Повторный клич вывел меня из этого состояния задумчивости. Армия Сизых холмов восхищена своей меронской княгиней, а это многого стоит. Приняв решение, растянул губы:

— Что ж, бесстрашная княгиня, следуйте за мной в город, раз уж вы решили навестить своего мужа.

Поворачивая коня к городу, я видел, как дрожит эта маленькая женщина, пуская лошадь шагом. Ничего, кто-то заслужил немного напряженного ожидания.





* * *


Меня всю потряхивало от волнения. Мадис не стал повышать на меня голос при починенных или как-то еще выражать свое недовольство, но я видела, как сжались в тонкую линию губы, демонстрируя явно не восторг князя. Двигаясь по краю поля, усеянного телами и залитого кровью, я тщетно пыталась взять себя в руки. Только ничего не помогало. А вопли, идущие со всех сторон, только делали ситуацию сложней и не однозначней.

— Мадис, не сердись, — пытаясь перекрыть радостные крики воинов, рядом с князем пристроился Гирс, кидая встревоженные взгляды то на Мадиса, то на меня.

— Займись людьми. Потом поговорим, — отстраненно и холодно последовал ответ.

— Княже, она..

— Займись неведением порядка и помощью раненым, Гирс. Это приказ.

— Слушаюсь, княже, — склонив голову, не посмел больше перечить великан. Мне достался тоскливый взгляд человека, который предвидит беду, но ничего не может поделать.

Въехав в город, мы почти сразу свернули с центральной улицы, проследовав в сторону нависающей скалы. Остановившись у распахнувшихся темных ворот, князь спрыгнул со спины коня, бросив поводья ближайшему воину. Подойдя ко мне, Мадис молча протянул руки, ожидая. Неловко перекинув ногу, я едва ли не скатилась в объятия мужчины, не позволившему рухнуть на землю.

Развернув меня и поймав за руку большой, шершавой ладонью, все еще не произнеся ни слова, Мадис потянул во двор. Только у ступеней, ведущих в небольшой домик, чуть в стороне от главного здания, князь чуть притормозил, обернувшись.

— Все вон, — голос был, кажется спокойным и сдержанным, но у меня едва не подогнулись ноги от страха.

Переступив порог, мы попали в небольшую комнату, весьма скромно, но уютно обставленную. Отпустив мою ладонь, Мадис, все еще не глядя на меня и не говоря гни единого гневного слова, сводя этим просто с ума, прикрыл двери и снял крышку с жаровни, бросив туда совок угля из ящика, стоящего в углу. По комнате тут же разнесся тихий треск и на меня пахнуло волной тепла.

Отстегнув перевязь с мечом и прислонив его к стене, князь проворно растянул ремни на собственном доспехе. Снятая кираса была повешена на спинку деревянного стула.

Только сейчас заметив, что меня всю трясет от холода, передернула плечами. Не в силах больше терпеть этого молчаливого порицания, согласная на все, что угодно, я открыла и закрыла рот, прежде чем сумела что-то выдавить из себя.

— Это моя вина. Гирс тут…

— Помолчите, княгиня, будьте так любезны, — отстраненно отозвался Мадис. Подойдя к простому деревянному столу, князь налил в небольшой таз воды из кувшина, обмакнул туда чистую тряпицу.

Отжав лишнюю воду, Мадис отложил ткань в сторону, ополоснув лицо, забрызганное чужой кровью. Вода в тазу тут же окрасилась в розовый. Стерев влагу сухим полотенцем, лежащим тут же рядом, князь оперся обеими руками о стол, несколько долгих минут глядя в стену напротив.

Я боялась даже шелохнуться, не очень понимая, что ожидать от мужчины, только что собственноручно убившего столько людей.

Шумно выдохнув, Мадис оттолкнулся от стола, взял мокрую тряпицу, и подошел ко мне. Прошедшая было дрожь вернулась с новой силой.

— Я…

— Ничего не говорите, пожалуйста, — присек мою очередную попытку мужчина.

большие руки с обеих сторон ухватили шлем и медленно потянули его вверх, стягивая с головы. Только сейчас я почувствовала, как взмокли волосы, прилипнув ко лбу, под этой конструкцией. Отставив шлем на край стола, князь внимательно посмотрел на меня, едва заметно покачав головой.

Когда к щеке, осторожно, едва касаясь, прижалась мокрая ткань, я вздрогнула всем телом. Нежно, медленно мне смывали дорожную пыль с лица. Подняв руки, я попыталась отобрать ткань у князя, но на меня нетерпеливо шикнули, отодвинув ладонь.

— Стойте смирно, княгиня. У меня не так чтобы много терпения в запасе.

Ничего не понимая, пребывая в каком-то трансе, я смотрела в эти медовые глаза, стараясь разобраться в происходящем. Лицо Мадиса вновь было непроницаемым, только между бровей появилась складка.

Прохладна материя скользила по коже, даря невероятное облегчение. В какой-то момент, устав от противоречивости и неопределенности происходящего, я просто прикрыла глаза, наслаждаясь мягкийм прикосновением.

— Княгиня бесстрашна, — тихо, с усмешкой произнес вдруг князь. Не решаясь открыть глаза, я каждой клеточкой кожи почувствовала, как заливаюсь краской стыда. От чего-то именно перед этим мужчиной мне было неловко. — Маленькая, бесстрашная княгиня, перешедшая за два дня перевал, чтобы спасти своего недальновидного и неосторожного мужа. Об этом сложат легенды, будьте уверены. Поднимите руки в стороны.

В тихом голосе не было злости, и я быстрее выполнила просьбу-приказ, все еще не открывая глаз. Когда распустились ремни на моем доспехе, я смогла, наконец, глубоко вздохнуть и расслабить спину. Пусть шнуровки в самом парадном из моих платьев были и туже, но я никогда не носила его столько времени подряд. Когда Мадис стынул кирасу через голову, я, не сдержавшись, тихо застонала, поведя плечами.

— Снимайте с себя все остальное. К сожалению, ванну я сейчас организовать не смогу, но чистая вода еще есть.

Распахнув глаза, я с непониманием уставилась на князя, который, не глядя на меня, бросил на узкую постель что-то светлое из одежды.

— Другого ничего нет, но пока вам хватит. У вас немного времени, так что поторопитесь.

Открыв дверь, Мадис выплеснул из таза грязную, окровавленную воду на траву, вернув таз на стол, и вышел. А я стояла, прибитая всем происходящим. Мне так и не позволили оправдаться, от чего внутри крепло чувство вины. Впрочем, я не знала, что именно скажу, но надеялась, что слова появятся сами собой.

Оглядев комнату, зацепилась взглядом за таз и кувшин с водой. Наверное, все же не стоило нервировать князя непослушанием сегодня, так что быстро скинув грязную, запыленную в дороге одежду, с восхищением скривив губы на стертые по внутренней сторону бедра, я быстро обтерла тело холодной водой, ежась, но при этом выдыхая с облегчением. Более явной демонстрации, что я не приспособлена к походной жизни, и не требовалось.


Опасаясь, что мое, ограниченное неизвестно чем, время может выйти в любой момент, натянула одежду, оставленную князем. Это оказалась мужская сорочка, чистая и не очень длинная. С ужасом оглядев свои голые, от бедра, ноги, не зная, как быть, невольно ухватилась за плащ. Вот только и эта деталь одежды была пыльной настолько, что даже прикосновение вызывало непроизвольную гримасу на лице. Если я могла накинуть его на дорожную одежду, то завернуться сейчас казалось просто немыслимым.

В дверь коротко, резко постучали, и она распахнулась от удара ноги. В проеме, с подносом в руках, стоял Мадис. Окинув замершую меня взглядом, князь недовольно нахмурился, больше не скрывая собственных эмоций.

— В постель. Живо, — подпрыгнув от резкого приказа, я метнулась к кровати, забравшись под одеяло едва ли не с головой.

Тяжело вздыхая, князь поставил свою ношу на стол, чтобы вернуться и запереть дверь. А через мгновение мне подали плошку с теплым, ароматным бульоном, и круглую булочку.

— Это пока все, что можно найти, так что придется терпеть до обеда, но думаю, должно хватить, — словно извиняясь, признался князь, подтягивая табурет и усаживаясь рядом с постелью.

Все еще не отойдя от произошедшего, надеясь на разговор, я с трудом могла протолкнуть в себя даже самый маленький кусочек. В начале. А чуть позже обнаружила, что еда как-то очень быстро кончилась, оставив мне только пустую плошку. Отобрав посудину, Мадис вдруг подойдя к окну, опустил занавески сперва на одном, а затем и на другом, погружая комнату в полумрак.

— А теперь время спать, моя бесстрашная княгиня.

— Но я же не усну, — тихо попыталась возразить, едва сдерживая зевоту и с трудом удерживаясь в сидячем положении.

— Конечно, нет, — тихое, со смехом, фырканье долетело до меня уже как-то издалека. Я почти не почувствовала, как на плече поправили покрывало и как ближе поставили жаровню, проваливаясь в теплый, без видений, сон.





Глава 39




Княгиня тихо спала, свернувшись клубком на моей постели. Подоткнув одеяло, чтобы эта бесстрашная женщина не замерзла, я сел рядом на стул, наблюдая за ней. Дел было невероятно много: нужно было проверить раненых и собрать бирки с именами погибших, расквартировать людей Гирса. Да в крайнем случае, отдать доспех адъютанту, пока кровь не присохла окончательно. Но я сидел, молча глядя, как поднимается и опускается одеяло от дыхания Лизабет.

Бесстрашная княгиня.

Никогда не думал, что меня придет спасать женщина. Такая женщина.

Если посчитать все время, что мы провели весте, даже пары дней не соберешь. Мог ли я рассчитывать на подобное отношение?

Прекрасно понимая, что не Гирс принимал решений, а именно Лизабет, не мог себя заставить уйти. Как она справилась? Как перенесла все тяготы пути? И доспех. Для неподготовленного человека — то еще мучение. Такая хрупкость и сила одновременно.

Представляя, чем все могло закончиться пи неудачном стечение обстоятельств, крепче сжал зубы. Это могло стать самой большой из потерь для меня. Не уверен, что судьба будет так благосклонна, чтобы сделать подобный подарок еще раз.

Кто-то едва слышно постучал.

Тихо скрипнув петлями, дверь отварилась, и внутрь заглянул растрепанный, встревоженный Гирс.

— Княже? — я молча поднял руку, не позволяя мужчине продолжить. Княгиня едва стояла на ногах, когда спустилась с лошади. Отдых был ей жизненно необходим. Встав со стула, прихватив свой заляпанный доспех, я вышел из домика, позволяя своей смелой женщине отдохнуть.

— Тахира, найди ей платье, — тихо, все еще опасаясь разбудить Лизабет, приказал стражнице, ожидающей у лестницы. Отдав кирасу адъютанту, вопросительно поднял взгляд на Гирса, скрестив руки на груди. Пусть я примерно и представлял, как все могло произойти, но этот великан все еще должен был мне объяснения.

Гирс, прекрасно понимая, куда ветер дует, опустился на одно колено:

— Князь, я виноват, что сведения попали княгине и я не сумел их скрыть. Но не было ни единого способа сдержать ее в замке, настолько решительно она была настроена.

— Думаю, ты на сильно и сопротивлялся, — фыркнул я, не видя ни грамма сожаления или стыда на лице друга.

— Пусть я и считаю решение княгини верным, я был против ее присутствия в отряде. Изначально я подумывал отправить только часть отряда, но сиятельная очень целеустремленная.

— Это я уже понял.

— Мне стоять здесь? — надеясь отделаться малой кровью, уточнил Гирс. Раньше я частенько применял этот вид наказания. Может, поступил бы так и сейчас, не будь мне нужно помощь великана в другом месте.

— Нет, как бы мне этого ни хотелось. Но ты у нас не один. — Тем не менее, не торопясь давать ему позволения подняться, я огляделся по сторонам. — Гай-ку, скажи-ка мне, как княгиня узнала о моем не самом удачном стратегическом положении?

— Я помог добыть сведения, князь, — ровно и четко отозвался страж, появляясь из тени.

— Не сомневаюсь. Что ж, думаю, тебе не помешает немного поразмыслить над этим. Как и Тахире. Пусть составит компания, как вернется. А Гирс присоединится к вам чуть позже.



Коротко, по военному кивнув, Гай-ку опустился на колени перед домиком, где спала моя княгиня. Ему не нужно было разъяснять, в чем он провинился. Задачи, стоявшие перед стражем, были довольно просты и однозначны: оберегать и не допускать угроз. С этой стороны, события, что привели Лизабет в этот город, можно было рассматривать как недобросовестное выполнение обязанностей.

Бирок с именами было слишком много. Меньше, чем я ожидал еще утром, но все же, куда больше, чем мне хотелось. Стол, в том помещении, которое отвели под временный штаб, бы завален полностью.

— Сколько?

— Двести восемнадцать, княже, — тихо отозвался Гирс, с тоской рассматривая таблички.