Ей показалась, что кот снова улыбнулся.
– В таком случае, по рукам, – провозгласил он. И исчез.
Фатима вернулась в мир. Она знала, что здесь не прошло и секунды. Но как многое изменилось.
Вокруг нее были огоньки. Она знала, что это джинны. Все еще различных видов и форм, но состоящие из клубящегося температурного свечения ярких цветов, пульсировавших в гармоничной симфонии. Казалось, их сотни – они кружили в ночи подобно множеству светлячков.
Но никто из них не мог сравниться с Владыками.
Девять гигантов нависли прямо над ней, их тела – кипящие потоки света, – музыка их тел гремела и грохотала. Она неосознанно подняла руку, чтобы отдать им приказ. Но ифриты замерли посреди полета недвижимыми статуями, с оружием наизготовку – надежно удерживаемые силой кольца.
Только кольца больше не было. Ни золотого, ни железного, ни медного.
Оно пропало, исчезло с ее пальца. На его месте появились письмена и глифы, которые она не могла прочитать, впечатались в ее кожу, формируя симметричную геометрическую фигуру – будто Фатиму отметила божественная рука. Роспись появилась на кончиках пальцев, на кистях и вверх, по рукам. Она знала, что если посмотрит в зеркало, то увидит, что они украшают даже ее грудь и лицо. Повернув кисти рук, агент посмотрела на сияющую звезду на каждой ладони – они изменялись между пятиконечными, шести-, восьми- или двенадцатиконечными. Истинная Печать.
Глядя на Девять Владык, она ощущала их ярость – от которой их сверкающие тела ярко пылали. Ненависть короля ифритов была осязаемой. «С этим, – решила она, – надо встретиться лицом к лицу».
С помощью Печати Фатима поискала среди множества джиннов, пока не остановилась на определенном огоньке. Он прилетел на ее зов, паря на огненных крыльях. Ифрит, которого Абигейл однажды подчинила своей воле.
– Хозяйка Печати, – поклонился он, низко склоняя рогатую голову. – Чем могу служить?
– Я вам не хозяйка, – ответила она ему. – И я не хочу, чтобы вы мне служили. Я хочу обратиться с просьбой. Поднимите меня вверх, чтобы я могла поговорить с Владыками. Пожалуйста. Вы можете отказаться, если хотите.
Ифрит выглядел искренне удивленным. Он странно на нее посмотрел, но наконец поманил к себе. Агент взобралась на его широкую спину, не тронутая пламенем. Когда она устроилась, джинн прыгнул вверх и воспарил на огненных крыльях, поднимаясь выше, пока они не зависли перед лицом скованного кольцом короля ифритов.
Следователь достала из кармана министерское удостоверение и показала его Владыкам.
– Может, вы не слышали меня раньше. Я агент Фатима из египетского Министерства алхимии, заклинаний и сверхъестественных сущностей. В настоящее время вы нарушаете около сотни различных законов, регулирующих несанкционированные межпространственные сущности. Так что я хотела бы попросить второй раз – убирайтесь ко всем чертям туда, откуда пришли. Эта битва окончена – прямо сейчас.
Король ифритов молчал, но его ярость лилась потоком сквозь Печать. Она прочно его удерживала, так что он не мог даже мускулом пошевелить без разрешения. Джинн продолжал сопротивляться в затянувшейся тишине. Фатима закатила глаза, глядя на его тщетные попытки. Становилось неловко. Наконец он остановился, и его гнев начал ослабевать. Через некоторое время он выдохнул огнем. Когда он заговорил, интонация принадлежала королю, отказывающемуся от трона.
– Слушаю и повинуюсь, Хозяйка Печати, – прогрохотал он. – Сегодня мы достаточно видели пролитой крови джиннов. Мы вернемся к нашему сну и покинем этот мир.
– Благодарю, Великий Лорд, – коротко кивнула Фатима.
– Это ничего не значит, смертная, – ухмыльнулся король ифритов. – Однажды все миры будут омыты огнем, из которого родились. И ты не всегда будешь здесь, чтобы использовать эту силу против нас. Нам остается только ждать. Этот мир, как все миры, сгорит. Со временем.
Это совершенно не обнадеживало.
– Точно. Теперь можете идти. И закройте за собой дверь.
Король ифритов рывком поднялся выше в небо, за ним последовали остальные Владыки. Сила огромных крыльев обдала их горячим ветром, так что ифриту, на котором она поднялась, пришлось податься назад. Фатима наблюдала, как огненные гиганты один за другим исчезали в зияющем портале. Когда в него прошел последний, портал схлопнулся с оглушительным грохотом, который – агент даже не сомневалась – выбил стекла из окон на целую милю вокруг. Она покачала головой, избавляясь от звона в ушах. Совсем забыла об этом.
Вскоре они вернулись на землю. Следователь спустилась с ифрита и обнаружила, что ее уже ждут Сити и Хадия. Только Сити была не совсем Сити. На нее накладывалось более крупное кровавое свечение ее джиннской формы. Оно пульсировало, и Фатима внезапно почувствовала, что может узнать все, что связано с ее подругой: эмоции, мысли, даже воспоминания. У нее появилось искушение потянуться и чуть-чуть подглядеть, краешком глаза. Фатиме показалось, что она слышит кошачий смех.
«Я закончила, – торопливо сказала она. – Забирай свою силу назад».
Смех перешел в жалобное поскуливание, но когда Фатима посмотрела на руку, светящийся узор уже стерся с ее кожи. Кольцо опять вернулось на палец. Снова золотое. Она быстро его сняла – и тут же упала, когда подкосились ноги.
– Ты в порядке? – спросила Сити, подхватывая ее на руки.
– Слегка ослабла. – Скорей измождена.
– Хвала Аллаху, – выдохнула Хадия. – Мне кажется, мы победили.
Фатима обвела взглядом завалы, разрушенные здания, машины и пожары, все еще пылающие неподалеку – где водный гигант ковылял обратно к Нилу. Они победили. Но дорогой ценой. Сжимая кольцо в кулаке, она нашла Ахмада. Жрец устроился на камне и пристально смотрел на нее своими крокодильими глазами. Собравшись с силами, агент подошла к нему и открыла ладонь.
– Возьмите его, – сказала она. – Заберите туда, куда отправляетесь. И похороните. Где никто его не найдет. Никогда.
Ахмад заколебался, затем протянул когтистую руку, чтобы взять кольцо. Фатима уже решила избавиться от этой вещи. Черт бы с этими так называемыми ангелами. Она не собиралась возвращать им Печать. Не доверяла она и министерству. Когда она ощутила неожиданно нахлынувшее чувство утраты, то поняла, что не может верить даже себе.
Абигейл внезапно закричала, бросаясь на Ахмада – больше не заботясь об опасности. Англичанке могли откусить еще одну кисть, может, даже целую руку, если бы ее не перехватила Хадия, заведя локоть за спину и зафиксировав. Женщина продолжала вырываться, ее сине-зеленые глаза были широко распахнуты и горели лихорадочным блеском.
– Оно мое! – взывала она. – Я его заслужила! Оно не твое, чтобы отдавать! Оно мое! Мое!
– Почему эти колонизаторы всегда зарятся на чужое? – покачал головой Ахмад.
Ифрит, который молча стоял в стороне, прочистил горло:
– Это сила… – Он резко остановился, рогатая голова задергалась из стороны в сторону.
Он все еще не мог говорить о Печати, но Фатима поняла. Она владела ею совсем недолго, но Печать все равно на нее повлияла. Как долго Абигейл носила кольцо? Недели?
– Ты не сможешь его от меня спрятать! – выкрикивала англичанка. – Я могу его почувствовать, я его чувствую, чувствую! Я буду его искать, и оно будет меня звать, и я его найду, и оно снова будет моим! Оно принадлежит мне! Мне! Мне!
– Мне кажется, она это серьезно, – забеспокоилась Хадия.
– Вы можете заставить ее забыть? – обратилась Фатима к ифриту. – О… ну, вы знаете.
– Это… твое желание? – Его лавовые глаза сузились.
Она решительно покачала головой. Никогда.
– Считайте, что это для вашего собственного блага.
Ифрит задумался. Повернувшись к Абигейл, он поднял руку – и коснулся кончиком когтя ко лбу. Ее болтовня оборвалась, англичанка застыла, а потом упала в руки Хадии. Там, где к ней прикоснулся ифрит, на коже женщины медленно выжигался огненный символ, который затем исчез. Но ее челюсть расслабилась, а глаза опустели.
– Что вы сделали? – накинулась на ифрита Фатима.
– Заставил ее забыть, – ответил тот.
– Насколько?
– Все, что смог найти. Все, что было в ней.
Хадия ахнула.
– Я не это имела в виду!
– Она превратила меня в слугу. – Лицо ифрита исказилось от гнева. – Я больше не буду рисковать.
– Мы не можем этого допустить. – Фатима обратилась за поддержкой к Сити.
– Почему? – удивилась Сити безо всякого сострадания в глазах.
– Потому что… это неправильно. – Она снова обратилась к ифриту. – Я знаю, что она сделала со всеми вами. Что она заставила вас делать. Она заслуживает правосудия. Но не этого. Я понимаю…
– Ты понимаешь рабство? – спросил ифрит.
Фатима замялась. Ее взгляд метнулся к сжатой руке Ахмада и тому, что было в ней спрятано. Но она знала, что даже если бы снова надела кольцо, то не стала бы его использовать, чтобы подчинить этого измученного джинна – даже чтобы он отменил сделанное.
– Я думала, вы пацифист, – наконец выдавила она.
Ифрит развернулся, расправляя огненные крылья.
– Вот почему она все еще жива. – Он поднялся в воздух с порывом обжигающего ветра и унесся прочь.
Сити положила руку на ее талию и, наклонившись, прошептала:
– Прости. Я знаю, что ты этого не одобряешь. Но у джиннов свое правосудие. Ты сделала что смогла. Ты спасла нас от того, что она устроила. – Фатима открыла рот, но подруга продолжила: – Играть с подобной мощью – значит, искушать терпение богов. Можешь ее жалеть, если хочешь, но я не позволю тебе обвинять себя в том, что она сама навлекла!
Фатима сдалась и от накатившей усталости позволила голове опуститься на плечо Сити. Она смотрела на открытый рот Абигейл и ее смотрящие в никуда глаза – мертвые и пустые. Ей внезапно вспомнилась колыбельная джиннов.
«Девять Владык спят. Разве мы хотим их разбудить? Загляни им в глаза – и они выжгут твою душу».
Магия. За нее всегда приходится платить.
Эпилог
Фатима вымакала остатки супа кусочком лепешки. Тетушка Сити готовила молохаю лучше всех, с кусочками баранины, которые просто таяли на языке. Суп был лишь одним в череде блюд, стоявших на длинном столе: большие тарелки с курицей, тушенной в соусе чили, и даже фаттой со здоровенными кусками тушеной говядины. Подняв глаза, она заметила, что мадам Азиза одобрительно рассматривает ее, сидя во глава стола. Владелица «Мекки» любила, когда люди получали удовольствие от ее еды. Что означало не только вторую порцию, но третью и четвертую тоже. С нынешним аппетитом Фатимы это не было проблемой.
Они с Хадией пришли в нубийский ресторанчик, чтобы отпраздновать окончание дела. Асим тоже пришел. Казалось, что инспектор пытался есть за всех. В данный момент он сплетничал с дядюшкой Тофиком, одновременно наслаждаясь тарелкой сырой верблюжьей печени с острой смесью специй и вымоченным в уксусе луком. Тофик утверждал, что у этого нубийского блюда мощные лечебные свойства. Судя по количеству печенки, которую эти двое уже съели, казалось, что они хотят излечиться от всех болезней.
Сити сидела прямо напротив нее, между Хамидом и Онси. Троица болтала, как старые друзья. Было странно видеть Хамида таким расслабленным и неформальным в разговоре. Но то, как он смотрел на Сити… узнаваемый взгляд. Не помогало и то, что она была безнадежной вертихвосткой.
– Потрясающе! – восторгалась Хадия рядом с ней. Она практически постанывала, пережевывая рыбу в рисе карамельного цвета. – Я думала, что мне придется ехать в Александрию, чтобы отведать приличной саядеи.
– В этом городе есть все, что нужно, – ответила Фатима. – Если знать, где искать.
– И завтра он тоже будет на месте, хвала Аллаху! – сказала Хадия.
– Хвала Аллаху, – пробормотала Фатима. Он будет на месте, хоть и пострадал.
– В таком случае, по рукам, – провозгласил он. И исчез.
Фатима вернулась в мир. Она знала, что здесь не прошло и секунды. Но как многое изменилось.
Вокруг нее были огоньки. Она знала, что это джинны. Все еще различных видов и форм, но состоящие из клубящегося температурного свечения ярких цветов, пульсировавших в гармоничной симфонии. Казалось, их сотни – они кружили в ночи подобно множеству светлячков.
Но никто из них не мог сравниться с Владыками.
Девять гигантов нависли прямо над ней, их тела – кипящие потоки света, – музыка их тел гремела и грохотала. Она неосознанно подняла руку, чтобы отдать им приказ. Но ифриты замерли посреди полета недвижимыми статуями, с оружием наизготовку – надежно удерживаемые силой кольца.
Только кольца больше не было. Ни золотого, ни железного, ни медного.
Оно пропало, исчезло с ее пальца. На его месте появились письмена и глифы, которые она не могла прочитать, впечатались в ее кожу, формируя симметричную геометрическую фигуру – будто Фатиму отметила божественная рука. Роспись появилась на кончиках пальцев, на кистях и вверх, по рукам. Она знала, что если посмотрит в зеркало, то увидит, что они украшают даже ее грудь и лицо. Повернув кисти рук, агент посмотрела на сияющую звезду на каждой ладони – они изменялись между пятиконечными, шести-, восьми- или двенадцатиконечными. Истинная Печать.
Глядя на Девять Владык, она ощущала их ярость – от которой их сверкающие тела ярко пылали. Ненависть короля ифритов была осязаемой. «С этим, – решила она, – надо встретиться лицом к лицу».
С помощью Печати Фатима поискала среди множества джиннов, пока не остановилась на определенном огоньке. Он прилетел на ее зов, паря на огненных крыльях. Ифрит, которого Абигейл однажды подчинила своей воле.
– Хозяйка Печати, – поклонился он, низко склоняя рогатую голову. – Чем могу служить?
– Я вам не хозяйка, – ответила она ему. – И я не хочу, чтобы вы мне служили. Я хочу обратиться с просьбой. Поднимите меня вверх, чтобы я могла поговорить с Владыками. Пожалуйста. Вы можете отказаться, если хотите.
Ифрит выглядел искренне удивленным. Он странно на нее посмотрел, но наконец поманил к себе. Агент взобралась на его широкую спину, не тронутая пламенем. Когда она устроилась, джинн прыгнул вверх и воспарил на огненных крыльях, поднимаясь выше, пока они не зависли перед лицом скованного кольцом короля ифритов.
Следователь достала из кармана министерское удостоверение и показала его Владыкам.
– Может, вы не слышали меня раньше. Я агент Фатима из египетского Министерства алхимии, заклинаний и сверхъестественных сущностей. В настоящее время вы нарушаете около сотни различных законов, регулирующих несанкционированные межпространственные сущности. Так что я хотела бы попросить второй раз – убирайтесь ко всем чертям туда, откуда пришли. Эта битва окончена – прямо сейчас.
Король ифритов молчал, но его ярость лилась потоком сквозь Печать. Она прочно его удерживала, так что он не мог даже мускулом пошевелить без разрешения. Джинн продолжал сопротивляться в затянувшейся тишине. Фатима закатила глаза, глядя на его тщетные попытки. Становилось неловко. Наконец он остановился, и его гнев начал ослабевать. Через некоторое время он выдохнул огнем. Когда он заговорил, интонация принадлежала королю, отказывающемуся от трона.
– Слушаю и повинуюсь, Хозяйка Печати, – прогрохотал он. – Сегодня мы достаточно видели пролитой крови джиннов. Мы вернемся к нашему сну и покинем этот мир.
– Благодарю, Великий Лорд, – коротко кивнула Фатима.
– Это ничего не значит, смертная, – ухмыльнулся король ифритов. – Однажды все миры будут омыты огнем, из которого родились. И ты не всегда будешь здесь, чтобы использовать эту силу против нас. Нам остается только ждать. Этот мир, как все миры, сгорит. Со временем.
Это совершенно не обнадеживало.
– Точно. Теперь можете идти. И закройте за собой дверь.
Король ифритов рывком поднялся выше в небо, за ним последовали остальные Владыки. Сила огромных крыльев обдала их горячим ветром, так что ифриту, на котором она поднялась, пришлось податься назад. Фатима наблюдала, как огненные гиганты один за другим исчезали в зияющем портале. Когда в него прошел последний, портал схлопнулся с оглушительным грохотом, который – агент даже не сомневалась – выбил стекла из окон на целую милю вокруг. Она покачала головой, избавляясь от звона в ушах. Совсем забыла об этом.
Вскоре они вернулись на землю. Следователь спустилась с ифрита и обнаружила, что ее уже ждут Сити и Хадия. Только Сити была не совсем Сити. На нее накладывалось более крупное кровавое свечение ее джиннской формы. Оно пульсировало, и Фатима внезапно почувствовала, что может узнать все, что связано с ее подругой: эмоции, мысли, даже воспоминания. У нее появилось искушение потянуться и чуть-чуть подглядеть, краешком глаза. Фатиме показалось, что она слышит кошачий смех.
«Я закончила, – торопливо сказала она. – Забирай свою силу назад».
Смех перешел в жалобное поскуливание, но когда Фатима посмотрела на руку, светящийся узор уже стерся с ее кожи. Кольцо опять вернулось на палец. Снова золотое. Она быстро его сняла – и тут же упала, когда подкосились ноги.
– Ты в порядке? – спросила Сити, подхватывая ее на руки.
– Слегка ослабла. – Скорей измождена.
– Хвала Аллаху, – выдохнула Хадия. – Мне кажется, мы победили.
Фатима обвела взглядом завалы, разрушенные здания, машины и пожары, все еще пылающие неподалеку – где водный гигант ковылял обратно к Нилу. Они победили. Но дорогой ценой. Сжимая кольцо в кулаке, она нашла Ахмада. Жрец устроился на камне и пристально смотрел на нее своими крокодильими глазами. Собравшись с силами, агент подошла к нему и открыла ладонь.
– Возьмите его, – сказала она. – Заберите туда, куда отправляетесь. И похороните. Где никто его не найдет. Никогда.
Ахмад заколебался, затем протянул когтистую руку, чтобы взять кольцо. Фатима уже решила избавиться от этой вещи. Черт бы с этими так называемыми ангелами. Она не собиралась возвращать им Печать. Не доверяла она и министерству. Когда она ощутила неожиданно нахлынувшее чувство утраты, то поняла, что не может верить даже себе.
Абигейл внезапно закричала, бросаясь на Ахмада – больше не заботясь об опасности. Англичанке могли откусить еще одну кисть, может, даже целую руку, если бы ее не перехватила Хадия, заведя локоть за спину и зафиксировав. Женщина продолжала вырываться, ее сине-зеленые глаза были широко распахнуты и горели лихорадочным блеском.
– Оно мое! – взывала она. – Я его заслужила! Оно не твое, чтобы отдавать! Оно мое! Мое!
– Почему эти колонизаторы всегда зарятся на чужое? – покачал головой Ахмад.
Ифрит, который молча стоял в стороне, прочистил горло:
– Это сила… – Он резко остановился, рогатая голова задергалась из стороны в сторону.
Он все еще не мог говорить о Печати, но Фатима поняла. Она владела ею совсем недолго, но Печать все равно на нее повлияла. Как долго Абигейл носила кольцо? Недели?
– Ты не сможешь его от меня спрятать! – выкрикивала англичанка. – Я могу его почувствовать, я его чувствую, чувствую! Я буду его искать, и оно будет меня звать, и я его найду, и оно снова будет моим! Оно принадлежит мне! Мне! Мне!
– Мне кажется, она это серьезно, – забеспокоилась Хадия.
– Вы можете заставить ее забыть? – обратилась Фатима к ифриту. – О… ну, вы знаете.
– Это… твое желание? – Его лавовые глаза сузились.
Она решительно покачала головой. Никогда.
– Считайте, что это для вашего собственного блага.
Ифрит задумался. Повернувшись к Абигейл, он поднял руку – и коснулся кончиком когтя ко лбу. Ее болтовня оборвалась, англичанка застыла, а потом упала в руки Хадии. Там, где к ней прикоснулся ифрит, на коже женщины медленно выжигался огненный символ, который затем исчез. Но ее челюсть расслабилась, а глаза опустели.
– Что вы сделали? – накинулась на ифрита Фатима.
– Заставил ее забыть, – ответил тот.
– Насколько?
– Все, что смог найти. Все, что было в ней.
Хадия ахнула.
– Я не это имела в виду!
– Она превратила меня в слугу. – Лицо ифрита исказилось от гнева. – Я больше не буду рисковать.
– Мы не можем этого допустить. – Фатима обратилась за поддержкой к Сити.
– Почему? – удивилась Сити безо всякого сострадания в глазах.
– Потому что… это неправильно. – Она снова обратилась к ифриту. – Я знаю, что она сделала со всеми вами. Что она заставила вас делать. Она заслуживает правосудия. Но не этого. Я понимаю…
– Ты понимаешь рабство? – спросил ифрит.
Фатима замялась. Ее взгляд метнулся к сжатой руке Ахмада и тому, что было в ней спрятано. Но она знала, что даже если бы снова надела кольцо, то не стала бы его использовать, чтобы подчинить этого измученного джинна – даже чтобы он отменил сделанное.
– Я думала, вы пацифист, – наконец выдавила она.
Ифрит развернулся, расправляя огненные крылья.
– Вот почему она все еще жива. – Он поднялся в воздух с порывом обжигающего ветра и унесся прочь.
Сити положила руку на ее талию и, наклонившись, прошептала:
– Прости. Я знаю, что ты этого не одобряешь. Но у джиннов свое правосудие. Ты сделала что смогла. Ты спасла нас от того, что она устроила. – Фатима открыла рот, но подруга продолжила: – Играть с подобной мощью – значит, искушать терпение богов. Можешь ее жалеть, если хочешь, но я не позволю тебе обвинять себя в том, что она сама навлекла!
Фатима сдалась и от накатившей усталости позволила голове опуститься на плечо Сити. Она смотрела на открытый рот Абигейл и ее смотрящие в никуда глаза – мертвые и пустые. Ей внезапно вспомнилась колыбельная джиннов.
«Девять Владык спят. Разве мы хотим их разбудить? Загляни им в глаза – и они выжгут твою душу».
Магия. За нее всегда приходится платить.
Эпилог
Фатима вымакала остатки супа кусочком лепешки. Тетушка Сити готовила молохаю лучше всех, с кусочками баранины, которые просто таяли на языке. Суп был лишь одним в череде блюд, стоявших на длинном столе: большие тарелки с курицей, тушенной в соусе чили, и даже фаттой со здоровенными кусками тушеной говядины. Подняв глаза, она заметила, что мадам Азиза одобрительно рассматривает ее, сидя во глава стола. Владелица «Мекки» любила, когда люди получали удовольствие от ее еды. Что означало не только вторую порцию, но третью и четвертую тоже. С нынешним аппетитом Фатимы это не было проблемой.
Они с Хадией пришли в нубийский ресторанчик, чтобы отпраздновать окончание дела. Асим тоже пришел. Казалось, что инспектор пытался есть за всех. В данный момент он сплетничал с дядюшкой Тофиком, одновременно наслаждаясь тарелкой сырой верблюжьей печени с острой смесью специй и вымоченным в уксусе луком. Тофик утверждал, что у этого нубийского блюда мощные лечебные свойства. Судя по количеству печенки, которую эти двое уже съели, казалось, что они хотят излечиться от всех болезней.
Сити сидела прямо напротив нее, между Хамидом и Онси. Троица болтала, как старые друзья. Было странно видеть Хамида таким расслабленным и неформальным в разговоре. Но то, как он смотрел на Сити… узнаваемый взгляд. Не помогало и то, что она была безнадежной вертихвосткой.
– Потрясающе! – восторгалась Хадия рядом с ней. Она практически постанывала, пережевывая рыбу в рисе карамельного цвета. – Я думала, что мне придется ехать в Александрию, чтобы отведать приличной саядеи.
– В этом городе есть все, что нужно, – ответила Фатима. – Если знать, где искать.
– И завтра он тоже будет на месте, хвала Аллаху! – сказала Хадия.
– Хвала Аллаху, – пробормотала Фатима. Он будет на месте, хоть и пострадал.