– Угу. – Я кивнул, а мой собеседник захлопнул шкатулку и намотал завязку на двух гвоздиках, вбитых в неё. – Как я и говорил, первый путь – путь чести, на который мне суждено было встать, если я встречу на своём пути паладина.
– Паладина!? – Удивился я.
– Да. – Сорен спрятал свою шкатулку в сумку и повернулся ко мне. – Типа тебя! Старый хрен совсем помешан на всякой магической чертовщине, но ты не переживай. Как видишь, он был не прав. Я встретил колдуна несущего череп младенца и до сих пор жив, несмотря на то, что предсказывал Понтиус. Я вышел целёхоньким из этого боя! Благодаря тебе! Ты уже дважды спасал меня, Игорь. Значит, путь чести, который должен был бы стать самым коротким из двух вариантов, пошёл иным образом, нежели предсказывал мне Понтиус. Я выжил, и я рад, что Понтиус ошибался.
– А был ещё и второй путь?
– Да, был. Понтиус говорил, что это путь предательства. Идя по этому пути, я мог бы прожить дольше. – Сорен хохотнул. – Ну, это если верить словам Понтиуса. И как видишь, даже маг-провидец ошибается!
– В чём же заключался этот второй путь?
– Моя мать не стала слушать об этом. Она сказала, что лучше бы её сыну умереть с честью! – Он гордо выпрямился на своём стуле, улыбнулся и отбросил в сторону непослушные волосы.
– Значит, Понтиус считает, что мы должны были победить этого колдуна… – я сделал паузу и выразительно посмотрел на виконта.
– Понтиус беспокоится о тебе. Он считает, что победив колдуна и его воинов, мы должны оставаться в Междуречье, охраняя герцогство от возможных нападений таких нехороших людей как этот. – Сорен показал пальцем на шкатулку с артефактом.
– Но мы итак никуда не собираемся… – Тут я осёкся. Действительно, я бы никуда не собирался, а точнее я даже был готов вернуться в Игву или Каменец. И это несмотря на то, что меня сильно тянуло в Тур, хотелось увидеть его хозяйку. – Но что будет с Ингрид?
– Именно поэтому он не хотел, чтобы ты узнал о том, что её вызвали на суд.
Вдруг что-то затрещало у меня за спиной, я быстро оглянулся и увидел, как в палатку закатывается шар, созданный из какой-то свёрнутой в клубок сухой травы. Он горел, точнее даже тлел, дымился, выделяя едкий горький запах.
– Бежим! – Крикнул я и успел сделать лишь пару шагов, прежде чем упал вперёд лицом, потеряв сознание.
Глава 14
Ингрид сошла на берег столицы Кварта. Город тоже назывался Кварт, поэтому местные жители называли его просто «город» или «столица». А когда местные жители говорили Кварт, то при этом они подразумевали всю страну, включая Междуречье. Тут всё было не так, как дома в Туре. Междуреченцы всегда чувствовали себя обособленно. Междуречье для них было государством в составе другого государства. Герцогство было как бы отдельной территорией, со своей собственной армией, флотом и казной.
– Сюда, леди! – Хакон повёл её к замку, причём пешком. Какое ничтожество этот её сопровождающий баронет, и какой позор для герцогини!
У королевского замка была своя отдельная гавань. Но расстояние до ворот предстояло пройти приличное. Капитан выделил для её сопровождения и для транспортировки её багажа нескольких своих матросов, Хакон на этот раз не возражал. Капитан во время прощания с ней галантно произнёс:
– Миледи! Для меня было счастьем сопровождать женщину, красота которой затмевает собой море в солнечную погоду, в юной голове которой скрывается ум настоящего мудреца! – Он склонился перед ней и с улыбкой поцеловал её пальчики.
Баронет от этих слов лишь скривился и с хмыканьем отвернулся.
По дороге Ингрид рассматривала мрачные стены и башни королевского замка. Громадина крепости, родовая резиденция Сигурдов нависала над городом и над рекой. Построенный на холме замок был сложен из белого известнякового камня и был установлен на гранитное основание небольшой скалы. Замок имел пятиконечную форму с гранями разной длины. В вершинах этой фигуры были возведены большие угловые башни, а между ними вдоль стен были установлены дополнительные башни поменьше. Главные ворота смотрели на город свысока, между ними и домами горожан пролегала каменная дорога. Сам город был окружён стенами из того же известняка, но стены у него были сильно ниже чем замковые. Столица была огромным городом, который превосходил Тур вчетверо по площади и почти в восемь раз по населению. Город Кварт был богатым торговым центром, тут почти повсеместно высились двух и даже трёхэтажные дома.
Сейчас, когда капитан остался в гавани, она больше всего страшилась того, что её ожидало в замке. Отчего-то ни один из возможных сценариев, которые она представляла себе сама, не имел счастливого конца. И за всем этим маячила грозная фигура Сигурда, её бывшего любовника и короля. Это он соблазнил её и потом бросил. Это он женился на графине Эстер, которая постоянно вертелась у его ног, словно собачонка, страстно жаждущая, пока хозяин почешет за ушком. Она постоянно щебетала, что «имя Эстер на старом забытом языке предков означало «Звезда». Достойное имя для невесты короля, не правда ли?!» Спрашивала она у Ингрид.
Впрочем, Ингрид никогда не тешила себя иллюзиями, что этот брак между королём и «Звездой» был союзом по любви. Богатство графини было притчей, которую передавали из уст в уста. Её отец был весьма удачливым кораблевладельцем, который сколотил целое состояние на торговле с южными странами. Его одинаково любезно принимали как эльфы, так и гномы. Отчего его богатство возросло в несколько раз за какие-то пять лет. Королю такой тесть нравился. Ведь у графа не было других детей, а значит, всё его состояние должна была унаследовать единственная дочь Эстер.
Ингрид быстро поняла, что Сигурд никому не станет верным мужем. Этот мужчина любил разнообразие и преданность. Удивительное сочетание для человека, который был верен только самому себе. Но главной и самой опасной чертой короля Сигурда было желание повелевать, править, обладать. Это было стремление к неограниченной власти. Оно распространялось как на женщин, в том числе замужних, так и на земли своих подданных. Ингрид была хоть и молодой, но умной и образованной женщиной. И теперь она понимала, что из этой королевской западни она может выйти как без Междуречья, так и без головы. Она невольно потянулась к своей сумке, где лежал дорогой сердцу чудесный подарок Игоря, последний символ опоры и силы в этом мире, который мог бы ей помочь, и к которому её так тянуло.
А тем временем они приблизились к речным воротам, как называли, выходившие к королевской гавани, ворота родового замка династии Сигурдов. Створки ворот были распахнуты, стражники с интересом наблюдали за их маленькой процессией. У ворот матросы поставили на землю багаж Ингрид и, откланявшись, пошли обратно в гавань.
– Отнесите это в покои моей спутницы! – Скомандовал баронет стражникам.
Ингрид заметила, что стражники возражать не стали, хоть и с неохотой, но принялись исполнять приказ баронета. Выходит, они его тут не только знают, но и вынуждены с ним считаться.
Хакон и Ингрид пошли в цитадель, оставив багаж на попечение стражников. Внутри стен, высилось главное сооружение резиденции Сигурда, оно превосходило по размерам крепость, которую Ингрид считала своим домом, настолько, насколько сама столица Кварта превосходила столицу Междуречья.
В цитадели Хакона отлично знали как стражники, так и благородные господа. Видимо, поэтому его остановили только у входа в центральную часть замка. Слуга сообщил, что для Ингрид уже приготовили покои, достойные её высокого положения. Он также пообещал доставить в её покои оставленный у ворот багаж.
Пока девушка разговаривала с королевским слугой, Хакон что-то обсуждал с командиром королевских гвардейцев. По дороге к комнате, которую отвели для дочери герцога Малеха, Ингрид заметила, как к ним присоединилась пара стражников.
У двери Хакон откланялся:
– Леди, Ингрид! Оставайся в своей комнате, а я должен предстать перед государем.
Ингрид оставили в одиночестве, приставив к её двери стражников. Какой позор, ей указывает какой-то баронет! Впрочем, чего она ожидала!? Бесправность женщины, которая утратила защиту, была известной притчей, которой пугали маленьких девочек. Ингрид никогда бы не подумала, что когда-нибудь окажется в подобной ситуации: без отца, без брата и без мужа-защитника. Теперь король, её бывший любовник, бывший жених, который был старше Ингрид на несколько лет, считался её отцом. Какая ирония судьбы!
Она скучала до обеда, пока в её дверь не постучала служанка. Когда Ингрид велела ей войти, та сказала:
– Миледи, Ингрид! Королева Эстер приглашает тебя на обед. – Служанка замешкалась, а затем добавила. – Я подожду за дверью и отведу тебя к ней.
Служанка поклонилась и вышла в коридор. Ингрид привела себя в порядок и поспешно вышла в коридор.
– Следуй за мной, миледи! – Сказала служанка.
Ингрид не отставала от своей провожатой, позади них следовали стражники. Несколько переходов по коридорам и лестницам, и их путь закончился у малой трапезной залы. Тут тоже стояли стражники, только не обычные, а королевские гвардейцы в пышной форме. Служанка остановилась у двери и сказала:
– Королева ждёт тебя, миледи.
Ингрид так и поступила, а приставленные к ней стражники остались снаружи. Внутри малой трапезной залы было светло и уютно. За большим столом сидела девочка примерно двух лет, а также бывшая графиня Эстер с младенцем на руках. Королева мельком взглянула на вошедшую женщину и сказала:
– Здравствуй Ингрид! Проходи, присаживайся!
Младенец у неё на груди уже уснул. Кивком головы королева привлекла внимание кормилицы. Та приблизилась, взяла младенца у Эстер и понесла его прочь из трапезной, малыш даже не проснулся.
Гостья прошла к столу и села возле Эстер. Теперь за столом было три человека. Возле девочки стояли две служанки, одна из них кормила её с ложечки. Лицо принцессы вокруг рта было вымазано овсяной кашей, девочка смотрела на Ингрид большими карими глазами, которые напоминали Сигурда. Что же, король получил всё что хотел: и невинность Ингрид, и богатейшую невесту Кварта графиню Эстер, и милых детишек.
Королева посмотрела на девочку с материнской нежностью, вытерла кашу с её лица тканевой салфеткой. Девочка улыбнулась матери, но её улыбка тут же пропала, когда она посмотрела на Ингрид, ведь у гостьи не было настроения, она не улыбалась и не сюсюкала, как это обычно делали все взрослые, когда видели маленькую принцессу.
– Отведите мою дочь в комнату, я приду позже! – Распорядилась Эстер, и служанки, аккуратно отодвинув стул, сняли девочку с толстой мягкой подушки, на которой та сидела, и увели её через заднюю дверь.
Две подруги остались вдвоём. Королева внимательно посмотрела на Ингрид. Гостья ответила тем же. Эстер изменилась за эти три года прошедшие с их последней встречи. Она выглядела уставшей и повзрослевшей. А раньше она была озорной девчонкой, с которой Ингрид дружила и весело проводила время. Они даже были подругами, но это было до того, как между ними встала тень короля.
В остальном она не изменилась. У Эстер было овальное лицо и прямой немного длинный нос. На нём выделялся непропорционально высокий и широкий лоб. Зелёные глаза были обычного размера, а вот губы были удивительно чувственные, большие, мясистые, широкие и даже выступали вперёд. Особенно выделялась нижняя полная губа. Между верхней губой и носом имелась пикантная ямочка. Волосы у Эстер были темно-каштановыми, они мягким водопадом опускались ниже плеч, но до груди не доходили. Королева обладала необычной красотой, она была этакой экзотической женщиной с несмываемым загаром на лице. Такой цвет кожи у неё был от природы, но в высшем обществе такой оттенок считался признаком простоты и низкого происхождения. Теперь, когда Эстер стала королевой, никто бы не посмел посмеяться над её происхождением.
– А ты не изменилась, Ингрид. – Сказала Эстер спокойным и мягким тоном.
Куда только подевалось её былое озорство?! А раньше сложно было представить себе эту женщину спокойной и уравновешенной.
– Ты тоже прекрасно выглядишь, моя королева! – Ингрид изобразила головой вежливый поклон.
– Брось эти глупые титулы, дорогая! Мы же всё ещё подруги, Ингрид?! – Королева с вызовом посмотрела на подругу.
– Да, конечно, Эстер! – Заверила её гостья, хотя и сама слабо в это верила.
– Быть королевой это так скучно. – Внезапно сообщила Эстер.
– Скучно? – Удивилась Ингрид.
– Конечно! – У хозяйки прорезались эмоции, глаза загорелись, как в прежние времена. – Ты помнишь время, когда мы были фрейлинами?!
– Да, такое невозможно забыть! – Гостья решила предаться воспоминаниям и поддержала подругу. – Днём прогулки по парку, конные поездки, а вечером балы или весёлые посиделки у камина!
– М-да! – Эстер выставила на стол локти и заключила свою голову в ладони. – Какое прекрасное и счастливое время тогда было! Как жаль, что оно так быстро закончилось.
– Ты теперь королева! – Напомнила ей Ингрид, намекая на то, о чём мечтала каждая девушка, попавшая на королевский бал и увидевшая прекрасного принца Сигурда.
– Королева!? – Эстер внезапно презрительно фыркнула, словно лошадь от неприятного запаха. – Прежде всего, моя дорогая, я женщина! А уже потом королева. Когда я мечтала о том, как стану королевой, то даже не представляла, сколько королеве всего запрещено! Гораздо проще сказать, что мне разрешено, чем перечислять все эти запреты вроде «Это не к лицу моей королеве!» или «не годится королеве танцевать без короля»!
– Неужели всё так плохо!? – Ингрид прониклась сочувствием к своей бывшей подруге.
– Плохо?! Нет, это даже хуже, чем ты можешь себе представить! – Глаза у Эстер заблестели, увлажнились, и она смахнула слёзы со своих щёк. – Он даже не спит со мной! Мои фрейлины рассказывают мне о его похождениях каждый день! Он спит с ними со всеми, не пропускает ни одной юбки! А я вынуждена спать одна! Я думала, что смогу его очаровать, что он полюбит меня, но Сигурд никого не любит, кроме себя! С тех пор как мы зачали второго ребёнка, он ни разу не прикасался ко мне. Я несчастлива и одинока, единственная радость в моей жизни – это дети, если бы не они, я бы бросилась…
Королева расплакалась, а Ингрид не выдержала и выбралась из-за стола, подошла и обняла подругу за плечи, погладила волосы и попыталась утешить. Эстер позволила себе небольшую слабость, но тут же взяла себя в руки и мягко оттолкнула подругу в сторону.
– Всё, я в порядке! Всё, садись Ингрид, спасибо тебе! – Королева подхватила салфетку и попыталась привести себя в порядок. – Ты пока поешь, угощайся!
Гостья так и поступила, поскольку уже давно чувствовала подступивший голод. Через несколько минут обе женщины, сидевшие за столом, сидели молча и попивали вино. Королева успокоилась, Ингрид наелась. Эстер внезапно посмотрела на свою собеседницу и сказала:
– Ты знаешь, зачем он тебя позвал?
– На суд, от которого я не жду ничего хорошего!
– Что ж! – Эстер посмотрела на неё серьёзным строгим и оценивающим взглядом. – Раз ты лишена глупых иллюзий, тогда нам не придётся тратить время на лишние разговоры об этом.
– О чём ты говоришь?
– Суд, на который ты приехала, уже решённое дело. Тебя обвинят в превышении своих полномочий в отношении благородного человека, этого… как его?
– Торсона?
– Да, этого лысого болвана барона Торсона! – Согласилась Эстер. – В суде всё будет против тебя: Торсон, свидетели и сам Сигурд, будь он не ладен!
– Но…
– Ты ничего не сможешь доказать, Сигурд приговорит тебя к казни за воровство имущества, которое принадлежало Торсону, а также за покушение на его жизнь! Поэтому у тебя нет никаких шансов!
– Но…
– Наш король, великодушный кобель, сделает тебе милость, заменив смертный приговор пожизненным заключением в монастыре.
– Паладина!? – Удивился я.
– Да. – Сорен спрятал свою шкатулку в сумку и повернулся ко мне. – Типа тебя! Старый хрен совсем помешан на всякой магической чертовщине, но ты не переживай. Как видишь, он был не прав. Я встретил колдуна несущего череп младенца и до сих пор жив, несмотря на то, что предсказывал Понтиус. Я вышел целёхоньким из этого боя! Благодаря тебе! Ты уже дважды спасал меня, Игорь. Значит, путь чести, который должен был бы стать самым коротким из двух вариантов, пошёл иным образом, нежели предсказывал мне Понтиус. Я выжил, и я рад, что Понтиус ошибался.
– А был ещё и второй путь?
– Да, был. Понтиус говорил, что это путь предательства. Идя по этому пути, я мог бы прожить дольше. – Сорен хохотнул. – Ну, это если верить словам Понтиуса. И как видишь, даже маг-провидец ошибается!
– В чём же заключался этот второй путь?
– Моя мать не стала слушать об этом. Она сказала, что лучше бы её сыну умереть с честью! – Он гордо выпрямился на своём стуле, улыбнулся и отбросил в сторону непослушные волосы.
– Значит, Понтиус считает, что мы должны были победить этого колдуна… – я сделал паузу и выразительно посмотрел на виконта.
– Понтиус беспокоится о тебе. Он считает, что победив колдуна и его воинов, мы должны оставаться в Междуречье, охраняя герцогство от возможных нападений таких нехороших людей как этот. – Сорен показал пальцем на шкатулку с артефактом.
– Но мы итак никуда не собираемся… – Тут я осёкся. Действительно, я бы никуда не собирался, а точнее я даже был готов вернуться в Игву или Каменец. И это несмотря на то, что меня сильно тянуло в Тур, хотелось увидеть его хозяйку. – Но что будет с Ингрид?
– Именно поэтому он не хотел, чтобы ты узнал о том, что её вызвали на суд.
Вдруг что-то затрещало у меня за спиной, я быстро оглянулся и увидел, как в палатку закатывается шар, созданный из какой-то свёрнутой в клубок сухой травы. Он горел, точнее даже тлел, дымился, выделяя едкий горький запах.
– Бежим! – Крикнул я и успел сделать лишь пару шагов, прежде чем упал вперёд лицом, потеряв сознание.
Глава 14
Ингрид сошла на берег столицы Кварта. Город тоже назывался Кварт, поэтому местные жители называли его просто «город» или «столица». А когда местные жители говорили Кварт, то при этом они подразумевали всю страну, включая Междуречье. Тут всё было не так, как дома в Туре. Междуреченцы всегда чувствовали себя обособленно. Междуречье для них было государством в составе другого государства. Герцогство было как бы отдельной территорией, со своей собственной армией, флотом и казной.
– Сюда, леди! – Хакон повёл её к замку, причём пешком. Какое ничтожество этот её сопровождающий баронет, и какой позор для герцогини!
У королевского замка была своя отдельная гавань. Но расстояние до ворот предстояло пройти приличное. Капитан выделил для её сопровождения и для транспортировки её багажа нескольких своих матросов, Хакон на этот раз не возражал. Капитан во время прощания с ней галантно произнёс:
– Миледи! Для меня было счастьем сопровождать женщину, красота которой затмевает собой море в солнечную погоду, в юной голове которой скрывается ум настоящего мудреца! – Он склонился перед ней и с улыбкой поцеловал её пальчики.
Баронет от этих слов лишь скривился и с хмыканьем отвернулся.
По дороге Ингрид рассматривала мрачные стены и башни королевского замка. Громадина крепости, родовая резиденция Сигурдов нависала над городом и над рекой. Построенный на холме замок был сложен из белого известнякового камня и был установлен на гранитное основание небольшой скалы. Замок имел пятиконечную форму с гранями разной длины. В вершинах этой фигуры были возведены большие угловые башни, а между ними вдоль стен были установлены дополнительные башни поменьше. Главные ворота смотрели на город свысока, между ними и домами горожан пролегала каменная дорога. Сам город был окружён стенами из того же известняка, но стены у него были сильно ниже чем замковые. Столица была огромным городом, который превосходил Тур вчетверо по площади и почти в восемь раз по населению. Город Кварт был богатым торговым центром, тут почти повсеместно высились двух и даже трёхэтажные дома.
Сейчас, когда капитан остался в гавани, она больше всего страшилась того, что её ожидало в замке. Отчего-то ни один из возможных сценариев, которые она представляла себе сама, не имел счастливого конца. И за всем этим маячила грозная фигура Сигурда, её бывшего любовника и короля. Это он соблазнил её и потом бросил. Это он женился на графине Эстер, которая постоянно вертелась у его ног, словно собачонка, страстно жаждущая, пока хозяин почешет за ушком. Она постоянно щебетала, что «имя Эстер на старом забытом языке предков означало «Звезда». Достойное имя для невесты короля, не правда ли?!» Спрашивала она у Ингрид.
Впрочем, Ингрид никогда не тешила себя иллюзиями, что этот брак между королём и «Звездой» был союзом по любви. Богатство графини было притчей, которую передавали из уст в уста. Её отец был весьма удачливым кораблевладельцем, который сколотил целое состояние на торговле с южными странами. Его одинаково любезно принимали как эльфы, так и гномы. Отчего его богатство возросло в несколько раз за какие-то пять лет. Королю такой тесть нравился. Ведь у графа не было других детей, а значит, всё его состояние должна была унаследовать единственная дочь Эстер.
Ингрид быстро поняла, что Сигурд никому не станет верным мужем. Этот мужчина любил разнообразие и преданность. Удивительное сочетание для человека, который был верен только самому себе. Но главной и самой опасной чертой короля Сигурда было желание повелевать, править, обладать. Это было стремление к неограниченной власти. Оно распространялось как на женщин, в том числе замужних, так и на земли своих подданных. Ингрид была хоть и молодой, но умной и образованной женщиной. И теперь она понимала, что из этой королевской западни она может выйти как без Междуречья, так и без головы. Она невольно потянулась к своей сумке, где лежал дорогой сердцу чудесный подарок Игоря, последний символ опоры и силы в этом мире, который мог бы ей помочь, и к которому её так тянуло.
А тем временем они приблизились к речным воротам, как называли, выходившие к королевской гавани, ворота родового замка династии Сигурдов. Створки ворот были распахнуты, стражники с интересом наблюдали за их маленькой процессией. У ворот матросы поставили на землю багаж Ингрид и, откланявшись, пошли обратно в гавань.
– Отнесите это в покои моей спутницы! – Скомандовал баронет стражникам.
Ингрид заметила, что стражники возражать не стали, хоть и с неохотой, но принялись исполнять приказ баронета. Выходит, они его тут не только знают, но и вынуждены с ним считаться.
Хакон и Ингрид пошли в цитадель, оставив багаж на попечение стражников. Внутри стен, высилось главное сооружение резиденции Сигурда, оно превосходило по размерам крепость, которую Ингрид считала своим домом, настолько, насколько сама столица Кварта превосходила столицу Междуречья.
В цитадели Хакона отлично знали как стражники, так и благородные господа. Видимо, поэтому его остановили только у входа в центральную часть замка. Слуга сообщил, что для Ингрид уже приготовили покои, достойные её высокого положения. Он также пообещал доставить в её покои оставленный у ворот багаж.
Пока девушка разговаривала с королевским слугой, Хакон что-то обсуждал с командиром королевских гвардейцев. По дороге к комнате, которую отвели для дочери герцога Малеха, Ингрид заметила, как к ним присоединилась пара стражников.
У двери Хакон откланялся:
– Леди, Ингрид! Оставайся в своей комнате, а я должен предстать перед государем.
Ингрид оставили в одиночестве, приставив к её двери стражников. Какой позор, ей указывает какой-то баронет! Впрочем, чего она ожидала!? Бесправность женщины, которая утратила защиту, была известной притчей, которой пугали маленьких девочек. Ингрид никогда бы не подумала, что когда-нибудь окажется в подобной ситуации: без отца, без брата и без мужа-защитника. Теперь король, её бывший любовник, бывший жених, который был старше Ингрид на несколько лет, считался её отцом. Какая ирония судьбы!
Она скучала до обеда, пока в её дверь не постучала служанка. Когда Ингрид велела ей войти, та сказала:
– Миледи, Ингрид! Королева Эстер приглашает тебя на обед. – Служанка замешкалась, а затем добавила. – Я подожду за дверью и отведу тебя к ней.
Служанка поклонилась и вышла в коридор. Ингрид привела себя в порядок и поспешно вышла в коридор.
– Следуй за мной, миледи! – Сказала служанка.
Ингрид не отставала от своей провожатой, позади них следовали стражники. Несколько переходов по коридорам и лестницам, и их путь закончился у малой трапезной залы. Тут тоже стояли стражники, только не обычные, а королевские гвардейцы в пышной форме. Служанка остановилась у двери и сказала:
– Королева ждёт тебя, миледи.
Ингрид так и поступила, а приставленные к ней стражники остались снаружи. Внутри малой трапезной залы было светло и уютно. За большим столом сидела девочка примерно двух лет, а также бывшая графиня Эстер с младенцем на руках. Королева мельком взглянула на вошедшую женщину и сказала:
– Здравствуй Ингрид! Проходи, присаживайся!
Младенец у неё на груди уже уснул. Кивком головы королева привлекла внимание кормилицы. Та приблизилась, взяла младенца у Эстер и понесла его прочь из трапезной, малыш даже не проснулся.
Гостья прошла к столу и села возле Эстер. Теперь за столом было три человека. Возле девочки стояли две служанки, одна из них кормила её с ложечки. Лицо принцессы вокруг рта было вымазано овсяной кашей, девочка смотрела на Ингрид большими карими глазами, которые напоминали Сигурда. Что же, король получил всё что хотел: и невинность Ингрид, и богатейшую невесту Кварта графиню Эстер, и милых детишек.
Королева посмотрела на девочку с материнской нежностью, вытерла кашу с её лица тканевой салфеткой. Девочка улыбнулась матери, но её улыбка тут же пропала, когда она посмотрела на Ингрид, ведь у гостьи не было настроения, она не улыбалась и не сюсюкала, как это обычно делали все взрослые, когда видели маленькую принцессу.
– Отведите мою дочь в комнату, я приду позже! – Распорядилась Эстер, и служанки, аккуратно отодвинув стул, сняли девочку с толстой мягкой подушки, на которой та сидела, и увели её через заднюю дверь.
Две подруги остались вдвоём. Королева внимательно посмотрела на Ингрид. Гостья ответила тем же. Эстер изменилась за эти три года прошедшие с их последней встречи. Она выглядела уставшей и повзрослевшей. А раньше она была озорной девчонкой, с которой Ингрид дружила и весело проводила время. Они даже были подругами, но это было до того, как между ними встала тень короля.
В остальном она не изменилась. У Эстер было овальное лицо и прямой немного длинный нос. На нём выделялся непропорционально высокий и широкий лоб. Зелёные глаза были обычного размера, а вот губы были удивительно чувственные, большие, мясистые, широкие и даже выступали вперёд. Особенно выделялась нижняя полная губа. Между верхней губой и носом имелась пикантная ямочка. Волосы у Эстер были темно-каштановыми, они мягким водопадом опускались ниже плеч, но до груди не доходили. Королева обладала необычной красотой, она была этакой экзотической женщиной с несмываемым загаром на лице. Такой цвет кожи у неё был от природы, но в высшем обществе такой оттенок считался признаком простоты и низкого происхождения. Теперь, когда Эстер стала королевой, никто бы не посмел посмеяться над её происхождением.
– А ты не изменилась, Ингрид. – Сказала Эстер спокойным и мягким тоном.
Куда только подевалось её былое озорство?! А раньше сложно было представить себе эту женщину спокойной и уравновешенной.
– Ты тоже прекрасно выглядишь, моя королева! – Ингрид изобразила головой вежливый поклон.
– Брось эти глупые титулы, дорогая! Мы же всё ещё подруги, Ингрид?! – Королева с вызовом посмотрела на подругу.
– Да, конечно, Эстер! – Заверила её гостья, хотя и сама слабо в это верила.
– Быть королевой это так скучно. – Внезапно сообщила Эстер.
– Скучно? – Удивилась Ингрид.
– Конечно! – У хозяйки прорезались эмоции, глаза загорелись, как в прежние времена. – Ты помнишь время, когда мы были фрейлинами?!
– Да, такое невозможно забыть! – Гостья решила предаться воспоминаниям и поддержала подругу. – Днём прогулки по парку, конные поездки, а вечером балы или весёлые посиделки у камина!
– М-да! – Эстер выставила на стол локти и заключила свою голову в ладони. – Какое прекрасное и счастливое время тогда было! Как жаль, что оно так быстро закончилось.
– Ты теперь королева! – Напомнила ей Ингрид, намекая на то, о чём мечтала каждая девушка, попавшая на королевский бал и увидевшая прекрасного принца Сигурда.
– Королева!? – Эстер внезапно презрительно фыркнула, словно лошадь от неприятного запаха. – Прежде всего, моя дорогая, я женщина! А уже потом королева. Когда я мечтала о том, как стану королевой, то даже не представляла, сколько королеве всего запрещено! Гораздо проще сказать, что мне разрешено, чем перечислять все эти запреты вроде «Это не к лицу моей королеве!» или «не годится королеве танцевать без короля»!
– Неужели всё так плохо!? – Ингрид прониклась сочувствием к своей бывшей подруге.
– Плохо?! Нет, это даже хуже, чем ты можешь себе представить! – Глаза у Эстер заблестели, увлажнились, и она смахнула слёзы со своих щёк. – Он даже не спит со мной! Мои фрейлины рассказывают мне о его похождениях каждый день! Он спит с ними со всеми, не пропускает ни одной юбки! А я вынуждена спать одна! Я думала, что смогу его очаровать, что он полюбит меня, но Сигурд никого не любит, кроме себя! С тех пор как мы зачали второго ребёнка, он ни разу не прикасался ко мне. Я несчастлива и одинока, единственная радость в моей жизни – это дети, если бы не они, я бы бросилась…
Королева расплакалась, а Ингрид не выдержала и выбралась из-за стола, подошла и обняла подругу за плечи, погладила волосы и попыталась утешить. Эстер позволила себе небольшую слабость, но тут же взяла себя в руки и мягко оттолкнула подругу в сторону.
– Всё, я в порядке! Всё, садись Ингрид, спасибо тебе! – Королева подхватила салфетку и попыталась привести себя в порядок. – Ты пока поешь, угощайся!
Гостья так и поступила, поскольку уже давно чувствовала подступивший голод. Через несколько минут обе женщины, сидевшие за столом, сидели молча и попивали вино. Королева успокоилась, Ингрид наелась. Эстер внезапно посмотрела на свою собеседницу и сказала:
– Ты знаешь, зачем он тебя позвал?
– На суд, от которого я не жду ничего хорошего!
– Что ж! – Эстер посмотрела на неё серьёзным строгим и оценивающим взглядом. – Раз ты лишена глупых иллюзий, тогда нам не придётся тратить время на лишние разговоры об этом.
– О чём ты говоришь?
– Суд, на который ты приехала, уже решённое дело. Тебя обвинят в превышении своих полномочий в отношении благородного человека, этого… как его?
– Торсона?
– Да, этого лысого болвана барона Торсона! – Согласилась Эстер. – В суде всё будет против тебя: Торсон, свидетели и сам Сигурд, будь он не ладен!
– Но…
– Ты ничего не сможешь доказать, Сигурд приговорит тебя к казни за воровство имущества, которое принадлежало Торсону, а также за покушение на его жизнь! Поэтому у тебя нет никаких шансов!
– Но…
– Наш король, великодушный кобель, сделает тебе милость, заменив смертный приговор пожизненным заключением в монастыре.