Я медленно кивнул. Это был уже третий случай обмена мыслями, о котором я слышал сегодня. Кто-то пытается мне что-то сказать или предупредить меня о чём-то?

— Хэдли одним взглядом разнёс всё здание в щепки, — сказал Ларри. — Убил владельцев, персонал и всех клиентов, которые там оказались. Горстка одержимых, шатаясь, выбралась из руин, совершенно безоружные, они снова вернулись в свои тела. Не все из них были благодарны. Некоторые знали на что шли потому что им были нужны деньги.

Когда вы продали всё, что у вас есть, чтобы выплатить долги, всё, что вам осталось продать, — это своё тело, так, или иначе. Хэдли нечего было им сказать. Похоже, Детектив — инспектор интересуется только преступлением, а не его жертвами.

В толпе становилось шумно. Я оглянулся и увидел Огастеса Гримма, с его измученным, мстительным лицом, который проявлял недовольство, указывая пальцем на нас с Ларри. Толпа казалась больше, чем раньше, с сердитыми лицами и громкими голосами.

Ледяной гнев медленно охватил меня, когда я вспомнил обезумевшие лица, которые убили сестру Морфин и возможно, Томми тоже. Независимо от того, где вы находитесь на Тёмной Стороне, вы никогда не будете достаточно далеко от разъярённой толпы, жаждущей пролить своими руками кровь по любой уважительной причине, или без неё.

Просто ради острых ощущений. Это в природе Тёмной Стороны — пробуждать в нас самое дурное. Это то, ради чего мы сюда пришли.

— Ты думаешь, я тебя не знаю, мертвец? — крикнул Август Гримм. — Ты же его брат! Что делает тебя таким же виновным, как и он! Кто ты такой, чтобы судить нас? Чтобы лишить нас удовольствия? Ты заплатишь за то, что он сделал!

Он величественно взмахнул кистью и в его руке появился длинный сверкающий клинок. Я полагаю, что это всего лишь короткий шаг от воображаемых чисел к воображаемому оружию. В клинке, который он держал, не было никакой материи — это была концепция меча. Но это только делало его мощнее и острее. Толпа одобрительно зарычала.

Ларри шагнул вперёд, чтобы обратиться к ним и Гримм рубанул его воображаемым мечом.

Светящаяся кромка прорезала куртку и рубашку Ларри, обнажив длинный тонкий разрез в серой плоти под ним. Крови, разумеется, не было.

Ларри посмотрел вниз, потом снова на Гримма. — Это был мой лучший костюм, маленький говнюк!

Он выхватил свою волшебную палочку и в этот самый момент время резко остановилось. Все звуки оборвались, всё замерло, всё застыло в неподвижности. сама атмосфера, казалось, балансировала на волоске, пойманная между одним мигом и другим.

Даже вколоченная в землю неоновая вывеска была поймана в середине мерцания. Ларри убрал палочку и быстро двинулся сквозь толпу, выбивая дерьмо из каждого. Его бесчувственные мёртвые руки поднимались и опускались, раздавая жестокое наказание. Он бил кулаками по головам, груди и бокам и звук ломающихся костей был чётким и резким в вынужденной тишине. Кровь пока не текла.

И как бы сильно он ни бил их, ни одно из тел не шевельнулось, не отреагировало и даже не покачнулось на месте.

Я всё это видел и всё слышал, потому что хотя я и застыл на месте, как и все остальные… Я всё ещё мог думать и наблюдать. Возможно, мой особый дар защитил меня от магии волшебной палочки, или, возможно, моя неестественная родословная. Нравится мне это, или нет, но я всё ещё сын своей матери. В любом случае, я решил держать это при себе. Ларри не нужно было знать.

Возможно, мне когда-нибудь придётся использовать это против него.

Ларри наконец вернулся в исходное положение, даже не запыхавшись от напряжения. Он достал палочку, снова запустил время, затем убрал палочку и замер наслаждаясь всеобщим огорчением.

Вся толпа взвыла от шока, удивления и боли. Кости ломались, синяки расцветали, кровь хлестала изо ртов и носов. Одни стонали, другие теряли сознание, третьи раскачивались взад и вперёд, хватаясь за разбитые головы и баюкая сломанные рёбра.

Август Гримм лежал на спине, к счастью, без сознания, так, что он не мог прочувствовать все те ужасные вещи, которые Ларри сделал с ним. Никогда не доводите мёртвых до бешенства, у них нет нашего чувства сдержанности.

Я изобразил некоторое удивление и сурово посмотрел на Ларри.

— Не было ли это чрезмерно?

— А ты славный собеседник, — сказал Ларри. — По крайней мере, я не вырываю им зубы прямо из головы. Кроме того, эта компания не была бы так безумна, если бы они не были клиентами или потенциальными клиентами «Turnabout Inc.».

И потому заслужили то, что с ними только что произошло, — исходя из общих принципов. Как и мой старший брат, есть дерьмо, с которым я не буду мириться.

Те из толпы, кто мог, уже ушли, оставив позади стонущих и потерявших сознание. Ларри повернулся к ним спиной, изучая остальных людей на оживленной улице, большинство из которых были слишком заняты своими желаниями и нуждами, чтобы заметить небольшую потасовку.

Дела шли своим чередом и Ларри всё понимал, а его холодное мёртвое лицо ничего не выражало.

— В ту ночь меня там не было, — сказал он наконец. — Я был занят войной, организовывал сопротивление твоей проклятой матери. Если бы я был здесь, как ты думаешь, это что-нибудь изменило бы? Был бы мой брат жив, если бы я не доверил его тебе?

— Я не смог спасти его, — сказал я. — Никто не мог этого сделать. Это была настоящая война. Люди гибнут на войне.

— И это должно заставить меня чувствовать себя лучше? Так ли это? Он даже не взглянул на меня. Он и не ждал ответа. — Ты уверен, что он упал именно на этой улице? Где он исчез?

— Немного дальше по дороге, Но да. Я не видел, как он умер. Так, что надежда ещё есть.

— Надежда — это для живых, — сказал Ларри. — Мертвые должны довольствоваться местью.

Он всё ещё не смотрел на меня, очевидно, полностью сосредоточившись на улице.

— Я много лет не видел Хэдли, — наконец сказал Ларри. — Даже не знаю, как он сейчас выглядит.

— Не думаю, что многие знают, — сказал я. — Только те, кто видят его сейчас, — это его враги и его жертвы и они обычно не в той форме, чтобы потом об этом говорить.

— Он не так уж плох, — сказал Ларри. — Просто очень страшный агент добра.

— Ты когда-нибудь встречался с Эдди Бритвой? — спросиля.

— Хэдли вовсе не чудовище, — сказал Ларри. — Я должен в это верить. Последний живой брат Ларри Забвение не может быть монстром.

Я оглянулся на развалины «Turnabout Inc.» и призвал свой дар. Сосредоточился на своём внутреннем мире, открыл третий глаз и использовал его, чтобы вызвать призрачные образы из недавнего прошлого. Важные события и значимые люди на некоторое время оставляют свои отпечатки во времени.


Я отпустил поводок дара и сосредоточил свой взгляд на том, что случилось с «Turnabout Inc» совсем недавно. Мир стал туманным и неопределенным, а затем снова сфокусировался, когда улица передо мной изменилась, здание всё ещё было в руинах и что-то удерживало меня от дальнейшего погружения, но Хэдли Забвение стоял прямо передо мной.

Он не был похож ни на один из обычных призрачных образов, которые я видел в прошлом: мерцающие фигуры, полупрозрачные, как мыльные пузыри, иногда едва заметные.

Хэдли выглядел твёрдым, солидным и почти неестественно реальным.

Высокая, неприступная фигура, в длинном кожаном пальто, таком чёрном, что казалось, будто оно было частью ночи, с огромной гривой длинных тёмных волос. Он стоял высокий и гордый, самонадеянный в своей уверенности, что имеет право быть здесь и делать всё, что ему заблагорассудится.

В нём была какая-то сила. Я видел его, чувствовал даже на таком расстоянии. Он резко повернул голову и уставился прямо на меня. Его лицо было белым, как кость, с тёмными немигающими глазами и яркой счастливой улыбкой. Он видел меня так же ясно, как и я его, Хотя я был в будущем, которое для него ещё не наступило.

— Привет, Джон, — сказал он таким спокойным и нормальным голосом, что это было просто жутко. — Передай привет Ларри. Скоро увидимся.

Видение исчезло и прошлое отступило. Он отпустил меня с небрежной легкостью, как будто мой дар и вся его сила не имели никакого значения рядом с ним. И возможно, он прав. Мой внутренний глаз так плотно сомкнулся, что у меня разболелась голова.

Я посмотрел на Ларри, но он явно ничего не заметил, всё ещё погруженный в свои мысли. Я решил пока ничего не говорить о Хэдли.

Может, он и не монстр, но я не был уверен, что он всё ещё человек.

Потом мы оба резко оглянулись. Никто ничего не сказал, никто не называл наших имен, но тем не менее мы знали. Мы посмотрели на проезд к Чейн-Уок и вот он, Уокер, крупный как жизнь и вдвое более властный, прогуливается по улице, как будто она ему принадлежит. Прямо к нам. Люди спешили уйти с его пути и он замечал это не больше, чем воздух, которым дышал.

Уокер был акулой и замечал других рыб только тогда, когда был голоден. Наконец он остановился перед нами, легко улыбнулся, вежливо наклонил котелок перед Ларри, а затем устремил на меня пристальный взгляд.

— Я так понимаю, вы ищете Томми Забвение, — сказал он, не утруждая себя любезностями. — Я знаю кое-что о том, что случилось с ним здесь, на этой улице, в ту ужасную ночь и так уж случилось, что я могу рассказать вам об этом. Но всякое знание имеет свою цену, я поделюсь с тобой тем, что знаю, Джон — услуга за услугу…

— Чего ты хочешь, Уокер? — покорно спросил я, так как был совершенно уверен, что знаю, что он скажет.

— Пойдем со мной, Джон, погуляем немного. И когда мы закончим, я расскажу тебе всё, что тебе нужно знать.

— Ты не оставляешь мне выбора, не так ли? — Обычно ты не прибегаешь к открытому шантажу до тех пор, пока игра не закончиться.

— Так и должно быть, когда гончие времени грызут тебя за пятку, — сказал Уокер совершенно невозмутимо.

— У нас нет на это времени, — сказал Ларри. — Если у вас есть что-то полезное, Уокер, скажите это, или отваливайте. Мы очень заняты.

— Мы договорились, Джон? — спросил Уокер, демонстративно игнорируя Ларри.

— Я мог бы заставить тебя рассказать мне, — сказал Ларри и что-то в его холодном, мёртвом голосе заставило Уокера обернуться и посмотреть на него.

— Сомневаюсь, — сказал Уокер.

— Расскажи мне, что ты знаешь о моём брате. Сделай это. Сделай это сейчас же.

— Ах, те старые добрые времена, — пробормотал Уокер. — Когда мертвецы не рассказывали сказок.

Ларри потянулся за волшебной палочкой и Уокер открыл рот, чтобы воспользоваться Голосом, но я уже стоял между ними.

— Не могли бы вы оба вернуть свой тестостерон на место и отложить выяснение отношений на другой день? Это ни к чему нас не приведёт. Я пойду с тобой, Уокер и ты покажешь мне всё, что, по-твоему, мне нужно увидеть, но лучше бы оно того стоило.

— О, так и будет, — сказал Уокер, легко улыбаясь мне, так что ему не нужно было смотреть на Ларри. — Я хочу показать тебе редкие достопримечательности.

Мне пришлось приподнять бровь.

— Ты цитируешь Восставшего из Ада? Ты смотрел этот фильм?

— Смотрел его? Дорогой мальчик, я был техническим консультантом.

Я никогда не знаю, когда он шутит.

Я повернулся к Ларри.

— Извини, но я должен это сделать. Иначе он никогда не откроет то, что знает. Я вернусь, как только смогу. А пока поговори с людьми, которые знали Томми из тех, что всё ещё здесь. Посмотрим, смогут ли они подтвердить связь между ним и всеми людьми в вашем списке.

— Хорошо, — сказал Ларри, даже немного любезно. — Но не задерживайся. И не заставляй меня искать тебя.

Он повернулся спиной ко мне и Уокеру и зашагал прочь. Я посмотрел на Уокера.

— Ты так просто не сдаёшься, не так ли?

— Никогда, — спокойно сказал Уокер. — Это одно из самых моих хороших качеств.

— У тебя есть хорошие качества? сказал я. — С каких пор?

Он вынул свои золотые карманные часы, открыл их и портативная машина пространства — времени подхватила и унесла нас.