– Что?
– Ну, на ком бы ты женился? – Моя любимая лукаво смотрела на меня.
– На тебе, конечно. – Ляпнул я, не задумываясь. Ингрид набросилась на меня, зацеловала, и я не удержался от соблазна взять её снова. Похоже, этого она и добивалась. А когда мы немного отдышались, Ингрид встала и начала одеваться:
– Ты тоже одевайся. – Хитро добавила она.
– Куда спешить? У нас ещё есть время до вечера!
– Есть ещё одно важное дело! – Уклончиво сказала моя женщина.
– Какое?
– Увидишь.
Мы оделись, привели себя в порядок настолько, насколько это было возможно, и Ингрид повела меня к нашему костерку.
– Куда ты так торопишься, милая? – Удивлялся я её неуёмной энергии, когда она словно тягловая лошадь тащила меня за руку.
Вместо ответа она подвела меня к одному из мужиков, которые были в нашей группе заговорщиков. Этот бородатый солидный человек, до того как попасть в плен, был знатным купцом из Стабита.
– Мастер Фроуд! – Сказала Ингрид. – Это правда, что ты был правой рукой главы города Стабита?
– Да, миледи. – Купец напрягся. Вид у него был так себе. Волосы на бороде топорщились во все стороны, а на голове наоборот слиплись и свисали до плеч.
– О, ты узнал меня! – Моя герцогиня была довольна. – Это хорошо. А знаешь ли ты, что стало с самим главой города?
– Его убили при штурме города, миледи. – Мужик напрягся, чувствуя какой-то подвох. А до меня не доходило, что же такое удумала моя Ингрид, пока не стало совсем поздно.
– Выходит, что в данный момент, и до тех пор, пока новый король не назначит другого главу Стабита, его обязанности должен исполнять ты?
– Ну, – Фроуд почесал затылок, – выходит, что так.
– В таком случае я хочу, чтобы ты засвидетельствовал мой брак с этим мужчиной! – Она повернулась ко мне. – Ты же этого хотел, граф Игорь из Игвы?
Вот теперь у меня в ушах прозвучал настоящий громовой раскат. Ловко эта умница герцогиня меня уделала! Лишила меня права самому сделать предложение и вручить кольца. Вокруг уже начали собираться люди, всех интересовало то, что сейчас происходило между мной и дочерью Малеха.
– Ну, я не отказываюсь от своих слов. – Начал я, осторожно подбирая слова. – Но я думаю, нам следует провести обряд немного позже, когда всё закончится. – Она скривилась, наморщив носик, глаза Ингрид опасно блеснули. – Хотя, если ты этого так хочешь, то я согласен.
– Да, милый! Я хочу этого сильнее всего на свете! – Она взяла меня за руку и ласково провела по коже своими мягкими пальчиками. – А с кольцами я что-нибудь придумаю! Дай мне немного времени.
На самом деле это «немного» затянулось на целый час, я извёлся, и уже думал, что следует идти на поиски невесты.
– Не могла же она потеряться!? – Спрашивал я у Деда, но тот лишь хитро улыбался. – Возможно, её схватили?
– Нет. – Твёрдо отрезал Дед и поглубже спрятался в тень от жарких солнечных лучей.
В этот момент дувшаяся на меня Настя решила вставить свои пять копеек:
– Ты не передумал жених?! А то ведь знаешь, как у нас говорят: «видеться с невестой перед свадьбой – плохая примета!» А ты ведь не только виделся!?
– Настя! Повзрослей уже! – Влез раздосадованный Дед.
– Я бы с удовольствием повзрослела, – со вздохом заявила девочка, – может быть тогда, кое-кто заметил бы, что я гораздо лучше какой-то там Ингрид!
– Ну, всё, заноза мелкая! – Прогудел Дед. – Ты что, давно по попе не получала?!
– Заморожу! – Настя упёрла свой недовольный взгляд в Деда, тот остановился в двух шагах, но не отступил. Тогда юная чародейка повернулась и гордой походкой отправилась прочь.
А вскоре появилась Ингрид в сопровождении других женщин. На её голове в заплетённые в косы волосы были вплетены полевые цветы разных оттенков белого. Её густые и блестящие косы опускались ниже плеч. В таком образе, с заплетёнными по верху головы, а затем спускавшимися вниз косами я её ещё не видел. Это было настолько неожиданно прекрасно, что я опешил от восторга.
– Челюсть-то прикрой, граф! – Прокомментировал Дед даже не глядя на меня. Он тоже восхищался моей Ингрид.
– А ты завидуй молча! – Огрызнулся я и дождался, когда женщины приведут мою красавицу ко мне.
Ингрид подошла и улыбнулась так, будто солнце, которое пробивается сквозь тучи, рассеивая мглу, и одновременно с этим, над землёй возникает разноцветная радуга. Я сиял от счастья, от осознания того, что эта женщина станет моей женой. Ингрид встала рядом со мной, я предложил ей свой локоть, Ингрид ухватилась за него, а я повернулся к прослезившемуся Деду.
– Букет, недотёпа! – Прошептал я и мой телохранитель, уже давно ставший другом, подал мне букет белых цветов, которые я с таким трудом нарвал, оббегав половину руин Некрополиса. Я протянул букет любимой, она с ослепительной улыбкой взяла его двумя руками.
Обряд пролетел так быстро, что я опомнился только тогда, когда Фроуд в ожидании уставился на меня. Моя невеста ткнула мне локтем в рёбра, я понял, что мне следовало произнести своё «Да».
– …берёшь ли ты герцогиню Ингрид в жёны? – Повторил свой вопрос представитель законной власти города Стабита.
– Да!
– А ты, Ингрид, дочь герцога Малеха! Берёшь ли ты в мужья этого достойного человека, графа Игоря из Игвы?
– Да!
– Теперь можете обменяться кольцами! – Сказал Фроуд, улыбаясь в свою коричневую бородищу.
Ингрид протянула мне сплетённое из стебля какого-то растения зелёное колечко. Я одел его на изящный пальчик Ингрид. Такое же плетёное колечко, только побольше, она одела на мой палец.
– Жених может поцеловать невесту! – Я наклонился и исполнил пожелание Фроуда с превеликим удовольствием. Ингрид отвечала мне сдержанно, еле скрывая, охватившую её, страсть.
А потом нас забросали цветами, и мы сели обедать, а в это время Фроуд составил документ, подтверждающий факт нашего бракосочетания. Бумагой для этого послужила обратная сторона какой-то купчей грамоты, подтверждающей покупку зерна и пива.
Компанию за импровизированным столом, что был сложен из камней, нам составили товарищи, большинство которых не переживут сегодняшнюю ночь. Возможно, и я буду в их числе.
После обеда я решил поговорить со своей женой наедине. Она игриво следовала за мной, ожидая продолжения ночных подвигов, но я решил иначе:
– Ингрид, жена моя! – Она улыбнулась от этих моих слов, попыталась приласкать меня, но я отстранился. Ингрид поняла, что я хочу поговорить о чём-то важном и приняла ожидающий, серьёзный вид. Тогда я сказал ей, стараясь не смотреть в её глаза. – Сегодня будет самый важный бой в моей жизни. В этом бою со мной может случиться всё, что угодно! Я хочу, чтобы ты стояла в стороне, когда всё начнётся, и ни во что не вмешивалась!
– Нет, я пойду вместе с вами! – Ингрид сказала то, чего я и боялся услышать. Именно для этого я и начал этот разговор.
– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты жила, даже если меня не станет! – Нежно сказал я, глядя в её прекрасные серые глаза.
– Но я не хочу жить без тебя! – Моя жена проявляла обычное для неё упрямство.
– Ты должна жить, ты правитель Междуречья, единственная наследница! На тебе долг перед людьми. – Напомнил я ей.
– Плевать мне на всё это! Мы либо будем жить вместе, либо вместе умрём сегодня! – Она посмотрела на меня строгими и умными глазами.
– Обещай мне, что не станешь лезть на рожон! – Сдался я под напором её глаз.
– Я буду рядом с тобой! Где бы ты ни был, муж мой! – Она обняла меня, и мы простояли так несколько минут. Я чувствовал комок в горле, мне больше нечего было сказать, Ингрид в это время тихо плакала у меня на груди, а я только и мог, что гладить её по голове, не замечая, как при этом осыпаются белые цветы, вплетённые в её косы.
Глава 28
Как я и предсказывал, пленники входили в Некрополис до самой полуночи и даже чуть дольше. А затем надзиратели и воины объединились, чтобы совместно погнать всех пленников к центру города, где находилась огромная площадь, в центре которой высился серый мрачный обелиск. Безразличные ко всему происходящему, зачарованные пленники шли медленно, никуда не торопясь. Мы же, разделившись на две группы, наоборот старались оказаться в первых рядах этого грандиозного и, в то же время, печального спектакля. Дед возглавлял группу, которой предстояло напасть на второго колдуна, вместе с ним отправилась обиженная на меня Настя. А моя группа готовилась к расправе над Фриксом. Рядом стояла Ингрид, поддерживавшая всё ещё не пришедшую в себя Фросю. Близнецы стояли тут же, за нами также увязался мастер Фроуд, а также ещё пять десятков людей, которые хотели покончить с проклятым колдуном Фриксом. У каждого из них имелся свой мотив для расправы над колдуном.
Возле громадины обелиска стояли личные охранники Фрикса. Они окружили монолитный монумент ещё на подступах, оставив между своими рядами и гигантским сооружением свободное пространство в пятьдесят шагов. Колдунов пока видно не было. Я посмотрел на гигантский гранитный столб, стрелой устремившийся в небо. Поверхность чёрно-серого обелиска показалась мне цельной, а приблизившись ещё ближе, я увидел, что по всей длине обелиск имел одинаковый матово тёмно-серый цвет. Я не заметил никаких сколов на его поверхности. Вокруг давно обрушились стены сотен и тысяч домов, а этот архитектурный шедевр выглядел как новенький. Не зря, наверное, Фрикс гнал пленников с самого Востока сюда в Западную пустыню. Ему определённо требовалась какая-то сила, заключённая в обелиске. Само расположение монолитной гранитной стрелы указывало на её ценность. Артефакт находился строго посредине огромной площади, до ближайших развалин было не менее сотни шагов, а мостовая Некрополиса, выложенная серыми гранитными плитами, была испещрена странными узорами, которые, стекаясь по улицам города к площади, затем сходились, переплетаясь кривыми руническими линиями, в основании мистического обелиска.
Однако пока что я ничего не ощущал, кроме уважения к тем строителям и инженерам, которые возвели это чудо света. Ни единого шва, ни трещинки в монолите обелиска не наблюдалось. Он казался идеально выверенным творением далёких древних зодчих. Четыре идеально гладких полированных грани отбрасывали на своей поверхности блики от света огней, горевших в больших металлических чашах по углам от основания обелиска.
Послышался шум, я оглянулся и заметил, как к центральному монументу Некрополиса приближается вооружённый отряд. Вскоре появились и колдуны в сопровождении телохранителей, для которых воины создали коридор в толпе пленников.
А тем временем площадь уже была переполнена пленными, которых продолжали сгонять сюда надзиратели. Также были переполнены все ближайшие к площади улицы. Тысячи людей стояли прямо на стенах и в тени руин домов, собравшись вокруг артефакта. Стало жутковато, по телу пробежали мурашки от такого количества потенциальных ритуальных жертв, молча уставившихся на грозный обелиск.
Как я и ожидал, колдуны разошлись и встали по разные стороны от монолитного сооружения. Оба были облачены в балахоны с капюшонами, оба несли посохи, украшенные или скорее даже обезображенные, белыми отполированными черепами младенцев. На балахонах колдунов были тщательно выведены какие-то непонятные магические руны.
Могучие вершители судеб встали, воздев руки вверх, и затянули унылую, печальную песню. Скорбный мотив тут же подхватили десятки людей, а уже через мгновение песня торжественно гремела во всём Некрополисе. Сотни тысяч людей поющих одну и ту же песню!? Такого мне никогда прежде не доводилось видеть! Ну, разве что в прошлом мире, когда я побывал на футболе и тогда был очень воодушевлён моментом, когда весь стадион исполнил национальный гимн. Но то была совершенно другая песня, не такая, как сегодня.
Я поспешно принял порошок, который мне оставил белобородый маг. Слизав горькую пудру с ладони, я почувствовал себя немного лучше. Безысходность и апатия немного отступили, а вокруг люди всё больше впадали в транс. Они шатались, как змеи перед дудкой факира-индуса, только вместо индуса сегодняшним действом заправляли другие персонажи, не имевшие целью впечатлить кого-либо своим искусством. Я почувствовал себя незначительной помехой, возомнившей помешать замыслам злых полубожеств.
Колдуны подняли руки с посохами вверх, закрутили ими над головой, черепа слабо засветились. Телохранители вытолкнули в незанятое пространство пленников, обречённых стать первыми жертвами. Те были связаны по рукам и ногам, но всё равно были покорны, они были хуже баранов идущих на бойню. Жертвы не сопротивлялись, наоборот они даже пели, заворожённо, словно дети, не отрываясь, смотрели на обелиск.
И я почувствовал скрытую угрозу в этом монументе, я удивился, как я не чувствовал её раньше?! Такая сила и мощь шли от монолита, что я почувствовал себя мелкой букашкой, которую вот-вот раздавит башмак неосторожного юного туриста. Колдуны заваривали кашу из облаков, в небе над монолитом пропали звёзды, поднялся ветер, в считанные минуты сгустились тучи.
Фрикс протянул руку и за какую-то минуту выпил досуха жизни десятка несчастных жертв. Те так и остались лежать кучкой связанных обезображенных высушенных мумий. Что происходило с другой стороны я уже не видел, поскольку наша группа осторожно пробиралась к Фриксу. В это время второй колдун остался вне зоны нашей видимости. Отсюда я мог видеть, как моему примеру последовала группа Деда.
Главный колдун вновь протянул руку, и новый десяток жертв отдали ему свою жизнь, превращая её в магическую энергию для колдуна.
Ветер крепчал, Фрикс вернулся к «замешиванию» ветра, в небе образовалась воронка, я наблюдал смерч, который своим основанием опирался о кончик стрелы чёрного обелиска. Я даже не заметил, когда это древнее сооружение сменило свой цвет! Изначально, до начала ритуала цвет обелиска был тёмно-серым! А тем временем, тучи кружились, клубились, рокотали от того, что вытворял с ними смерч. Они вращались по кругу воронки, которая, всё увеличиваясь в диаметре, достигла в небе размеров Некрополиса, внутри смерча обнажилось звёздное небо.
А пение ни на секунду не смолкало, ноты отчаянья и обречённости достигли своего пика, я увидел как воины, стоявшие в оцеплении у монолита, разворачиваются спиной к толпе пленников, они безвольно опустили свои щиты и обнажённые мечи. Я посмотрел на Фрикса, его посох светился яркой светло-зелёной точкой. Колдун вращал его над головой так быстро, что светящийся череп создавал иллюзию сплошного яркого круга. Фрикса окутывало мутно-зелёное свечение, на его балахоне зелёным светом засверкали руны. Грани монолита тоже позеленели, стали быстро светлеть, внезапно на идеально полированной поверхности обелиска проявились невесть откуда взявшиеся светящиеся руны, похожие на те, что были на балахонах колдунов.
В воздухе появился запах дождя, опалых листьев и сырой земли, предвестник запаха гнили и разложения. Казалось, запах исходит от самого артефакта, пропитывает собой всё вокруг, проникает в нос, заползает в горло и укореняется в лёгких. Я с трудом преодолел мерзкое ощущение внутри, подавив в себе рвотные позывы, грозившие вывернуть всё моё нутро наизнанку.
Скорбная песнь задрожала, затрепетала, но не разрушилась, а наоборот, будто бы переродилась, стала ещё громче, ещё сильнее. Я и мои соратники распределились и встали за спинами воинов с опущенными руками. Мы ждали момента и он наступил.
Фрикс, выпив до дна жизни последних связанных у подножья обелиска жертв, задрал голову и произнёс непонятный набор резких и отрывистых слов, а затем с силой выбросил руку вперёд и вверх. От этого со светящегося черепа в вершину обелиска ударила зелёно-белая молния, разряд ударился о гранитный монумент и окутал его зелёными искрами, послышался треск, монолит ярко вспыхнул, как вспышка фотоаппарата, только размером с башенный кран. Яркий свет ослепил меня и других людей.
Когда зрение вернулось ко мне, я увидел, что охранников больше нет на месте, они, побросав своё оружие, шли к устрашающе вибрирующему обелиску, а вслед за ними к гудящему артефакту направлялись пленники, загипнотизированные сиянием и мощью монолитной, выточенной из гранита, стрелы. Я тоже почувствовал требовательный призыв тёмного сооружения, но видимо, волшебный порошок помог мне справиться с первым желанием, я остановил свою ногу прямо в воздухе. «Постой, Игорёк! Держись, не поддавайся!» – Шептал мой внутренний голос откуда-то из глубины подсознания.
Рядом Ингрид пыталась удержать рвущуюся к монолиту Фросю. И это несмотря на приличную дозу белого порошка, которым мы предусмотрительно напичкали бывшую воительницу. К счастью, она не использовала свои боевые навыки, поэтому Ингрид и Фроуду пока удавалось её сдерживать.
– Ну, на ком бы ты женился? – Моя любимая лукаво смотрела на меня.
– На тебе, конечно. – Ляпнул я, не задумываясь. Ингрид набросилась на меня, зацеловала, и я не удержался от соблазна взять её снова. Похоже, этого она и добивалась. А когда мы немного отдышались, Ингрид встала и начала одеваться:
– Ты тоже одевайся. – Хитро добавила она.
– Куда спешить? У нас ещё есть время до вечера!
– Есть ещё одно важное дело! – Уклончиво сказала моя женщина.
– Какое?
– Увидишь.
Мы оделись, привели себя в порядок настолько, насколько это было возможно, и Ингрид повела меня к нашему костерку.
– Куда ты так торопишься, милая? – Удивлялся я её неуёмной энергии, когда она словно тягловая лошадь тащила меня за руку.
Вместо ответа она подвела меня к одному из мужиков, которые были в нашей группе заговорщиков. Этот бородатый солидный человек, до того как попасть в плен, был знатным купцом из Стабита.
– Мастер Фроуд! – Сказала Ингрид. – Это правда, что ты был правой рукой главы города Стабита?
– Да, миледи. – Купец напрягся. Вид у него был так себе. Волосы на бороде топорщились во все стороны, а на голове наоборот слиплись и свисали до плеч.
– О, ты узнал меня! – Моя герцогиня была довольна. – Это хорошо. А знаешь ли ты, что стало с самим главой города?
– Его убили при штурме города, миледи. – Мужик напрягся, чувствуя какой-то подвох. А до меня не доходило, что же такое удумала моя Ингрид, пока не стало совсем поздно.
– Выходит, что в данный момент, и до тех пор, пока новый король не назначит другого главу Стабита, его обязанности должен исполнять ты?
– Ну, – Фроуд почесал затылок, – выходит, что так.
– В таком случае я хочу, чтобы ты засвидетельствовал мой брак с этим мужчиной! – Она повернулась ко мне. – Ты же этого хотел, граф Игорь из Игвы?
Вот теперь у меня в ушах прозвучал настоящий громовой раскат. Ловко эта умница герцогиня меня уделала! Лишила меня права самому сделать предложение и вручить кольца. Вокруг уже начали собираться люди, всех интересовало то, что сейчас происходило между мной и дочерью Малеха.
– Ну, я не отказываюсь от своих слов. – Начал я, осторожно подбирая слова. – Но я думаю, нам следует провести обряд немного позже, когда всё закончится. – Она скривилась, наморщив носик, глаза Ингрид опасно блеснули. – Хотя, если ты этого так хочешь, то я согласен.
– Да, милый! Я хочу этого сильнее всего на свете! – Она взяла меня за руку и ласково провела по коже своими мягкими пальчиками. – А с кольцами я что-нибудь придумаю! Дай мне немного времени.
На самом деле это «немного» затянулось на целый час, я извёлся, и уже думал, что следует идти на поиски невесты.
– Не могла же она потеряться!? – Спрашивал я у Деда, но тот лишь хитро улыбался. – Возможно, её схватили?
– Нет. – Твёрдо отрезал Дед и поглубже спрятался в тень от жарких солнечных лучей.
В этот момент дувшаяся на меня Настя решила вставить свои пять копеек:
– Ты не передумал жених?! А то ведь знаешь, как у нас говорят: «видеться с невестой перед свадьбой – плохая примета!» А ты ведь не только виделся!?
– Настя! Повзрослей уже! – Влез раздосадованный Дед.
– Я бы с удовольствием повзрослела, – со вздохом заявила девочка, – может быть тогда, кое-кто заметил бы, что я гораздо лучше какой-то там Ингрид!
– Ну, всё, заноза мелкая! – Прогудел Дед. – Ты что, давно по попе не получала?!
– Заморожу! – Настя упёрла свой недовольный взгляд в Деда, тот остановился в двух шагах, но не отступил. Тогда юная чародейка повернулась и гордой походкой отправилась прочь.
А вскоре появилась Ингрид в сопровождении других женщин. На её голове в заплетённые в косы волосы были вплетены полевые цветы разных оттенков белого. Её густые и блестящие косы опускались ниже плеч. В таком образе, с заплетёнными по верху головы, а затем спускавшимися вниз косами я её ещё не видел. Это было настолько неожиданно прекрасно, что я опешил от восторга.
– Челюсть-то прикрой, граф! – Прокомментировал Дед даже не глядя на меня. Он тоже восхищался моей Ингрид.
– А ты завидуй молча! – Огрызнулся я и дождался, когда женщины приведут мою красавицу ко мне.
Ингрид подошла и улыбнулась так, будто солнце, которое пробивается сквозь тучи, рассеивая мглу, и одновременно с этим, над землёй возникает разноцветная радуга. Я сиял от счастья, от осознания того, что эта женщина станет моей женой. Ингрид встала рядом со мной, я предложил ей свой локоть, Ингрид ухватилась за него, а я повернулся к прослезившемуся Деду.
– Букет, недотёпа! – Прошептал я и мой телохранитель, уже давно ставший другом, подал мне букет белых цветов, которые я с таким трудом нарвал, оббегав половину руин Некрополиса. Я протянул букет любимой, она с ослепительной улыбкой взяла его двумя руками.
Обряд пролетел так быстро, что я опомнился только тогда, когда Фроуд в ожидании уставился на меня. Моя невеста ткнула мне локтем в рёбра, я понял, что мне следовало произнести своё «Да».
– …берёшь ли ты герцогиню Ингрид в жёны? – Повторил свой вопрос представитель законной власти города Стабита.
– Да!
– А ты, Ингрид, дочь герцога Малеха! Берёшь ли ты в мужья этого достойного человека, графа Игоря из Игвы?
– Да!
– Теперь можете обменяться кольцами! – Сказал Фроуд, улыбаясь в свою коричневую бородищу.
Ингрид протянула мне сплетённое из стебля какого-то растения зелёное колечко. Я одел его на изящный пальчик Ингрид. Такое же плетёное колечко, только побольше, она одела на мой палец.
– Жених может поцеловать невесту! – Я наклонился и исполнил пожелание Фроуда с превеликим удовольствием. Ингрид отвечала мне сдержанно, еле скрывая, охватившую её, страсть.
А потом нас забросали цветами, и мы сели обедать, а в это время Фроуд составил документ, подтверждающий факт нашего бракосочетания. Бумагой для этого послужила обратная сторона какой-то купчей грамоты, подтверждающей покупку зерна и пива.
Компанию за импровизированным столом, что был сложен из камней, нам составили товарищи, большинство которых не переживут сегодняшнюю ночь. Возможно, и я буду в их числе.
После обеда я решил поговорить со своей женой наедине. Она игриво следовала за мной, ожидая продолжения ночных подвигов, но я решил иначе:
– Ингрид, жена моя! – Она улыбнулась от этих моих слов, попыталась приласкать меня, но я отстранился. Ингрид поняла, что я хочу поговорить о чём-то важном и приняла ожидающий, серьёзный вид. Тогда я сказал ей, стараясь не смотреть в её глаза. – Сегодня будет самый важный бой в моей жизни. В этом бою со мной может случиться всё, что угодно! Я хочу, чтобы ты стояла в стороне, когда всё начнётся, и ни во что не вмешивалась!
– Нет, я пойду вместе с вами! – Ингрид сказала то, чего я и боялся услышать. Именно для этого я и начал этот разговор.
– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты жила, даже если меня не станет! – Нежно сказал я, глядя в её прекрасные серые глаза.
– Но я не хочу жить без тебя! – Моя жена проявляла обычное для неё упрямство.
– Ты должна жить, ты правитель Междуречья, единственная наследница! На тебе долг перед людьми. – Напомнил я ей.
– Плевать мне на всё это! Мы либо будем жить вместе, либо вместе умрём сегодня! – Она посмотрела на меня строгими и умными глазами.
– Обещай мне, что не станешь лезть на рожон! – Сдался я под напором её глаз.
– Я буду рядом с тобой! Где бы ты ни был, муж мой! – Она обняла меня, и мы простояли так несколько минут. Я чувствовал комок в горле, мне больше нечего было сказать, Ингрид в это время тихо плакала у меня на груди, а я только и мог, что гладить её по голове, не замечая, как при этом осыпаются белые цветы, вплетённые в её косы.
Глава 28
Как я и предсказывал, пленники входили в Некрополис до самой полуночи и даже чуть дольше. А затем надзиратели и воины объединились, чтобы совместно погнать всех пленников к центру города, где находилась огромная площадь, в центре которой высился серый мрачный обелиск. Безразличные ко всему происходящему, зачарованные пленники шли медленно, никуда не торопясь. Мы же, разделившись на две группы, наоборот старались оказаться в первых рядах этого грандиозного и, в то же время, печального спектакля. Дед возглавлял группу, которой предстояло напасть на второго колдуна, вместе с ним отправилась обиженная на меня Настя. А моя группа готовилась к расправе над Фриксом. Рядом стояла Ингрид, поддерживавшая всё ещё не пришедшую в себя Фросю. Близнецы стояли тут же, за нами также увязался мастер Фроуд, а также ещё пять десятков людей, которые хотели покончить с проклятым колдуном Фриксом. У каждого из них имелся свой мотив для расправы над колдуном.
Возле громадины обелиска стояли личные охранники Фрикса. Они окружили монолитный монумент ещё на подступах, оставив между своими рядами и гигантским сооружением свободное пространство в пятьдесят шагов. Колдунов пока видно не было. Я посмотрел на гигантский гранитный столб, стрелой устремившийся в небо. Поверхность чёрно-серого обелиска показалась мне цельной, а приблизившись ещё ближе, я увидел, что по всей длине обелиск имел одинаковый матово тёмно-серый цвет. Я не заметил никаких сколов на его поверхности. Вокруг давно обрушились стены сотен и тысяч домов, а этот архитектурный шедевр выглядел как новенький. Не зря, наверное, Фрикс гнал пленников с самого Востока сюда в Западную пустыню. Ему определённо требовалась какая-то сила, заключённая в обелиске. Само расположение монолитной гранитной стрелы указывало на её ценность. Артефакт находился строго посредине огромной площади, до ближайших развалин было не менее сотни шагов, а мостовая Некрополиса, выложенная серыми гранитными плитами, была испещрена странными узорами, которые, стекаясь по улицам города к площади, затем сходились, переплетаясь кривыми руническими линиями, в основании мистического обелиска.
Однако пока что я ничего не ощущал, кроме уважения к тем строителям и инженерам, которые возвели это чудо света. Ни единого шва, ни трещинки в монолите обелиска не наблюдалось. Он казался идеально выверенным творением далёких древних зодчих. Четыре идеально гладких полированных грани отбрасывали на своей поверхности блики от света огней, горевших в больших металлических чашах по углам от основания обелиска.
Послышался шум, я оглянулся и заметил, как к центральному монументу Некрополиса приближается вооружённый отряд. Вскоре появились и колдуны в сопровождении телохранителей, для которых воины создали коридор в толпе пленников.
А тем временем площадь уже была переполнена пленными, которых продолжали сгонять сюда надзиратели. Также были переполнены все ближайшие к площади улицы. Тысячи людей стояли прямо на стенах и в тени руин домов, собравшись вокруг артефакта. Стало жутковато, по телу пробежали мурашки от такого количества потенциальных ритуальных жертв, молча уставившихся на грозный обелиск.
Как я и ожидал, колдуны разошлись и встали по разные стороны от монолитного сооружения. Оба были облачены в балахоны с капюшонами, оба несли посохи, украшенные или скорее даже обезображенные, белыми отполированными черепами младенцев. На балахонах колдунов были тщательно выведены какие-то непонятные магические руны.
Могучие вершители судеб встали, воздев руки вверх, и затянули унылую, печальную песню. Скорбный мотив тут же подхватили десятки людей, а уже через мгновение песня торжественно гремела во всём Некрополисе. Сотни тысяч людей поющих одну и ту же песню!? Такого мне никогда прежде не доводилось видеть! Ну, разве что в прошлом мире, когда я побывал на футболе и тогда был очень воодушевлён моментом, когда весь стадион исполнил национальный гимн. Но то была совершенно другая песня, не такая, как сегодня.
Я поспешно принял порошок, который мне оставил белобородый маг. Слизав горькую пудру с ладони, я почувствовал себя немного лучше. Безысходность и апатия немного отступили, а вокруг люди всё больше впадали в транс. Они шатались, как змеи перед дудкой факира-индуса, только вместо индуса сегодняшним действом заправляли другие персонажи, не имевшие целью впечатлить кого-либо своим искусством. Я почувствовал себя незначительной помехой, возомнившей помешать замыслам злых полубожеств.
Колдуны подняли руки с посохами вверх, закрутили ими над головой, черепа слабо засветились. Телохранители вытолкнули в незанятое пространство пленников, обречённых стать первыми жертвами. Те были связаны по рукам и ногам, но всё равно были покорны, они были хуже баранов идущих на бойню. Жертвы не сопротивлялись, наоборот они даже пели, заворожённо, словно дети, не отрываясь, смотрели на обелиск.
И я почувствовал скрытую угрозу в этом монументе, я удивился, как я не чувствовал её раньше?! Такая сила и мощь шли от монолита, что я почувствовал себя мелкой букашкой, которую вот-вот раздавит башмак неосторожного юного туриста. Колдуны заваривали кашу из облаков, в небе над монолитом пропали звёзды, поднялся ветер, в считанные минуты сгустились тучи.
Фрикс протянул руку и за какую-то минуту выпил досуха жизни десятка несчастных жертв. Те так и остались лежать кучкой связанных обезображенных высушенных мумий. Что происходило с другой стороны я уже не видел, поскольку наша группа осторожно пробиралась к Фриксу. В это время второй колдун остался вне зоны нашей видимости. Отсюда я мог видеть, как моему примеру последовала группа Деда.
Главный колдун вновь протянул руку, и новый десяток жертв отдали ему свою жизнь, превращая её в магическую энергию для колдуна.
Ветер крепчал, Фрикс вернулся к «замешиванию» ветра, в небе образовалась воронка, я наблюдал смерч, который своим основанием опирался о кончик стрелы чёрного обелиска. Я даже не заметил, когда это древнее сооружение сменило свой цвет! Изначально, до начала ритуала цвет обелиска был тёмно-серым! А тем временем, тучи кружились, клубились, рокотали от того, что вытворял с ними смерч. Они вращались по кругу воронки, которая, всё увеличиваясь в диаметре, достигла в небе размеров Некрополиса, внутри смерча обнажилось звёздное небо.
А пение ни на секунду не смолкало, ноты отчаянья и обречённости достигли своего пика, я увидел как воины, стоявшие в оцеплении у монолита, разворачиваются спиной к толпе пленников, они безвольно опустили свои щиты и обнажённые мечи. Я посмотрел на Фрикса, его посох светился яркой светло-зелёной точкой. Колдун вращал его над головой так быстро, что светящийся череп создавал иллюзию сплошного яркого круга. Фрикса окутывало мутно-зелёное свечение, на его балахоне зелёным светом засверкали руны. Грани монолита тоже позеленели, стали быстро светлеть, внезапно на идеально полированной поверхности обелиска проявились невесть откуда взявшиеся светящиеся руны, похожие на те, что были на балахонах колдунов.
В воздухе появился запах дождя, опалых листьев и сырой земли, предвестник запаха гнили и разложения. Казалось, запах исходит от самого артефакта, пропитывает собой всё вокруг, проникает в нос, заползает в горло и укореняется в лёгких. Я с трудом преодолел мерзкое ощущение внутри, подавив в себе рвотные позывы, грозившие вывернуть всё моё нутро наизнанку.
Скорбная песнь задрожала, затрепетала, но не разрушилась, а наоборот, будто бы переродилась, стала ещё громче, ещё сильнее. Я и мои соратники распределились и встали за спинами воинов с опущенными руками. Мы ждали момента и он наступил.
Фрикс, выпив до дна жизни последних связанных у подножья обелиска жертв, задрал голову и произнёс непонятный набор резких и отрывистых слов, а затем с силой выбросил руку вперёд и вверх. От этого со светящегося черепа в вершину обелиска ударила зелёно-белая молния, разряд ударился о гранитный монумент и окутал его зелёными искрами, послышался треск, монолит ярко вспыхнул, как вспышка фотоаппарата, только размером с башенный кран. Яркий свет ослепил меня и других людей.
Когда зрение вернулось ко мне, я увидел, что охранников больше нет на месте, они, побросав своё оружие, шли к устрашающе вибрирующему обелиску, а вслед за ними к гудящему артефакту направлялись пленники, загипнотизированные сиянием и мощью монолитной, выточенной из гранита, стрелы. Я тоже почувствовал требовательный призыв тёмного сооружения, но видимо, волшебный порошок помог мне справиться с первым желанием, я остановил свою ногу прямо в воздухе. «Постой, Игорёк! Держись, не поддавайся!» – Шептал мой внутренний голос откуда-то из глубины подсознания.
Рядом Ингрид пыталась удержать рвущуюся к монолиту Фросю. И это несмотря на приличную дозу белого порошка, которым мы предусмотрительно напичкали бывшую воительницу. К счастью, она не использовала свои боевые навыки, поэтому Ингрид и Фроуду пока удавалось её сдерживать.