– Постараюсь. Тебе сейчас лучше помолчать. А то голова опять заболит.

Сбоку вспыхнул яркий свет. Послышался угрожающий скрип тормозов. Автомобиль дернулся, резко вильнул к обочине и встал.

– Черт! – выругался Влад и обернулся к Юльке. – Ты как? Не ушиблась?

– Нет. Что это было?

– Сам не пойму. Пойду гляну. Ты сиди, не вылезай.

Он распахнул дверку и вышел. Юлька осторожно повернула негнущуюся шею к окну. В полутьме посреди дороги маячили очертания большого грузовика. Юлька увидела, как Влад подошел к нему, залез на подножку. Он что-то говорил в стекло, оживленно жестикулируя. Затем спрыгнул и почти бегом вернулся в машину.

– Какой-то осел заснул за рулем. Еще чуть-чуть, он бы от нас мокрого места не оставил.

Юлька видела, что Влад взволнован. Обычно невозмутимое лицо было напряженным и пасмурным. И усталым. Юлька, несмотря на страх, почувствовала жалость. Что она знает о нем? Где он был до того, как приехал к ней? Возможно, у него какие-то проблемы, неприятности. Он старается изо всех сил быть мужественным и спокойным, но силы подходят к концу. И нервы на пределе…

Влад поймал на себе ее взгляд и улыбнулся.

– Ладно, проехали. Счастлив наш Бог, как говорится. Ты готова? Сейчас тронемся дальше.

– Ты сам не заснешь за рулем? – мягко спросила Юлька. – Три часа ночи. Сколько ты спал за последние сутки?

– Если честно, только у тебя и спал, Танцорка. Но зато как сладко! – Он подмигнул ей, по своему обыкновению хитро прищурив глаза.

Зарокотал двигатель. Машина, набирая скорость, понеслась дальше во тьму и неизвестность.





33




Уже светало, когда Влад затормозил возле крохотного дорожного мотельчика.

– Все. Больше не могу. Надо взять тайм-аут.

Он вышел из машины и распахнул дверцу перед Юлькой.

– Вылезай, Танцорка. Ты можешь идти или тебя отнести?

– Могу.

Юлька потихоньку выбралась со своего сиденья и вышла на улицу. Дурнота больше не мучила ее. Тупо ныл затылок. Повязка давно сползла. Юлька пощупала макушку и ощутила запекшуюся кровь.

– Не трогай, – велел Влад. – Сейчас поднимемся в номер, я все обработаю и забинтую заново.

Он взял ее под руку и повел к дверям.

Заспанный парень на ресепшене ничего не потребовал с них, кроме налички. Влад протянул ему две тысячи, и тот отдал ему длинный ключ с прикрепленной к нему пластиковой бирочкой. На ней ручкой была нарисована цифра «3».

– Второй этаж, направо, – сказал парень.

Влад и Юлька поднялись по крутой скрипучей деревянной лестнице и очутились в невероятно узком коридоре, по обе стороны которого располагались обшарпанные крашеные двери.

– Кажется, эта. – Влад подошел к одной из них и вставил ключ в замочную скважину.

Ключ упорно не желал поворачиваться. Влад терпеливо дергал дверь туда-сюда, до тех пор, пока замок наконец не поддался.

Они с Юлькой вошли в маленькую тесную комнатку, в которой из мебели была только кровать и две тумбочки. В углу стояла напольная вешалка на колесиках. Под самым потолком располагалось крошечное окошко, занавешенное несвежей шторкой, напротив вешалки в углу притулилась замызганная раковина на покрытой трещинами ноге.

– А туалет? – возмутилась Юлька.

– Есть, – успокоил ее Влад. – Просто он в коридоре. Но совсем рядом. Не волнуйся, я тебя провожу.

– Очень надо. – Она с брезгливостью смотрела на убогий антураж вокруг. – Неужели мы не могли остановиться в более приличном месте? Это же просто клоповник какой-то. Тут наверняка все кишит тараканами.

– Сойдет. Нам же тут не жить. Просто переночуем. Поспим часа три-четыре и поедем дальше с новыми силами.

Юлька устало опустилась на кровать. Она попыталась представить, как далеко они уже отъехали от Москвы. Выходило, что прилично. Километров 300, если не больше. И еще ехать? Влад меж тем достал из пакета марлевые повязки, фукарцин и пластырь. Он подошел к раковине и принялся тщательно намыливать руки. «Как тот врач из Ольгиного детства», – не к месту вспомнила Юлька.

– Так, больная, сидите спокойно.


Влад развернул Юльку к себе затылком и стал дезинфицировать рану. Промыл, смазал фукарцином, наложил повязку и зафиксировал ее пластырем. Все это он проделал так ловко, точно только этим всю жизнь и занимался. Юлька даже боли не почувствовала, лишь пощипало немного, и все.

– Ну вот, – довольно произнес Влад, любуясь на свою работу. – Теперь в душ и на боковую.

– Тут еще и душ есть? – изумилась Юлька.

– А как же. – Он ухмыльнулся. – За два-то куска! Ладно, я пошел. Не скучай.

Влад стянул через голову толстовку и скрылся за дверью. Юлька посидела немного на кровати и прилегла прямо в одежде. Снять ее у нее не было сил. Она думала дождаться Влада, но стоило ей коснуться головой жесткой подушки в сырой серой наволочке, как на нее навалилась тяжкая дрема. Перед глазами поплыли какие-то беспорядочные видения. Сквозь них Юлька услышала, как дверь открылась и в комнату вошел Влад. Тихо зазвонил телефон.

– Да, – полушепотом ответил он. – Да, я вернулся. Сегодня. Ничего нет, я обшарил все, что можно. Видимо, все-таки он ее уничтожил.

Юлька изо всех сил напрягла слух, но Влад больше ничего не сказал. Он молчал, слушая, что ему говорит невидимый абонент.

– Да, понятно. Когда у нас час икс? Даже так? Ну значит, осталось недолго. Изольда, я сейчас не в Москве. Неважно где – далеко. Нужно было срочно отъехать. Не надо нервничать. Если я ее не нашел, значит, никто не найдет. Просто будем спокойно ждать. Окей? Ну, пока, на связи.

Юлька с трудом разлепила веки. Влад стоял у окошка, держа в руке телефон, и лицо его выражало глубокую задумчивость.

Изольда. Какое-то совсем идиотское имя. И звонит ни свет ни заря. О чем они говорили? Куда ездил Влад после того, как ушел от Ольги? С тех пор прошло чуть больше недели. Что он имел в виду, когда сказал: если он не нашел «ее», то и никто не найдет? Кого – «ее»? Не то же самое ищут те, кто напал на Суворова, убил Ольгу и идет по пятам за Юлькой?

Ясно одно: все как-то связано. Суворов, Влад, следивший за ним, его знакомство с Юлькой в клубе, просьба оставить ей ключи от квартиры якобы для уборки, погромы в салоне и их квартирах. Влад все это время пытался найти некий загадочный предмет, принадлежащий Суворову, но так и не нашел.

От невероятных умственных усилий голова у Юльки начала болеть все сильней и сильней. Помимо этого ее вдруг начало знобить. Она задрожала, стуча зубами.

– Эй, ты не спишь? – Влад подошел и склонился над ней. – Что с тобой? Почему ты трясешься? – Он дотронулся до ее лба. – Ух, черт! У тебя жар. Только этого не хватало.

– Х-холодно, – непослушными губами проговорила Юлька.

– Сейчас.

Он осторожно снял с нее платье, откинул покрывало, и укрыл одеялом. Однако Юльку продолжало трясти и колбасить.

– Придется согревать тебя старинным нанайским способом.

Влад скинул джинсы и залез к Юльке под одеяло. Обнял, прижал к себе. От него шло мощное и ровное тепло. Юлькины зубы наконец перестали выбивать дробь. Она свернулась в клубок на груди у Влада и блаженно закрыла глаза.

– Спи. Спи, Танцорка. Все пройдет. Утром проснешься здоровой. Это от нервов, от стресса.

Его ладонь осторожно гладила ее волосы. Она чувствовала на щеке его дыхание. В этот момент она была счастлива несмотря ни на что, как только может быть счастлива влюбленная женщина, находясь рядом с любимым. За окном медленно всходило солнце.





34




В десять утра они уехали из мотеля и к полудню добрались до небольшой придорожной деревеньки.

– Тут и осядем, – решил Влад.

– Что значит «осядем»? – Юлька кинула на него недоуменный взгляд. – Мы останемся здесь надолго?

– Настолько, насколько нужно, – заявил он тоном, не терпящим возражения.

– А где мы будем жить?

– Не вопрос. Сейчас найдем.

Влад остановил машину у первой же избы, вышел и постучал в калитку. Ему ответил скрипучий старушечий голос.

– Кто там?

– Постояльцы не нужны?

Калитка распахнулась. Перед Юлькой и Владом стояла маленькая, востроносая бабка в телогрейке и валенках, подбитых резиной.

– Постояльцы? Мне – нет, не надобно. У меня дед парализованный в проходной комнате лежит. Неудобно вам будет через него ходить. А вот Авдотье, что через два дома от меня, – той нужны. Она летом всегда дачников берет. Щас, правда, рановато для дачников, да какая разница.

– Отлично, – обрадовался Влад. – Спасибо. Как ее по отчеству? Авдотья…

– Максимовна.