– Жив, – коротко бросил я в ответ, Укладывать голову добычи на своё плечо, оказалось уже знакомым и необычайно приятным делом. И почему-то подумалось, что второе подряд утро Трои начнётся с обнаружения бездыханного тела собрата…

«Нет, – идею использовать Игеря для восполнения энергетического запаса пришлось отринуть: – Просто оставьте его в покое. Но кто-то пусть находится рядом».

Про утренний ультразвук нельзя забывать. Как бы плохо ни отразился на организме Игеря контакт со светящимся щупом, прежняя напасть и вовсе его уничтожит.

«Только не я. Не удержусь ведь, выпью», – мгновенно отреагировал Тас, одновременно отшвырнув обратно подброшенное к нему тело штурмана, которым решил позабавиться Зом.

«Мне тоже не до пленника, – оттолкнул живой «мячик» Зом. – Собираюсь бодрствовать, чтобы охранять остальных».

«Риз?»

Напряжённым, одеревеневшим снарядом тушка Игеря полетела к последнему.

«Не-а».

Штурмана перебросили назад.

«Шол?»

«Пфф… – Мысленный образ, что в интерпретации Трои походил бы на мученический вздох, и снисходительное: – Ладно уж…»

Одной рукой перехватив Игеря, собрат уложил его на землю.

«Скафандр его полностью закрой, – сообразил я, проделывая это же с уже отключившейся добычей. – Только осторожно, чтобы не повредить».

Пока мы восстанавливаем резерв жизненной энергии, скафандр согреет и убережёт от укусов хищных насекомых. Выходит, не совсем бесполезная материальная вещь. В памяти всплыл диалог Трои с уничтоженным мною рарком, который они вели возле клеток, в которых мы очнулись на станции. Она тогда просила его не быть излишне самонадеянным…

«Проваливайте!» – отвлёк меня негодующий посыл. Не узнать в его источнике Орша было невозможно.

Все, кто уже начал погружаться в сон, как по команде приподнялись и уставились на собрата. Я тоже. Впрочем, рассмотрев попытавшихся улечься поближе к Ришу Риза и Шоха, интерес к происходящему утратил. Орш сам разберётся.

«Мы поможем, – огрызнулся Шох. – Резерв у всех почти исчерпан, а так втроём точно согреем».

«Вы уже помогли, – гневно отчитал Орш. – Больше не стоит и пытаться».

Что происходит? Прежде мы не ссорились. Всё было общим, одинаковым и повсеместным. Однако существование в материальном мире внесло коррективы. Породило потребность обладать чем-то единолично. Или… кем-то? И я это осознаю, потому, что сам именно так реагирую на Трою? Но почему?..

– Что происходит? Почему вы стоите и молча с яростью смотрите друг на друга? Общаетесь? Тогда делайте это вслух!

Голос Риш прозвучал решительно – к нему пришло понимание, что взаимоотношения собратьев с обретением этих странных материальных оболочек перестали быть доверительными.

Вот только объяснять ему эдаити ничего не стали. Обменявшись тяжёлыми взглядами, они разошлись: Риз и Шох отступили, отойдя к другим, а Орш под гневное рычание Риша молча махнул ему рукой, предлагая продолжить прерванный сон.

Но меня их поступки уже не интересовали. Вытянувшись рядом с Троей, давая оболочке возможность восстановить силы и одновременно с жадностью вытягивая всю возможную жизненную силу из роящихся вокруг насекомых, я пытался понять, почему больше не желаю съесть свою добычу. И как бы разобраться, чего желаю теперь?..

Едва взошло розовое светило, принося с собой и смертоносный для пленников ультразвук, все эдаити уже были готовы продолжить путь. Троя выглядела отдохнувшей, Игерь – нет. Едва женщина разглядела землистый цвет и множественные следы небольших повреждений на лице штурмана, как подскочила, вознамерившись ринуться к нему.

– Ультразвук, – одним многозначительным напоминанием мне удалось остановить Трою.

С досадой прикусив губу, она скользнула взглядом по окрестностям и изумлённо застыла, рассмотрев в стороне развороченную поляну и лежащую среди камней обугленную тушу гигантского червя.

– Что-о-о… это… что?.. – Троя сглотнула, на миг прикрыв глаза. – Что тут случилось?

– Идём, не стоит тут задерживаться, – не желая тратить время на объяснения, я, придерживая женщину за плечо, другой рукой подхватил свою долю общей ноши.

Другие эдаити уже потянулись вперёд. Необходимость отыскать Щега никто не отменял, значит, и сегодняшний день мы проведём, кружа по лесу в поисках собрата.

Словно по инерции переставляя ноги, добыча двинулась вперёд. Кряхтя и ругаясь, зашагал и штурман, понимая, что если отстанет от нас – и вовсе погибнет. Замыкали шествие Орш и Риш, которые напряжённо молчали, но неизменно украдкой посматривали друг на друга, вызывая у остальных недоумение своим странным поведением.

В сознании Трои крутилась одна и та же мысль:

«Надо выяснить, что за чертовщина творилась тут ночью… Что опять с Игерем? Выглядит так, словно его протащили через чёрную дыру. Неужели… неужели амиоты что-то сделали с ним?!»

Она совсем ничего не помнит? Это следствие воздействия червя или же причина в защитной реакции её сознания?

«Орш, выясни, остались ли у Риш воспоминания о ночной встрече с местным подземным обитателем, – передал мысль собрату. – Воздействие этого существа сказалось на эдаити с женскими оболочками. Надо понять, насколько сильно».

«Сделаю», – отозвался он молниеносно, как если бы был рад любому поводу для разговора с Риш.

Я же невольно продолжал прислушиваться к мыслям Трои, пытаясь понять логику её мышления.

«Совсем забылась? Они же монстры! Амиоты, что вырвались со станции, оставив позади горы мёртвецов! Они точно мучили Игеря всю ночь! А тот военный, что погиб накануне? Не прав ли был штурман, подозревая подопытных? А я слишком доверчива, раз надеюсь научиться взаимодействовать с ними».


Добыча, как и прежде, называла нас амиотами. Это чуждое слово раздражало. Но куда больше мне не нравилось, что все мысли женщины крутятся вокруг Игеря! По мне, так было бы разумнее подумать о чём-то другом. О полном опасности пути, где она, не корректируй я её движения, давно бы размозжила себе голову или конечности о кристаллы. Или о ком-то. Обо мне, например… Почему эта неуклюжая женщина никак не уразумеет, что я куда более значимый объект для размышлений?

«И что тогда? Я забыла, что мы для них просто еда? А сейчас, когда пищи достаточно, они… развлекаются? Как-то жестоко и методично? Прав был треклятый рарк! Сначала военный, затем Игерь… А я напоследок?»

Розовый карлик скрылся, избавив нас от разрушительного воздействия звуком. Но я не спешил отстраняться от Трои. То, как она шагала вперёд, не глядя и в буквальном смысле утонув в своих мыслях, вынуждало меня быть особенно внимательным. И недоумевать: как можно настолько увлечься чем-то, чтобы не замечать ничего вокруг? Всего несколькими мгновениями ранее, если бы я своевременно не развернул её в другом направлении, она бы протопала прямо на очередное зеркальное озеро-ловушку.

Она не неуклюжая, она… безрассудная!

«Надо держаться вместе! Я и Игерь – всё, что осталось от нам подобных. Подставлять друг другу плечо, обнимать и утешать, стараясь найти повод для одобрения в происходящем. Что ещё мы можем? Смешно даже… – Троя мысленно тяжело вздохнула. – Словно сюжет из безумного фантастического фильма. Мы – последние выжившие мужчина и женщина. И наш долг – продолжить свой род. В фильмах всегда так… Горе и тоска толкают нас в объятия друг друга: первые робкие поцелуи, затем вспыхнувшая животная страсть, поспешный и местами неловкий секс. И готово – мы справились: новая жизнь зародилась. Следующее поколение нам подобных, залог грядущего размножения и существования вида…»

Что-что?

Я перестал прислушиваться к фоном журчащим мыслям собратьев, силясь уследить за цепочкой образов, рождающихся в мыслях Трои, – от уже знакомых и памятных мне соприкосновений губами до странных комбинаций из двух сплетённых тел, с последующей трансформацией одного из них… Что-то совершенно непонятное промелькнуло в её памяти. Существо, вылезающее из недр тела другого существа?

«Проклятье, о чём я думаю?! – Добыча на себя разозлилась, инстинктивно ещё и топнув ногой. – Мозги набекрень от всего случившегося? – Троя на ходу затрясла головой, разметав и без того растрёпанные волосы. – В голове кисель. Может, вчера чем-то по затылку получила, но не помню? Я и Игерь? Брр… Да гори наша цивилизация адовым пламенем…»

Резко остановившись, я стиснул ладонями плечи Трои. Это зрелище… То есть картинка, на мгновения вспыхнувшая в сознании женщины, разозлила! Рык, превосходящий даже гнев Орша накануне, вырвался из-за моих сцепленных зубов. Добыча подскочила на месте, попытавшись в испуге развернуться. Как на моё поведение реагировали собратья – я не замечал. Что беззвучно вопрошали – тоже. Все реакции заслонила ярость, вызванная образом Игеря и Трои, соприкасающихся губами…

Моя добыча! И она не безрассудная, она… притягательная!

Реакция оболочки оказалась неожиданно сильной. Показалось, что воздух потяжелел, заискрившись, а свет уплотнился, окружив бело-золотистой стеной. Глаза перестали видеть, обоняние заблокировалось, а руки? Руки сильнее притиснули к себе женщину.

Моя добыча!

Склонив голову, я дотронулся до её губ своими, концентрируясь лишь на расширяющихся, потрясённых глазах Трои. Вновь накатило уже испытанное ранее ощущение жадного довольства. Мы словно оказались только вдвоём, отрезанные от вселенной и… парящие над землёй.

Вернее, падающие вниз!





Глава 7. Зияние




Троя



Коснувшись моих губ, Кин замер. Он словно совершенно окаменел, явив мне свою прежде невиданную сторону. Непередаваемое ощущение: я в доли мгновения стала частью скульптурной группы, причём единственной одушевлённой её частью. Ни биения сердца мужчины, ни тепла дыхания – лишь ощущение его практически осязаемой концентрации и напряжения.

Инстинктивно я быстрее среагировала именно на состояние амиота – испуганно отстранилась, разрывая физический контакт наших губ. И лишь затем осознала перемены: непонятное, окутавшее нас золотистое свечение угасло, вновь позволив видеть окружающий мир. Вот только он стал… иным?

Видимо, так. Иначе не объяснить ни поблёкшие цвета, словно на потерявшей яркость фотографии. Ни исчезнувшие звуки, будто громкость вывели в минимум. Ни пропавшие напрочь запахи и ветер.

Что произошло?!

Я судорожно потёрла глаза, извернувшись в кольце рук монументом застывшего Кина, потрясла головой, принялась осматриваться… И обнаружила ещё одно изменение. Вернее, странное исчезновение. Ведь все, кто до этого шёл вместе с нами и находился рядом, – пропали. Испарились!

Вокруг больше никого не было. Ни-ко-го… Абсолютно! Остались только я, Кин и блёклое, словно калька прежней картины кристаллического леса, безликое и безмолвное окружение.

Ощущение, что кто-то нажал на кнопку «пауза»…

В голове возникла единственная ассоциация, способная объяснить, отчего кажется, что застыло время, изменился мир и жизнь в нём замерла. Хоть и оставалось непонятным, почему это не подействовало на нас?

– Что это? – просипела я, страшась всколыхнуть криком ватную удушливую тишину.

Кин ответил не сразу. Он всё так же безмолвствовал и, в отличие от меня, не проявлял признаков волнения. Но я уже достаточно наблюдала за амиотами, чтобы понять: мой спутник напряжённо прислушивается и присматривается ко всему вокруг. И то, как он сосредоточенно это делал, не сулило ничего хорошего. Кин даже хмурился, что для их обычно бесстрастных физиономий было уж совсем нехарактерно и однозначно свидетельствовало о настоящих проблемах.

– Мы провалились.

Вот так – лаконично и совершенно спокойно. Ещё бы понять, о чём он…

– Куда?

– В свечение. Так же пропал Щег.

Свечение? В памяти всплыл белёсо-жёлтый ореол окружившего нас сияния. Но почему Кин говорит о падении? Словно мы в какую-то яму провалились… Стоп! Пропал Щег?! Кажется, до меня дошло: амиот действительно подразумевал именно падение! Только вот «яма», что так неожиданно вспыхнула у нас под ногами, была чем-то невозможным в моём понимании…

Как про это пишут в научных статьях? Про черную дыру, про характеристики времени и пространства… Прежде я не придавала этому значения, но то, как Кин произнёс «провалились»… Ассоциация стала молниеносной и чёткой: зияние. Именно так на Земле принято называть места, где пропадают люди. Физически пропадают. Вроде как история знает такие случаи. Всякие там учёные-теоретики в своих бесконечных рассуждениях назвали их зияющими ранами в матрице пространства и времени.

Только вот кто бы относился к ним серьёзно?!