Подобные повреждения у штурмана нас не беспокоили – этот пленный в принципе бесполезен. Не имеет значения, отчего он погибнет. Но если для него есть возможность оставаться в живых как можно дольше, то это в первую очередь для нас несомненный плюс – Игерь отличный материал для экспериментов с окружающим миром. Я сегодня в этом наглядно убедился.

«Дайте ему то, что он просит, – бросил собратьям. – Шор! Контролируй его, будь рядом».

Так пленник избежит воздействия ультразвука, насекомых и хищников, что могут появиться позже. На нас всё это не действует – доставшиеся нам тела слишком неуязвимые и стойкие, поэтому на основе результатов влияния на них окружающей среды сложно делать правильные выводы. Поэтому имеет смысл сохранить того, на ком это воздействие проявляется явственно. Троя? Кинув на неё быстрый взгляд, отметил, что глаза женщины почти закрыты. Сделать мою добычу подопытной? Нет! Игерь куда предпочтительнее в этом качестве!

Сегодня я в полной мере оценил возможность испытывать на нём неизвестное. И это принесло неожиданные результаты. Поведение Трои изменилось! Её действия спровоцировали новую реакцию моего тела… Пока непонятную! Но впечатляюще мощную, полностью дестабилизирующую меня на некоторое время. Это и опасно, и интересно одновременно. И я обязательно повторю удивительный опыт с прикосновениями. Как выяснилось, они очень зависят от того, какой частью материальных оболочек и с кем соприкасаться.

Я разберусь в этом, а пока…

«Щег так и не нашёлся», – Орш синхронно со мной подвёл итог сегодняшних поисков.

Именно поиски собрата и были основной целью сегодняшнего перехода. Те из нас, кому не достались «глухие» женские оболочки, неизменно чувствовали его где-то рядом. Потому точного направления движения у нас не было. Мы просто бродили среди кристаллических зарослей, пытаясь определить место, где ощущение близости собрата было бы максимальным. Однако оно словно перемещалось так же, как и мы, то отдаляясь, то приближаясь.

Дважды мне казалось, что мы в одном шаге друг от друга. Но когда я делал этот шаг, ощущение присутствия пропадало – Щег снова становился размытым отголоском своей сущности.

Явление непонятное, но мы знали точно – не уйдём отсюда, пока не познаем его суть, а судьба собрата не станет ясной.

«Он жив! Значит, мы сумеем найти его».

Помогая другим эдаити разместиться на поляне и периодически поглядывая на Трою, я заметил, что она свернулась в комочек и ворочается с боку на бок. Ей холодно? Жёстко?

«Орш, – кинул мысль собрату, – во время полёта Троя советовала тебе что-то для Риш. Чтобы успокоить и позволить отдохнуть. Что-то?..»

«Подстилку!» – молниеносно откликнулся собрат, словно сам сейчас думал о том же…

В наш беззвучный общий мысленный разговор вмешалось шумное сопение:

– Дикари! Людоеды! Дикость какая, они что думают – я стану сырым мясом питаться? Да и чьё это мясо? Всякую гадость в рот тащить не приучен! Нет бы прежде «просветить» его в пищевом анализаторе… Должен же он быть в комплекте с корабельными пищевыми комплектами, хотя бы один? И если это съедобно, то надо хоть костерок развести… И запечь…

Игерь, сосредоточенно что-то выуживающий из контейнера, бормотал едва слышно, но для нас его голос звучал отчётливо и громко. Мы внимательно прислушивались, недоумевая – чем ему не угодила еда? Отклик наших тел на структуру многоножек был однозначным: состоят из нужного для оболочки набора веществ. Что пленник собрался делать с добычей? Для нас, существующих ради поглощения энергии, сама идея о каких-то приготовлениях к процессу питания звучала… абсурдно. И непрактично!

Сместившись к Игерю, который с небывалым рвением копался уже в третьем контейнере, и заглянув поверх плеча, я заставил его вздрогнуть.

– Я… э-э-э… ничего… уже всё почти… нашёл…

Он, побагровев, суетливо прижал к себе стопочку каких-то пластин в прозрачной упаковке, а чёрную коробочку с цифровым экраном и вовсе поспешно сунул за полу скафандра.

– Зачем это? – Я ткнул пальцем в упаковку в руках мужчины. Искреннего интереса не было, но испуг пленника выглядел впечатляюще.

– Т-термиче… – начал он и запнулся, – термические горючие пластины. Чтобы… – Сглотнул, перевёл взгляд на конечность местного мелкого хищника, ранее предложенную ему для питания, а теперь лежащую на крышке контейнера. – Чтобы мясо приготовить. Я проверил – оно съедобно…

– Съедобно? – Вплотную приблизив своё лицо к вмиг побелевшему лицу пленника, я клацнул зубами. Не стоит ему забывать, что и он для нас сгодится в этом качестве!

– Если поджарить…

– Как это действует? – Я снова ткнул пальцем в стопку плоских дисков. Если уж мы прихватили с собой всё, что удалось спасти с корабля, предпочтительнее знать его практическое применение.

– Запал поджигает горючее, – растерянно пробормотал Игерь. – Ещё замедлитель срабатывает… Я не химик, мне показать проще, чем объяснить.

– Показывай, – согласился я.

Трясущимися руками Игерь разорвал упаковку и вытащил верхнюю тонкую круглую пластину. Отложив остальные в сторону, присел, разровнял ладонью песок под ногами и аккуратно разместил на нём непонятный предмет. Ухватив пальцами тонкий шнур, выступающий из центра, резко дёрнул вверх.

Место контакта полыхнуло огненным росчерком, выбрасывая волну тепла и плазмы. Раздался вскрик Риша, не ожидавшего вспышки. Это было так похоже на те взрывы, которыми наши пленители осыпали транспортник, чтобы нас уничтожить, что я не рассуждая одним движением бросился к губительной субстанции. Схватив Игеря за горло, рванул вверх, одновременно ногой затаптывая пластину в песок и уничтожая источник разрушительной угрозы.

– Решил нас истребить? – прошипел прежде, чем вырваться сутью эдаити из оболочки и поглотить замышляющего подлость пленника.

Но мужчина так яростно замолотил руками воздух и замотал головой, словно уже понял: пришли последние секунды жизни. Выпучив глаза в бессильных попытках вырваться, просипел:

– Это не то, что вы подумали! Это не опасно!

Помедлив, я всё же его отпустил. Пока! Любопытство пересилило – другие эдаити тоже наблюдали за происходящим.

Игерь рухнул на песок, тяжело дыша. Отыскал глазами растоптанную пластину, от которой остались лишь фрагменты. Бросил на меня полный ужаса взгляд и потянулся к упаковке.

Дрожащая рука мужчины. Рывок. Вспышка.

Снова огонь охватил пластину, но на этот раз я сдержал защитный порыв, позволив Игерю продолжить. Схватив ногу существа, он осторожно положил её на раскалившийся от нагрева материал. Орш, который находился с наветренной стороны за спиной пленника, подобно мне подскочив с намерением его уничтожить, с интересом потянул воздух носом…

Все мы очень быстро отметили появившийся характерный запах – пища приобрела иной аромат.

– Надо подождать, – сообщил штурман, когда я заинтригованно присел рядом, присматриваясь к тому, как обугливается и трещит, сгорая, кожа, покрывавшая лапу многоножки.


Запах, первоначально тревожащий, навязывающий воспоминания об оружии, вскоре сменился на совершенно иной. И чем дольше питательная материя нагревалась, тем более сочным и насыщенным он становился. Аппетитным ровно в той же степени, в какой и выросты в нишах-ловушках живой горы, пусть и без доводящего до безумия дурмана.

Даже уже уснувшая Троя, вновь зашевелилась и приподнялась, принюхиваясь и осматриваясь.

– Хватит, наверное, – с долей неуверенности пробормотал Игерь, которому в эпицентре нашего внимания было явно неуютно. Натянув край рукава куртки на ладонь, он схватил совершенно видоизменившуюся конечность и вытащил из огня. – Горячая… – зашипел, торопливо поднимаясь, чтобы скорее положить еду на крышку ближайшего контейнера.

Посмотреть на процесс приготовления пищи подошли и другие эдаити. С тем же интересом, что и я, собратья изучали трансформировавшуюся под влиянием высокой температуры материальную еду. Зачем Игерь сделал это? Не проще ли употребить питательный объект в первоначальном виде? Есть ли преимущества или какой-то ещё смысл в таких манипуляциях?

По ощущениям пища действительно осталась съедобной, пусть немного и изменив первоначальную физическую структуру, но… привлекательность её для оболочки стала на порядок выше. Все мы вдруг осознали, что рот наполнился жидкостью, призванной стимулировать процесс питания. Любопытное явление…

Штурман тоже сглатывал эту жидкость, с вожделением обоняя притягательный аромат. Питаться под прицелом наших взглядов ему было явно неуютно, но голод и пробудившийся аппетит пересилили.

Отодрав жёсткий и обуглившийся верхний слой чужой плоти, Игерь обнажил матово-белую волокнистую субстанцию, усилив сочный аромат еды. Оторвал длинный кусок и с нетерпением отправил его в рот. Выражение лица мужчины при этом выражало явное удовольствие.

«Такая обожжённая еда для материальных предпочтительнее…» – сделал я очевидный для нас всех вывод.

Это стало значимой информацией. Запасы пищи с корабля практически иссякли, а до «шишек» не всегда можно будет добраться, если мы уйдём от живой горы. Чем тогда кормить мою добычу? Но прежде необходимо попробовать самому!

Ждать не стал, протянул руку и забрал с контейнера видоизменившуюся еду. Под пристальным и жадным взглядом нервно дожёвывающего свою порцию штурмана оторвал такую же полоску. Надкусил, на миг замерев, анализируя впечатления вкусовых рецепторов оболочки: безопасно, вкусно, допустимо.

Передав поджаренную лапу Оршу, вытащил из второго контейнера кусок толстой ткани и направился с остатками горячей еды к недоумевающе хлопающей глазами Трое.

– Ешь, – присев рядом, протянул ей…

«Жареное мясо?»

Добыча активно задвигала носом, а в её мыслях так чётко и своевременно образно отразилось название, что я удовлетворённо кивнул – точное и конкретное обозначение. Удачно. Всё же необычайно удачно, что именно Троя оказалась с нами. Ведь мыслей других пленных я не слышал. А как-то называть все эти новшества материального мира нам необходимо даже между собой.

Троя, прикрыв глаза и слегка покачиваясь от усталости, бездумно жевала, а я наблюдал за ней и одновременно держал в поле зрения то, что происходило вокруг. Игерь забился в щель между большими контейнерами и злобно смотрел на процесс делёжки. От «его» жареной ноги уже ничего не осталось – Орш, демонстрируя присущую ему практичность, предусмотрительно разделил её на части, позволив попробовать всем желающим.

Интерес к модифицированной еде, подстегнутый аппетитным ароматом, пробудился у многих. В том числе и у обитателей «глухих» женских оболочек: не способные воспринять наши образные впечатления, они оглядывались на Игеря, явственно принюхиваясь.

– Жареное мясо, – подхватив уже ретранслированное мною обозначение, Орш предложил «новинку» Ришу. – Попробуй эту еду. – И заботливо предупредил: – Горячее!

Предпочтение, оказанное собрату, было понятно каждому: все мы продолжали надеяться, что сможем выявить тот фактор, что позволит совершенствовать женские тела. Довести до общего уровня мысленного восприятия. Что, если это зависит от качества потребляемой пищи?..

Риз и Шох, вопреки всем предупреждениям продолжавшие реагировать с излишней агрессивностью всякий раз, когда Орш оказывался рядом с Риш, на этот раз отнеслись с пониманием. Троица с одинаковым ожиданием уставилась на вгрызшегося в пищу «безмолвного» эдаити с куда более рельефной оболочкой. Что, если поможет?..

– Нравится! – одобрил Риш, увы, всё так же на словах. – А ещё есть… жареное мясо?

Он облизнулся, неловко пытаясь смахнуть с губ мясной сок. Отчего-то этот жест произвёл на Орша, Шоха и Риза одинаковое впечатление: все трое застыли, уставившись на его рот.

– Есть?

Прозвучавший повторно вопрос заставил эдаити активизироваться. Но если Риз и Шох подскочили, развернувшись в направлении штурмана – с ним теперь ассоциировали «новшество», то Орш, внезапно подавшись вперёд, коснулся губ Риша ладонью, стирая аппетитный сок.

Оба вздрогнули, уставившись в глаза друг друга.

Не сразу сообразив, содрогнулся и я от пронзительного воспоминания. Когда губы Трои коснулись моего рта… Ощутили ли сейчас Орш и Риш нечто подобное? Это напрямую связано с губами? Стоит их коснуться, и сквозь тело словно проходит волна энергии?.. Я невольно перевёл взгляд на лицо Трои: вдруг нестерпимо захотелось испытать это ощущение вновь.

Оттого я пропустил момент, когда необъяснимая ярость накатила на двух собратьев. Вскинув взгляд, увидел уже, как Риз и Шох кинулись на Орша. А он и вовсе допустил нападение, как-то слишком медленно, с явным усилием отстранившись от Риша.

«Остановитесь!» – шарахнул по сознанию всех троих, вынуждая замереть.

Да, разъярённая парочка пригвоздила Орша к земле, но сомнений не было – если он ответит им в полную силу, оба в считаные мгновения отлетят и ударятся оболочками о высоченные кристаллы на границе поляны.

– Прекратите! – почти синхронно крикнул всё увереннее пользующийся речью Риш. – Почему вы атакуете?

Хороший вопрос. Он занимал сейчас многих свидетелей очередного срыва. Лица всех троих участников свары перекосило – небывалое проявление эмоций для эдаити. Возможно ли, что оболочки этих двоих тоже бракованные, только не как в случае с Ришем – глухие, а… излишне возбуждаемые? Сейчас уже было понимание, что всплеску агрессии всякий раз предшествует всплеск эмоциональный. Но что тогда с Оршем?

– Накормите его, – кивнув на Риша, как-то глухо и тоже вслух бросил он собратьям, ограничившись простыми толчками, от которых Риз и Шох плюхнулись рядом. К моменту, когда оба подскочили на ноги, Орш уже исчез за ближайшими кристаллами.

«Осмотрюсь», – пришла его выверенно-сдержанная мысль.

Однако за этим нарочитым спокойствием я чувствовал такое знакомое… ошеломление. Больше всего это походило на бегство. Но от кого могут бежать эдаити?..

Впрочем, мимолётный инцидент быстро сошёл на нет – все вернулись к прежним занятиям – эдаити продолжили обустройство, распределяя обязанности и выбирая удобные места для ночёвки. Троя и Игерь вообще вряд ли что-то заметили: уж слишком стремительными для их восприятия были действия моих собратьев. Риз и Шох, объединившись, притащили и бросили у ног штурмана целую многоножку, выразительно указав ему на всё ещё не угасшую горячую пластину. Идея продолжить кормление Риш явно им понравилась.

– Ээ… – Пленный в явной растерянности выбрался из своего укрытия. Пнул ногой упругую тушу, размером с самого себя, и пролепетал: – Слишком большая.

Сообразив, в чём проблема, Риз и Шох тут же разорвали многоножку на части и снова указали на них штурману.

– Сделай жареное мясо!

– Я в повара не нанимался… – протестующе заворчал было тот, но, услышав рычание, которое дружно издали наблюдавшие за ним эдаити, тут же положил сразу три оторванные лапы на раскалённую пластину.