мира. Мира, и без того переживавшего очень скверные времена.
Ахмад аль-Мустаин Биллах держался за последний островок своей независимости. За Иерусалим. Планируя остановить здесь, у этой крепости, «Варданова пса», как он в своих письмах именовал Ярослава. Хотя, конечно, особой надежды он не испытывал и с тоской думал о том, что придется вновь примерять на себя рабский ошейник заложника своих собственных подданных…
Глава 2
867 год, 22 января, Яффа
Сидение в Яффе затягивалось.
Да, от этого города до Иерусалима было всего три дня пути спокойным маршем. Но, как показала разведка, союзники халифа сумели отравить все колодцы по пути и буквально выжечь землю, разорив все вокруг. Специально, чтобы Ярослав не мог кормиться за счет обычных крестьян.
Поэтому консулу Нового Рима требовалось заняться созданием обозного хозяйства, без которого выступать в поход на Иерусалим было невозможно технически. Причем очень разумного обозного хозяйства. В должной степени компактного и разумного, чтобы не тащить с собой табуны животных. Ярослав читал о том, как поступили крестоносцы, пригнав с собой целые стада вьючных животных, и какие проблемы потом с ними поимели. Ему такой радости было не нужно. Даже бесплатно.
Да, его прекрасные фургоны остались на Днепре. И здесь их быстро повторить бы не получилось. Зато здесь хватало мастеровых. А потом можно было попытаться что-то изобразить. Заодно занявшись не только фургонами и колесными бочками, но и всякого рода приготовлениями к осаде.
Новость о том, что Ярослав пошел на Иерусалим, к этому времени уже полетела по всему Средиземному морю. Так что к нему начали слетаться всякого рода желающие присоседиться. Мелкие стайки викингов с Кипра, Сицилии и Атиохии. И греки из Аттики и Пелопоннеса. Ведь Ярослав стал для них своего рода национальным героем. Дом Сарантапехос, не стесняясь, на каждом углу кричал, что этот славный малый – кровь от крови их.
Дошло до того, что в греческих провинциях Византии о Ярославе даже стали говорить как о новом Александре. Ведь он не знает поражений? Не знает. Наполовину грек? И что? Македонцы в глазах остальных греков тоже такими были. Вон – чтит богов праотеческих, и они ему помогают. Что тоже немало влияло.
Кто-то поговаривал, что Ярослав – это не новый Александр, а тот самый древний воитель и есть. Что атланты пробудили его ото сна и дали новый шанс. Да, да – история про воспитание нашего героя у атлантов уже была достоянием общественности. Как и легенда про царя Скорпионов, которая привлекла в Яффу кое-какие отряды берберов и египетских воинов.
Отовсюду к нему ехали воины, с которыми Ярослав не знал, что делать. Ибо эта толпа вооруженных мужчин совершенно не вписывалась в стиль ведения боя легионом. Хуже того – все эти разрозненные отряды нужно было хоть как-то организовать. Поэтому приходилось много работать, ежедневно сталкиваясь с кризисами социального и межличностного толка. А местами и этнического. Одно радовало – вместе с бойцами прибывало и продовольствие с материалами, той же древесиной, которая остро ему требовалась для развертывания обоза, объем которого с ростом войска увеличивался день ото дня.
В такой напряженной обстановке к Ярославу и прибыло руководство еврейской общины. Не послы, а именно руководство – лучшие из лучших.
– Рад вас видеть, – устало произнес консул Нового Рима.
И началось…
Долгие, мучительно долгие и до крайности изматывающие переговоры. Делегация пришла не просто так. Лидеры общин уже были в курсе тех требований, какие Ярослав выдвинул для возвращения захваченных в Александрии их представителей. Поэтому, предупреждая подобное развитие событий в Иудее, они пытались заранее договориться.
А вот нашему герою это было совсем ни к чему.
Зачем договариваться и сковывать себя дополнительными обязательствами? Да еще под очень призрачные выгоды, которые, может быть, когда-нибудь наступят. Безусловно, стелили они мягко. Но ехать – ему. И санки тащить тоже ему. Поэтому, утомившись в корень, он тяжело вздохнул и хлопнул рукой по столу.
Наступила тишина. Достаточно напряженная. Представители общины были в должной степени наслышаны о делах Ярослава и его приемах. В том числе и массовых жертвоприношениях, откровенно пугающих всех присутствующих.
– Друзья, – устало сказал наш герой. – Я думаю, что мы впустую тратим время.
– Вы не хотите с нами договариваться? – осторожно осведомился глава общины.
– Дело не в этом. Вот вы под кем ходите? Вот прямо сейчас кто ваш господин?
– Только лишь Господь Бог наш.
– Неверно, – покачал головой Ярослав. – Формально вашим государем сейчас является халиф. Прямо здесь и сейчас это мало что значит. Однако если смотреть на букву закона, то вы сами себе не принадлежите. И любые договоренности могут быть ограничены или отменены вашим государем. Так?
– Но ведь после вашей славной победы мы отойдем под руку Василевсу. А вы его соправитель.
– Младший соправитель. Вардан – глава государства, я лишь помогаю ему. Поэтому если он посчитает, что наши договоренности не нужно выполнять, то он их отменит либо приостановит, запретив выполнять. Это – плохая стратегия.
– А что вы предлагаете?
– У славного Рагнара, да не опустеет его кубок в славной Вальхалле, закончились сыновья. Все они, как мой друг Ивар, уже обрели свое графство. А разрываться на несколько владений в сложившейся ситуации опасно. Погнавшись за двумя зайцами, можно потерять оба владения.
– Ты думаешь? – спросил Ивар.
– Уверен. Тебя просто растащат и вынудят метаться. Поэтому, прежде чем идти в поход на Британию, я бы рекомендовал продать твое графство тому, кто больше даст. В конце концов, когда ты станешь ригом Уэссекса, тебе понадобятся деньги.
– Хм… – задумчиво пожевал губы Ивар, но возражать не стал. Ярослав же продолжил: