Все были в шоке. Чтобы эльф да показал росток волшебного дерева людям? А тут не только показал, а решил посадить его в человеческом поселении!

Лилианэ и сам не знал, зачем это делает. Он посадил мэллорн, хотя в глубине души сомневался, думая, что росток не выживет. Сильные ветра, жаркое лето, студёные зимы… Давно уже никто не сажал мэллорны вне защиты эльфийского леса, где старые деревья опекают молодые, где всегда лето.

Первыми к ростку начали ходить дети. По наущению Сундукова они говорили ласковые слова первым листочкам, поставили заборчик из палочек, чтобы прикрыть малыша от ветра.

Потом потянулись женщины. Мужчины поставили им скамеечку, и они говорили с ростком. Каждая о своём личном, а заканчивая, нежно касались листочка и от души желали вырасти сильным и могучим.

Мужчины посмеивались, но иногда Полина замечала в темноте, что кто-нибудь из них сидит на лавочке возле саженца и смотрит на звёзды.

Росток не погиб. Он выпустил ещё листочек, потом вытянулся и окреп. Лилианэ подпитывал его магией и не знал, что делать дальше.

Он получил семечко от совета и должен был прорастить его для своего клана, но всё это время он жил с людьми. Семечко проросло в доме баронессы, и держать его дальше в горшке было нельзя, однако в клан Лилианэ ещё не собирался возвращаться.

Каждый лишний день ростка в горшке плохо влиял на его развитие. Мэллорн должен расти под звёздами, впитывать в себя разную энергию, обрастать связями на тонком уровне. Лилианэ решился посадить дерево на человеческих землях. Это был шанс для ростка остаться в живых, но то, что мэллорн станет полноценным магическим древом, в это эльф не верил.

Что теперь он скажет совету владык?

Полина собирается в столицу, а ему хорошо бы навестить родной клан. Лилианэ не терпелось пообщаться хотя бы со своими сверстниками, обсудить все те мысли, что заронила в его голову человеческая девушка.

Одному ему было страшновато думать о том, что родовые артефакты, привязывающие душу к родному клану — не что иное, как добровольная вечная тюрьма для души. Мир — это не только клочок земли с мэллорнами, которые с младенчества знаешь наперечёт. Мир — это огромное многомерное пространство, а они своими руками посадили себя на цепь.





Глава 12





На двух повозках Полина с Лилианэ въехали в столицу. Торопились. Везли малосольную рыбу. Для этого пришлось забрать из дома охлаждающий кристалл. Таких кристаллов побольше бы в хозяйство, но сначала на них не хватало денег, а потом они вовсе из продажи исчезли. Впрочем, постепенно многие артефакты бытового назначения стали дефицитным товаром.

По пути баронесса с эльфом потихоньку распродавали рыбу, но оставалось ещё много. Попытка подзаработать в столице на таком капризном продукте стала сущим наказанием для Полины: торговцы, понимая, что у неё нет артефакта, вводящего продукты в стазис и что каждый лишний день для неё убытки, не давали хорошей цены, и если бы не встреча с Бель, когда баронесса пришла во дворец, чтобы отчитаться перед герцогом, то пришлось бы весь груз подарить матушке Бон-бон.

Его светлость обрадовал сообщением, что эльфы больше не подозревают Полину в причастности к тем делам, что у них происходят, но того, кто охотится за артефактами, она всё ещё должна интересовать.

— Зима кончилась, девочка, так что снег злоумышленникам больше не помеха, будь осторожна.

— Их снег и раньше не останавливал, — буркнула она.

Поля рассказала, каков был её путь из столицы зимой, но герцог отмахнулся:

— Вам просто не повезло! Эльфы вынуждены были прибыть на день рождения принца, а так они в холодное время года сидят в своём лесу.

— Но Лилианэ…

— Это особый случай, и вы учите его жить среди людей.

Девушка не стала ничего доказывать. Было видно, что герцогу не до неё. Бель насплетничала, что зимой во многих поселениях люди мерзли и болели, потому что не хватало дров и еды. Цены на продукты опять выросли, а казна пуста, как и королевские склады. Король пытается решить эту проблему, но пока безуспешно, а неприятности сыплются как из рога изобилия.

На Большой земли часть побережья, принадлежащего вельможам Георга, отошло в качестве приданого в семьи знати других королевств. Это оказалось серьёзной потерей и в будущем могло закрыть подход к Большой земле всему полуостровному королевству. К тому же весной вода в Моравийском заливе поднялась так высоко, что разделила Большую и Малую земли на долгое время, вынуждая жителей Моравии поднять дома на «курьи ноги» и повысить цены на перевозку товаров. Пусть их доля в поставке продуктов была невелика, но общее положение дел это усугубило.

Полину в данный момент интересовало то, что её рыбу берёт королевский повар, негодующий из-за возникающих дефицитов на ранее доступные продукты.

Больше Полину во дворце ничего не держало, и она собиралась навестить целителя, чтобы проконсультироваться с ним по поводу поддерживающих мага артефактов в безмагическом пространстве.

Вновь садиться в повозку, пропахшую рыбой, ей не хотелось. Этот запах уже давно комом стоял у неё в горле. День выдался тёплый, и ноги сами несли на прогулку. Полина заплатила слуге, чтобы он довёл её транспорт до постоялого двора, а сама направилась к главному выходу в город через королевский сад. Там царило оживление.

Юные кавалеры и фрейлины срывали цветущие веточки с деревьев, но поскольку мероприятие было спонтанным, то всё вызывало смех. Полина с улыбкой приняла вишневую веточку от одной из дев и с прекрасным настроением поспешила дальше.

Поля прогуливалась по самым популярным у горожан улочкам, как всегда, приглядываясь к товару, к ценам и упаковке. Её маленькие коробочки для украшений уже закончились и хотелось использовать что-то местное.

Она уже обратила внимание, что на полуострове изготавливают бумагу из травы, а из королевств на Большой земле привозят хлопковую бумагу. Правда, её называют облачной, но как выяснила Полина, основой там является всё-таки хлопок.

Благодаря веществам, создаваемыми магами-артефакторами, оба вида бумаги были вполне приличного качества и чистого жёлтого цвета. Жёлтый в этом мире — это эталон, потому что чернила были фиолетовые, и они лучше всего видны на жёлтом.

Ради эксперимента Полина пробовала сама изготовить бумагу, надрав коры деревьев, и даже получила в итоге плотные листы приемлемого для упаковки качества, но то ли поторопилась и не досушила, то ли изначально было сделано что-то не так, но натуральные изделия заплесневели буквально за неделю. Повторять эксперимент времени не было, и пришлось смириться с мыслью, что всего не охватишь.

Прицениваясь к наиболее гладким большим листам в одном из маленьких уютных магазинчиков и мысленно разлиновывая их на коробочки для колец, Полина увидела генерала.

Он шёл среди всех, но был один. Его мрачная фигура пугала обывателей, и люди сторонились. Боялись задеть, словно случайное прикосновение притянет на них невзгоды или неудачу.


Кто-то торопливо приветственно кивал ему, кто-то спешно кланялся, но тут же ускорял ход, чтобы, не дай покровители, генерал не остановился, не спросил о чём-то, не завёл вежливый разговор.

Ну, последнее оказалось всего лишь Полининой фантазией, так как один мужчина всё-таки радостно приветствовал, воскликнув: «Генерал Томаш! Какая встреча! Как я рад!»

Но в ответ Томаш одарил знакомого тяжёлым взглядом и буркнул, что он давно уже не генерал.

Полина всё видела и слышала. Знакомец, наверное, бывший боевой товарищ её соседа, опешил, хотел было что-то сказать, но Томаш проследовал дальше, оставляя растерянного мужчину в одиночестве.

Сердце Полины сжалось от обиды за генерала. Сияющий и любящий жизнь «павлин» превратился в высохшего чёрного ворона. Такое сравнение пришло не только из-за тёмных цветов одежды.

Отросшая щетина, давно не стриженные волосы, складка меж бровей и плотно сжатые губы, уголки которых тянулись вниз, забыв, как когда-то улыбались при любом поводе. Но сильнее всего поражал потухший взгляд: выразительные глаза генерала сейчас отражали всю ту бездну, в которую погрузился он, а его неестественно напряжённая спина лишь подчёркивала его состояние. Создавалось впечатление, что он, назло желанию ссутулиться и сжаться, заставляет себя гордо смотреть на всех.

Полина обратила внимание, что некоторые женщины провожают генерала сочувствующими взглядами, замечая или чувствуя его боль и попытки спрятать её от людей. Но чем они могут помочь человеку, потерявшему смысл жизни?

А ведь Поля может!

Быстро расплатившись за несколько огромных листов и поторапливая продавца, сворачивающего их в трубочку, она побежала на улицу. Остановив городскую коляску, велела вознице сделать круг и выехать вновь на эту улицу, только как бы навстречу.

Нервничая и поторапливая возницу, нетерпеливо стуча ему в спину, она соскочила на перекрёстке, вновь приметив высокую фигуру генерала. Схватив бумажный рулон, спешно развязала, удерживающую его верёвочку, и быстро зашагала ему навстречу, старательно смотря по сторонам. Как только Полина краем глаза ухватила приблизившегося Томаша, то разжала руки и развернувшиеся бумажные листы выпали, создавая затор среди прохожих.

— Ох! — она засуетилась, не зная, как поднять бумагу и не повредить её. Длины рук не хватало, чтобы ровно сложить листы, а раздражённые заминкой пешеходы никак не помогали справиться с плотной бумагой.

— Почему с вами всегда что-нибудь случается? — буркнул Томаш, ловко скручивая покупку Полины.

— Это потому, что моя голова разрывается от тысячи мыслей! — важно заявила баронесса, удовлетворённо замечая, как генерал хмыкнул.

— И какие же мысли не дают вам покоя?

— Оу, если я начну перечислять, то вас ждёт потрясение. У меня не голова, а дом советов!

Томаш вновь хмыкнул и замялся.

Стоять и разговаривать на проходе было неудобно, но менять направление и сопровождать соседку…

Вообще-то он никуда не торопился.

Никаких дел у него давно нет, а сидеть дома… стены душили, прислуга бросала странные взгляды, и он уходил, делая вид, что у него назначена встреча или где-то без него кому-то не обойтись…

— Вы давно в столице? — нейтрально поинтересовался Томаш, всё-таки решив проводить соседку. Ей не удержать в маленьких ручках длинный рулон, оставшийся без завязки.

— Вчера приехала. Продала рыбу и свободна, как птица! — Полина нарочно не поздравляла мужчину с рождением наследника, чтобы даже близко не напоминать о сбежавшей супруге, зато она собиралась подобраться к давно интересующей её теме армии. Точнее, к теме отсутствия армии у его величества Георга как таковой.

— Рыбу? Вы продавали рыбу?

Полина изумлённо наблюдала, как лицо мужчины преобразилось, а одна бровь живописно выгнулась, выражая целый спектр эмоций. Вот умеют же некоторые!

— Ну да, — беспечно подтвердила она, — мы гнали с Лилианэ по дороге как сумасшедшие. Холодильный артефакт, конечно, вещь вещей, но это всего лишь небольшая отсрочка…

— Поверить не могу, что вы, как простая крестьянка, везли рыбу, да ещё главу эльфийского клана заставили сопровождать вас, — осудил Томаш, заслужив мысленное послание от Полины, в котором она обозвала его брюзгой.

— Странные у вас рассуждения, — вежливо сказала вслух.

Она напомнила себе, что многие мужчины этого мира всецело полагаются на женщин по хозяйственным вопросам и, между прочим, чрезмерно идеализируют их в этом плане. Во всяком случае, владелиц имений.

По наблюдениям Полины, хороших хозяек в королевстве мало. А почему? Потому что хорошая хозяйка должна найти или сберечь передаваемого ей по наследству толкового управляющего, и ладить с ним.

А много ли ответственных и сметливых, грамотных и расторопных управляющих, да ещё с покладистым характером?

Нет!!!

Но это размышления Полины по поводу своей исключительности в те моменты, когда она вспоминала Огневого и его оды жене. Уже всё забыто, но осадочек… нет, не по поводу любви! Полю до сих пор задевал его щенячий восторг хозяйственным талантам Нинэт, и она ощущала болезненное желание доказать, что госпожа Огневая уступает, проигрывает в качестве хозяйки, и…

— Почему же странные? — не понял Томаш и вот, паршивец какой, сделал вид, что принюхивается к Полине, а от неё шёл запах рыбы. Слабый, но ведь привязался и никак не желал проветриваться, а сменной одежде надо было отвисеться.

— Да потому, — немного резковато ответила она, — вы, как генерал…

— Бывший…

— Бывших генералов не бывает! — отрезала Полина и, не обращая внимания на сверкнувшего несогласным взглядом мужчины, сразу же продолжила: — Так вот, вы лучше всех должны знать, что работа руководителя часто состоит из подготовительных этапов, которые надо самому выпестовать или непосредственно исполнять, если не хватает людей или это выгоднее.

— Не понимаю, причём тут ваша рыба?!

Полина даже остановилась, и всё в выражении её лица оповещало собеседника, что он тугодум! У генерала определенно был талант выводить её из себя: интонацией, взглядом, дурацкой бровью, да вообще, всё в нём провоцировало на противодействие!

— Послушайте, вы же не только в бой людей вели, строили планы битв, но ещё, наверное, отвечали за еду для солдат, за то, чтобы у них было подходящее оружие, место для ночёвок…