Шерстяное платье кололо нещадно, спина чесалась, а меня все еще что-то останавливало. Дура, бежать надо, пока не поздно. Хотя, уже поздно. Я нырнула глубже в тень, туда, куда не доставал свет магического фонаря. По лестнице, бесшумно ступая по мягкому ковру, спустился мужчина и остановился у входа в коридор, который я поначалу не приметила. У меня было мало времени, чтобы разглядеть его, да и дыхание пришлось задерживать изо всех сил, чтобы случайно не выдать себя, но две вещи я понять успела. Во-первых, он красив, как смертный грех, даже несмотря на темную щетину, покрывающую бледные щеки. Во-вторых, он явно нервничал и кого-то ждал, то и дело поглядывая в коридор. Думаю, это ответвление ведет на кухню, так как буквально через минуту оттуда вынырнула белокурая служанка и сладко улыбнулась мужчине.
– Олли, – достаточно громко прошептала она. – Я получила записку.
Мужчина едва заметно поморщился от такого обращения. Судя по богатой одежде и искусно украшенным ножнам на поясе, он как минимум дворянин, а как максимум какой-нибудь граф. Служанка, однако, этого не заметила и шагнула к нему с весьма прозрачными намерениями.
– Софи, я к тебе по делу, – мужчина взял горничную за плечи и отодвинул от себя на безопасное расстояние. – Надо, чтобы моя сладкая девочка кое-что для меня сделала.
У меня в голове как будто струна лопнула. Вот же она, та самая сговорчивая служаночка, которой поручат подмешать яду в королевское питье. И голос Второго я узнала, стоило ему произнести это протяжное, чуть недовольное «Софи». Наверное, сама судьба хочет, чтобы я вмешалась.
– Что угодно, – Софи опять потянулась к мужчине, но что-то в его лице остановило ее. Капризно надув губки, девушка покачала головой. Золотистые локоны упали на склоненное, обиженное личико.
Вздохнув, Второй шагнул к ней, прижал к себе и погладил по светлой макушке. Выражения его лица я не разглядела, но в искренность чувств не поверила ни на секунду.
– Ладно, говори, что надо сделать, – растаяла Софи.
Дальнейший разговор я не слышала. Склонившись к розовому ушку, Второй начал что-то тихо шептать. Софи охнула, ахнула, прикрыла рот ладошкой, потом отстранилась и посмотрела в лицо собеседника широко распахнутыми, испуганными глазами. Мужчина снова притянул ее к себе, и к шепоту добавились быстрые, скользящие поцелуи в шею и слегка оголившееся плечико. Наконец, девушка кивнула, и в маленькую ладошку перекочевал темный пузырек, предположительно, с тем самым ядом.
Поцеловав девушку в нос, Второй погладил ее по щеке и, пожелав удачи, отправил выполнять задание. Оставшись один, он совсем не по-дворянски запустил пятерню в волосы и, не переставая скрести затылок, удалился. Я наконец смогла вздохнуть полной грудью. Вляпалась ты, зеленоглазка, по самое ого-го. Влезла в опасную интригу. И нет бы остаться в стороне и убраться домой…
Очень хотелось, подобно Второму, вцепиться себе в шевелюру и как следует подумать. Вот только времени не осталось совершенно. Прокляв себя за глупость, я отделилась от стены и, приняв самый важный и независимый вид, направилась вслед за Софи.
Глава 10
С одной стороны, после того, что принц Кристиан устроил на балконе, зачем мне его спасать? Принял меня за очередную охотницу и решил отшить раз и навсегда грубым поведением. Гнев снова вскипел во мне, несмотря на то, что во время второго танца я окончательно простила Его Высочество. Наверное, сказывается стресс. И страх. Иначе как объяснить то, что я рискую собой, лишь бы наглые синие глаза не закрылись навечно?
Софи, как оказалось, ушла на кухню. Я замерла в коридоре, не зная, что делать дальше. Вряд ли в замке так много слуг, что их всех не знают в лицо. Если появлюсь вот так, босиком и в чужой форме, могу и правда угодить на виселицу, если раньше не прибьют. Нет, надо действовать хитрее. Видимо, слуги получили какой-то приказ, потому что через некоторое время Софи появилась с подносом и направилась по коридору в сторону, в которой не так давно скрылся ее ненаглядный Олли.
Интересно, как она собирается добавить яд? И неужели у принца нет никакого артефакта, чтобы распознавать отраву в еде? Даже у моего отца был подобный. Хотя, что я знаю про Объятия Смерти? И еще… Что это там, на подносе? В жизни не поверю, что принц не может уснуть без чашки ромашкового чая.
Мне повезло, что время позднее, и в коридоре нет освещения, потому что спрятаться здесь практически негде, кругом голые стены, и я просто кралась вслед за служанкой, бесшумно ступая босыми ногами по каменному полу. Будет чудом, если не заболею после всего этого. К моему неудовольствию, по пути стало встречаться все больше светильников, и я уже не могла оставаться незамеченной. Софи, как назло, заметно нервничала и беспокоилась, и шла, поминутно озираясь. Что ж, я бы, имея намерение отравить принца, тоже стала бы куда внимательнее смотреть по сторонам. По головке за попытку причинить вред монаршей особе уж точно не погладят. А вот по шее вполне могут. Топором.
В очередной раз шмыгнув за удачно попавшуюся по пути статую, я прокляла бесконечные замковые коридоры. Вот из бального зала – только по ступенькам спуститься, и свобода, а здесь мы уже полчаса добираемся, и конца и края не видно. Так мы и к утру не донесем принцу чай, а мне еще домой надо бы вернуться. Разозлившись и дав себе мысленного пинка, я выскочила из своего укрытия, и, в три прыжка нагнав Софи, толкнула ее в ближайшую открытую дверь. Послышался вскрик, грохот и звон посуды, и лишь шагнув следом, я поняла, что ненароком спустила служанку с лестницы.
Внизу было темно и пахло затхлостью. Похоже, погреб. Держась за стенку, я начала спускаться по ступенькам. Через несколько шагов я остановилась и прислушалась, но Софи и посуда уже перестали катиться, все стихло. Не было слышно ни характерных стонов, ни шорохов. Может, она просто упала на что-то мягкое и лежит отдыхает?
Еще пара шагов вниз, и я едва не поскользнулась. Похоже, не чай несла служанка. По ступенькам явно расплескалось вино, в воздухе ощутимо пахло рафой. Еще ступенькой ниже под ногой что-то хрустнуло, ступню обожгло болью. А вот и бутылка. Я прижалась к стенке, боясь продолжать свой путь. Подняла ногу и попыталась вытащить осколки. Пока доставала, порезала еще и пальцы на руке. Возможно, это и не бутылка вовсе, а бокал, слишком тонкое и хрупкое стекло. Застыв на одной ноге, я машинально сунула порезанный палец в рот. Тьма, как же больно. Ноги стали липкими от вина и крови. Теперь меня легко найдут по следам, которые я оставлю на полу, когда буду уходить. Остается надеяться, что ничего непоправимого не произошло.
Прихрамывая, я продолжила свой путь, стараясь не наступать сразу всей ногой, чтобы не порезаться снова. Софи обнаружилась спустя еще пять ступенек. Просто в очередной раз под ногой оказался не холодный камень, а что-то мягкое и теплое. Я едва на нее не наступила. Сквозь зубы выругавшись, я на ощупь нашла ее руку и проверила пульс. Тишина. Похоже, свернула себе шею. И что мне теперь делать? Так, главное, не поддаваться панике. Принца я, как ни крути, уже спасла. Обыскав передник Софи, я извлекла из одного из карманов пузырек с ядом. Если он не определяется артефактом, то, возможно, я смогу угостить им близняшек. И дорогую мачеху, конечно, мне для нее не жалко.
На всякий случай проверив дыхание и убедившись, что служанка скорее мертва, чем жива, я, не долго думая, стащила ее башмаки. Ей они в любом случае больше не пригодятся, а мне совсем не хочется отметить свой путь кровавыми следами. Обувь оказалась велика, но я уж как-нибудь дойду.
Стараясь двигаться бесшумно, я поднялась по ступенькам. К счастью, не одна добрая душа не проходила мимо и не захлопнула дверь, потому что я понятия не имею, что это за помещение, где обрела вечный покой несчастная отравительница. В коридоре все так же царил полумрак, и я, подгоняемая страхом, припустила бегом, не забывая, однако, прислушиваться. В несколько мгновений достигнув кладовки, с которой начался мой путь, я затормозила и огляделась. Ни души.
Насколько я поняла, охрану замка Второй снял. Значит, он как минимум обладает достаточной властью для этого. Олли. Кто же это может быть? Однако, не время сейчас выяснять личности заговорщиков. Не так они и умны, если возложили все надежды на горничную. Или нет. В любом случае, я могу только надеяться, что у них не было запасного плана. Отсутствие охраны так же означает, что я могу беспрепятственно покинуть замок. Что я и сделала.
Эрик меня, конечно, не ждал. Да я особо и не надеялась на это. Пусть охраны нет, но ворота наверняка закрыты, а через ограду, защищенную магией, я даже не буду пытаться перелезть. Вздохнув, я направилась в королевский сад. Там, среди густой растительности, я смогу затеряться, а утром незаметно покину территорию.
На улице горели светильники, работающие на основе накопителей солнечной энергии. Днем они впитывали излучение, а ночью отдавали его. В их мягком свете я смогла рассмотреть и бурые пятна на и без того несвежем фартуке, и глубокие порезы на пальцах. Зрелище то еще. И в таком виде мне предстоит добираться домой. Надеюсь, мой фей-крестный догадается прихватить с собой какую-нибудь одежду, мое-то платье давным-давно растворилось. Если он, конечно, вообще придет за мной. Но сама я отсюда вряд ли выберусь.
Почувствовав себя в безопасности за стеной высокого кустарника, я перестала озираться. С момента моего приезда вокруг заметно посвежело. Вечнозеленые растения блестели от выпавшей росы, и я обхватила себя руками, чтобы окончательно не замерзнуть. Идя по дорожке, посыпанной белым песком с примесью мелких ракушек, я поначалу свернула к увитой плющом беседке, а потом, повинуясь какому-то порыву, направилась к озеру.
Вода в искусственном водоеме была темной и казалась непрозрачной, что могло бы напугать особо впечатлительных барышень, однако я опустилась на траву у самого берега, не боясь намочить платье. Хуже, чем есть, ему уже не сделается. Странно, что меня не облепила туча мошкары, обычно у воды их даже больше, чем в лесу. Видимо, это все магия королевы Мередит. Какому аристократу захочется быть искусанным комарами во время прогулки по саду? Вот и мне посчастливилось испытать на себе королевскую благодать. Скинув башмаки, я с наслаждением опустила ноги в прохладную воду. И пусть зубы едва не выбивали дробь, зато боль заметно отступила, как будто ее смыло. Сполоснув обувь, чтобы внутри не осталось следа крови, я так же по возможности стерла грязь с рук и ног, умыла лицо и застирала передник. В королевском озере посреди королевского сада. Я постаралась не зацикливаться на этой мысли. Вообще ни на чем не зацикливаться, потому что если начну думать и анализировать, у меня начнется истерика.
Сегодня я убила. Дважды. Оба раза нечаянно, не со зла. В первый раз – чтобы защитить себя от насилия, затем – с намерением защитить принца. Однако это не отменяет того факта, что мои руки запятнаны кровью. Вытащив из кармана пузырек с ядом, я швырнула его в воду. Найду другой способ избавиться от ненавистной родни, вовсе не обязательно их травить. Выйду замуж, к примеру, и уеду жить куда-нибудь подальше от родного графства. Возможно, у меня был шанс избавиться от мачехи, ведь у нее там, похоже, серьезно было с этим боровом. Но мой каблук в его виске, скорее всего, нарушил ее матримониальные планы.
Мой план просто сидеть и ни о чем не думать не сработал. Я вновь и вновь прокручивала в голове сцену знакомства с принцем. Привык, наследничек, что ему не отказывают. Конечно, голубая кровь, сильный маг, еще умен и недурен собой, тут любая в него вцепится обеими руками. Я не исключение. Не в том смысле, что вцеплюсь, все же гордость не позволит, а в том, что несмотря на мерзкое поведение, он мне понравился. Вероятно, сильнее всего повлиял тот факт, что в нашем графстве все мужики простые, как палки, магов и вовсе нет. Детей с даром еще в детстве забирают в магические школы, а потом, после выпуска, у них распределение, и обратно мало кто возвращается.
Эрик – отдельный случай. Он по большей части даже не человек, только успешно притворяется им. Но я его как мужчину никогда не воспринимала, для меня он всегда был кем-то вроде близкого родственника, возможно, брата.
Я провела рукой по траве, собирая влагу. Вокруг витал ошеломляющий аромат цветов, тихо стрекотали кузнечики, тоскливо пела какая-то ночная птица, в черной воде отражались первые звезды. Вот оно, истинное и первозданное волшебство. Жизнь не замирает ни на единый миг, при любых обстоятельствах продолжая борьбу. Что-то умирает, но ему на смену тут же приходит что-то новое. Удивительный, бесконечный цикл. И магия человеческая на фоне этого кажется разрушительной.
Я никак не могла определить, что за птица так протяжно и жалобно выводит свои трели. Но мысли мои переключились вдруг на родителей. Захотелось домой, в мамины объятия, туда, где хоть одна живая душа любит меня и ждет. Я часто задумывалась, что дом – это место, куда хочется возвращаться несмотря ни на что. У меня такого места больше нет. И, возможно, уже никогда не будет. Песня закончилась на высокой ноте, и невидимый исполнитель замолк, оставив меня сидеть, задыхаясь от едва сдерживаемых рыданий. Сердце сжалось от тоски и боли, и я впервые в жизни плакала, не скрывая слезы, позволяя им крупными горошинами скатываться по щекам и падать на подол измятого платья.
Я не сразу поняла, что именно изменилось. А когда поняла, было уже слишком поздно. Кузнечики замолчали, и мир вокруг как будто замер в преддверии бури. Легкий ветерок, что едва шевелил мне волосы, сменился полным штилем, и даже рябь на воде пропала, превратив озеро в гладкое зеркало. Приготовившись к самому худшему, я вытащила ноги из воды и повернулась. Позади, сверля меня изучающим, чуть насмешливым взглядом, стоял принц.
Глава 11
Первое мое желание – сигануть в воду, но, боюсь, после насыщенного дня у меня не хватит сил выплыть. Поспешно вскочив, я склонила голову и присела в глубоком реверансе, про себя радуясь, что принцу не видно мое лицо. Порезанную ступню обожгло болью, и я поморщилась, но продолжала стоять, не смея даже вздохнуть. Вернувшийся ветерок коснулся мокрых щек, окончательно растрепал волосы и донес до меня незримое, но буквально разлитое в воздухе напряжение. Вряд ли Его Высочество ожидал встретить кого-то здесь в столь поздний час. И уж точно он не рад этой встрече, потому что я буквально кожей чувствую его недовольство. И мне крупно повезет, если прислуге вообще дозволено находиться в королевском саду. Если же нет, то мне лучше убраться как можно скорее.
Не поднимая головы, я попыталась прошмыгнуть мимо принца, обогнув его по широкой дуге.
– Ты забыла, – его голос прозвучал у меня практически над ухом, и я вздрогнула всем телом, не ожидая вообще услышать его. Поспешно подняла голову и, проследив за взглядом наследного Артаура, едва не хлопнула себя рукой по лбу. Башмаки. И мокрый фартук.
И как его понимать? Я должна вернуться и забрать свое барахло? Ну конечно, должна. Может, Его Высочество желает посидеть на берегу, а тут старая вонючая обувь по соседству. Представив на его месте графиню Милтон, я ужаснулась. Мачеха за такое точно бы выпорола.
Стиснув зубы, побежала обратно, стараясь не наступать на порезанную ногу. Не получилось. И, подхватив свои вещи, я так и осталась стоять, остановленная очередным негромким вопросом принца.
– Что с ногой? – поинтересовался он.
Я замерла, судорожно ища правдоподобный ответ. Но паника плохо влияет на мои умственные способности.
– Порезалась, – призналась я честно. – Это мой первый день во дворце.
И последний. Чувствую, вылечу отсюда прямо сейчас, как пробка из бутылки игристого вина. И это в лучшем случае.
Не услышав ответа, я неуверенно взглянула на принца. Он стоял, не приблизившись ни на шаг, и прожигал меня чуть насмешливым, с долей презрения, взглядом. Переодеться после бала он, видимо, не успел, только снял камзол и остался в одной свободной черной рубашке. Несколько верхних пуговиц были расстегнуты. И я бы восхитилась внушительным разворотом плеч и притягивающим взгляд треугольником загорелой кожи, если бы не была так напугана. И сбита с толку. Он принц. Зачем он тратит свои слова и свое время на служанку? Это какая-то игра?
К моему сожалению, принц Кристиан слишком сообразителен и наблюдателен, и права на ошибку у меня нет. Нельзя выдать себя ни голосом, ни движением. Узнать меня он, конечно, не сможет. Очень сомневаюсь, что взгляд на грязную горничную в мятом платье вызовет в голове наследного Артаура воспоминание о незнакомке с бала, однако чем Тьма не шутит. Передо мной боевой маг, ему не обязательно видеть мое лицо, достаточно ауры. Отведя взгляд, я судорожно соображала, как бы улизнуть. Вся моя смелость и злость исчезли под пристальным взглядом синих, как сумеречное небо, глаз. Остался лишь панический страх, что мой обман будет раскрыт. И пусть я вовсе не горничная, а дочь барона Кристоффа, это не поможет мне избежать сурового наказания. А если еще убийство вскроется… И очень надеюсь, Его Высочество не любитель потискать служанок, иначе все может закончиться крайне плачевно. В лучшем случае я лишусь невинности, а в худшем, и эта тенденция меня уже пугает, королевство лишится наследника.
– Покажи, – голос принца заставил меня вздрогнуть. Может, послышалось? Нет, не похоже, потому что Его Высочество двумя стремительными шагами преодолел разделяющее нас расстояние.
– Ваше Высочество? – для достоверности бы еще начать заикаться, но я не настолько хорошая актриса. Хватит и моего тихого, дрожащего голоса. Не дождавшись чего-то более внятного, Кристиан Артаур подхватил меня на руки и усадил на траву так быстро, что я не успела даже пикнуть. Усевшись рядом, он схватил меня за ногу и уложил ее к себе на колени, безошибочно определив, где именно находился порез. Я лишь сдавленно охнула, когда увидела эту картину: моя босая мокрая ступня на безупречной ладони наследного принца.
Похоже, королевского наследника это ничуть не смутило. Тихий щелчок пальцами, и над головой принца взмыл магический светлячок, осветив берег озера. Осмотрев мою ногу, Его Высочество взглянул на меня с сожалением.
– Будет больно, – предупредил он. Я кивнула, все еще находясь в ступоре от происходящего. Тьма милосердная, кто бы мог подумать? Ступню обожгло болью, когда он пальцами соединил края раны, но я стиснула зубы и не издала ни звука. Терпимо. По сравнению с тем, что мне устраивала мачеха, это комариный укус. Ладонь принца внезапно показалась нестерпимо горячей, и в следующую секунду в ногу хлынуло тепло, кожу закололо. Я от неожиданности вздрогнула, но принц держал крепко, не оставив и шанса вырваться на свободу. Странно, я думала, боевые маги не умеют исцелять. У них несколько иная задача – убивать много и быстро.
– Голова не кружится? – наследный Артаур посмотрел мне в глаза. Вид у него был донельзя хмурый и сосредоточенный.
Я прислушалась к себе и отрицательно качнула головой. Хмыкнув, принц вытащил из-за ворота амулет с матовым синим камнем и провел им над раной. Ногу обдало холодом, но этим все и ограничилось. Его Высочество помрачнел еще больше.
– Странно, – пробормотал он тихо, и я вновь почувствовала поток исцеляющей магии. На висках принца выступила испарина, глаза заблестели, а я начала всерьез беспокоиться. Может, целительство – не его сильная сторона? Боль в ноге усилилась, и я поерзала, пытаясь устроить ее удобнее. Взгляд наследника, направленный на меня, стал откровенно подозрительным.
– Что-то мешает ране закрыться, – он убрал амулет обратно за ворот рубашки. – И я готов поклясться, что это яд, но драконит не реагирует.
Я похолодела. В ушах зашумело, перед глазами замелькали черные точки. Объятия Смерти. Похоже, малышка Софи успела влить отраву в вино, а в кармане у нее остался пустой пузырек. Меня начало колотить, и это не укрылось от внимательного взгляда принца. Но это все теперь не важно.
– Объятия Смерти, – с трудом шевеля губами, пролепетала я. Теперь уже можно.
– Даже так? – брови Его Высочества изогнулись в изумлении. Еще раз внимательно осмотрев рану, он коснулся ее пальцем. Я дернулась, но скорее инстинктивно. Это должно было быть больно. Но не было. Я как будто разделилась и смотрела со стороны на эту странную, нереальную картину. Палец наследного Артаура окрасился моей кровью, и тот, не долго думая, сунул его в рот. Зажмурился, что-то промычал, и все это под моим пристальным, полным ужаса взглядом. Но постепенно в сознание пробилось воспоминание, как он рассказывал о годах, проведенных на магической практике. Он истинный боевик, и вряд ли его можно напугать небольшим порезом. Но яд…
– Действительно, – заключил он. – Объятия Смерти не определяется драконитом, но вкус и запах ни с чем не спутаешь. Где, говоришь, он был?
Я точно помню, что ничего не говорила.
– Вино из рафы.
– Умно, – одобрил принц. – Запах рафы перебивает все остальные, а сладкий яд в сладком вине почувствовать почти невозможно.
– Что теперь делать? – я изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал. Было до одурения страшно, но не за себя. Это что же получается, Его Высочество только что добровольно принял смертельный яд? Я его отравила? За такое меня сначала четвертуют, потом повесят, а что останется – сожгут. И это в лучшем случае.
– Симптомы появятся через двое суток. Если за это время ты выпьешь отвар могильника, ничего с тобой не случится, – Артаур заметно расслабился. Цапнув снова мою ногу, он коснулся пореза кончиками пальцев, и на этот раз это ощущалось как что-то ледяное, пробирающееся под кожу. Боль исчезла совсем, как будто ее и не было. Остались лишь холодные королевские пальцы на моей лодыжке.
– Так просто? – я постаралась отвлечься от странных ощущений, охвативших меня. До этого ко мне прикасался лишь Эрик, но это было как-то невинно и без всякого умысла. От близости принца у меня дыхание перехватило, и сердце заколотилось обезумевшей птичкой.
– Не просто, – Его Высочество строго посмотрел на меня. – Кто в здравом уме и по своей воле возьмет и выпьет отвар могильника?
Оценив размер моих округлившихся глаз, он кивнул. Более горькой и вонючей травки в Алоране нет.
– На то и расчет. Когда появятся симптомы, делать что-то будет уже слишком поздно. Останется только написать завещание, дела свои закончить и готовиться к неминуемой встрече со смертью.
– Простите, Ваше Высочество, – тихо покаялась я.
– За что? – в синих глазах отразилось искреннее недоумение.