А что, если организовать для неё небольшую работу? Раньше она собирала сплетни для герцога, а теперь пусть собирает сплетни для горожан. Госпожа Скальная говорила, что можно буковки вырезать из дерева, сложить из них нужный текст, намазать краской и прикладывать столько листов, сколько нужно и не заморачиваться ни с переписчиками, ни с магией. Неплохо бы было обсудить это с баронессой… Бишоп поморщился. Томаш не подпустит его к ней. Но может, и к лучшему? Герцог оказался не менее ревнив, чем бывший генерал, и счастье Бишопа, что ревность его светлости вылилась в награду, а не в наказание.

Полина и Нэт возвращались домой молча. Мужчина держал под уздцы своего коня, а обалдевшая от всего Поля шла рядом. Надо было бы поговорить о том, что случилось, потому что герцог намекал… но оба боялись затронуть эту тему.

Сейчас они связаны соседством и приятельством, почти перешедшим в дружбу, а стоит переступить некую черту — и всё усложнится, вступят в силу разные правила. Впрочем, Томаша это устроило бы. Он для себя всё решил, но Полюшка…

Сердце Полины успокаивалось, и невысказанное, зато прочувствованное в кабинете герцога, всё больше казалось нелепой выдумкой.

Не мог такой мужчина, как Томаш, сорваться из-за неё! Герцог что-то путает или мудрит.

Нет, Поля не считала, что в неё невозможно влюбиться… чисто теоретически это происходило легко! И в будущем это обязательно случится! Она верит в это! Но сейчас… да кому она нужна без Скальной гряды? Вечно спешащая куда-то, не особо привлекательная внешне, без лоска аристократки и сильного рода за спиной.

Всё время набирался целый список того, чем Полина уступает другим дамам, вплоть до вскочившего прыща на плече, из-за которого такой мужчина, как Томаш не мог влюбиться в неё.

И почему-то Полине не приходило в голову, что, когда генерал представал перед ней в не самом презентабельном виде, она всё равно считала его красивейшим мужчиной и незаурядным.

Когда она взяла шефство над ним, то у неё ни разу не закралось мысли, что он чем-то уступает ей. Наоборот, она каждый раз находила повод уважать и восхищаться Томашем.

Ей некогда было обо всем этом задумываться, а сейчас… тоже не время. Все эти намёки… чушь! Нет, нет, она не будет об этом думать! Она не может позволить себе слабость и впасть в такое же состояние, как было при отъезде из дома.

— Король не принял ваш проект? — наконец задала она вопрос, когда они уже подошли к дому.

— Что? С чего вы взяли?

— Вы вспылили… — она выдала версию его срыва и ждала, что он скажет.

Напряжение между ними росло, и Нэт понял, что если дать неверный ответ, то их отбросит друг от друга и он потеряет даже то, чего достиг.

— Да. Георг даже слушать не захотел…

— Это он, зря… Но может, потом…

— Может, — согласился Томаш и выдохнул, когда Полина, желая утешить его, слегка коснулась плеча. Он замер. Она так редко касалась его!

— Трудный сегодня был день, — с усталой улыбкой начала она разговор.

— Вы рано выехали… я волновался… — осторожно заметил Нэт, надеясь услышать подробности.

— Мне надо было завершить дела… — Поле не нравилось, что Томаш вновь пытается вызнать куда она ездила. Врать не хотелось, а молчать тоже не выход. Всё-таки они не чужие друг другу и в некотором роде взяли на себя ответственность за общую безопасность. — …впрочем, дел осталось ещё много. Это когда не было денег, то я не задерживалась в столице, а теперь я получила приличную сумму за свои украшения…

— Вы продавали свои украшения?!

— Не в том смысле… я же вам показывала своё увлечение, помните? Оно приносит мне доход. Я продаю их через Бишопа.

— Почему через него? Вы могли бы продать их на отстроенном рынке или напрямую приезжим купцам?

— Ну, эти возможности у меня появились не сразу, — вздохнула она, — а теперь продажа украшений помогает мне оставаться в курсе всех новостей. Вы же знаете герцога? Из него лишнего слова не вытянешь! А Бишоп умеет подмечать главное, и я это очень ценю.

— Я видел вас в королевском саду…

— Да, вы говорили, а я вроде бы ответила, что мы шептались, — спокойно ответила она. — Кое-что не предназначено для чужих ушей, — Полина выразительно посмотрела на него и добавила: — а если скрыться ото всех в свободных покоях, чтобы поговорить, это вызовет глупые домыслы.

Томаш смотрел на неё и вдруг усмехнулся:

— Да, вы правы, глупые домыслы.

Полина не стала выспрашивать, чем же не угодил Бишоп мужчине. Если из-за неё, то она уже развеяла недоразумение, а если по своим каким-то причинам, то это не самое важное сейчас. Главное, что все живы и здоровы.

— Едемте завтра к эльфийскому лесу? — неожиданно предложила она.

— Завтра?

— Да. Помощи от герцога или короля не будет. А вам нет смысла сидеть и ждать, когда его величество проникнется идеей постоянной армии. Вы заронили мысль в голову герцога и короля, дайте созреть ей.

Томаш передал коня конюху и задумчиво посмотрел вдаль:

— Я знаю, как ускорить созревание, — хмыкнул он, — и для этого не понадобится моё присутствие. Поэтому, — он перевёл взгляд на Полину, — мы выезжаем завтра же.





Глава 22






Полина с Нэтом проезжали земли, по которым три года назад прокатилась война. Пожарища заросли травой и мелким кустарником, скрывая квадраты почерневших камней, служащих когда-то фундаментами, а новых домов до сих пор ещё не построили.

Король постарался заселить опустевшие земли, но люди обживались медленно. По прибытии они первым делом вспахивали поля и огороды, пристраивали живность, а уж после думали о себе. Сил на всё разом не хватало, поэтому жили в землянках, за что эльфы причисляли людей к животным, живущих в норах.

Представшая перед глазами Полины картина удручала, и сложно было оставаться непредвзятой по отношению к ушастым. Но поселенцы как раз не ненавидели «дивный народ». Может потому, что им не до этого было, а может потому, что их перевезли с тех территорий, куда война не дошла. Конечно, среди односельчан были потери из забранных землевладельцем на войну, но остальные нелюдей в глаза не видели. Те же, кто мог бы считать эльфов проклятыми тварями, навеки упокоились в земле.

— Он должен понять, что у нас должна быть армия! — время от времени восклицал Томаш, не получивший от короля внятного ответа. — Сильная подвижная армия! Только с таким войском можно баловаться милосердием и всепрощением.

— Вы опять? Далось вам всепрощение! Не утрируйте мои слова! — Полина уже не один раз пожалела, что поделилась с генералом своими соображениями о союзе с эльфами в будущем. Всё же он был человеком настоящего, не склонного к восприятию вероятного будущего. — Поймите, сейчас вам многое кажется неприемлемым, но надо смотреть вперёд на десятилетия.

— Вот чтобы можно было спокойно планировать на десятилетия, для этого армия и нужна!

— Согласна, — кивала Полина, посмеиваясь над Томашем. Он спорил с ней, как будто она была противником его проекта. — Но проблему перенаселения решать при помощи войн слишком жестоко.

— Госпожа баронесса, я склонен согласиться с этим, но не эльфов же брать в союзники? Это же звери…

— Мы все можем быть жестокими, поэтому важно помнить о милосердии.

Полина многозначительно посмотрела на генерала, припоминая ему нападение на Бишопа и Томаш сжал челюсти. Слуге герцога досталось за дело! Его вольностям нет оправдания! Но в одном Полюшка права, он чуть не совершил злодейство, поддавшись гневу. Если бы не глубочайшее внутреннее противодействие желанию тихо осуществить расправу, то не было бы сейчас в королевстве барона Бишопа.

Нэт услышал, как девушка вздохнула и набрав воздуха, продолжила объяснять, помахивая рукой:

— Милосердие в душах людей не берётся из ниоткуда. Это долгий воспитательный процесс, — Поля прервалась и посмотрела на него. Не проняло. — Многие люди, только прожив жизнь, понимают, что часто были слишком резки или равнодушны, тогда как можно было поступить иначе. Такие вещи нельзя пускать на самотёк. И вы не хуже меня знаете, что не справедливо огульно клеймить всех нелюдей.

Он насмешливо хмыкнул, а она, не выдержав, раздражённо добавила:

— У нас тоже, знаете ли, случается такое, что сказать противно.

— И всё же, всех простить… — Нэт не договорил, увидев, что баронесса расстроилась.

Полина надолго смолкла. Она не может найти весомые доводы в пользу мирного содружества с эльфами. Наверное, потому что сама до сих пор не простила ушастых за смерть тех, кто пал на её глазах. Но ненависти в её сердце нет. Горечь, сожаление, грусть, обида, да даже злость, но не ненависть. Надо как-то притираться друг к другу и меняться обеим расам. Это долгий процесс, но если взять в пример жителей Скальной гряды, то появляется надежда.

Но это всё лирика, а неумолимые факты говорят о том, что на Большой земле маленькие королевства готовы объединиться ради получения новой территории. Они пока раскачиваются, покусывают Георга, подзадоривая друг друга, но однажды найдут повод, который объединит всех, и нападут.

Климат здесь не ахти какой, к тому же Моравийский залив слишком капризен, но если сравнивать с северными землями, то королевство Георга — курорт. Да и наверняка есть планы по захвату эльфийских лесов, которые манят вечным летом.

Корольки крошечных королевств, небось, надеются на подпитку мэллорнов кристаллами или силами своих магов. Вряд ли у них есть чёткий план на будущее, но надежда, что всё образуется после того, как чужие земли будут захвачены, определенно есть.

— Простить — не простить… — задумчиво повторила Полина. — Наверное, в жизни каждого есть много обидчиков, и не всем получается воздать по заслугам. — Томаш навострил уши. Слишком уж печальной сейчас выглядела его спутница. — Так что же, сидеть всю жизнь в засаде, выжидая случая ответить? Так можно пропустить много хорошего, — горько усмехнулась девушка. — А вообще-то подумайте о том, скольких людей обидели вы.

Генерал удивлённо посмотрел на неё, как бы подразумевая, что он этим неблагородным делом не занимается, а она начала перечислять:

— Сердитый взгляд, злое слово, несправедливый поступок или вы не сделали того, что должны бы… кто знает, какое влияние такими мелочами вы оказали на чью-то жизнь, а они вас простили, попытались понять.

— Эльфы не в ботинок мне нагадили, а убивали! — рассердился мужчина.

Он понадеялся, что баронесса расскажет о собственной обиде, которая заставляет её бояться любить, но она разглядела в нем отрицательные черты. Да любой огневик вспыльчив и может учудить что-нибудь, но ведь не со зла!

— Вы тоже убивали, — вскипела Полина.

— Они пошли на нас… — зло процедил Томаш, но девушка оборвала его с таким же непримиримым видом:

— А когда-то люди пришли на эти земли с мечом и топором для мэллорнов.

— Вас не переспоришь!

— Ошибаетесь, — эмоционально хохотнула Полина, — есть люди, которые умеют так хорошо говорить, что поставят всё с ног на голову и всем покажется, что это правильно.

— И всё же ваши рассуждения наивны и несбыточны, — уже намного спокойней заметил Нэт.

— Потому что для их реализации не пришло время, но это не значит, что их не надо иметь в виду. Я была бы рада, если бы следующее поколение посвятило себя творчеству и созиданию, а не выживанию или уж тем более войне.

Томаш с умилением взрослого смотрел на разгорячённую спором Полину и думал о том, что при всей своей разумности, она наивная мечтательница. Больше всего ему сейчас хотелось увезти глупышку, верящую в светлые идеалы, в противоположном направлении от эльфийского леса, но тогда она исхитрится отправиться туда одна.

В сердце Нэта прокралась ревность к Лилианэ, из-за которого она подвергает себя риску, и общая нелюбовь к ушастым выросла. Да ещё проклятый артефакт! Коварный кулон с неизвестным воздействием. Он явно тяготит Полину, и от него надо избавляться, пока нелюди сами не решили эту проблему.

Дорога к эльфийской границе заняла почти две недели. Непрекращающийся дождь сильно усложнял путь, но Полина не только не отступала, но ещё и торопилась. Выезжала спозаранку, не давая утреннему туману рассеяться, не искала укрытия в морось, зажигала фонари и продолжала путь, когда начинало темнеть.

Томаш предполагал, что на неё воздействует артефакт, но Полина с сомнением покачивала головой. Хрустальная капля по мере приближения к лесу передавала ей чувство тревоги эльфов клана Луны, а продолжающие появляться души, заставляли сжимать кулаки от бессилия, но сам кулон никак не воздействовал на Полину. Он не имел права влиять на носителя. Это знание появилось как-то само собой. А может, девушка заблуждалась? А может, ложную безопасность внушил как раз таки коварный артефакт? Сомнения сводили с ума, и это было ещё одним доводом наконец решить проблему с владением этого артефакта.

— Вот она… граница, — обронил Томаш, останавливая повозку вслед за своими людьми.