Подростки зависли в пабе «Куинз хед», так что последний квартал мне пришлось преодолевать в одиночестве. Ветер, слава богу, стих, дождь прекратился, подморозило, но меня изнутри согревал алкоголь. К тому же мое новое длинное шерстяное пальто, которое мне страшно нравилось, прекрасно защищало от холода. Вот сейчас бы чашку горячего чая, а утром поспать подольше — и я буду в норме. Около дома маячила неясная фигура. Ли!

— Где ты была? — спокойным голосом спросил он.

Я порылась в сумке, выуживая ключи.

— В городе. Не хотелось сидеть дома одной. А ты давно здесь стоишь?

— Минут десять. — Он поцеловал меня в щеку. — Ну что, может быть, зайдем внутрь? Я уже все яйца себе отморозил на этом холоде.

— А чего ты здесь мерзнешь? У тебя же есть ключи.

— Ты же сама запретила мне, помнишь?

— Запретила что?

— Ты сказала, чтобы я не заходил в дом, когда тебя нет, и не трогал твои вещи.

— Но я же не это имела в виду! Конечно, ты можешь приходить когда захочешь!

Мы едва успели войти в холл, как Ли повернул меня к себе лицом, расстегнул пальто и впился губами в мои губы. Его поцелуй был резким, сухим и пахнул только им, а не алкоголем. Так, значит, сегодня пила я одна!

— Я только о тебе и думал с самого утра, — прошептал он мне в шею, забираясь руками под юбку, нетерпеливо раздвигая мне ноги. — В этом платье я даже смотреть на тебя не могу, так я тебя хочу.

Ох, ну какой же горячий мужчина! Начиная заводиться, я расстегнула его ремень, молнию на джинсах, сдергивая их вниз. Прямо тут, в прихожей? Почему бы и нет?

— Скажи мне, — простонал он, запуская руки мне в волосы, — скажи, что ни с кем не трахалась в этом платье.

— Нет, милый, только с тобой, — прошептала я. — Только с тобой. Я только твоя.





Суббота, 22 декабря 2007 года




Погода сегодня прекрасная, — наверное, это добрый знак. К тому же и число сегодня четное, так что противопоказаний против вылазки в бар вроде бы нет.

Закончив проверки в рекордно короткие сроки, я прошла наверх и постучала. Стюарт уже ждал меня в прихожей:

— Привет! Ну что, идем?

— Как твое плечо?

— Гораздо лучше. Похоже, таблетки наконец-то подействовали. — Он подвигал рукой, уже вызволенной из розовой лонгеты.

На Хай-стрит толпы, в последние дни перед Рождеством люди всегда ведут себя так, будто им надо закупить подарков на десять лет вперед.

Стюарт свернул в узкую боковую аллею, здесь почти не было людей. Я с удивлением огляделась по сторонам, но Стюарт уверенно взял меня за руку и повел вперед. Действительно, в самом конце аллеи прятался небольшой бар под названием «Будьте уверены!». Мне он сразу понравился. У входа стояла грифельная доска, на которой белым мелом было написано: «Очень вкусно». Стюарт открыл дверь и пропустил меня вперед.

Бар только начал работать. Мы оказались первыми посетителями. В небольшой комнате перед камином стояли два низких дивана, а в камине бледно разгорался огонь — видимо, его только что растопили, — и язычок пламени лениво лизал скомканную газету, не желая перепрыгивать на сложенные аккуратным домиком дрова.

Над стойкой мигали и переливались цветные гирлянды, а в углу стояла настоящая елка, изысканно украшенная серебряными и белыми шарами. И слава богу, тут не крутили бесконечные рождественские гимны.

Стюарт заказал мне бокал вина, я села на диван, провалившись в мягкое сиденье чуть не до пола, и протянула руки к огню. Нет, пока жара от него не было вообще.

— Ты очень бледный, — сказала я, рассматривая Стюарта. — Сколько ты спал?

— Если честно, немного. Но ничего, я к этому привык. Когда я поздно возвращаюсь, мне обычно потом не уснуть.

Я сделала глоток вина — первый за последние три года. Что со мной происходит? Неужели это я сижу в баре с едва знакомым мужчиной, потягивая вино? Даже не верится.

— А я тренирую глубокое дыхание, — похвасталась я. — По твоей методике.

Стюарт наклонился вперед и поставил на стол свой стакан с пивом «Гиннесс».

— Приятно это слышать! Поздравляю. Только учти, нельзя останавливаться на полпути. Тебе надо практиковаться до тех пор, пока это не станет твоей второй натурой. Чтобы ты могла «включать» глубокое дыхание без всякого напряжения, на автопилоте.

Я кивнула:

— Да, я так привыкла напрягаться, что расслабление для меня — самый что ни есть тяжелый труд. Но пока мне очень нравится заниматься.


Стюарт поднял свой бокал:

— Ну так выпьем за начало перемен.

Мы выпили и помолчали. Я захмелела почти сразу же, даже глаза начали слипаться.

— Кстати, тот идиот больше к тебе не вяжется? — спросил Стюарт.

Я помотала головой:

— К счастью, я с тех пор его не видела. Не знаю, что я ему скажу, когда мы все-таки встретимся, даже думать об этом сейчас не хочу. — Я помолчала. — Стюарт, я ведь так и не поблагодарила тебя за тот вечер. Ты вел себя как настоящий друг. Если бы не ты, я, наверное, до сих пор сидела в кустах, икая и трясясь от ужаса. А сейчас мне наконец-то стало казаться, что не все так плохо в этом мире.

Он улыбнулся:

— Да ладно тебе. В принципе это я должен тебя благодарить.

— Интересно за что же?

Стюарт вздохнул и окинул меня задумчивым взглядом, будто прикидывая, стоит ли мне говорить.

— Понимаешь, когда я сюда переехал, я был в нелучшей форме, на душе кошки скребли. Я не хотел переезжать, но пришлось, так уж получилось. А потом мне стало казаться, что этот дом какой-то свой, что ли… Думаю, это оттого, что здесь живешь ты.

— Я? Почему?

Он пожал плечами и немного покраснел:

— Не знаю… просто… я жду каждой встречи с тобой.

Он коротко хохотнул, чтобы скрыть смущение, и вдруг я поняла, почему он заикается и краснеет, и сама вспыхнула до ушей. Неужели я ему нравлюсь? Может быть, он даже в меня влюблен? И он только деликатно намекает, боится испугать. Я хотела сказать, что он меня совсем не знает, но тут же вспомнила, что это неправда. Если кто и знал мои позорные тайны, так это он, Стюарт.

Откуда-то со стороны я услышала собственный тоненький, робкий голос:

— Ты… С тобой я не боюсь.

Со страху выпила почти целый бокал вина, но зато немного расслабилась. Стюарт заглянул мне в глаза, я не отвела взгляд.

Хлопнула дверь, и в бар ввалилась шумная компания. Подошел официант забрать бокалы, нарушив наше молчание.

— Еще вина хочешь? — словно очнувшись, спросил Стюарт.

— Давай теперь я тебя угощу! — Я попыталась подняться, но не получилось.

— Что? Нет, ни в коем случае! — Стюарт вскочил и отправился отлавливать официанта, а я благодарно снова откинулась на мягкие подушки.

— Здесь свободно? — Молодая женщина указывала на диван напротив.

За ее плечом стояла бодрая суховатая старушка. Обе были нагружены подарочными пакетами.

— Пожалуйста! — Я забрала куртку Стюарта с дивана напротив и повесила ее на спинку своего, борясь с желанием вдохнуть запах Стюарта, — даже самой стало смешно.

Боже, когда я успела так надраться? Немного же мне надо. Ладно, еще один бокал я, пожалуй, осилю. И хорош!

Вернулся Стюарт, бросил недовольный взгляд на дам — те уже с увлечением обсуждали какого-то негодяя Фрэнка, который посмел уйти от Джульет, — и сел рядом со мной.

Диван был узкий, и бедро Стюарта прижалось к моему. Я внутренне сжалась, ну все, сейчас меня накроет паника, но не испытала даже чувства неловкости. От его ноги исходило приятное, какое-то домашнее тепло. Ну, Кэти, ты даешь: сидишь в баре в компании интересного мужчины, чуть ли не обнимаясь с ним на виду у всех, да еще и винцом балуешься! Может быть, не все в этой жизни потеряно!

— Ты как? — спросил Стюарт.

«Что „как“?» — хотела я спросить, но я знала, что он думает о том же, что и я. Если не считать слюнявых объятий Робина и того вечера, когда Стюарт успокаивал меня во время приступа паники, после него у меня не было ни одного контакта с мужчиной.

— Хорошо, — пробормотала я, усилием воли пытаясь приказать щекам не пылать так сильно. — Я просто думала, почему… Не знаю, но я тебя совсем не боюсь. Хотя, вообще-то, я боюсь всех. Всех без исключения. Кроме тебя. А я ведь тебя совсем не знаю.

Стюарт одним глотком осушил остававшиеся полпинты пива и поставил пустой стакан на стол.

— Я рад, что не боишься. Не стоит меня бояться.

Он продел свои пальцы через мои. Я опустила глаза, глядя на наши переплетенные руки, удивляясь, почему руки у меня остаются холодными, ведь в груди моей разливалось тепло, и мне так нравились эти сильные большие руки с коротко подстриженными ногтями. Сердце вдруг часто забилось, но вовсе не от ужаса.

— По поводу того, что ты меня не знаешь. Так вот. Я должен кое-что тебе рассказать. Уже давно хотел, да все не было подходящего случая.

Я уже собралась брякнуть, что каждый раз, когда встречаемся, мы обсуждаем исключительно мои проблемы, но, к счастью, хоть в этот раз сумела промолчать.

— В общем, до того как я переехал сюда, я жил в Хэмпстеде с Ханной. Невеста моя… Я думал, что мы с ней счастливы, а она, видимо, так не думала…