— Что-то, что может спасти, или проклясть нас всех. — Он коротко улыбнулся. — Нравится нам это, или нет. Что скорее вызывает вопрос: что может быть достаточно мощным, чтобы навязать свою волю всей Тёмной Стороне и заставить её дрожать?
— Моя мать умерла, — твёрдо сказал я. — И она больше не вернётся.
— Что же, приятно это слышать. Но я не думал о ней. Это легенда, ставшая правдой, артефакт, который может переписать историю. Оружие, способное сметать звёзды с неба.
— А у него есть имя?
— О да. И это имя ты узнаешь. Но не обманывайся очарованием имени. Эти истории переписывались много раз, чтобы скрыть, насколько это ужасно.
— Назови имя, — попросил я.
— Экскалибур, — прошептал Эдди Бритва, Бог — панк Опасной Бритвы.
Он встал и ушёл, прежде чем я успел что-то сказать и я всё равно не был уверен, что бы сказал. Дважды, кто-то произнёс это имя и не в хорошем контексте. Я стряхнул дохлых мух со стола и задумался. Может ли Экскалибур быть реальным, — утерянный в веках, вернувшийся из легенд в реальность, наконец пришло его время?
Как Пак узнал об Экскалибуре? Была ли какая-то связь между этим древним мечом и самой древней из рас? Предположительно, великим мечом мог владеть только истинный король Англии, или истинно чистые сердцем, что исключило меня по обоим пунктам. На самом деле, мне было бы трудно назвать кого-нибудь на Тёмной Стороне, кто хотя бы приблизился к этому.
Так почему же он пришёл сюда? Неужели кто-то вызвал его? или украл его? Может быть, это более крупный, чем обычно, — кусок небесного мусора, выброшенный на Тёмную Сторону бог знает откуда, или его присутствие здесь отвечает какой-то цели? Судьба? Судьба может быть настоящей сукой на Тёмной Стороне.
Это может спасти, или проклясть нас всех…
Моя сосредоточенность была прервана звенящим звуком «Tubular Bells», и я достал свой мобильный телефон и ответил, радуясь, что меня отвлекли. Мне не понравилось, куда вели меня мои мысли…
— Привет. Это Сьюзи. Вся эта история с матушкой Шиптон была пустой тратой времени. Её предупредили и к тому времени, как я добралась до места, там уже никого не было. Дело в том, что я почти уверена, что предупреждение исходило от Уокера. Как будто он хотел, чтобы я была здесь, подальше от него.
— Может быть, — сказал я. — Ко мне подходил Уокер. Он что-то замышляет.
— Я сейчас вернусь, — сказала Сьюзи. — Ни на что не соглашайся и главное, ничего не подписывай, пока я сама не посмотрю.
— Ты же знаешь, я прожил без тебя много лет.
— Чёрт меня побери, я Адски зла, скоро увидимся. Моя любовь.
И она исчезла. Сьюзи никогда не любила светскую болтовню. Я убрал телефон. Как и многие люди на Тёмной Стороне, я не могу не задаться вопросом, где находятся спутники, или даже есть ли эти спутники. Я всё ещё надеюсь, что кто-нибудь наймет меня, чтобы выяснить это.
А потом появились три ведьмы, они шли к моей кабинке. Сгорбленные ведьмы в бесформенных саванах, с бородавками, крючковатыми носами и злыми глазами. Они собрались передо мной, отвратительно хихикая, затем низко поклонились.
— Привет!
— Привет!
— Привет!
— Да здравствует Джон Тейлор, который отныне будет Королём!
Я уставился на них.
— Это Алекс вас подговорил, да?
ШЕСТЬ
Следователи на месте преступления.
Я поехал в Чейн-Уолк на метро. После всех сверхнормативных, сумасшедших странностей моего дня, до сих пор я чувствовал потребность в обычных повседневных странностях системы метрополитена.
С того момента, как я спустился по многолюдной лестнице на переполненную станцию, всё казалось обнадеживающе нормальным.
Уличные музыканты были в полном составе и зарабатывали на ужин скорее с энтузиазмом, чем с талантом. Широкоглазый джентльмен с множественным расстройством личности, тихо исполнял сам с собой трёхчастную импровизацию на потрясающую тему: Мой Парень.
Неисправный андроид в монашеской рясе испускал Григорианские песнопения вперемежку с быстрыми ритмами горячей Евангельской души. И тихий призрак запел печальную песню на языке, который никто не узнавал, из мира, который никто больше не помнил.
Я подкинул им немного мелочи. Потому что никогда не знаешь наверняка. Всё, что нужно — это один очень плохой день и все мы можем полететь с обрыва.
Туннели и платформы казались более чем обычно переполненными людьми и другими — отсюда, оттуда и отовсюду. Все они были полны беспокойной нервной энергии, отчаянно пытаясь добраться туда, куда они так стремились, как будто боялись, что их цель исчезнет, ко времени их прибытия.
Никто ни с кем не разговаривал и скопление людей привело к некоторому количеству толчков, касаний и подталкиваний — такому поведению, которое было реально небезопасным на Тёмной Стороне.
Хотя все уступали мне достаточно места. Я Джон Тейлор.
Я прислонился к стене платформы и стал ждать поезда, бесцельно изучая баннеры на противоположной стене. Они шевелились и незаметно менялись, рекламируя фильмы, которые можно было увидеть только в некоторых очень частных клубах. Странные образы, которые появлялись и исчезали, как сцены из потревоженных снов.
Высокая дива в белой кожаной куртке провела мимо меня на поводке бритую чупакабру. Группа мальчиков-клонов с семью одинаковыми лицами надменно поплелась за ней. Мёртвый сёрфер в гниющей пижаме подошёл и встал рядом со мной, терпеливо опираясь на крышку гроба, которую он использовал как доску. (Хотя одному богу известно, где он рассчитывал найти приличную волну на Тёмной Стороне.)
Городские джентльмены в элегантных сити — костюмах, стояли плотными группами, обсуждая ритуальные жертвоприношения и индекс акций «Файненшл таймс». Было много и обычных существ, пытающихся выдать себя за людей, с разной степенью достоверности.
Им никто никогда ничего не говорит. Важнее, что мы думаем…
В нескольких ярдах от них группа мимов била карманника невидимыми молотками.
Просто ещё один день на Тёмной Стороне.
К тому времени, как Поезд доставил меня на Чейн-Уок, я настолько расслабился, что чуть не задремал на своём сиденье и моя голова дернулась, когда Поезд врезался в станцию.
Я пробирался по туннелям, вместе с беспокойной толпой и наконец вышел на улицу. Воздух был горячим и влажным, а порывистый ветер гонял туда-сюда лёгкие куски мусора.
На Тёмной Стороне нет уборки улиц. Потому, что всегда найдётся что-то, что может съесть всё, что угодно. Я не спеша прогулялся по улице, осмотрел местность. Прошло не так много времени с войны Лилит, но вы бы никогда не заподозрили, что здесь когда-то шли боевые действия и были разрушения. Всё отремонтировано, перестроено, обновлено.
Старые магазины и фирмы, разрушенные пожарами и взрывами, безумием бунтующих толп — сменились яркими, новыми заведениями, как карнавал возвёденный на забытом погосте.
Бары с крепким алкоголем стояли рядом с модными танцевальными салонами, а ярко освещённые книжные магазины предлагали тома забытых и запретных знаний. В мягкой обложке и как правило, с уценкой.
Здесь был даже один из тех нью-эйджских массажных салонов, которые гарантированно успокоят вашу душу и ресторан из сети странных предложений, специализирующийся на еде из других миров и измерений.
Для тех, кто любит приключения, существовало заведение «Bide A Wee» барона Самеди — здесь можно сделать заказ на одержимость, чтобы вас ненадолго поработили, просто так, ради удовольствия.
А для настоящих ценителей существовало туристическое агентство — «Сны», где зелья осознанных сновидений позволяли искушенному клиенту во время сна путешествовать и проникать в чужие сны.
Туристы и игроки по-прежнему сновали туда-сюда, с глазами больше их бумажников, как на охоте, в неизвестности, отчаянно желая отдать всё, что у них было, за всё разрушительное, что было им предложено.
Улица была наполнена шумом, суетой и чём-то очень похожим на гламур.
Неоновые вывески цвета леденцов сверкали, как маяки и куда бы вы ни посмотрели, везде было полно всяких Грехов.
Проклятые ведут проклятых — Тёмная Сторона делает то, что у неё получается лучше всего.
Пройдя по улице я остановился на полпути, пытаясь вспомнить, где именно я видел Томми Забвение: сначала под падающей стеной, затем под когтистыми руками обезумевшей толпы. Я всегда считал, что он умер здесь, потому что видел, как в тот день умирали многие другие.
Как сестра Морфина, ангел бездомных. Она умерла прямо у меня на глазах и я ничем не мог ей помочь. Шла война. Я не мог спасти всех.
Я всё ещё помнил тела, сваленные в кучу, как мусор, в то время как кровь текла так густо, что переполняла ливнёвые стоки. Я всё ещё слышал крики и мольбы раненых и умирающих… всё ещё видел обезумевшую толпу, обезумевшую от шока и ужаса, разрывающую всех на своём пути. Так много мёртвых и ни одному из них нет надгробия. Даже таблички на стене нет.
Потому что Тёмная Сторона не оглядывается назад.
В конце улицы я догнал Ларри Забвение. Он стоял перед тем, что когда-то было одним из новых деловых заведений, но теперь превратилось в дымящиеся развалины с обломками почерневших стен, по периметру огромной ямы в земле. Шипящая неоновая вывеска была наполовину воткнута в землю, как разноцветный шип.
Толпа заинтересованных зевак старательно держалась на почтительном расстоянии от места взрыва, или, возможно, между ним и сильно нахмуренным Ларри Забвение. Они весело обсуждали, что случилось, как это случилось, почему это случилось и обменивались теориями о том, кто может быть следующим. Потом они увидели, что я приближаюсь и внезапно затихли. Не столько потому, что они были впечатлены, сколько потому, что не хотели ничего упустить. Все знали о нас с Ларри. Тёмная Сторона так любит сплетничать. Я взял за правило одаривать Ларри своей самой дружелюбной улыбкой, когда присоединился к нему, — назло всем.
— Хэдли уже был здесь, — резко сказал Ларри. — Я разговаривал с людьми. Он напугал всех до чёртиков и взорвал это место, просто взглянув на него. Типичный Хэдли. По крайней мере, на этот раз он убил только кучу плохих парней и ни одного невинного свидетеля. Это уже кое-что.
— А он иногда так делает? — Убивает невинных прохожих?
— Кто знает, чем он занимается в наши дни.
— Почему это место? — спросиля, с интересом оглядываясь на всё ещё дымящиеся развалины.
— Он не одобрил, сказал Ларри.
— А какое ему было дело? Сказал сердитый голос из толпы.
Мы с Ларри не спеша обернулись, чтобы посмотреть. Мы не хотели, чтобы нас считали теми, кого можно поторопить сердитым голосом. Я сразу же заметил говорившего. Я давно знал Августа Гримма, всегда готового назначить себя представителем любого обиженного собрания, довести его до насилия, а затем тихо исчезнуть на заднем плане, как только это начнётся…
Лишенный сана еретик-казначей, Гримм изучил математику ровно настолько, чтобы стать помехой, если не сказать опасной помехой и был изгнан из Гильдии бухгалтеров за неэтичное использование мнимых чисел.
(Очевидно, Гримм мог манипулировать числами, заставляя суммы исчезать с одного банковского счёта и появляться на другом и клиент не мог понять где они). Гильдия быстро взяла его — никто не вмешался — это Тёмная Сторона.
— Заткнись, Август, — ласково сказал я, — или я подойду и вышибу из тебя дерьмо.
Мы с Ларри вежливо ждали, но Гримм не захотел встречаться с нами взглядом. Мы повернулись к нему спиной.
— Хэдли возражал против самого существования этого места, — сказал Ларри. — «Turnabout Inc.» Компания могла переместить сознание из одного тела в другое по разумной цене. Старик мог жить в теле молодого человека, пока есть деньги.
Причинять столько вреда новому телу, сколько ему заблагорассудится, потому что он всегда может перейти к другому — уйти, не связываясь со всем тем злом, которое он совершил. Очень популярный бизнес — настолько популярный, что у Turnabout закончились платные волонтёры и они начал похищать детей прямо с улиц.
— Моя мать умерла, — твёрдо сказал я. — И она больше не вернётся.
— Что же, приятно это слышать. Но я не думал о ней. Это легенда, ставшая правдой, артефакт, который может переписать историю. Оружие, способное сметать звёзды с неба.
— А у него есть имя?
— О да. И это имя ты узнаешь. Но не обманывайся очарованием имени. Эти истории переписывались много раз, чтобы скрыть, насколько это ужасно.
— Назови имя, — попросил я.
— Экскалибур, — прошептал Эдди Бритва, Бог — панк Опасной Бритвы.
Он встал и ушёл, прежде чем я успел что-то сказать и я всё равно не был уверен, что бы сказал. Дважды, кто-то произнёс это имя и не в хорошем контексте. Я стряхнул дохлых мух со стола и задумался. Может ли Экскалибур быть реальным, — утерянный в веках, вернувшийся из легенд в реальность, наконец пришло его время?
Как Пак узнал об Экскалибуре? Была ли какая-то связь между этим древним мечом и самой древней из рас? Предположительно, великим мечом мог владеть только истинный король Англии, или истинно чистые сердцем, что исключило меня по обоим пунктам. На самом деле, мне было бы трудно назвать кого-нибудь на Тёмной Стороне, кто хотя бы приблизился к этому.
Так почему же он пришёл сюда? Неужели кто-то вызвал его? или украл его? Может быть, это более крупный, чем обычно, — кусок небесного мусора, выброшенный на Тёмную Сторону бог знает откуда, или его присутствие здесь отвечает какой-то цели? Судьба? Судьба может быть настоящей сукой на Тёмной Стороне.
Это может спасти, или проклясть нас всех…
Моя сосредоточенность была прервана звенящим звуком «Tubular Bells», и я достал свой мобильный телефон и ответил, радуясь, что меня отвлекли. Мне не понравилось, куда вели меня мои мысли…
— Привет. Это Сьюзи. Вся эта история с матушкой Шиптон была пустой тратой времени. Её предупредили и к тому времени, как я добралась до места, там уже никого не было. Дело в том, что я почти уверена, что предупреждение исходило от Уокера. Как будто он хотел, чтобы я была здесь, подальше от него.
— Может быть, — сказал я. — Ко мне подходил Уокер. Он что-то замышляет.
— Я сейчас вернусь, — сказала Сьюзи. — Ни на что не соглашайся и главное, ничего не подписывай, пока я сама не посмотрю.
— Ты же знаешь, я прожил без тебя много лет.
— Чёрт меня побери, я Адски зла, скоро увидимся. Моя любовь.
И она исчезла. Сьюзи никогда не любила светскую болтовню. Я убрал телефон. Как и многие люди на Тёмной Стороне, я не могу не задаться вопросом, где находятся спутники, или даже есть ли эти спутники. Я всё ещё надеюсь, что кто-нибудь наймет меня, чтобы выяснить это.
А потом появились три ведьмы, они шли к моей кабинке. Сгорбленные ведьмы в бесформенных саванах, с бородавками, крючковатыми носами и злыми глазами. Они собрались передо мной, отвратительно хихикая, затем низко поклонились.
— Привет!
— Привет!
— Привет!
— Да здравствует Джон Тейлор, который отныне будет Королём!
Я уставился на них.
— Это Алекс вас подговорил, да?
ШЕСТЬ
Следователи на месте преступления.
Я поехал в Чейн-Уолк на метро. После всех сверхнормативных, сумасшедших странностей моего дня, до сих пор я чувствовал потребность в обычных повседневных странностях системы метрополитена.
С того момента, как я спустился по многолюдной лестнице на переполненную станцию, всё казалось обнадеживающе нормальным.
Уличные музыканты были в полном составе и зарабатывали на ужин скорее с энтузиазмом, чем с талантом. Широкоглазый джентльмен с множественным расстройством личности, тихо исполнял сам с собой трёхчастную импровизацию на потрясающую тему: Мой Парень.
Неисправный андроид в монашеской рясе испускал Григорианские песнопения вперемежку с быстрыми ритмами горячей Евангельской души. И тихий призрак запел печальную песню на языке, который никто не узнавал, из мира, который никто больше не помнил.
Я подкинул им немного мелочи. Потому что никогда не знаешь наверняка. Всё, что нужно — это один очень плохой день и все мы можем полететь с обрыва.
Туннели и платформы казались более чем обычно переполненными людьми и другими — отсюда, оттуда и отовсюду. Все они были полны беспокойной нервной энергии, отчаянно пытаясь добраться туда, куда они так стремились, как будто боялись, что их цель исчезнет, ко времени их прибытия.
Никто ни с кем не разговаривал и скопление людей привело к некоторому количеству толчков, касаний и подталкиваний — такому поведению, которое было реально небезопасным на Тёмной Стороне.
Хотя все уступали мне достаточно места. Я Джон Тейлор.
Я прислонился к стене платформы и стал ждать поезда, бесцельно изучая баннеры на противоположной стене. Они шевелились и незаметно менялись, рекламируя фильмы, которые можно было увидеть только в некоторых очень частных клубах. Странные образы, которые появлялись и исчезали, как сцены из потревоженных снов.
Высокая дива в белой кожаной куртке провела мимо меня на поводке бритую чупакабру. Группа мальчиков-клонов с семью одинаковыми лицами надменно поплелась за ней. Мёртвый сёрфер в гниющей пижаме подошёл и встал рядом со мной, терпеливо опираясь на крышку гроба, которую он использовал как доску. (Хотя одному богу известно, где он рассчитывал найти приличную волну на Тёмной Стороне.)
Городские джентльмены в элегантных сити — костюмах, стояли плотными группами, обсуждая ритуальные жертвоприношения и индекс акций «Файненшл таймс». Было много и обычных существ, пытающихся выдать себя за людей, с разной степенью достоверности.
Им никто никогда ничего не говорит. Важнее, что мы думаем…
В нескольких ярдах от них группа мимов била карманника невидимыми молотками.
Просто ещё один день на Тёмной Стороне.
К тому времени, как Поезд доставил меня на Чейн-Уок, я настолько расслабился, что чуть не задремал на своём сиденье и моя голова дернулась, когда Поезд врезался в станцию.
Я пробирался по туннелям, вместе с беспокойной толпой и наконец вышел на улицу. Воздух был горячим и влажным, а порывистый ветер гонял туда-сюда лёгкие куски мусора.
На Тёмной Стороне нет уборки улиц. Потому, что всегда найдётся что-то, что может съесть всё, что угодно. Я не спеша прогулялся по улице, осмотрел местность. Прошло не так много времени с войны Лилит, но вы бы никогда не заподозрили, что здесь когда-то шли боевые действия и были разрушения. Всё отремонтировано, перестроено, обновлено.
Старые магазины и фирмы, разрушенные пожарами и взрывами, безумием бунтующих толп — сменились яркими, новыми заведениями, как карнавал возвёденный на забытом погосте.
Бары с крепким алкоголем стояли рядом с модными танцевальными салонами, а ярко освещённые книжные магазины предлагали тома забытых и запретных знаний. В мягкой обложке и как правило, с уценкой.
Здесь был даже один из тех нью-эйджских массажных салонов, которые гарантированно успокоят вашу душу и ресторан из сети странных предложений, специализирующийся на еде из других миров и измерений.
Для тех, кто любит приключения, существовало заведение «Bide A Wee» барона Самеди — здесь можно сделать заказ на одержимость, чтобы вас ненадолго поработили, просто так, ради удовольствия.
А для настоящих ценителей существовало туристическое агентство — «Сны», где зелья осознанных сновидений позволяли искушенному клиенту во время сна путешествовать и проникать в чужие сны.
Туристы и игроки по-прежнему сновали туда-сюда, с глазами больше их бумажников, как на охоте, в неизвестности, отчаянно желая отдать всё, что у них было, за всё разрушительное, что было им предложено.
Улица была наполнена шумом, суетой и чём-то очень похожим на гламур.
Неоновые вывески цвета леденцов сверкали, как маяки и куда бы вы ни посмотрели, везде было полно всяких Грехов.
Проклятые ведут проклятых — Тёмная Сторона делает то, что у неё получается лучше всего.
Пройдя по улице я остановился на полпути, пытаясь вспомнить, где именно я видел Томми Забвение: сначала под падающей стеной, затем под когтистыми руками обезумевшей толпы. Я всегда считал, что он умер здесь, потому что видел, как в тот день умирали многие другие.
Как сестра Морфина, ангел бездомных. Она умерла прямо у меня на глазах и я ничем не мог ей помочь. Шла война. Я не мог спасти всех.
Я всё ещё помнил тела, сваленные в кучу, как мусор, в то время как кровь текла так густо, что переполняла ливнёвые стоки. Я всё ещё слышал крики и мольбы раненых и умирающих… всё ещё видел обезумевшую толпу, обезумевшую от шока и ужаса, разрывающую всех на своём пути. Так много мёртвых и ни одному из них нет надгробия. Даже таблички на стене нет.
Потому что Тёмная Сторона не оглядывается назад.
В конце улицы я догнал Ларри Забвение. Он стоял перед тем, что когда-то было одним из новых деловых заведений, но теперь превратилось в дымящиеся развалины с обломками почерневших стен, по периметру огромной ямы в земле. Шипящая неоновая вывеска была наполовину воткнута в землю, как разноцветный шип.
Толпа заинтересованных зевак старательно держалась на почтительном расстоянии от места взрыва, или, возможно, между ним и сильно нахмуренным Ларри Забвение. Они весело обсуждали, что случилось, как это случилось, почему это случилось и обменивались теориями о том, кто может быть следующим. Потом они увидели, что я приближаюсь и внезапно затихли. Не столько потому, что они были впечатлены, сколько потому, что не хотели ничего упустить. Все знали о нас с Ларри. Тёмная Сторона так любит сплетничать. Я взял за правило одаривать Ларри своей самой дружелюбной улыбкой, когда присоединился к нему, — назло всем.
— Хэдли уже был здесь, — резко сказал Ларри. — Я разговаривал с людьми. Он напугал всех до чёртиков и взорвал это место, просто взглянув на него. Типичный Хэдли. По крайней мере, на этот раз он убил только кучу плохих парней и ни одного невинного свидетеля. Это уже кое-что.
— А он иногда так делает? — Убивает невинных прохожих?
— Кто знает, чем он занимается в наши дни.
— Почему это место? — спросиля, с интересом оглядываясь на всё ещё дымящиеся развалины.
— Он не одобрил, сказал Ларри.
— А какое ему было дело? Сказал сердитый голос из толпы.
Мы с Ларри не спеша обернулись, чтобы посмотреть. Мы не хотели, чтобы нас считали теми, кого можно поторопить сердитым голосом. Я сразу же заметил говорившего. Я давно знал Августа Гримма, всегда готового назначить себя представителем любого обиженного собрания, довести его до насилия, а затем тихо исчезнуть на заднем плане, как только это начнётся…
Лишенный сана еретик-казначей, Гримм изучил математику ровно настолько, чтобы стать помехой, если не сказать опасной помехой и был изгнан из Гильдии бухгалтеров за неэтичное использование мнимых чисел.
(Очевидно, Гримм мог манипулировать числами, заставляя суммы исчезать с одного банковского счёта и появляться на другом и клиент не мог понять где они). Гильдия быстро взяла его — никто не вмешался — это Тёмная Сторона.
— Заткнись, Август, — ласково сказал я, — или я подойду и вышибу из тебя дерьмо.
Мы с Ларри вежливо ждали, но Гримм не захотел встречаться с нами взглядом. Мы повернулись к нему спиной.
— Хэдли возражал против самого существования этого места, — сказал Ларри. — «Turnabout Inc.» Компания могла переместить сознание из одного тела в другое по разумной цене. Старик мог жить в теле молодого человека, пока есть деньги.
Причинять столько вреда новому телу, сколько ему заблагорассудится, потому что он всегда может перейти к другому — уйти, не связываясь со всем тем злом, которое он совершил. Очень популярный бизнес — настолько популярный, что у Turnabout закончились платные волонтёры и они начал похищать детей прямо с улиц.