Российское телеграфное агентство (РОСТА).



1 (24) августа 1917 года


Вчера, 10 августа сего 1917 года, доблестный лейб-гвардии Кирасирский Ее Величества Государыни Императрицы Марии Викторовны полк под командованием исполняющего должность командира полка флигель-адъютанта Его Императорского Величества полковника Николая Куликовского, прорвав оборону противника, захватил караван с золотым запасом и другими ценностями Османской империи.

В руки наших войск попали также и важнейшие документы государственной и военной важности противника.

В честь славной победы русского оружия, отмечая личный героизм и подвиг, совершенный доблестными кирасирами, Его Императорское Величество Государь Император Всероссийский Михаил Александрович повелел представить героев к высоким наградам Российской империи и досрочному производству в очередные чины.

Отмечая высокую личную роль исполняющего должность командира полка в успехе операции по захвату золотого запаса Османской империи, Его Императорское Величества Государь Император Всероссийский Михаил Александрович возвел флигель-адъютанта полковника Куликовского в графское достоинство Российской империи и пожаловал чин генерал-майора с зачислением в свиту Его Императорского Величества, утвердив генерала свиты Куликовского на должности командира лейб-гвардии Кирасирского Ее Величества Государыни Императрицы Марии Викторовны полка.

Россия гордится своими героями!



Российская империя. Рига.

Рижский укрепрайон. 12 (25) августа 1917 года

– На этом все, господа! Да прибудет с вами сила Божья!

Генералы и адмиралы задвигали стульями, вставая из-за длинного стола для совещаний. Планы согласованы, и исполнители отправляются на свои боевые места.

Что ж, я не соврал жене относительно того, что я буду сидеть в бункере. Ну, по крайней мере, не соврал в этой части. Бабахи взаимных обстрелов были слышны и здесь, и периодически пол и все остальное в бункере потряхивало, когда прилетало слишком близко или слишком сильно.

Ну, всяких бабахов я в обеих своих жизнях наслушался предостаточно, и как-то особо меня это не волновало. «Калибров» и прочих высокоточных ракет, способных поразить глубоко расположенный и прикрытый многометровым слоем земли и бетона бункер, тут еще не изобрели, а ничего другого мне тут не грозило. Если на поверхность не подниматься, разумеется.

Значительно опаснее было сюда попасть.

Во-первых, сам полет на дирижабле, который наполнен водородом, – удовольствие ниже среднего. Вроде и ничего такого, но что-то «такое» может произойти в любой момент. Мы летели почти сутки в сопровождении истребителей и сделали большой крюк от линии фронта, приземлившись на аэродроме штаба Северного фронта в Пскове.

Во-вторых, ехали всю ночь на литерном поезде из Пскова в Ригу.

Потом еще и по городу нужно было проскочить до входа в бункер штаба укрепрайона.

Самое интересное, что, к моему удивлению, я не увидел на месте Риги сплошных руин, как это случилось в Париже. Нет, город, конечно, имел во многих местах отметины от обстрелов, но явно германцы старались город особо не повреждать. То ли не хотели усугублять негативные последствия в мировом общественном мнении после минувших обстрелов жилых кварталов химическими снарядами, то ли рассчитывали вскорости этот город занять. И я склонялся ко второй версии.

Блин, как быстро все завертелось! Еще позавчера утром главной проблемой, которая меня волновала, была боязнь того, что Маша ненароком кого-то подстрелит. Случится конфуз, и будет некрасиво. Весьма.

И вот через три часа я уже мчусь по извилистому серпантину Севастопольской дороги, а на аэродроме меня ждет моя «Империя», которую срочно вернули с рейса, чтобы она захватила с собой еще и мою бренную тушку.

Мог ли я не лететь? Во всяком случае, еще утром позавчерашнего дня делать этого я не собирался. Но посидев пару часов в обществе телеграфистов и почитав телеграммы, я вдруг с ужасом понял, что все мои расчудесные планы сражения не стоят выеденного яйца. Или лица? В общем, чего-то выеденного. Вместе с мозгами.

Моя хваленая и победоносная армия, мои прекрасные и героические авиаторы, мои лихие морпехи и доблестные моряки находились на пути к величайшей катастрофе, поскольку их генералы и адмиралы по каждому пункту моего плана имели свое особое мнение и очень ревниво относились к тому, кто и кому подчиняется, какая у кого выслуга лет и чье старшинство производства в чин старше. И если повоевавшие на юге авиаторы хоть как-то вписывались в план и готовы были делать то, что надо, то вот с остальными была просто беда…

Я долго читал позавчера и выслушивал сегодня пространные рассуждения о специфике театра военных действий, об особенностях рельефа, погоды, о том, кто должен играть роль первой скрипки и прочее. И самое главное, что стало мне понятно со всей горькой очевидностью – мой план был слишком… Нет, не слишком хорош, нет… слишком уж радикален. Так никто никогда не делал, так не воюют, так воевать невозможно, да и нельзя. Все мои ноу-хау просто игнорировались, а господа генералы с адмиралами собираются действовать по старинке, на глазок. И совершенно автономно друг от друга.

И не было тут никого, кому бы они подчинялись, поскольку и командующий Северным фронтом, и командующий Балтийским флотом друг друга просто игнорировали. Часть батарей и морская пехота были подчинены флоту, часть – главкосеву, а авиация вообще выпадала из обозначенной схемы, поскольку ее тут же попытались поделить на небольшие отряды, отвлекая на «срочные задачи» и явно не собираясь задействовать ее в предстоящем сражении.

Гибель «Бреслау» и «Гебена» их ни в чем не убедила, и даже мой авторитет как победителя Османской империи и завоевателя Царьграда вдруг оказался не таким уж авторитетным. Нет, прямо в глаза мне этого не говорили, но за пространными рассуждениями о местных особенностях и об их колоссальном личном опыте явно чувствовалась некоторая ирония, мол, победить турок всякий дурак может, тем более когда еще и Болгария к нам перешла. Ты, мол, царь-батюшка, ни хрена в войне с немцами не смыслишь, посему сиди в своем Крыму и не мешай взрослым дядям заниматься делом.

И я с такой вдруг ясностью понял, что случится у нас новая Цусима или еще худший Моонзунд, чем был в моей реальности, потому как новыми планами я лишь усугубил все, и все это рухнет с такой страшной силой, что…

Отчего-то вспомнился мне позавчера генерал Иванов. В ту ночь, в Зимнем дворце, когда меня чуть не сверг тогда еще полковник Слащев. Или та же Цусима. Или разгром армий Самсонова и Ренненкампфа в четырнадцатом. Тоже все были уверенными в своей правоте и своей гениальности.

Признаться, меня вывело из себя это открытие. Мои полководцы, которых я считал вполне компетентными людьми, которые в целом успешно справляются со своей работой (немец-то дальше прошел!), вдруг оказались совершенно неспособными воспринимать новое и неспособны к кооперации, увлеченно таща свой кусок одеяла в свою, известную лишь им сторону.

Понял, что мы на пороге просто-таки грандиозного шухера, результатом которого будет потеря флота и потеря Риги. И марш немцев на Петроград.

И что надеяться в этой ситуации мне не на кого.

А раз надеяться не на кого, то поднимай свой зад и бери все дело в свои руки.

Что я и сделал.

Да прибудет со мной сила Божья.






Телеграмма его императорскому величеству государю императору Михаилу Александровичу.



12 (25) августа 1917 года


Любимый!

Только что сообщили о том, что твоя сестра Ольга благополучно разрешилась мальчиком. Ольга передавала тебе привет и благодарность за оценку трудов ее мужа генерала Куликовского.

Я люблю тебя и молюсь за тебя.

Твоя Маша





Часть вторая

На полях великой войны




Глава VII

Моонзундская симфония

Allegro moderato





Приказ кайзера Германской империи Вильгельма II. 5 августа 1917 года


«Для господства в Рижском заливе и обеспечения фланга восточного фронта надлежит совместным ударом сухопутных и морских сил овладеть островами Эзель и Моон и запереть для неприятельских морских сил Большой Зунд».

Штаб армии 10.08.1917

Командарм 8

Іа 3058/17 on

Сов. секретно





ПРИКАЗ АРМИИ


1. Для господства в Рижском заливе и обеспечения фланга Восточного фронта занять совместным ударом сухопутных и морских сил острова Эзель и Моон и закрыть Большой Зунд для плавания военно-морских сил противника.

2. Для этой цели выделить:

а) командованию 8-й армии – десантный корпус (боевой состав в приложении I) под командованием командира 23-го рез. корпуса, которому во время плавания находиться со штабом на флагманском корабле командующего морскими силами;

б) флоту – конвой и транспортный флот (боевой состав в приложении II).

3. Руководство перевозкой десантного корпуса морем и обеспечение перевозки возлагается на командующего морскими силами. Ему подчиняются на время плавания и до завершения высадки находящиеся на транспортах части сухопутной армии.

По окончании высадки командующему морскими силами выполнять всеми имеющимися в его распоряжении средствами распоряжения командования 8-й армии, а также командира десантного корпуса.

4. Острова Эзель и Моон включаются в район действий 8-й армии. Руководство боевыми действиями на островах возлагается на командира десантного корпуса; в дальнейшем он ответствен также за их оборону.