Без возмущений хватаюсь за прутья и лезу наверх. Рафаэль помогает мне, подталкивая снизу, и в этот момент раздаётся жуткий грохот. Испуганно оборачиваюсь и вижу луч света в окне квартиры.

– Быстрее, Мира, давай…

Цепляюсь за верхнюю металлическую балку и перекидываю ноги.

– Ты лезь… Рафаэль, лезь, – прошу его, сползая по ограждению вниз.

– Эль! Как не стыдно прятаться! – Жуткий и прокуренный голос дребезжит в ночи, отчего по моей спине проносятся мурашки.

– Ты же уже большой мальчик!

– Рафаэль, пожалуйста, – шепчу я, пытаясь как-то помочь ему, но он на той стороне, и его больная нога дрожит, когда он карабкается вверх по ограждению.

Ну же, скорее, умоляю тебя. Давай, ещё немного…

– Я вижу их. Скар, другой дом…

Рафаэль оказывается на моей стороне, и я хватаю его за пальто. Тяну вниз, обнимаю его ноги, и он падает прямо на меня.

– Всё… всё, пошли, – хрипит он.

Поднимается с трудом и хватает меня за руку. Мы бежим. Точнее, стараемся бежать, Рафаэль скачет на одной ноге, потом всё же пытается бежать, облокачиваясь на меня. Мне безумно страшно. Нас видели. Они знают, что мы находимся с этой стороны ограждения, и здесь невозможно спрятаться.

Мы огибаем дом и ещё одно высокое ограждение. Чёрт бы побрал этих придурков, которые устанавливали их.

Я снова забираюсь вверх первой и прыгаю на землю, ожидая, когда это же сделает Рафаэль. Нам нужна машина. Просто чёртова машина.

– Я здесь. На той стороне есть стоянка, там можно найти такси.

– Они идут за нами…

– Нет, они не ждут нас там, где много людей. Так нас учили. Хочешь скрыться – беги туда, где толпа. В ней это делать проще, – кладу руку Рафаэля на себя, и мы идём быстрым шагом через дорогу.

– Таблетки начали действовать. Мне уже не больно, – переносит руку на мою и сам бежит, наступая на больную ногу.

– Ты же знаешь последствия, верно?

– Да, поэтому нам нужно как можно быстрее оказаться в поезде или автобусе, – кивает он.

Мы огибаем небольшой парк и направляемся к людной улице. Проносимся мимо магазинчиков и людей, выходящих из него. Я оглядываюсь, но ничего странного не замечаю. Никто за нами не бежит. Это хорошо, значит, они, действительно, думают, что мы пойдём другой дорогой.

– Такси, – Рафаэль указывает на дорогу, и мы бежим к машине. Но в неё садится мужчина прямо перед нашим носом.

Бежим дальше, я смотрю по сторонам, ища свободную машину с потушенным маячком наверху.

– Вон, на той стороне, – указываю на машину. Рафаэль останавливается и бросает на меня взгляд. Перебегать дорогу, когда по ней движутся машины – довольно опасное занятие, но другого выхода нет. Переход далеко, да я и понятия не имею, где он здесь, вообще.

– Пошли, – шепчу я.

Рафаэль первым выбегает на дорогу, таща меня за собой. Машины с визгом останавливаются перед нами, а их водители возмущаются подобному. Всё равно. Мы добегаем до такси. Рафаэль взглядом просит меня поговорить с шофёром на французском.

Открываю дверь и спрашиваю, свободен ли он. Мужчина откладывает газету и на секунду удивляется. Затем кивает.

– Да, садись, – оборачиваюсь к Рафаэлю и пропускаю его первого.

Сама сажусь в машину.

– Лионский вокзал.

Падаю на спинку сиденья, когда включаются фары, и машина везёт нас подальше отсюда. Я восстанавливаю дыхание, как и Рафаэль.

– Ты как? – Спрашиваю его.

– Нормально. Лучше. Смогу бежать. Надо сесть в первый попавшийся поезд, идущий куда угодно. Дальше автобусом. Оттуда вылетим.

– Это был он? Который кричал тебе? Оскар?

– Он. И он давно здесь. Думаю, что он начал слежку за мной достаточно давно, чтобы точно знать мои планы. Я не верю в то, что Грог мог предать нас. Есть только одно объяснение – Скар уже знал о том, где я прячусь всё это время, и только ждал момента, чтобы я остался один. С тобой.

– Почему со мной? И мы раньше тоже были одни, – шепчу я.

– Нет, раньше я был с твоим отцом. Сейчас я один, без чьей-либо защиты. И я думаю, что моя мать ему сказала о том, где я нахожусь. Она могла ему позвонить. Она дура, просто тупая дура, если сделала это. Ты та, ради чего я буду делать всё, что он захочет, Мира. Поэтому ему выгодно меня ловить вместе с тобой, – растирая колено, говорит он.

– Я не понимаю, зачем ему ты? Если у него достаточно людей, то он мог бы отпустить тебя. Ты же не сдал бы его. Ты мог бы уже сделать это за всё то время, пока находился в университете. Ты знаешь обо всех его жертвах и преступлениях.


– Мира, таких, как я, отпускают только посмертно. Свобода для нас – это земля и вечный покой, – криво усмехается Рафаэль.

– Ладно, за нами никто не едет, – поворачиваю голову, осматривая небольшое количество машин, следующих за нашей. Что-то не так. Это не дорога к вокзалу.

– Месье, мы просили отвезти нас к Лионскому вокзалу, – произношу я, поворачиваясь обратно.

– Центральные дороги перекопали. Ремонт. Это сейчас единственная дорога в объезд, – спокойно отвечает мне шофёр на французском.

Поворачиваюсь к Рафаэлю. Он понимает этот язык. На его лбу образуется хмурая складка.

– А долго мы будем ехать? – Интересуюсь я.

– Около получаса. Пробки. Все возвращаются из отпуска.

Я не вижу пробок. Я, вообще, не вижу нормальных улиц, а какую-то жуткую и не освещённую окраину. Конечно, есть вероятность того, что идёт ремонт на главных улицах, но их всегда можно объехать в городе. Там, где есть люди.

Меня пронзает жуткая мысль. Такси обычно не ждут пассажиров в районах, подобных тому, в котором мы жили. Шофёры не читают газеты, словно отдыхая, пока к ним не подбегут те, кто очень нуждается в них.

– Рафаэль, – одними губами зову его и нахожу его руку.

Наши взгляды встречаются. Он тоже это понял. Ловушка. Они расставили своих людей по периметру, точно угадав наш план.

Такое может быть?

Рафаэль смотрит в мои глаза, а я спрашиваю его мысленно, и он, словно слыша меня, медленно кивает в ответ.

Жмурюсь и до боли кусаю верхнюю губу. Рафаэль сжимает мою руку, и я распахиваю глаза. Другой рукой он показывает на дверь. Что он хочет? Чтобы я выпрыгнула на полном ходу? Это безумие. Я разобьюсь.

Он показывает пальцами три.

Мотаю головой, говоря ему, что это смертельно. Я не смогу. Я никогда такого не делала и даже не знаю, как правильно сгруппироваться, чтобы ничего себе не сломать. Да и оставлять его здесь тоже не хочу.

Рафаэль смотрит на меня, упрямо заставляя принять его условия.

Я не могу бросить его снова. Да и вряд ли я останусь жива, если выпрыгну из машины.

– Беги, – беззвучно говорит он.

А ты? Что будет с тобой?

Снова показывает три на пальцах.

– Беги, – так же повторяет.

Я готова закричать от несправедливости! Это жестоко!

Сдаюсь. Киваю.

Рафаэль пододвигается ближе к водительскому креслу. И мы явно не к вокзалу едем.

Один.

Он отпускает мою руку.

Два.

Незаметно для водителя берусь за ручку двери.

Три.

Рафаэль резко делает захват шеи мужчины и сдавливает ему горло. Машину ведёт в сторону, и если я сейчас выпрыгну, то меня раздавит. Нас крутит, водитель отпускает руль и хватается за руку Рафаэля.

– Беги, я сказал! Беги! – Кричит он. Машина сбавляет ход, и я нажимаю на ручку.

Дверь распахивается. Бросаю на Рафаэля взгляд и не могу прыгнуть. Мне страшно, чёрт возьми. Я боюсь умереть сейчас.

Нет, так не пойдёт.

Подскакиваю с места и кулаком, держась за пассажирское кресло, бью шофёра по голове. Бью так ожесточённо, как никогда. Я с такой силой молочу рукой по голове мужчины, что не замечаю, как машина слетает на обочину и останавливается. А я бью и бью. Бью и бью. Кажется, я даже кричу от страха.

– Мира, всё! – Рафаэль перехватывает мою руку, и я, тяжело дыша, перевожу на него взгляд.

– Я…я его убила… я…я…