– Что за дела? – пробурчал Артем и заглянул под одеяло. Голый! Снова голый. Немного растерянно оглядел комнату. Рядом с кроватью на табурете лежало его исподнее армейское белье – рубаха и кальсоны.
Артем, стараясь не шуметь, встал и быстро натянул кальсоны. Огляделся и увидел у двери деревянное ведро для справления малой нужды. Радостно вздохнув, что не надо бежать на улицу, поднял крышку и с огромным облегчением… облегчился.
То ли Козьма стоял и караулил за дверью, то ли просто мимо проходил и услышал звуки в комнате мага, но дверь приоткрылась, и в щель заглянуло лицо денщика.
– Проснулись, мессир?
– Как видишь. Закрой дверь! – неприветливо буркнул Артем, недовольный тем, что его застали за таким интимным занятием.
Козьма закрыл дверь и спросил:
– Бриться будете?
– Буду.
Вскоре раздался стук, и в комнату с тазом в руках вплыла молодая женщина. Покачивая бедрами, прошла на середину и поставила таз на стол. Брюнетка лет тридцати. Широкая в бедрах и узкая в талии. Разрумянившаяся, волосы убраны в косу и закручены на голове в кольцо.
«Что твоя кубанская казачка. Ну прямо кровь с молоком!» – непроизвольно подумал Артем и шмыгнул под одеяло.
– А где Козьма? – проклиная себя за смущение, а денщика за подставу, спросил он.
– Так он уше-ел. – Голос у молодки оказался приятным, мелодичным, с напевом.
– Ушел? – Артем совсем растерялся. Вот не мог он просто так общаться с красивыми женщинами. Хоть дворянка, хоть крестьянка, ему было все едино. Не мог пересилить свое смущение и проклинал себя почем зря. Но выход нашелся.
– Артам, вылезай, – приказал он. – К тебе пришли.
– Кто?
– Двое с носилками и третий с топором.
– Зачем?
– Бриться! Вылезай давай, тут женщина.
– А-а! Поля! Так я сейчас.
«Ну точно, по его душу, – понял Артем. – Разве этот бабник кого пропустит? Зараза похотливая! И что с ним делать?.. Или пусть его… Пусть спит с кем хочет. Чего я-то мучаюсь. Горбатого могила исправит. Может, получив порцию женской ласки, дурковать не будет… – А от следующей мысли даже вспотел. – Только бы не женился!»
– Артам, – уже из глубины сердца позвал он товарища. – Ты можешь спать с кем хочешь, только не женись, понял?
– Да понял…. не мешай.
Артему даже показалось, что он услышал тихий игривый смех. Почувствовав, что краснеет, вновь отрубился.
Пришел он в себя, уже держа ложку в руке. Подержал недоуменно ее перед собой и сунул в рот. Проглотил лапшу и почувствовал, что вкусно.
Напротив сидел Козьма и с любопытством смотрел на мага. И в его глазах прыгали чертики.
– Ты уже поел? – спросил Артем.
– А как же, мессир, Поля и Квета накормили.
«Ага. Это те самые молодые вдовы, что прислал Турган, – догадался Артем. – Негодник, выбрал, наверное, самых симпатичных».
– Что вчера было? – спросил Артем, чтобы хотя бы немного понимать обстановку.
– Так баня была, мессир. Не помните?
Артем не смутился.
– Не помню. Рассказывай, что было.
А чего смущаться? Его и так считают странным. Одной странностью больше, одной меньше, об этом уже не стоит беспокоиться. Странных всегда боятся, а это ему сейчас и нужно. Под боком больше пятидесяти здоровых мужиков, бывших преступников, а он один.
– Так что было-то? – повторил вопрос Козьма. – Зашли вы в баню один, значит… а вышли втроем… вот.
– С кем? – Брови Артема взметнулись вверх. Он строго посмотрел на денщика. – Мне что, щипцами из тебя слова тянуть?
– Щипцами не надо, мессир, – испугался Козьма. – Вышли вы в чем мать родила с Полей и Кветой. Радостные все такие, довольные. Аж завидно стало… – продолжил Козьма, и широкая, мечтательная улыбка непонятно почему расплылась на его лице. Но, посмотрев на хмурого мага, Козьма тут же стер улыбку с лица. – Потом, стало быть, поднялись сюда… сели ужинать. Приказали самогоночки принести… потом, как посидели и выпили, вы стали петь.
– Петь? – Артем впервые слышал, чтобы Артам пел. – И что я начал петь?
– Так похабщину одну. Вот, например. – Не успел Артем остановить денщика, как тот затянул:
У соседки муж уехал,
он уехал, я пришел.
Задрал юбку у красотки
и сокровище нашел… Эх, мать…
– Хватит! – хлопнул по столу ладонью Артем. – Понял. Что дальше было?
– А дальше вы баб научили подпевать. Потом танцы были… голышом.
– Все?
– Почти… Мы подружились.
– В каком смысле? – Артема пробрала оторопь. Кто знает, что Артам понимает под дружбой.
– Вы Полю на кровать повалили, а мне Квету отдали, сказали «бери, друг» и… это самое делай с ней. Ну мы с ней быстренько ушли. Что у вас дальше было, я не знаю. Но бабы шептались, что вы ничего не смогли, уснули спьяну.
Артем расстроенно вздохнул, но, понимая, что уже ничего не исправить, спросил:
– А как женщины в бане оказались?
– А вот этого я не знаю, мессир. У них спросите.
Артем отложил ложку. Посидел в задумчивости.
– Слушай меня внимательно, Козьма. Я бываю странным по ночам. – Посмотрел в упор на денщика и по лицу того понял, что он уже об этом догадался. – Так вот, я часто делаю то, чего не должен делать, и не помню, что делал. Этот как бы уже не я… Поэтому! – Артем, привлекая внимание денщика, сделал упор на это слово, и тот проникся. – Если я тебе прикажу принести мне выпивку, ты должен отказать мне. Даже если я буду ругаться и грозиться, все равно не давай. А просто скажи, что Артем запретил. И что ты все расскажешь ему. Повтори.
– Ну так это… когда вы будете просить налить вам самогонки, то не давать, стало быть, потому как вы, мессир, от нее становитесь дурак дураком…
– Ну ты это, Козьма, полегче. Выбирай выражения, – прервал его Артем. Но был вынужден согласиться с ним. После выпитого Артам становится полным обалдуем.
«Послал же бог товарища!» – мысленно вздохнул Артем.
– Но в целом все понял правильно, – закончил Артем вслух. – Что творится в крепости? Чем рейтары занимаются?
– Ждут ваших указаний, мессир.
– Моих. Хм… Ну тогда… – Артем решительно продолжил: – Распорядок такой: подъем… Во сколько поднимаются в Хволе?
– По сигналу трубы, мессир.
– Ну… и у нас будет подъем по сигналу трубы в то же время, что и в Хволе. Труба есть. Отдать ее дежурному капралу. Потом оправление нужды, умывание и завтрак. После завтрака построение и развод. Один десяток заступает на службу по охране крепости, смененный десяток отдыхает, а три свободных десятка занимаются воинской наукой. Как тебе такой расклад?
– Нормальный расклад. Надо писаря вызвать, чтобы распорядок дня написал, а то без четкого распорядка дня солдата одни безобразия получаются, а не воинская служба.
– Точно, – согласился Артем. – Составьте с писарем распорядок и принесите мне на утверждение. Ты служака опытный, вот и включайся. Будешь моим заместителем по штабной работе. Кузнецу скажи, чтобы следил за специалистами, с него спрошу за нарушения. Все должны быть заняты делом, а не лежать брюхом кверху. Справишься?
– Почему нет? – рассудительно отозвался денщик. – Дело знакомое.
Артем доел лапшу и поднялся. Надел мундир, поправил ремень.
– Пошли на построение! – позвал он денщика.
Распределив личный состав по местам занятий и сменив караул, Артем распустил строй, оставив только Воржека.
– Как обстановка вокруг крепости? – спросил он.
– Относительно спокойная, мессир. Видели следы кабанов, оленей и… ночную стоянку. Кто-то ночевал на правом берегу в ореховой роще. В рощу мы заходить не стали, но, судя по следам, там было больше пяти человек. Обувь не наша. Отпечатки следов на земле без каблуков. Самих людей не видели.
– Это все?
– Да, мессир.
– Хорошо, иди отдыхай… Нет, подожди, ты передал это Гронду? Его десяток идет в патруль.
– Да, мессир, я рассказал ему о следах и наказал быть осторожным, патруль не будет далеко заходить.