Леша слушал внимательно и сказал, что ракетами тоже планирует заняться.
— Завод «Катюшу» делает, значит и этот хваленный немецкий «Град», тоже сможем освоить. «Фау» пока вряд ли изготовим, но думать будем, как сделать подобную ракету. А вот про реактивные и турбированные самолеты, так это надо мне с их разработчиками потолковать. Не наш профиль, — проговорил инженер.
Дальше разговор перешел на танки. Саша рассказал Леше, что, по мнению немецких аналитиков, КВ и Т-34 имеют с трансмиссией серьезные проблемы и им тягачи нужны, а то моторесурс самих танков маловат. Еще Александр Лебедев сказал, что немецкие аналитики наши танки тщательно изучают перед войной. И, конечно, подумать стоит над улучшением трансмиссии. А еще мотопехота у немцев есть, а у нас нет, потому что не на чем ее возить.
Алексей сказал по этому поводу:
— Я свяжусь с друзьями с завода имени Кирова. Да и над тягачами для танков стоит, конечно, задуматься. Впрочем, с танковыми тягачами вряд ли сейчас что-нибудь выйдет быстро, потому что пока и для пушек тягачей у нас не хватает. Да и над боевыми машинами для мотопехоты думать предстоит. Тут проходимость очень понадобится. Можно, конечно, опять же, попытаться взять шасси от легких танков.
— А колесное? — спросил Александр.
— А колесного шасси подходящего нету. Его разрабатывать тогда нужно, а это долго.
Еще Саша сказал, что выяснили немцы, гады, как со связью в войсках у нас все плохо и с радарами. И что радиотехника наша никуда не годится. Потому нужно срочно исправлять положение. А когда Леша спросил, какую перспективную радиотехнику немцы осваивают, Саша ввернул, что немцы полупроводники и пальчиковые лампы изучают и хотят на микроэлектронику переходить на основе кремния и германия. И не только радиолокаторы с отличными параметрами, но и приборы ночного видения собираются мастерить.
Алексей задумался и проговорил:
— Тогда мне нужно обсудить это с моим знакомым Олегом Лосевым, он специалист по полупроводникам, да и с друзьями с завода «Светлана», например, с Валей Авдеевым, который, вроде, разработкой пальчиковых ламп занимается. Может быть, они что-нибудь придумают. И еще, надо на нашем заводе радиолабораторию создать. Артиллеристам радиолокаторы и радиосвязь тоже пригодятся. И приборы ночного видения. Я же не только автомобилист, но и радиолюбитель! Так что, может быть, и я смогу что-то придумать. А что, если поднять РЛС на дирижабле? Радиус обнаружения сразу сильно увеличится!
— Только они очень уязвимы, все эти дирижабли и аэростаты, — вставил свое слово Игорь.
— Так сделаем их из нескольких секций и газом инертным наполним, — предложил Алексей.
— И поставить на них вооружение можно, чтобы от самолетов противника отбиваться, — предложил Игорь.
— Но, все равно, мишень очень большая и заметная для противника получается, — сказал Александр. И добавил, вспомнив американский летающий радар АВАКС:
— А вот немцы пробуют локаторы на самолетах поднимать.
— Да, надо бы мне как-то на разработчиков авиатехники выходить. И об авиапушке с Ил-2, может, договорюсь, чтобы дали мне ее переделать в зенитку для флота, — резюмировал Алексей.
Так родственники и просидели за разговорами часа три. После чего Леша предложил подвезти Сашу домой на своем автомобиле. Старая машина снова чихала мотором и долго не хотела ехать, но Александр в этот раз не отказался от предложения инженера. Просто идти по улице с синяком в треть лица ему не очень хотелось. К его удивлению, внутри машины оказалось чисто и имелся даже кожаный диванчик. Лебедев благополучно добрался до дома, где сразу оказался в объятиях Наташи. Так и закончилась для него суббота 7 июня.
Глава 29
В воскресенье, восьмого числа, Александр не случайно получил выходной. Это был день рождения его отца. И, конечно, дядя Игорь позаботился о том, чтобы сын своего папашу поздравил, как следует. Ему, как-никак, исполнялось сорок пять лет. Можно сказать, юбилей. И вся родня готовилась к такому важному событию. Отмечать дни рождения в семье было принято. Вечером в субботу Екатерина Ивановна, домработница Лебедевых, задержалась дольше обычного и весь вечер занималась приготовлением праздничных блюд: холодца, салатов и пирогов. Наташа и мама Александра ей активно помогали.
По семейной традиции, чествовать именинника предполагалось дома, в семейном кругу ближайших родственников. Празднование намечалось начать в четыре часа дня. Сам виновник торжества уехал с утра на службу, но обещал обязательно вернуться к празднованию. А женщины рано встали и крутились на кухне, доделывая к празднику все то, что не успели накануне. Благодаря тому, что в семье имелся недавно приобретенный холодильник ХТЗ-120, производящийся в Харькове, приготовленные с вечера салаты не портились, а холодец хорошо застыл.
Саша, действительно, очень устал за неделю, потому будильник не заводил, проснулся поздно и отца не застал, а Наташа уже давно поднялась с постели и помогала маме готовиться к семейному мероприятию. Синяк на лице почти не болел и уменьшился, а опухоль спала. Помог компресс, который вечером перед сном сделала ему жена. Не зря же она работала медсестрой, руки у нее были теплые, целебные. Погода за окном, вроде бы, улучшилась, дождь не капал, да и облака разошлись, и, под предлогом того, что нужно купить любимому родителю хороший подарок, Александр решил сбежать из квартиры, чтобы провести вместе с супругой этот выходной. Возможно, он будет последним настоящим днем отдыха перед войной. Ведь Александру предстояло за оставшиеся мирные две недели сделать еще очень многое. И больше возможности пообщаться с Наташей в спокойной обстановке может и не представиться. С этой мыслью он вышел завтракать. По дороге в коридоре встретил любимую жену, обнял ее и поцеловал, а заодно рассказал на ушко свой маленький тайный план сбежать на волю, хотя бы, на полдня. Наташа обрадовалась и быстренько пошла собираться. Перед выходом она припудрила синяк мужу. Теперь последствия драки с Габаряном особо в глаза не бросались.
Они придумали поехать в Центральный парк культуры и отдыха имени Кирова, чтобы погулять там. Им обоим совсем не хотелось думать в этот день о войне, и они решили развеяться, чтобы забыть о страшной угрозе, нависшей над страной, хотя бы, на время. Но, долго гулять по парку не пришлось, потому что погода оказалась, хоть и ясной, но очень холодной. Температура воздуха никак не хотела подниматься выше семи градусов, да еще задул промозглый северный ветер, и Наташа замерзла в тоненьком летнем плащике. Да и самому Александру было совсем не жарко в своей летней морской форме. Так что прогулка не задалась.
Зато они поговорили о многом. Наташа впервые попросила мужа рассказать не о предстоящей войне, и даже не о космических ракетах и атомных субмаринах, а о каких-то более понятных в житейском плане вещах из реалий далекого будущего. Ведь он теперь такой всезнайка, что даже страшно. Спрашивала, каким станет город? Что в нем изменится? Как будут выглядеть и во что одеваться женщины? И Саша рассказал жене, чтобы удивить ее, про тощих женщин двадцать первого века в коротких юбках, с губами, грудями и даже попами, накачанными специальными препаратами для увеличения объема. И о толстых тетках, в не менее коротких платьях, которые делают себе процедуры липосакции, откачивают лишний жир, чтобы казаться стройнее, но, при этом, не ограничивать себя диетами. И Наташа долго смеялась, услышав такой абсурд с ее точки зрения.
Поведал Александр и о кардинально изменившейся к началу двадцать первого века городской среде, о сверкающих витринах и потоках блестящих разноцветных автомобилей, похожих прилизанными формами на огромные леденцы, заполонивших все улицы, и о высоченных домах-человейниках, целые жилые массивы которых вырастут по всему городу. Упомянул он и спешащих прохожих, многие из которых не идут, а несутся на моноциклах, на досках и самокатах. Рассказал о множестве станций метро и красивой подсветке городских фасадов, а также про дамбу через Кронштадт и про скоростные дороги на высоких опорах, пересекающие город, и про огромные плоские цветные телевизоры, развешанные на улицах для показа рекламы, и про объемное изображение в кинотеатрах, и про гипермаркеты и торгово-развлекательные комплексы, где можно гулять целыми днями и покупать уйму вещей, если есть деньги. Пытался он рассказать и про интернет, про смартфоны и гаджеты, но замолчал, поняв, что жена вряд ли сможет постичь суть всего этого.
— Так тебе же посчастливилось жить при коммунизме! — сказала Наташа.
И Александр отметил, как засверкали ее глаза, после его рассказа. Но, боясь разочаровать ее, сказал правду:
— Нет, Натуся, милая, не было в той реальности коммунизма, а победил чертов капитализм, стяжательство, бездуховность и моральное разложение. И Советский Союз распался на отдельные республики. Россия осталась там сама по себе, и многие дружественные, якобы, страны ее предали. А Ленинград переименовали в Санкт-Петербург.
— Да ты что! Не может такого быть! — воскликнула она.
Потом как-то странно на него посмотрела и спросила:
— А ты был там счастлив, Саша?
И он честно ответил:
— Нет. Несчастен я был многие годы.
— Ну, почему же? Если вокруг тебя находился такой сверкающий мир?
— Да потому, родная, что тебя не было там со мной! — сказал Александр и, вдруг, обнял жену сильно и поцеловал в засос прямо посередине парковой аллеи.
Они вернулись в квартиру, когда гости уже рассаживались за большим полированным столом, который ломился от угощений, сервированный дорогим фарфоровым сервизом. На поверхности стола расположились несколько видов салатов, холодец и горячее мясо с картошкой под подливой в огромной утятнице. Между основными блюдами лежали на небольших блюдечках разные закуски: колбаса, сыр, ломтики красной рыбы и осетрины, соленые огурцы и грибы. В отдельных мисочках стояли красная и черня икра. В плетенной корзинке лежал нарезанный хлеб: белый, черный и серый. Всю эту красоту подготовила мама Александра совместно с Екатериной Ивановной.
Несмотря на наличие многочисленной родни, на семейное торжество к Лебедевым были приглашены лишь те родственники, которые уже были посвящены в тайну о скором начале войны. Потому пришли только Добрынины. Дядя Игорь с тетей Ниной и Алексей. Причем, свою супругу директор завода не взял, потому что у них недавно родился очередной, третий малыш, и Ирина, жена Леши, постоянно находилась при детях. Она была очень заботливой мамой. К Ире на время празднования Игорь с Ниной отвезли и свою дочурку. Александр не сказал никому, что жена и дети инженера погибнут под бомбами во время эвакуации. Зачем пугать родню заранее? Тем более, что этого теперь может и не произойти.
Виновник торжества немного задержался, но прибыл в хорошем настроении. Перемены на флоте за неделю произошли большие, и это радовало Евгения Лебедева, как старого моремана, хотя служба и сделалась очень напряженной. Без его присутствия в штабе не могли обойтись даже в воскресенье. Но и другие командиры активизировались. Началась бурная деятельность. Из передовых баз выводили все лишнее, что не пригодится для обороны и передислоцировали ремонтирующиеся там суда в Кронштадт. Укрепляли Моонзунд и другие острова в Финском заливе. Создавали ударные корабельные соединения, усиливали ПВО и учились координировать действия с сухопутными войсками и авиацией. Готовились к десантным операциям и к активному противодействию вражескому судоходству на море.
Он чувствовал, что все происходящее делается к лучшему, и войну теперь флот встретит достойно. Да и вся страна к войне подготовится гораздо лучше. Ведь главное, что товарищ Сталин, заполучив план «Барбаросса», поверил, что немцы готовят не провокацию, а полномасштабное вторжение. Он дал очень широкие полномочия Жукову. И теперь необходимые меры принимаются. Принята новая стратегия обороны. Идет эвакуация из приграничной полосы, ценное оборудование предприятий вывозят ночами, а семьи партийных и советских работников, а также командиров, отправляются на отдых в Крым и на Кавказ на все лето. Склады раздают в войска. Укрепляются и вооружаются оборонительные сооружения старой границы, создается эшелонированная оборона на путях наступления всех трех немецких ударных групп, готовятся засады в лесах, минируются мосты и перекрестки дорог. Выявляются шпионы и вредители, высылаются в дальние края жители Прибалтики и Западной Украины, враждебные к советской власти. Заменяются безответственные снабженцы и командиры, а вороватые сразу отправляются осваивать просторы тайги, где-нибудь возле Колымы и Магадана. Проводятся учения в армии и на флоте по взаимодействию. Создаются десантные и диверсионные силы. Повсеместно усиливается ПВО. А авиация передислоцируется от границ в глубину территории страны и, в обязательном порядке, осваивает радиосвязь и координацию с сухопутными войсками и флотами. Все мехкорпуса заново переформировывают, исключая неисправные танки, оснащая ремонтными парками и радиосвязью. А промышленность работает в три смены, и технический контроль на всех предприятиях усилен, чтобы исключить производство бракованных изделий, например, негодных снарядов.
Да и в Ленинграде принято решение обкома делать стратегические продовольственные запасы, рассредоточив их в различных местах, а не храня большими партиями в каких-нибудь отдельно взятых Бадаевских складах. А с десятого июня уже начнут возводить Лужский рубеж обороны, создание которого поддержал Жуков и убедил Сталина. А еще Жуков дал указания Новгород укрепить и поставить укрепрайон на реке Мста. На всякий случай, начальник Генштаба готовил сразу не только второй, а и третий эшелон обороны. Так что, для достойной встречи немцев делается все, что возможно.
А с неизбежностью предстоящей войны глава семейства уже смирился, как, впрочем, и остальные члены семьи, посвященные в тайну. Только Леша, пожалуй, знал меньше всех. Про предстоящую войну ему сказали, но про перерождение Саши из старика снова в молодого, инженер пока не был в курсе.
Все остальные присутствующие знали и эту тайну перерождения, но тоже смирились с ней. Ну, раз такое природное явление, как попаданчество, появится в двадцать первом веке, то никуда от этого и не деться. Зато теперь каждый тайно надеялся, что после смерти не умрет окончательно, а тоже куда-нибудь попадет и продолжит жить дальше. Впрочем, ничего удивительного, ведь столько есть разных теорий на эту тему в религиях о жизни после смерти. И, хоть в бога верить среди коммунистов не принято, но, как видно, дыма без огня не бывает, раз вот он Саша, перед ними. Прожил почти сто лет и по второму кругу живет. Так что и умирать теперь совсем не страшно. Что, конечно, само по себе вселяло оптимизм.
Семейное торжество началось, как обычно, с поздравлений имениннику и выдачи ему подарков. Наташа с Сашей, хотя сказали, что отправляются за подарками, ничего отцу не купили, потому что в воскресный день большинство магазинов не работали. Впрочем, это не помешало подарок выдать. Просто Саша заранее приготовил его и сейчас от себя и Наташи поздравил родителя, вручив ему новенький фотоаппарат «ФЭД», купленный по случаю пару месяцев назад. Игорь и Нина подарили отличный цейсовский бинокль, а Леша принес великолепную модель парусника-клиппера «Катти Сарк». Ну и, конечно, подняли тосты за именинника. Тут уж Александр не сдержался и пил алкоголь вместе со всеми. Мужчинам разлили армянский коньяк, а женщины пили вино из Грузии с названием «Хванчкара». Говорили, что именно такое предпочитает товарищ Сталин. И, разумеется, за здоровье товарища Сталина тоже подняли тост.
Когда все немного захмелели, то начали петь песни. В гостиной стояло пианино марки «Красный октябрь», и дядя Игорь играл на нем мелодии романсов, а Нина пела приятным сильным голосом, почти как настоящая певица. Понемногу стол опустел и перешли к чаю с большим тортом. Когда его открывали, все увидели на картонной крышке белых медведей, эмблему знаменитой кондитерской «Север», которая перед войной называлась на английский манер «Норд».
Алкоголь ударил в голову и Александру и, выпив чай из серебряного подстаканника с барельефом в виде серпа и молота на фоне восходящего солнца, он закусил куском вкуснейшего торта, потом снял со стены гитару и начал петь песни Высоцкого. Когда-то, еще не будучи старым, он этими песнями очень увлекался. И начал про корабли:
— Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоды.
Не пройдет и полгода — и я появлюсь,
Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти на полгода…
Все родственники застыли и слушали неизвестные песни, буквально, открыв рты, так слова подействовали на них. Просили спеть еще. И Саша спел про пиратов:
— Четыре года рыскал в море наш корсар,
В боях и штормах не поблекло наше знамя,
Мы научились штопать паруса
И затыкать пробоины телами.
За нами гонится эскадра по пятам,
На море штиль и не избегнуть встречи!
Но нам сказал спокойно капитан:
«Еще не вечер, еще не вечер...»
А потом спел про самолет:
— Я «Як», истребитель,
Мотор мой звенит,
Небо — моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он истребитель.
В этом бою мною «Юнкерс» сбит,
Я сделал с ним, что хотел.
А тот, который во мне сидит,
Изрядно мне надоел…
Спел Александр и про подводную лодку:
— Уходим под воду
В нейтральной воде.
Мы можем по году