Бессмыслица какая-то. Вайолет отвлеклась от своих вопросов и подошла к собеседнику. По спине побежали мурашки.
Лондона действительно не было видно – багровая топь простиралась до самого горизонта, растворяясь в тумане. Девушка помнила, как стояла посреди этих самых болот, совершенно пустых, у полуразрушенной арки, прорезавшей небо. Чертог Хранителей появился только тогда, когда они с Джастисом проехали сквозь врата. Это поразило Вайолет до глубины души. Они, похоже, действительно оказались в пузыре, спрятанном где-то в складках реальности.
– Как думаешь, врата – единственный путь туда и обратно? – напряжённо спросила Вайолет. От этой мысли арка на болотах стала казаться ещё более странной. А ещё девушка почувствовала себя запертой в ловушке. – А если поискать другой выход? Например, перебраться через стену и просто идти вперёд?
– То просто вернёшься обратно, – ответил с порога Джастис.
Вайолет подскочила от неожиданности и обернулась. При мысли о том, что из всего он мог услышать, сердце заколотилось сильнее. Том… И то, что она была Львом, а её семья работала на Саймона – человека, которого Хранитель поклялся победить…
– Доброе утро, – проговорил Джастис.
Высокий, привлекательный, он замер на пороге. Пряди длинных чёрных волос на висках были собраны сзади в тугой пучок, а остальные свободно ниспадали на спину. Сюрко сияло белизной. Джастис точно воплощал в себе всё то, чем являлись Хранители.
Глядя на него, Вайолет нервничала. Там, в Лондоне, старомодное облачение странного спутника казалось неуместным, но здесь он был естественной частью потусторонней природы этого места. И всё же по-прежнему оставался угрозой. Джастис напал на Тома, напал на корабль Саймона. Сердце девушки бешено билось.
«Он привёл меня сюда, потому что не знал, кто я. А если бы знал, то…»
– Почему здесь только один выход? – резко спросила Вайолет.
– Врата защищают нас, – ответил Джастис. – Древние обереги, камнестражи, скрывают сие место от внешнего мира, и чужак, оказавшийся на болоте, может просто обогнуть врата или даже пройти сквозь них, так и не обнаружив Чертог. Но вы вольны перемещаться свободно.
– Значит… мы можем покинуть Чертог, когда захотим? – уточнила Вайолет.
– Вы – наши гости, – ответил Джастис. – И воистину вольны уйти, коли пожелаете. Вернуться в Лондон или же совершить прогулку на лошадях по болоту… Однако понадобится помощь Хранителя, ежели возникнет потребность вновь пересечь врата, поелику они открываются лишь для тех, в чьих жилах течёт кровь ордена.
Вернуться в Лондон… Эти слова резанули болью и ощущением опасности. Семья отныне для Вайолет под запретом. Она сделала над собой усилие, чтобы эмоции не отразились на лице, не желая показывать их Джастису, который стоял прямо перед девушкой и тепло на неё смотрел.
Уилл шагнул вперёд.
– У нас нет никаких дел в Лондоне, – он не смотрел на Вайолет и говорил спокойно. – Пока что мы хотели бы остаться.
Несмотря на сковавшее её напряжение и осознание, что им по-прежнему приходилось лгать, девушка испытала глубокое облегчение. Когда Джастис развернулся к двери, они с Уиллом переглянулись. Присутствие союзника придавало уверенности.
– Мы обитаем в простоте и следуем определённым порядкам, но полагаю, у жизни в Чертоге есть свои преимущества, – Джастис жестом пригласил гостей следовать за ним. – Старейшина Хранителей желает увидеть Уилла, но пока не совсем готова. Покуда вы ожидаете, я хочу показать вам это место. Ступайте за мной.
Вайолет замешкалась. Безопасно ли это? Её не покидало острое чувство, точно она оказалась на вражеской территории. И вместе с тем не давало покоя любопытство. В конце концов девушка последовала за Джастисом в коридор.
Ночью Чертог выглядел древним: залитые лунным сиянием руины, огромные пустые пространства, безмолвный камень. При дневном свете они увидели величественный комплекс старинных сооружений, обнесённых стенами с высокими арками. Чертог был прекрасен и вызывал настоящее благоговение. От масштабов этого места у Вайолет перехватывало дыхание. Она даже представить себе не могла ничего подобного. Отголоски песнопений эхом разносились вокруг, пока все трое поднимались по широкой лестнице, с которой открывался вид на многочисленные переходы и внутренние дворы. Мельком Вайолет заметила пышные сады, где буйно разрослись цветы, а фруктовые деревья и кустарники с ягодами плодоносили одновременно, хоть сейчас и был не сезон. Прекрасный потолок одного из коридоров украшали гербы, как купол леса с переплетёнными ветвями. А в другом виднелись звёзды, высеченные в камне в местах пересечений арок.
– Мы зовём это место Чертогом, но на самом деле это целая цитадель, – проговорил Джастис. – Бо́льшая часть здешних зданий пришла в упадок. Есть целые флигели и залы, где Хранители не бывали веками.
Вайолет переглянулась с Уиллом – он был так же восхищён окружающим великолепием. Все виденные ею ранее дворцы, крепости и замки казались лишь бледным подобием Чертога. Вдалеке высилась внешняя стена, которую по двое патрулировали одетые в белое Хранители. Мимо чужаков прошли трое молодых мужчин, облачённых в синее. Простота и порядок, упомянутые Джастисом, наблюдались повсюду. У каждого человека имелось своё предназначение, каждый находился на своём месте посреди красоты и спокойствия Чертога.
– В восточном крыле мы живём и тренируемся. Хранители встают на рассвете и разделяют трапезу после утренних песнопений. Адепты отложили немного еды для вас обоих.
Они вошли в зал с большим деревянным столом, откуда виднелось что-то вроде кухни. Вайолет не ожидала, что её накормят завтраком, но когда заметила на столе накрытые льняным полотном корзины с едой, то поняла, что просто умирает от голода.
– Адепты? – переспросила девушка, затем села, приподняла ткань и втянула запах свежевыпеченного хлеба.
– Жизнь Хранителя полна ограничений. Мы стремимся к безупречной дисциплине, непрерывно тренируемся и даём обет самопожертвования и безбрачия, – Джастис сел напротив, но сам не притронулся к еде. Если всё, что он говорил, было правдой, то его трапеза состоялась несколько часов назад, на рассвете. – Но не каждый человек, в чьих жилах течёт кровь Хранителей, желает им стать. И не всем, кто желает, хватает на это сил. Те, кто не проходит испытания, становятся почётными адептами. Они носят синие одеяния, а Хранители – белые.
– Как Грейс и те молодые люди, которых мы только что видели, – кивнула Вайолет, вспомнив Грейс, которая проводила её в комнату, и тех троих, что прошли мимо в одном из коридоров.
Адепты выглядели такими же потусторонними, как и сами Хранители, но носили синее облачение и не имели при себе мечей. Туника Вайолет была серебристо-серой, как у послушников. «Серое, синее и белое, – думала она. – Послушники, адепты, Хранители».
– Это адепты приготовили еду?
Джастис кивнул.
– Они учёные и ремесленники, а также сохраняют знания о Чертоге, заботятся о библиотеках, артефактах, садах… И создают оружие, пишут истории и даже ткут одежду.
Вайолет посмотрела на свою тунику. Лёгкая серебристо-серая ткань, казалось, была творением магии, а не рук человека. Искусство адептов превосходило всё виденное прежде.
А попробовав завтрак, девушка убедилась, что и еду они готовили так же искусно. Пища была простой, но более питательной, чем всё, что ей приходилось пробовать прежде. Свежайший, всё ещё горячий хлеб, завёрнутый в льняную ткань. Ярко-жёлтое, только что взбитое масло. Сладчайший мёд. В миске лежали шесть красных яблок, и когда Вайолет надкусила одно, его вкус оказался даже более освежающим, чем у прохладной воды в лесном роднике в жаркий день.
Уилл озвучил её мысли.
– Я как будто всегда знал, что еда должна быть именно такой, но никогда не пробовал ничего подобного.
– В Чертоге ещё осталось немного магии старого мира, – сказал Джастис. – Она присутствует и в урожае, который мы собираем, и в воде, и даже в воздухе.
Он говорил правду. Вайолет в самом деле чувствовала себя полной сил уже после нескольких кусочков тёплого хлеба, а мёд буквально таял на языке. Неужели таков и был старый мир? Цвета были ярче, воздух – чище, а еда – вкуснее?
Вайолет снова подумала о семье, завтракающей в Лондоне. Знали ли они об этом месте? По крайней мере им, было известно о Хранителях, ведь Том понимал, с кем встретился на корабле. И Саймон… Саймон тоже явно имел представление о Чертоге. Его слуги, Оставшиеся, преследовали Уилла по этим землям, пока часовые не изгнали их. Но знали ли родные о магии, о восхитительной пище, о чистейшем воздухе?
Вайолет поймала себя на остром желании поделиться информацией с братом, но понимала, что этого делать нельзя. А ещё боялась, что на самом деле Том был в курсе всего, но скрывал от младшей сестры.
Что ещё он скрывал от неё? Чего ещё она не знала?
После завтрака Джастис провёл гостей в сады, где Хранители и адепты трудились бок о бок, ухаживая за растениями, возделывая почву и занимаясь другой черновой работой – всем тем, что было необходимо для поддержания жизни в Чертоге. Вайолет понимала, что эти традиции сохранялись на протяжении многих веков. Целый мир скрывался здесь, вдали от чужих глаз.
Особенно от глаз Льва.
Джастис показал спутникам оружейную, потом конюшни и сказал Уиллу, что позже тот может навестить своего коня. Но Вайолет почти не слушала, глубоко поражённая самим осознанием того, что они с юношей были первыми людьми из внешнего миры, которым довелось увидеть Чертог, вдохнуть здешний воздух, попробовать на вкус местную еду… На протяжении веков Хранители жили и умирали в этом месте, следуя своим правилам, сохраняя традиции, но о них самих не знал никто.
– Зачем вам всё это? Почему бы не жить нормальной жизнью вне этих стен?
Джастис улыбнулся – по-доброму, понимающе, словно Вайолет задала ему самый важный вопрос.
– Взгляните наверх, – сказал он.
Высоко над ними на зубчатых стенах ярко горело пламя. Огонь возносился невероятно высоко. Вайолет помнила, как он пылал во тьме прошлой ночью, когда они с Джастисом проходили через врата.
Последнее Пламя.
– Его поддерживает магия, – объяснил Хранитель, – причём гораздо более древняя, чем всё известное поныне. Издалека светоч похож на яркую звезду, горящую на небосводе. Сие – символ нашего ордена.
Глядя на этот маяк, Вайолет почти чувствовала его жар. Джастис остановился рядом с ней.
– Наша стезя – сохранить Пламя, – проговорил он. – Когда Тёмный Король поклялся вернуться, мы дали обет предотвратить восхождение любой ценой, сколько бы ни предстояло нашему ордену служить сей цели. Мы держали слово веками, уничтожая все тёмные артефакты, какие только могли найти, и сохраняя знание о древнем мире. И всё это время готовились к тому дню, когда вступим в битву. Таким образом, наш священный долг – поддерживать Пламя, чтобы оно продолжало сиять.
Глядя на светоч, Вайолет явственно представляла, как приносят свои обеты Хранители из старого мира. Понимали ли они, какое будут иметь значение эти клятвы для потомков? Что наследники веками будут жить вдали от мира в ожидании дня, который может никогда и не наступить? Целые поколения Хранителей посвящали жизни исполнению древней миссии, соблюдая традиции, рождаясь и умирая, пока Тёмный Король оставался в забвении и никак не проявлял себя?
– Внешний мир спит сном невинного, не ведая о тьме, – проговорил Джастис. – Но мы помним. Что случалось прежде, случится снова. И когда сие произойдёт – Хранители будут готовы.
Словно единственный огонь, разгоняющий тьму, они пронесли светоч знания сквозь века. Неугасимая Звезда, Последнее Пламя – так назвала Старейшина искру света, которую Хранители оберегали все эти годы. И она оказалась ещё более хрупкой, чем Вайолет предполагала.
Если бы служители ордена однажды поддались сомнениям, если бы позволили себе изменить миссии, прошлое истаяло бы без следа, и Тёмный Король мог бы вернуться в ничего не подозревавший мир.
Никто бы даже не заметил его приближения. Никто бы не знал, как его остановить.
Прошлое бы восстало, сокрушая настоящее, и все те былые битвы, все жизни, отданные во имя победы над Тёмным Королём, перестали бы иметь значение. Он воскреснет – нужно было только дождаться, пока мир окончательно позабудет о нём.
Вайолет никак не могла избавиться от этой мысли.
– А теперь следуйте за мной, – сказал Джастис. – Я покажу вам сердце Чертога.
* * *
Немногим позже они вошли в Большой Зал через гигантские двустворчатые двери. Ночью помещение походило на огромную пещеру, озарённую огнями факелов. Днём же оно превратилось в храм света. Солнечные лучи проливались сквозь высокие окна, создавая высокие сиявшие столпы, которые отражались в белоснежном мраморе множества колонн. Зал напоминал целый лес дымчатых деревьев, бесконечный, ослепительный.
Вайолет снова увидела четыре пустовавших трона на возвышении, но теперь, зная историю этого места, впервые задумалась о тех, кто их когда-то занимал. Старейшина называла здешние земли Чертогом Королей.
– Что произошло? – спросила Вайолет, рассматривая величественные творения из камня. – Как это место сохранилось, когда всё остальное оказалось потеряно?
Джастис проследил за её взглядом. Троны различались украшавшими их символами: феникс, башня, лилия и корона.
– Когда-то очень давно у человечества было четыре великих правителя, – ответил провожатый. – Чертог служил местом их встреч, неким связующим звеном. Но когда Тёмный Король пришёл к власти, трое заключили с ним сделку, исказив, осквернив саму свою суть. Четвёртый же сбежал, и его род прервался, потерянный в веках. Вместо правителей тьме противостояли их наместники, хранители их власти, часть того великого союза, который вышел на последнюю битву.
– Чертог Королей стал Чертогом Хранителей, – проговорила Вайолет.
Джастис кивнул.
– Когда битва закончилась, Хранители поклялись, что будут стоять на страже в ожидании возвращения Тёмного Короля. Число людей росло, а последние волшебные создания этого мира потратили оставшиеся крупицы своих сил, чтобы сокрыть Чертог, окутать его защитными чарами. Теперь мы, Хранители, несём свою службу в тайне, и те, в чьих жилах течёт наша кровь, являются со всего мира, дабы присоединиться к нам в сей борьбе.
Это объясняло, почему многие Хранители выглядели так, словно происходили родом из других стран – они ведь приезжали сюда с разных концов света, как когда-то их короли. Вайолет слышала, что в Чертоге говорили на разных языках, особенно когда Хранители собирались небольшими группами, обсуждая прибытие чужаков. Ещё тогда, на корабле, она заметила разные акценты – например, у француженки, сопровождавшей Джастиса.
– Говорят, что в самый тёмный час Хранители смогут воззвать к Королю, и его кровь отзовётся, – Джастис печально улыбнулся, словно даже для него это было не более чем сказкой. – Но до тех пор мы стоим на страже и блюдём обеты – защищать мир от тьмы, следить за знамениями и помнить прошлое, как это на протяжении многих веков делали другие Хранители до нас. Ведь мы – последний рубеж.
Вайолет не могла не задаваться вопросом, что же случилось с теми древними королями. Они оставили войну своим наместникам, и те безропотно приняли бремя и исполняли долг так долго, что даже представить трудно.
И всё вокруг вдруг обрело новый смысл. Шагая через лес мраморных колонн, Вайолет думала о королях и королевах, когда-то живших здесь – о сияющих величественных созданиях, превосходивших человечество по силе и красоте.
А потом девушка увидела голову льва.
Лондона действительно не было видно – багровая топь простиралась до самого горизонта, растворяясь в тумане. Девушка помнила, как стояла посреди этих самых болот, совершенно пустых, у полуразрушенной арки, прорезавшей небо. Чертог Хранителей появился только тогда, когда они с Джастисом проехали сквозь врата. Это поразило Вайолет до глубины души. Они, похоже, действительно оказались в пузыре, спрятанном где-то в складках реальности.
– Как думаешь, врата – единственный путь туда и обратно? – напряжённо спросила Вайолет. От этой мысли арка на болотах стала казаться ещё более странной. А ещё девушка почувствовала себя запертой в ловушке. – А если поискать другой выход? Например, перебраться через стену и просто идти вперёд?
– То просто вернёшься обратно, – ответил с порога Джастис.
Вайолет подскочила от неожиданности и обернулась. При мысли о том, что из всего он мог услышать, сердце заколотилось сильнее. Том… И то, что она была Львом, а её семья работала на Саймона – человека, которого Хранитель поклялся победить…
– Доброе утро, – проговорил Джастис.
Высокий, привлекательный, он замер на пороге. Пряди длинных чёрных волос на висках были собраны сзади в тугой пучок, а остальные свободно ниспадали на спину. Сюрко сияло белизной. Джастис точно воплощал в себе всё то, чем являлись Хранители.
Глядя на него, Вайолет нервничала. Там, в Лондоне, старомодное облачение странного спутника казалось неуместным, но здесь он был естественной частью потусторонней природы этого места. И всё же по-прежнему оставался угрозой. Джастис напал на Тома, напал на корабль Саймона. Сердце девушки бешено билось.
«Он привёл меня сюда, потому что не знал, кто я. А если бы знал, то…»
– Почему здесь только один выход? – резко спросила Вайолет.
– Врата защищают нас, – ответил Джастис. – Древние обереги, камнестражи, скрывают сие место от внешнего мира, и чужак, оказавшийся на болоте, может просто обогнуть врата или даже пройти сквозь них, так и не обнаружив Чертог. Но вы вольны перемещаться свободно.
– Значит… мы можем покинуть Чертог, когда захотим? – уточнила Вайолет.
– Вы – наши гости, – ответил Джастис. – И воистину вольны уйти, коли пожелаете. Вернуться в Лондон или же совершить прогулку на лошадях по болоту… Однако понадобится помощь Хранителя, ежели возникнет потребность вновь пересечь врата, поелику они открываются лишь для тех, в чьих жилах течёт кровь ордена.
Вернуться в Лондон… Эти слова резанули болью и ощущением опасности. Семья отныне для Вайолет под запретом. Она сделала над собой усилие, чтобы эмоции не отразились на лице, не желая показывать их Джастису, который стоял прямо перед девушкой и тепло на неё смотрел.
Уилл шагнул вперёд.
– У нас нет никаких дел в Лондоне, – он не смотрел на Вайолет и говорил спокойно. – Пока что мы хотели бы остаться.
Несмотря на сковавшее её напряжение и осознание, что им по-прежнему приходилось лгать, девушка испытала глубокое облегчение. Когда Джастис развернулся к двери, они с Уиллом переглянулись. Присутствие союзника придавало уверенности.
– Мы обитаем в простоте и следуем определённым порядкам, но полагаю, у жизни в Чертоге есть свои преимущества, – Джастис жестом пригласил гостей следовать за ним. – Старейшина Хранителей желает увидеть Уилла, но пока не совсем готова. Покуда вы ожидаете, я хочу показать вам это место. Ступайте за мной.
Вайолет замешкалась. Безопасно ли это? Её не покидало острое чувство, точно она оказалась на вражеской территории. И вместе с тем не давало покоя любопытство. В конце концов девушка последовала за Джастисом в коридор.
Ночью Чертог выглядел древним: залитые лунным сиянием руины, огромные пустые пространства, безмолвный камень. При дневном свете они увидели величественный комплекс старинных сооружений, обнесённых стенами с высокими арками. Чертог был прекрасен и вызывал настоящее благоговение. От масштабов этого места у Вайолет перехватывало дыхание. Она даже представить себе не могла ничего подобного. Отголоски песнопений эхом разносились вокруг, пока все трое поднимались по широкой лестнице, с которой открывался вид на многочисленные переходы и внутренние дворы. Мельком Вайолет заметила пышные сады, где буйно разрослись цветы, а фруктовые деревья и кустарники с ягодами плодоносили одновременно, хоть сейчас и был не сезон. Прекрасный потолок одного из коридоров украшали гербы, как купол леса с переплетёнными ветвями. А в другом виднелись звёзды, высеченные в камне в местах пересечений арок.
– Мы зовём это место Чертогом, но на самом деле это целая цитадель, – проговорил Джастис. – Бо́льшая часть здешних зданий пришла в упадок. Есть целые флигели и залы, где Хранители не бывали веками.
Вайолет переглянулась с Уиллом – он был так же восхищён окружающим великолепием. Все виденные ею ранее дворцы, крепости и замки казались лишь бледным подобием Чертога. Вдалеке высилась внешняя стена, которую по двое патрулировали одетые в белое Хранители. Мимо чужаков прошли трое молодых мужчин, облачённых в синее. Простота и порядок, упомянутые Джастисом, наблюдались повсюду. У каждого человека имелось своё предназначение, каждый находился на своём месте посреди красоты и спокойствия Чертога.
– В восточном крыле мы живём и тренируемся. Хранители встают на рассвете и разделяют трапезу после утренних песнопений. Адепты отложили немного еды для вас обоих.
Они вошли в зал с большим деревянным столом, откуда виднелось что-то вроде кухни. Вайолет не ожидала, что её накормят завтраком, но когда заметила на столе накрытые льняным полотном корзины с едой, то поняла, что просто умирает от голода.
– Адепты? – переспросила девушка, затем села, приподняла ткань и втянула запах свежевыпеченного хлеба.
– Жизнь Хранителя полна ограничений. Мы стремимся к безупречной дисциплине, непрерывно тренируемся и даём обет самопожертвования и безбрачия, – Джастис сел напротив, но сам не притронулся к еде. Если всё, что он говорил, было правдой, то его трапеза состоялась несколько часов назад, на рассвете. – Но не каждый человек, в чьих жилах течёт кровь Хранителей, желает им стать. И не всем, кто желает, хватает на это сил. Те, кто не проходит испытания, становятся почётными адептами. Они носят синие одеяния, а Хранители – белые.
– Как Грейс и те молодые люди, которых мы только что видели, – кивнула Вайолет, вспомнив Грейс, которая проводила её в комнату, и тех троих, что прошли мимо в одном из коридоров.
Адепты выглядели такими же потусторонними, как и сами Хранители, но носили синее облачение и не имели при себе мечей. Туника Вайолет была серебристо-серой, как у послушников. «Серое, синее и белое, – думала она. – Послушники, адепты, Хранители».
– Это адепты приготовили еду?
Джастис кивнул.
– Они учёные и ремесленники, а также сохраняют знания о Чертоге, заботятся о библиотеках, артефактах, садах… И создают оружие, пишут истории и даже ткут одежду.
Вайолет посмотрела на свою тунику. Лёгкая серебристо-серая ткань, казалось, была творением магии, а не рук человека. Искусство адептов превосходило всё виденное прежде.
А попробовав завтрак, девушка убедилась, что и еду они готовили так же искусно. Пища была простой, но более питательной, чем всё, что ей приходилось пробовать прежде. Свежайший, всё ещё горячий хлеб, завёрнутый в льняную ткань. Ярко-жёлтое, только что взбитое масло. Сладчайший мёд. В миске лежали шесть красных яблок, и когда Вайолет надкусила одно, его вкус оказался даже более освежающим, чем у прохладной воды в лесном роднике в жаркий день.
Уилл озвучил её мысли.
– Я как будто всегда знал, что еда должна быть именно такой, но никогда не пробовал ничего подобного.
– В Чертоге ещё осталось немного магии старого мира, – сказал Джастис. – Она присутствует и в урожае, который мы собираем, и в воде, и даже в воздухе.
Он говорил правду. Вайолет в самом деле чувствовала себя полной сил уже после нескольких кусочков тёплого хлеба, а мёд буквально таял на языке. Неужели таков и был старый мир? Цвета были ярче, воздух – чище, а еда – вкуснее?
Вайолет снова подумала о семье, завтракающей в Лондоне. Знали ли они об этом месте? По крайней мере им, было известно о Хранителях, ведь Том понимал, с кем встретился на корабле. И Саймон… Саймон тоже явно имел представление о Чертоге. Его слуги, Оставшиеся, преследовали Уилла по этим землям, пока часовые не изгнали их. Но знали ли родные о магии, о восхитительной пище, о чистейшем воздухе?
Вайолет поймала себя на остром желании поделиться информацией с братом, но понимала, что этого делать нельзя. А ещё боялась, что на самом деле Том был в курсе всего, но скрывал от младшей сестры.
Что ещё он скрывал от неё? Чего ещё она не знала?
После завтрака Джастис провёл гостей в сады, где Хранители и адепты трудились бок о бок, ухаживая за растениями, возделывая почву и занимаясь другой черновой работой – всем тем, что было необходимо для поддержания жизни в Чертоге. Вайолет понимала, что эти традиции сохранялись на протяжении многих веков. Целый мир скрывался здесь, вдали от чужих глаз.
Особенно от глаз Льва.
Джастис показал спутникам оружейную, потом конюшни и сказал Уиллу, что позже тот может навестить своего коня. Но Вайолет почти не слушала, глубоко поражённая самим осознанием того, что они с юношей были первыми людьми из внешнего миры, которым довелось увидеть Чертог, вдохнуть здешний воздух, попробовать на вкус местную еду… На протяжении веков Хранители жили и умирали в этом месте, следуя своим правилам, сохраняя традиции, но о них самих не знал никто.
– Зачем вам всё это? Почему бы не жить нормальной жизнью вне этих стен?
Джастис улыбнулся – по-доброму, понимающе, словно Вайолет задала ему самый важный вопрос.
– Взгляните наверх, – сказал он.
Высоко над ними на зубчатых стенах ярко горело пламя. Огонь возносился невероятно высоко. Вайолет помнила, как он пылал во тьме прошлой ночью, когда они с Джастисом проходили через врата.
Последнее Пламя.
– Его поддерживает магия, – объяснил Хранитель, – причём гораздо более древняя, чем всё известное поныне. Издалека светоч похож на яркую звезду, горящую на небосводе. Сие – символ нашего ордена.
Глядя на этот маяк, Вайолет почти чувствовала его жар. Джастис остановился рядом с ней.
– Наша стезя – сохранить Пламя, – проговорил он. – Когда Тёмный Король поклялся вернуться, мы дали обет предотвратить восхождение любой ценой, сколько бы ни предстояло нашему ордену служить сей цели. Мы держали слово веками, уничтожая все тёмные артефакты, какие только могли найти, и сохраняя знание о древнем мире. И всё это время готовились к тому дню, когда вступим в битву. Таким образом, наш священный долг – поддерживать Пламя, чтобы оно продолжало сиять.
Глядя на светоч, Вайолет явственно представляла, как приносят свои обеты Хранители из старого мира. Понимали ли они, какое будут иметь значение эти клятвы для потомков? Что наследники веками будут жить вдали от мира в ожидании дня, который может никогда и не наступить? Целые поколения Хранителей посвящали жизни исполнению древней миссии, соблюдая традиции, рождаясь и умирая, пока Тёмный Король оставался в забвении и никак не проявлял себя?
– Внешний мир спит сном невинного, не ведая о тьме, – проговорил Джастис. – Но мы помним. Что случалось прежде, случится снова. И когда сие произойдёт – Хранители будут готовы.
Словно единственный огонь, разгоняющий тьму, они пронесли светоч знания сквозь века. Неугасимая Звезда, Последнее Пламя – так назвала Старейшина искру света, которую Хранители оберегали все эти годы. И она оказалась ещё более хрупкой, чем Вайолет предполагала.
Если бы служители ордена однажды поддались сомнениям, если бы позволили себе изменить миссии, прошлое истаяло бы без следа, и Тёмный Король мог бы вернуться в ничего не подозревавший мир.
Никто бы даже не заметил его приближения. Никто бы не знал, как его остановить.
Прошлое бы восстало, сокрушая настоящее, и все те былые битвы, все жизни, отданные во имя победы над Тёмным Королём, перестали бы иметь значение. Он воскреснет – нужно было только дождаться, пока мир окончательно позабудет о нём.
Вайолет никак не могла избавиться от этой мысли.
– А теперь следуйте за мной, – сказал Джастис. – Я покажу вам сердце Чертога.
* * *
Немногим позже они вошли в Большой Зал через гигантские двустворчатые двери. Ночью помещение походило на огромную пещеру, озарённую огнями факелов. Днём же оно превратилось в храм света. Солнечные лучи проливались сквозь высокие окна, создавая высокие сиявшие столпы, которые отражались в белоснежном мраморе множества колонн. Зал напоминал целый лес дымчатых деревьев, бесконечный, ослепительный.
Вайолет снова увидела четыре пустовавших трона на возвышении, но теперь, зная историю этого места, впервые задумалась о тех, кто их когда-то занимал. Старейшина называла здешние земли Чертогом Королей.
– Что произошло? – спросила Вайолет, рассматривая величественные творения из камня. – Как это место сохранилось, когда всё остальное оказалось потеряно?
Джастис проследил за её взглядом. Троны различались украшавшими их символами: феникс, башня, лилия и корона.
– Когда-то очень давно у человечества было четыре великих правителя, – ответил провожатый. – Чертог служил местом их встреч, неким связующим звеном. Но когда Тёмный Король пришёл к власти, трое заключили с ним сделку, исказив, осквернив саму свою суть. Четвёртый же сбежал, и его род прервался, потерянный в веках. Вместо правителей тьме противостояли их наместники, хранители их власти, часть того великого союза, который вышел на последнюю битву.
– Чертог Королей стал Чертогом Хранителей, – проговорила Вайолет.
Джастис кивнул.
– Когда битва закончилась, Хранители поклялись, что будут стоять на страже в ожидании возвращения Тёмного Короля. Число людей росло, а последние волшебные создания этого мира потратили оставшиеся крупицы своих сил, чтобы сокрыть Чертог, окутать его защитными чарами. Теперь мы, Хранители, несём свою службу в тайне, и те, в чьих жилах течёт наша кровь, являются со всего мира, дабы присоединиться к нам в сей борьбе.
Это объясняло, почему многие Хранители выглядели так, словно происходили родом из других стран – они ведь приезжали сюда с разных концов света, как когда-то их короли. Вайолет слышала, что в Чертоге говорили на разных языках, особенно когда Хранители собирались небольшими группами, обсуждая прибытие чужаков. Ещё тогда, на корабле, она заметила разные акценты – например, у француженки, сопровождавшей Джастиса.
– Говорят, что в самый тёмный час Хранители смогут воззвать к Королю, и его кровь отзовётся, – Джастис печально улыбнулся, словно даже для него это было не более чем сказкой. – Но до тех пор мы стоим на страже и блюдём обеты – защищать мир от тьмы, следить за знамениями и помнить прошлое, как это на протяжении многих веков делали другие Хранители до нас. Ведь мы – последний рубеж.
Вайолет не могла не задаваться вопросом, что же случилось с теми древними королями. Они оставили войну своим наместникам, и те безропотно приняли бремя и исполняли долг так долго, что даже представить трудно.
И всё вокруг вдруг обрело новый смысл. Шагая через лес мраморных колонн, Вайолет думала о королях и королевах, когда-то живших здесь – о сияющих величественных созданиях, превосходивших человечество по силе и красоте.
А потом девушка увидела голову льва.