– Не понимаю, – помотал я головой.
– Я о том, – снова хмыкнул мужчина, – что наш мудрый правитель отправил своих агентов разведывать обстановку в империи, и они выяснили, что подлые носирианцы готовят внезапное нападение на наши границы. После чего король дал приказ начать наступление первыми, на упреждение, так сказать, чтобы, если бы война и шла, проходила она не по нашим землям. Вот так-то!
Я заметил, что после моих, казалось бы, логичных вопросов обстановка в комнате несколько похолодела, поэтому решил исправить ситуацию, а то еще заподозрят, в чем не надо, и, добавив восхищения в голос, произнес:
– Ай да наш король! Настоящий стратег! Как он их обыграл! Имперцы поди и не ожидали такого!
– Не ожидали! – согласился один из мужчин. – Да только если бы у них не было скопившихся на границе сил, мы бы уже давно заняли Мариград. Вот так-то.
Остальные соседи тут же согласно закивали, а один из них как-то подозрительно на меня посмотрел.
– Да, – произнес я. – С нашим королем не пропадешь!
Мужчины снова закивали, а я в очередной раз за эти дни отметил, что танзинийские идеологи не зря едят свой хлеб, отлично промывая мозги простолюдинам. Да еще делают это настолько хорошо, что последние ищут гениальность и хитрые ходы своего правителя там, где их вообще нет.
К тому же, как я понял по иной раз переходящим в шепот речам, в королевстве довольно сильно распространена система доносов, при которой карательные органы не особо церемонятся с гражданами, которые не придерживаются государственной политики или отклоняются от нее.
В данном случае империя во главе с, как они говорили, кровавым тираном Изяславом являлась для меня оплотом демократии, равенства и свобод. Хотя, конечно, на самом деле это было не так.
Взбудораженные моими вопросами мужчины еще какое-то время рассказывали мне про особенности внутренней политики страны, постоянно превознося танзинийского короля и костеря носирианцев, которые приватизировали Гарбовичскую пустошь, уничтожают демонов и добывают различные ингредиенты, создавая из них всевозможные зелья, и не дают возможности танзинийцам делать то же самое, когда у них от всевозможных болезней умирают дети.
Почему демонопоклонник Изяслав позволяет гражданам империи убивать демонов в пустошах, я благоразумно уточнять не стал. И так на протяжении всего разговора тот самый пожилой мужчина, отзывающийся на обращение «Семеныч» и явно являющийся любителем выпить, не переставал украдкой с подозрением поглядывать на меня.
Ночью, где-то в полвторого, когда по комнате начал разлетаться могучий храп наконец наговорившихся и уснувших мужиков, лежащий у окна Семеныч медленно встал с кровати и тихо пошел к выходу из комнаты.
Любитель алкоголя и раньше казался мне весьма подозрительным типом, а сейчас, когда он тихо вышел из палаты и кинул на меня мимолетный азартный взгляд, мое недоверие к нему скачкообразно возросло.
Помимо этого что-то внутри меня подталкивало подняться и двинуться вслед за ним. Поэтому я быстро надел штаны, засунул ноги в сланцы и тихо двинулся за пожилым мужчиной.
Неслышно ступая по коридору, я отметил, что дежурной медсестры на месте нет, что являлось определенным плюсом в данной ситуации, а знакомый голос Семеныча раздается в холле возле лестничной площадки.
Приблизившись к холлу, я осторожно выглянул из-за двери и увидел соседа по палате, который разговаривал с кем-то по телефону. Я превратился в слух.
– Да… да… Именно! – услышал я начало разговора. – Он самый… да. Ваш верный помощник. Да… А… Я сейчас, это самое… в больнице лежу, значит, это самое, в нашей, в полесской, значит. – Тут он выдержал небольшую паузу, а затем продолжил: – Так я, стало быть, по делу и звоню. Вот. Исключительно по делу. Тут у нас, стало быть, в больнице парнишка из комы вышел, после семи дней, стало быть. Его и следователь местный опрашивал, стало быть, да только амнезия у него, ну это он говорит так. А сам весь из себя крепкий и видно, что воин. Не простой, в общем… Да я короче, короче… И вот, значит, начал он нам с мужиками вопросы разные задавать. Стало быть, как такое возможно, что, мол, на нас носирианцы напали, если мы на их территории воюем? – Мужчина замер, прислушиваясь к словам неизвестного, и довольно добавил: – Вот, вот! Я и говорю! Ублюдок он, стало быть! Самый настоящий! Точно говорю. Не наш он будет! Наши такие вопросы не задают! Точно шпион имперский, стало быть. – Семеныч снова замолчал, а затем уверенно произнес: – А? Да, в больнице нашей, стало быть. А? Скоро будете? Понял, прослежу. Ага. Жду. Ага.
«Вот же крыса! Мне бы еще денек-два полежать, восстановиться, и было бы лучше некуда! По-тихому ушел бы из больницы, и все! А тут попался мне этот пособник режима! Сдал меня с потрохами! Теперь придется срочно бежать без всякой подготовки! Да вот только как теперь это сделать? По-тихому уже не получится. Или нет? Это зависит от многих факторов, а у меня не хватает информации. Что же, поспрашиваем Семеныча, авось не откажет в беседе».
Старик довольно потирал ладони и был в крайне приподнятом настроении, однако, развернувшись, увидел меня, и вся его радость куда-то улетучилась.
– Не спится, Семеныч? – дружелюбно спросил я.
Мужик облегченно улыбнулся, надеясь, что я не слышал его разговора, и проблеял:
– Да вот… Стало быть, кости ноют…
Перестав улыбаться, я посмотрел ему в глаза и, добавив в голос холода, спросил:
– Кому звонил, урод?
Если раньше от моего холодного голоса было не по себе умелым воинам и магам, то что уж говорить о простом человеке, который замер и, схватившись рукой за грудь, смотрел на меня, как кролик на удава. По его лбу и спине покатился холодный пот, а коленки затряслись.
– Я слышал весь разговор. Поэтому если честно ответишь на все вопросы, то останешься жить, – продолжил я давить на него и с явной угрозой в голосе добавил: – Ну?!
– Я… я… – заблеял Семеныч. – Я звонил майору Беспалову. Стало быть, он из внутреннего отдела Службы королевской безопасности. Вот.
– Чем он занимается? – спросил я, понимая, что дело еще хуже, чем я предполагал изначально.
– Я не знаю, – испуганно покачал головой мужик.
– Меня не интересуют его нынешние дела! – понял я затруднения выпивохи. – Чем он вообще занимается, на чем специализируется, по твоему мнению?! Какой у него профиль работы?!
– Он, стало быть, ищет шпионов и врагов народа. Вот.
– Врагов народа? – зацепился я за знакомое словосочетание. – Последних, я так полагаю, майор находит намного чаще?
– Э-э-э… да, стало быть, так и есть. Он меня, значит, и агентом назначил, и деньги за информацию дает. Если я вычислю кого сомневающегося. Вот.
– И многих ты вычислил? – добавив в голос еще больше холода, спросил я. – Говори!
– Пятерых! Пятерых, стало быть! Не убивай! Они предатели народа. Вот!
– Я же сказал, не ври мне! – прошипел я, еще больше прессуя мужика. – Сколько?
– Двадцать… двадцать три, стало быть. Вот, – опустил он голову.
– И все прям предатели были, да? – хищно спросил я. – Кто-нибудь из них из застенков выбрался?
– Ну, дык это, стало быть… – замялся Семеныч.
– А Беспалов, случаем, не после твоих звонков в должности рос? А? – поняв все, решил я задать следующий вопрос.
Семеныч тем временем бухнулся на колени и начал причитать.
– Я ошибся, – заблеял он. – Ошибся. Не убивай! Я сейчас майору позвоню и все ему расскажу. Что ошибся.
– Не надо, – покачал я головой и спокойным тоном добавил: – Лично скажешь, когда приедет.
– Да?! – поднял он на меня не верящий взгляд и тут же закивал головой. – Скажу. Скажу. Как есть все скажу!
– Через какое время, говоришь, он приедет? – спросил я как бы между делом и начал поднимать его с колен.
– Так это… – встал он. – Сказал, что минут через двадцать будет, стало быть.
«Ага, то есть у меня в запасе около десяти минут, не более. Надо торопиться».
– А как Беспалов выглядит-то? А то спустимся, а ты о том, что ошибся, другому кому скажешь?
– Да ни в коем разе. Я все честь по чести сделаю, – эмоционально заверил меня Семеныч. – Он крепкий такой, коренастый, невысокого роста. Лет сорок ему, значит. Приедет на машине, на такой черной, стало быть. Вот. На крутой. На внедорожнике, стало быть! С окнами тонированными.
– А на задержание он один ездит или с кем-то? – спросил я.
Мужчина сначала сделал вид, что не знает, а когда заметил, как я на него смотрю, опустил голову и добавил:
– Когда днем задерживал кого, с группой захвата, стало быть, приезжал. Вот. А ночью-то и один справлялся. Он, стало быть, в ранге «воин». Сам может всех задержать.
«Всего лишь воин? – удивился я. – И всех задерживает? Значит, ему еще ни разу не попадался настоящий шпион, ума хватает только мнимых врагов народа ловить, которые не в состоянии дать достойный отпор».
– Ладно, – произнес я, когда мы подошли к комнате. – Если скажешь ему, что обознался и ошибся, будешь жить. А если нет, пеняй на себя. Понял?
– Понял. Понял, – успокоившись, закивал мужчина, и я заметил, как в его глазах мелькнуло злорадство.
– Кстати, дай телефон позвонить. Я быстро.
Мужчина разблокировал при мне обычный кнопочный телефон, показывая, как это делать, и я тут же нанес ему выверенный удар в грудную клетку.
Оставлять в живых эту мразь, что годами за жалкое вознаграждение сдавала в застенки силовиков людей, я не стал. Он загубил больше двадцати судеб и не заслуживал моей жалости. К тому же мне не хотелось, чтобы он каким-то образом поднял хай и этим еще больше осложнил мне жизнь.
Мужик схватился за грудь и начал оседать.
Подхватив его, я прислушался к тому, что происходит в комнате, и, убедившись, что все спят, бесшумно занес мертвое тело.
Уложив Семеныча на кровать, накрыл его одеялом, надеясь, что это позволит мне выиграть немного времени, а затем, подхватив свои носки и кроссовки Николаевича, вышел из палаты.
Быстро напялив несколько великоватую разношенную обувь, я поспешил спуститься на первый этаж, а затем через окно туалета выбрался на улицу и, передвигаясь в тени деревьев, отбрасываемых фонарями, поспешил к выходу с огороженной небольшим забором территории больницы к месту, где располагались довольно вместительная парковка и небольшой скверик, в котором я и решил засесть.
На улице в одной майке-алкоголичке оказалось довольно зябко, однако меня это не особо волновало. С холодом я был на «ты».
Сев на лавочку, я принялся высматривать черный внедорожник и начал размышлять над тем, что делать дальше.
Вариантов у меня имелось немного, и все зависели непосредственно от действий Беспалова. Если он все же приедет на задержание один, можно будет вырубить его и, разжившись автомобилем, направиться в сторону границы.
Если же меня прибудет задерживать целая группа, то тут сложнее. Нужно будет либо быстро и незаметно ее нейтрализовать, что вряд ли у меня получится в нынешнем состоянии, либо дождаться, когда они зайдут в больницу, и бежать. Возможно, мне удастся выбраться из города до того, как они найдут труп старика и объявят план перехвата. Подобное, кстати, возможно и в случае, если майор приедет один, а я не сумею его своевременно перехватить.
Именно поэтому сейчас я сидел в скверике, а не бежал по городу со всех ног. Потому как надеялся, что самоуверенный майор Беспалов прибудет на мое задержание лично, никого при этом не оповестив. К тому же в этом случае появлялась возможность раздобыть неплохой транспорт и бежать из города уже по-взрослому, а не на своих двоих.
Через некоторое время я услышал звук подъезжающего автомобиля и встрепенулся. Подбежав к толстому дереву, выглянул из-за него и отметил, что подъехал тонированный внедорожник с красными номерами.
«Вот оно!» – удовлетворенно подумал я.
Автомобиль остановился, из него вышел крепкий невысокий мужчина в кожаной куртке, я поспешил, спрятавшись за деревом, нажать на кнопку вызова абонента и, положив телефон экраном вниз, принялся заходить к Беспалову со спины.
Из автомобиля больше никто не выходил, и я убедился, что он приехал один.
В это время у майора зазвонил телефон, отвлек его, и я, удостоверившись, что он тот, кто мне нужен, накачал тело духовной энергией и нанес ему четкий и выверенный удар в затылок.
Подхватив обмякшее тело майора, я засунул его на заднее сиденье автомобиля. Снял куртку, достал из кобуры пистолет и сковал руки Беспалова висящими у того на поясе наручниками. После чего залез в авто и направился к выезду из города.
Примерное направление движения я знал. Мужики в палате говорили, что сейчас в приграничных городах Запетьев и Волосток собралась бо́льшая часть танзинийской армии. А значит, мне нужно именно туда. Поэтому я внимательно следил за указателями и, увидев знак «Волосток», направил авто в нужном направлении.
– Я о том, – снова хмыкнул мужчина, – что наш мудрый правитель отправил своих агентов разведывать обстановку в империи, и они выяснили, что подлые носирианцы готовят внезапное нападение на наши границы. После чего король дал приказ начать наступление первыми, на упреждение, так сказать, чтобы, если бы война и шла, проходила она не по нашим землям. Вот так-то!
Я заметил, что после моих, казалось бы, логичных вопросов обстановка в комнате несколько похолодела, поэтому решил исправить ситуацию, а то еще заподозрят, в чем не надо, и, добавив восхищения в голос, произнес:
– Ай да наш король! Настоящий стратег! Как он их обыграл! Имперцы поди и не ожидали такого!
– Не ожидали! – согласился один из мужчин. – Да только если бы у них не было скопившихся на границе сил, мы бы уже давно заняли Мариград. Вот так-то.
Остальные соседи тут же согласно закивали, а один из них как-то подозрительно на меня посмотрел.
– Да, – произнес я. – С нашим королем не пропадешь!
Мужчины снова закивали, а я в очередной раз за эти дни отметил, что танзинийские идеологи не зря едят свой хлеб, отлично промывая мозги простолюдинам. Да еще делают это настолько хорошо, что последние ищут гениальность и хитрые ходы своего правителя там, где их вообще нет.
К тому же, как я понял по иной раз переходящим в шепот речам, в королевстве довольно сильно распространена система доносов, при которой карательные органы не особо церемонятся с гражданами, которые не придерживаются государственной политики или отклоняются от нее.
В данном случае империя во главе с, как они говорили, кровавым тираном Изяславом являлась для меня оплотом демократии, равенства и свобод. Хотя, конечно, на самом деле это было не так.
Взбудораженные моими вопросами мужчины еще какое-то время рассказывали мне про особенности внутренней политики страны, постоянно превознося танзинийского короля и костеря носирианцев, которые приватизировали Гарбовичскую пустошь, уничтожают демонов и добывают различные ингредиенты, создавая из них всевозможные зелья, и не дают возможности танзинийцам делать то же самое, когда у них от всевозможных болезней умирают дети.
Почему демонопоклонник Изяслав позволяет гражданам империи убивать демонов в пустошах, я благоразумно уточнять не стал. И так на протяжении всего разговора тот самый пожилой мужчина, отзывающийся на обращение «Семеныч» и явно являющийся любителем выпить, не переставал украдкой с подозрением поглядывать на меня.
Ночью, где-то в полвторого, когда по комнате начал разлетаться могучий храп наконец наговорившихся и уснувших мужиков, лежащий у окна Семеныч медленно встал с кровати и тихо пошел к выходу из комнаты.
Любитель алкоголя и раньше казался мне весьма подозрительным типом, а сейчас, когда он тихо вышел из палаты и кинул на меня мимолетный азартный взгляд, мое недоверие к нему скачкообразно возросло.
Помимо этого что-то внутри меня подталкивало подняться и двинуться вслед за ним. Поэтому я быстро надел штаны, засунул ноги в сланцы и тихо двинулся за пожилым мужчиной.
Неслышно ступая по коридору, я отметил, что дежурной медсестры на месте нет, что являлось определенным плюсом в данной ситуации, а знакомый голос Семеныча раздается в холле возле лестничной площадки.
Приблизившись к холлу, я осторожно выглянул из-за двери и увидел соседа по палате, который разговаривал с кем-то по телефону. Я превратился в слух.
– Да… да… Именно! – услышал я начало разговора. – Он самый… да. Ваш верный помощник. Да… А… Я сейчас, это самое… в больнице лежу, значит, это самое, в нашей, в полесской, значит. – Тут он выдержал небольшую паузу, а затем продолжил: – Так я, стало быть, по делу и звоню. Вот. Исключительно по делу. Тут у нас, стало быть, в больнице парнишка из комы вышел, после семи дней, стало быть. Его и следователь местный опрашивал, стало быть, да только амнезия у него, ну это он говорит так. А сам весь из себя крепкий и видно, что воин. Не простой, в общем… Да я короче, короче… И вот, значит, начал он нам с мужиками вопросы разные задавать. Стало быть, как такое возможно, что, мол, на нас носирианцы напали, если мы на их территории воюем? – Мужчина замер, прислушиваясь к словам неизвестного, и довольно добавил: – Вот, вот! Я и говорю! Ублюдок он, стало быть! Самый настоящий! Точно говорю. Не наш он будет! Наши такие вопросы не задают! Точно шпион имперский, стало быть. – Семеныч снова замолчал, а затем уверенно произнес: – А? Да, в больнице нашей, стало быть. А? Скоро будете? Понял, прослежу. Ага. Жду. Ага.
«Вот же крыса! Мне бы еще денек-два полежать, восстановиться, и было бы лучше некуда! По-тихому ушел бы из больницы, и все! А тут попался мне этот пособник режима! Сдал меня с потрохами! Теперь придется срочно бежать без всякой подготовки! Да вот только как теперь это сделать? По-тихому уже не получится. Или нет? Это зависит от многих факторов, а у меня не хватает информации. Что же, поспрашиваем Семеныча, авось не откажет в беседе».
Старик довольно потирал ладони и был в крайне приподнятом настроении, однако, развернувшись, увидел меня, и вся его радость куда-то улетучилась.
– Не спится, Семеныч? – дружелюбно спросил я.
Мужик облегченно улыбнулся, надеясь, что я не слышал его разговора, и проблеял:
– Да вот… Стало быть, кости ноют…
Перестав улыбаться, я посмотрел ему в глаза и, добавив в голос холода, спросил:
– Кому звонил, урод?
Если раньше от моего холодного голоса было не по себе умелым воинам и магам, то что уж говорить о простом человеке, который замер и, схватившись рукой за грудь, смотрел на меня, как кролик на удава. По его лбу и спине покатился холодный пот, а коленки затряслись.
– Я слышал весь разговор. Поэтому если честно ответишь на все вопросы, то останешься жить, – продолжил я давить на него и с явной угрозой в голосе добавил: – Ну?!
– Я… я… – заблеял Семеныч. – Я звонил майору Беспалову. Стало быть, он из внутреннего отдела Службы королевской безопасности. Вот.
– Чем он занимается? – спросил я, понимая, что дело еще хуже, чем я предполагал изначально.
– Я не знаю, – испуганно покачал головой мужик.
– Меня не интересуют его нынешние дела! – понял я затруднения выпивохи. – Чем он вообще занимается, на чем специализируется, по твоему мнению?! Какой у него профиль работы?!
– Он, стало быть, ищет шпионов и врагов народа. Вот.
– Врагов народа? – зацепился я за знакомое словосочетание. – Последних, я так полагаю, майор находит намного чаще?
– Э-э-э… да, стало быть, так и есть. Он меня, значит, и агентом назначил, и деньги за информацию дает. Если я вычислю кого сомневающегося. Вот.
– И многих ты вычислил? – добавив в голос еще больше холода, спросил я. – Говори!
– Пятерых! Пятерых, стало быть! Не убивай! Они предатели народа. Вот!
– Я же сказал, не ври мне! – прошипел я, еще больше прессуя мужика. – Сколько?
– Двадцать… двадцать три, стало быть. Вот, – опустил он голову.
– И все прям предатели были, да? – хищно спросил я. – Кто-нибудь из них из застенков выбрался?
– Ну, дык это, стало быть… – замялся Семеныч.
– А Беспалов, случаем, не после твоих звонков в должности рос? А? – поняв все, решил я задать следующий вопрос.
Семеныч тем временем бухнулся на колени и начал причитать.
– Я ошибся, – заблеял он. – Ошибся. Не убивай! Я сейчас майору позвоню и все ему расскажу. Что ошибся.
– Не надо, – покачал я головой и спокойным тоном добавил: – Лично скажешь, когда приедет.
– Да?! – поднял он на меня не верящий взгляд и тут же закивал головой. – Скажу. Скажу. Как есть все скажу!
– Через какое время, говоришь, он приедет? – спросил я как бы между делом и начал поднимать его с колен.
– Так это… – встал он. – Сказал, что минут через двадцать будет, стало быть.
«Ага, то есть у меня в запасе около десяти минут, не более. Надо торопиться».
– А как Беспалов выглядит-то? А то спустимся, а ты о том, что ошибся, другому кому скажешь?
– Да ни в коем разе. Я все честь по чести сделаю, – эмоционально заверил меня Семеныч. – Он крепкий такой, коренастый, невысокого роста. Лет сорок ему, значит. Приедет на машине, на такой черной, стало быть. Вот. На крутой. На внедорожнике, стало быть! С окнами тонированными.
– А на задержание он один ездит или с кем-то? – спросил я.
Мужчина сначала сделал вид, что не знает, а когда заметил, как я на него смотрю, опустил голову и добавил:
– Когда днем задерживал кого, с группой захвата, стало быть, приезжал. Вот. А ночью-то и один справлялся. Он, стало быть, в ранге «воин». Сам может всех задержать.
«Всего лишь воин? – удивился я. – И всех задерживает? Значит, ему еще ни разу не попадался настоящий шпион, ума хватает только мнимых врагов народа ловить, которые не в состоянии дать достойный отпор».
– Ладно, – произнес я, когда мы подошли к комнате. – Если скажешь ему, что обознался и ошибся, будешь жить. А если нет, пеняй на себя. Понял?
– Понял. Понял, – успокоившись, закивал мужчина, и я заметил, как в его глазах мелькнуло злорадство.
– Кстати, дай телефон позвонить. Я быстро.
Мужчина разблокировал при мне обычный кнопочный телефон, показывая, как это делать, и я тут же нанес ему выверенный удар в грудную клетку.
Оставлять в живых эту мразь, что годами за жалкое вознаграждение сдавала в застенки силовиков людей, я не стал. Он загубил больше двадцати судеб и не заслуживал моей жалости. К тому же мне не хотелось, чтобы он каким-то образом поднял хай и этим еще больше осложнил мне жизнь.
Мужик схватился за грудь и начал оседать.
Подхватив его, я прислушался к тому, что происходит в комнате, и, убедившись, что все спят, бесшумно занес мертвое тело.
Уложив Семеныча на кровать, накрыл его одеялом, надеясь, что это позволит мне выиграть немного времени, а затем, подхватив свои носки и кроссовки Николаевича, вышел из палаты.
Быстро напялив несколько великоватую разношенную обувь, я поспешил спуститься на первый этаж, а затем через окно туалета выбрался на улицу и, передвигаясь в тени деревьев, отбрасываемых фонарями, поспешил к выходу с огороженной небольшим забором территории больницы к месту, где располагались довольно вместительная парковка и небольшой скверик, в котором я и решил засесть.
На улице в одной майке-алкоголичке оказалось довольно зябко, однако меня это не особо волновало. С холодом я был на «ты».
Сев на лавочку, я принялся высматривать черный внедорожник и начал размышлять над тем, что делать дальше.
Вариантов у меня имелось немного, и все зависели непосредственно от действий Беспалова. Если он все же приедет на задержание один, можно будет вырубить его и, разжившись автомобилем, направиться в сторону границы.
Если же меня прибудет задерживать целая группа, то тут сложнее. Нужно будет либо быстро и незаметно ее нейтрализовать, что вряд ли у меня получится в нынешнем состоянии, либо дождаться, когда они зайдут в больницу, и бежать. Возможно, мне удастся выбраться из города до того, как они найдут труп старика и объявят план перехвата. Подобное, кстати, возможно и в случае, если майор приедет один, а я не сумею его своевременно перехватить.
Именно поэтому сейчас я сидел в скверике, а не бежал по городу со всех ног. Потому как надеялся, что самоуверенный майор Беспалов прибудет на мое задержание лично, никого при этом не оповестив. К тому же в этом случае появлялась возможность раздобыть неплохой транспорт и бежать из города уже по-взрослому, а не на своих двоих.
Через некоторое время я услышал звук подъезжающего автомобиля и встрепенулся. Подбежав к толстому дереву, выглянул из-за него и отметил, что подъехал тонированный внедорожник с красными номерами.
«Вот оно!» – удовлетворенно подумал я.
Автомобиль остановился, из него вышел крепкий невысокий мужчина в кожаной куртке, я поспешил, спрятавшись за деревом, нажать на кнопку вызова абонента и, положив телефон экраном вниз, принялся заходить к Беспалову со спины.
Из автомобиля больше никто не выходил, и я убедился, что он приехал один.
В это время у майора зазвонил телефон, отвлек его, и я, удостоверившись, что он тот, кто мне нужен, накачал тело духовной энергией и нанес ему четкий и выверенный удар в затылок.
Подхватив обмякшее тело майора, я засунул его на заднее сиденье автомобиля. Снял куртку, достал из кобуры пистолет и сковал руки Беспалова висящими у того на поясе наручниками. После чего залез в авто и направился к выезду из города.
Примерное направление движения я знал. Мужики в палате говорили, что сейчас в приграничных городах Запетьев и Волосток собралась бо́льшая часть танзинийской армии. А значит, мне нужно именно туда. Поэтому я внимательно следил за указателями и, увидев знак «Волосток», направил авто в нужном направлении.