С братом вопрос решился на удивление просто. Ганс влюбился в польскую еврейку, и в Германии тех лет у них будущего не было. Брату дали денег, и он в течении двух месяцев простажировал брата. Ввёл его в курс своих обязанностей, иногда Фриц выходил за брата на работу. Гансу всё время приходилось имитировать хромоту. Когда Фриц окончательно освоился, брат со своей уже беременной невестой уехал в Польшу. Фриц очень радовался за брата, единственного на свете родного и близкого человека.
А Фриц начал работать помощником завхоза в департаменте авиапромышленности. Он не отказывался от командировок, часто ездил по заводам. Централизованное снабжение тряпками, швабрами, мётлами и мылом гораздо выгоднее чем розничные покупки. И Фриц на добровольных началах помогал отделу снабжения разруливать эти вопросы. Очень скоро старательного парня, не отказывающегося от частых командировок и сверхурочной работы перевели в отдел снабжения. Командировки позволяли мотивированно встречаться с сотрудниками Боинга, внедрёнными на немецкие заводы. Фриц собирал у них информацию и через мексиканского коммивояжёра передавал её в родную компанию. Постепенно Фриц помимо роли простого связника, стал заниматься и анализом информации. Компанию очень интересовали разрабатываемые немцами реактивные и ракетные двигатели. Хоть Фриц и занимался обеспечением поставок на заводы хозтоваров, но всё равно несколько раз смог тиснуть весьма ценные сведения по интересующей Боинг тематике. И счёт Фрица в банке очень сильно приблизился к миллиону.
В октябре 38-го жизнь нанесла Фрицу удар. Брат с женой и маленькой дочкой приехали из Польши в Рейх забрать отца жены лечившегося в Баден-Бадене и попали под депортацию польских евреев. Немцы выперли из Рейха всех имевших польские паспорта или родившихся в Польше евреев. А Польша отказалась их принять, ссылаясь на то что у многих из них нет или просрочены документы. Десятки тысяч людей сидели под открытым осенним небом на нейтральной полосе между немецкими и польскими КПП на границе. Есть было нечего. Поляки и немцы периодически постреливали из пулемётов по несчастным, пытаясь заставить их убраться на противную сторону. Иногда нервы у людей не выдерживали, и они начинали штурмовать польскую границу, обратно в Рейх никто не хотел. Поляки стреляли по безоружным. Брат с женой и племянницей погиб там на границе, то ли от польской пули, то ли были просто затоптаны толпой.
Фриц любил свою родину-Германию, он любил и Америку, ведь там он получил хорошее образование и хорошую работу. Когда он вернётся в Америку, у него будет очень много денег, и он будет очень уважаемым человеком в большой компании. Гитлер и нацисты для Фрица ни чем не отличались от Рузвельта, уморившего голодом несколько миллионов фермеров и заставившего миллионы рабочих осушать болота за еду. На концлагеря и притеснения евреев Фриц смотрел со стороны, его это не касалось, ему повезло остаться в стороне и от американских проблем и от немецких. Смотрел равнодушно, пока эти проблемы не лишили его брата. И после этого он стал ненавидеть Гитлера и нацистов.
Когда началась война, многих сотрудников отдела и департамента мобилизовали в армию. Фриц же с его инвалидностью естественно медкомиссию не прошёл. В департаменте открылось много вакансий и Фриц очень быстро стал сначала заместителем начальника отдела, а потом и начальником отдела. Связь с Америкой и компанией усложнилась, но продолжала существовать. А возможности Фрица по добыванию информации увеличились. Фриц стал миллионером. Причём и в Америке и в Рейхе. На военных заказах не зарабатывал только ленивый. Не то чтобы Фрицу нужны были деньги. В какой-то момент он начал рассматривать воровство бюджетных средств Рейха как некую разновидность спорта. Бокс и футбол ему были недоступны, и он с головой ушёл в новую игру. Завёл много знакомств и на авиазаводах и в Люфтваффе. И генералы, и наёмные менеджеры на заводах одинаково любят деньги.
В конце 42-го года в Люфтваффе и авиапромышленности запахло чисткой. Авиация не справлялась со своими задачами на Восточном фронте, а заводы не успевали восполнять потери Люфтваффе. Умные люди и из кризиса могут извлечь пользу. А у Фрица мозги варили. Контакты с нужными людьми, подкреплённые дорогими подарками или толстыми до пошлости конвертами, обещали в начале 43-го года сделать Фрица заместителем начальника департамента. Пока правда не первым, а вторым заместителем.
4 января 1943 год. г. Берлин.
Два дня назад, Фриц получил очередное задание от куратора из компании. Задание было необычное для Фрица, но выполнение его сулило ещё больше увеличить долларовый счёт. Раньше Фриц и подчинённые ему нелегалы только собирали информацию, а теперь большие боссы из Америки требовали перейти к активным действиям. Случай выполнить задание представился неожиданно быстро. На аэродроме Темпельхоф собиралась представительная делегация для полёта во Францию. Геринг вёз специалистов авиапромышленности для инспекции французских авиазаводов. Фрица включили в эту делегацию. Адмирал Канарис с группой своих сотрудников тоже был в этой делегации. Было необходимо обеспечить полную интеграцию французской авиапромышленности в военно-промышленный комплекс Третьего Рейха. Делегация летела двумя самолётами Фокке-Вульв Fw 200 (134) Люфтганзы числившимися за департаментом, в котором работал Фриц. Фриц же и отвечал за снабжение этих «Кондоров» всем необходимым от топлива и до салфеток в бортовом баре.
Один из 20-ти литровых бочонков с пивом был заряжен взрывчаткой с химическим взрывателем. Бочонок под контролем Фрица был загружен в бар самолета, на котором должен был лететь, в том числе и Канарис.
Когда на аэродром приехали Геринг и Канарис, выяснилось что рейхсмаршал решил лететь в одном самолёте с адмиралом. Всё бы ничего, хотя Геринга Фрицу не заказывали. Но один из помощников Геринга обещал в этой поездке представить Фрица рейхсмаршалу, как перспективного сотрудника департамента. И когда руководители Рейха уже загрузились в самолёт, он позвал Фрица туда же. Мол, в полёте как раз будет время представить Фрица руководству. Фриц начал отнекиваться. Убить кого-нибудь из шишек Третьего Рейха, да ещё и за деньги он был не прочь. Но положить за это свою жизнь он не был готов. Помощник не отставал, Фриц упирался. Охрана аэродрома с любопытством взирала на препирательства.
Не известно по какой причине, но химический взрыватель сработал раньше времени. Двадцать килограмм взрывчатки рванули в середине «Кондора», полностью заправленный самолет полыхнул четырьмя тоннами отличного авиационного топлива. В самолёте сгорели все. Геринг и Канарис шансов спастись не имели. А вот Фрица и помощника рейхсмаршала взрывом отбросило в сторону.
Второй самолёт тоже был повреждён. Взрывом его потащило в строну и сломало стойки шасси. Повредило топливные баки, и бензин начал растекаться по лётному полю. Но подоспевшие пожарные сумели отстоять второй «Кондор» и лужа бензина в которой валялся без сознания Фриц, не загорелась. Вся одежда на Фрице сначала вспыхнула, но огонь на ней потух от взрывной волны отбросившей удачливого промышленного шпиона и неудачливого диверсанта. Если бы на одежде Фрица осталась бы хотя бы маленькая искорка, то многое в истории САСШ и в истории их успехов пошло бы иначе.
Минут через десять прибыли медики и начали хлопотать над пострадавшими. Контуженного и подгоревшего диверсанта повезли в госпиталь. Очень скоро вспомнили странное поведение Фрица на аэродроме. И в палату к нему ещё до вечера пришли хмурые ребята из СД. Очнувшийся Фриц за дозу обезболивающего рассказал всё. Он сдал всю сеть американской разведки в авиапромышленности Рейха и Люфтваффе.
Несколько слов от автора.
Провал американской разведывательной сети в авиапромышленности Третьего Рейха привёл к тому, что американцы не смогли к концу войны получить исчерпывающее представление о ракетной программе немцев. Не смогли определить круг ключевых людей в этой программе и соответственно не смогли получить их в своё распоряжение. С технологиями была – та же печалька. Американцы были вынуждены всё делать сами, постоянно утыкаясь в трудноразрешимые проблемы. И как результат – развитие в США реактивного двигателе-и самолёто-строения и ракетная программа очень сильно затормозились.
Ещё один итог удавшегося покушения на Канариса. Вальтер Шеленберг (135) был назначен руководителем расследования этого теракта и временно исполняющим обязанности начальника Абвера. Разбирая документы адмирала, Шеленберг к своему удивлению обнаружил документы свидетельствовавшие о работе Канариса на англичан. Тщательная проверка привела к провалу английской разведсети в Абвере и МИДе Германии и серьёзной чистке в среде германских англофилов. Многие хорошо разработанные операции Абвера против Англии, до этого саботировавшийся адмиралом или просто сданные им МИ-6, теперь заиграли новыми красками. Вальтер Шеленберг хоть и был тоже за союз с Англией, но за равноправный союз и не собирался быть агентом англичан. После чистки Абвера, те кто после неё выжил, были переведены в реорганизованное шестое управление РСХА. Шеленберг был назначен начальником этого управления – он стал главой ВСЕЙ внешней разведки Рейха на год раньше чем в истории полковника Балязина.
Ещё одним следствием покушения, стало назначение на пост рейхсминистра авиации, бывшего руководителя Люфтганзы Эрхарда Мильха (136). Мильх гораздо больше разбирался в авиапромышленности, чем Геринг и смог очень сильно поднять производительность на авиазаводах. При нём Рейх стал меньше тратить денег на различные сказочные прожекты сверхоружия, человеку, досконально разбирающемуся в самолётостроении, было сложнее навешать лапши на уши, чем целиком погрузившемуся в политику Герингу. Мильх сосредоточился на текущих потребностях Рейха и Люфтваффе. Проекты летающих тарелок, самолётов-невидимок и баллистических ракет для обстрела через океан США, были отложены на потом. В результате к концу войны в Рейхе смогли создать и запустить в массовое производство стратегический бомбардировщик, по своим характеристикам не уступающий американским стратегическим бомбардировщикам того времени. Ну и ракет ФАУ было выпущено больше, летали они дальше и попадали точнее.
7—8 января 1943 год. Индийский океан.
Транспорт серии «Либерти» под американским торговым флагом с именем «МакГрегор» шёл с грузом военной техники и боеприпасов в Иран. «МакГрегор» вёз 70 легких танков «Стюарт», столько же БТРов «Скаут», по сотне легких 37мм орудий ПТО М3 и 20мм зенитных «Эрликонов», боеприпасы ко всему этому богатству и по мелочи всяку разну стрелковку. Транспорт удачно избежал встречи с немецкими «волчьими стаями» и теперь вероятность встретить подчинённых Карла Дёница уменьшалась с каждой милей. А до подчинённых Исороку Ямамото было ещё очень далеко. Хотя в принципе и те и другие в эти воды иногда заплывали, но не столь часто что бы вздрагивать от каждого громкого всплеска волны и от каждой тени на горизонте.
Четыре дня назад в Порт Элизабет на борт судна поднялся самоуверенный человек, представившийся мистером Смитом, одетый по английской колониальной моде и вручил капитану бумаги от судовладельца. В них капитан извещался о том, что судно поступает во временное распоряжение мистера Смита и все распоряжения оного обязательны к исполнению.
С мистером Смитом на судно поднялась дюжина крепких неплохо вооружённых парней. Старший этой команды о чём-то переговорил с сержантом командовавшим взводом моряков-артиллеристов и тоже предъявил ему какие-то документы.
Как только «МакГрегор» вышел из Порт Элизабет, парни мистера Смита выселили судового радиста из радиорубки и выставили возле неё вооружённый пост. Мистер Смит объявил капитану, что в режиме радиомолчания судно идёт не в Басру, а в Лоренсу-Маркиш. На любые вопросы по поводу изменения маршрута мистер Смит отвечать отказывался. Накануне мистер Смит распорядился закрасить название судна, и написать новое название «Вики». После этого мистер Смит выдал капитану новый комплект судовых документов оформленных на новое название судна, и изъял при этом старый комплект. Капитану мало нравились все эти телодвижения, но делать нечего, мистер Смит в своём праве. Тем более, что судовладелец в распоряжении о полномочиях мистера Смита, дополнительно сообщал, что за этот рейс команда получит двойную оплату, а капитан – тройную.
И вот «МакГрегор», теперь ставший «Вики» входит в порт Лоренсу-Маркиш. Португальские портовые чиновники проявили к «МакГрегору» на удивление мало внимания. Катер с портовыми чиновниками встречал не капитан, а мистер Смит. Разговор у них случился очень короткий, всего пара минут. Мистер Смит передал главному из чиновников какие-то бумаги и плотный пакет. И катер увёз обратно явно коррумпированных представителей портовых властей. Поднявшийся на борт, вместе с чиновниками, лоцман резво провёл судно к причалу. И мистер Смит дал команду начать разгрузку корабля.
Весело заработали все три грузовые стрелы «МакГрегора-Вики» и помогающие им портовые краны. Мистер Смит пообещал команде и портовым докерам хорошие премиальные за быструю разгрузку судна. Вся техника и контейнеры шустро перегружались на без задержек подходившие грузовые составы. До конца суток разгрузка судна была закончена. Мистер Смит честно рассчитался со всеми задействованными сём действе. После чего сообщил капитану, что он со своими людьми остаётся в порту. «МакГрегор-Вики» же должен следовать по кратчайшему маршруту к Мадагаскару, не доходя 400 миль до него лечь в дрейф. Там дожидаться подхода другого судна, с которого передадут новые судовые документы и инструкции от судовладельца. Смит передал капитану ключи от судовой радиорубки и под роспись сообщил о запрете ею пользоваться до прихода в назначенную точку дрейфа.
Мистер Смит умолчал, что двое суток назад, с борта «МакГрегора» был подан по радио сигнал SOS, и короткое сообщение о том что судно атаковано подводной лодкой и тонет.
Капитан, исполняя инструкции, немедленно вывел судно из порта в океан и направил его по указанному маршруту. На рассвете неизвестная подводная лодка выпустила по «МакГрегору-Вики» четыре торпеды. Все четыре торпеды попали в цель. Спешно открытая радиорубка явила радисту и капитану выведенную из строя радиостанцию. Через пятнадцать минут «МакГрегор» затонул. Всплывшая подводная лодка расстреляла шлюпки и спасательные плотики с экипажем судна. И некому было удивляться тому, что сигнал о торпедной атаке был отправлен в эфир почти за трое суток до самой атаки.
7—8 января 1943 год. г. Претория, ЮАС.
Прокурор города был хорошим человеком, примерным семьянином, любящим мужем и отцом, верным подданным Его Величества. Он искренне переживал за родину ведущую тяжёлую войну с Германией и Японией. И даже стеснялся признаться самому себе в том, что не сожалеет о том, что служба королю занесла его в эту дыру далёкую от ужасов войны.
Как всегда после работы он зашёл в уютный паб. Заказал себе виски с содовой и со льдом и расположился на открытой террасе расслабленно наблюдая за неспешной вечерней жизнью города. Дневная жара уже спала, лёгкий ветерок приятно охлаждал. Посетителей на террасе почти не было, только двое видимо приезжих фермеров неспешно потягивали пиво.
На террасу зашёл симпатичный парень лет тридцати, в правой руке он держал небольшой бумажный свёрток. Парень огляделся, встретился глазами с прокурором, приветливо улыбнулся и пошел лавируя между стоиками к месту где расположился прокурор. Прокурор лениво пытался вспомнить, где он видел этого парня. Вспомнить не получалось. А парень тем временем уже подошёл, и с улыбкой произнёс странную фразу: – Не желаете ли попробовать рыбки господин прокурор?
Пока прокурор соображал как ему отреагировать, парень вытряхнул из свёртка на стол средних размеров скумбрию. Скумбрия сильно воняла, прокурор ошарашенно уставился на вонючую рыбину и не заметил как в левой руке парня оказался длинный стилет. Прокурор набрал в грудь воздуха чтобы изречь отповедь наглецу, произнести хоть что-то он уже не смог. Стилет мягко прошёл между ребрами и пропорол насквозь сердце прокурора. Парень ещё поднажал на рукоятку и приколол прокурора к спинке кресла. После чего вежливо попрощался с трупом и неспешно пошёл на выход.
Фермеры тоже не стали задерживаться на террасе, оставили под кружками недопитого пива несколько монет и удалились не попрощавшись. Официанты почему-то очень долго не выходили на террасу, и труп подданного Его Величества обнаружили случайные посетители только через полчаса.
Расследование начатое полицией мало чего дало. Никто ни чего не видел. Рукоятка стилета не имела отпечатков пальцев. Заместитель прокурора, вызванный на место убийства, озадаченно пытался вспомнить, где он слышал о рыбе на месте преступления. Так ни чего и не вспомнив, он пришёл в приятное расположение духа. Ведь скорее всего он станет новым прокурором города, а это солидная прибавка к зарплате. Пусть полиция занимается поисками убийцы. Если найдёт, то надо будет передать в камеру бутылочку хорошего виски.
На следующее утро, будущий прокурор города принимал дела, и был в хорошем настроении. Настроение ещё больше поднялось, когда к нему зашёл глава коллегии адвокатов. Глава коллегии сообщил, что по его сведениям губернатор дал команду подготовить бумаги на его назначение новым прокурором Претории. Далее адвокат попросил не затягивать расследование дела какого-то грабителя банков. И новый прокурор не глядя подписал постановление о проведении следственного эксперимента с участием членов банды грабителей.
После полудня из стен тюрьмы выехало два грузовика и один легковой автомобиль, и направились за город в вельд. Проехав километров пятнадцать, маленькая колонна остановилась у небольшой рощи. Из грузовиков полицейские начали выгружать закованных в наручники арестантов. В этот момент с опушки рощи ударила пулемётная очередь. Пули прошли над головами. Одновременно из-за деревьев окружая колонну, выехали около двадцати всадников вооружённых автоматами.
Немая сцена. Полицейский конвой понятливо поднял руки вверх. Полицейских быстренько разоружили. С арестантов сняли наручники. После чего арестанты опять забрались в машины и укатили вслед за всадниками, оставив у рощи облегчённо переводящих дух восьмерых полицейских, двух следователей и адвоката.
8 января 1943 год. г. Бомбей, Индия.
Бомбейская газета Bombay Times and Journal of Commerce» :
«Найдено тело пропавшего два дня назад лидера, так называемого Индийского национального конгресса Махатмы Ганди. Как уверяют близкие М. Ганди, он исчез два дня назад, не вернувшись домой с очередной вечерней прогулки в саду рядом с домом. Поиски по началу ни чего не дали. Однако в полицию Калькутты обратился содержатель опиокурильни с заявлением о том, что в его заведении умер неизвестный ему старик. Каково же было удивление прибывших в опиокурильню полицейских, когда в умершем старике они опознали пропавшего Махатму Ганди. По словам судебного медика М. Ганди умер от чрезмерного курения опиума. Когда и где состоится церемония сожжения М. Ганди, пока не сообщается»
«Взрывы мечетей в Западном Бенгале привели к погромам в индуистских кварталах в Карачи, Синде, Фейсалабаде, Лахоре и Пешаваре»
«В Восточном Бенгале прогремели взрывы, по меньшей мере, в трёх мечетях. Наблюдатели отмечают, большую вероятность беспорядков из-за гибели в одной из мечетей лидера Всеиндийской мусульманской лиги Мухаммада Али Джинна. Эта вероятность ещё более усиливается если подтвердятся слухи, что Субхас Чандра Бос тайно прибыл в Бенгал с большой группой своих сторонников.»
«Подавший четыре дня назад сигнал SOS сухогруз „М. Левински“ серии „Либерти“, найден выбросившемся на берег на полпути по побережью от Карачи к устью Инда. По сведениям из некоторых источников „М. Левински“ вёз груз лёгкого стрелкового оружия и боеприпасов к нему в Египет. К прибытию на место кораблекрушения полиции, весь груз был полностью разграблен. Исходя из грузоподъемности судна на нём могло находиться несколько сотен тысяч единиц стрелкового оружия и до миллиарда патронов к нему.»
«Сводка с Бирманского фронта. Чан Кайши по видимому не сможет оказать помощь английским войскам в Бирме. Неожиданно для штаба Арчибальда силы, которыми располагает в Южной Бирме 15-я армия генерала Сёдзиро Иида. Штаб генерала Арчибальд Уэйвелл не подтверждает усиливающиеся слухи о том, что части 15-й японской армии уже вышли к границе Восточного Бенгала.»
4—6 января 1943 год. Средиземное море – г. Порт-Саид – г. Каир, Египет.
Геворк явно переоценил свои способности морехода. Путь от Кирении до Акамаса длиной в 60 миль, занял у него почти весь день. Море сильно штормило, сильный северный ветер постоянно пытался выкинуть небольшой кораблик на прибрежные камни. Мощности двигателя иногда не хватало для борьбы с ветром и волнами.
Звуки с Кипра заглушались шумом ветра и рёвом волн, но на острове то тут, то там были видны вспышки взрывов. В прорехах расходящихся иногда облаков изредка появлялись самолёты. Очень повезло, что маленький ржавый рыбацкий кораблик был ни кому из бьющихся за остров сторон не интересен. Повезло что ни кто из разумных не пытался обстрелять корабль. Не повезло, с силами природы. Законы химии и биологии ослабили обшивку корпуса. А законы физики неумолимо наполняли трюм водой. Помпа весь день справлявшаяся с откачкой воды, к вечеру сдохла, и корабль стал медленно погружаться в воду. Про путь в Египет уже можно было забыть. Не факт что и до острова кораблик бы добрался. Над морем уже сгущались вечерние сумерки, когда сзади тонущий корабль догнал эсминец – корабль Его Величества Janus.
Чем руководствовался капитан эсминца, приказав замедлить ход и осмотреть рыбацкий баркас, он и сам потом не смог объяснить. Но для майора Джонса и Геворка, эта команда стала спасением. Личные документы младшего капрала Британской армии Геворка Варданяна, как и майора Джонса хоть и катастрофически промокли но были вполне читаемы. Поэтому бесчувственного майора сразу унесли в лазарет, а младшего капрала Варданяна отправили на камбуз отогреваться горячим ромом с чаем. Команда коку от капитана эсминца была на самом деле другая, он приказал напоить чаем с ромом, но кок немного изменил рецепт.
Утром следующего дня эсминец ошвартовался в Порт-Саиде. Очнувшегося Джонса сразу отвезли в военный госпиталь. Перед отправкой, он попросил капитана эсминца помочь Геворку в порту оформить документы для проезда в Каир, в Египетский офис МИ-6.
Начальник порта без проблем выписал предписание, и даже распорядился подсадить Геворка в колонну идущую в Каир. Уже вечером Геворк был в Каире. Но сразу искать офис МИ-6 он не стал. Сначала заселился в гостиницу, потом зашёл на почту и отправил телеграмму отцу. И только после этого нанял извозчика и поехал в офис.
Полночи Геворк рассказывал дежурному офицеру о судьбе разведшколы, бое в замке Святого Иллариона и спасении начальника школы майора Джонса. Потом ещё долго писал отчёт обо всём рассказанном. Утром руководитель разведофиса хотел отправить младшего капрала Варданяна в казармы при комендатуре гарнизона. Но в это время в офис позвонил заместитель начальника гарнизона и осведомившись о Геворке, попросил разрешить ему жить в гостинице. Мол, влиятельные друзья и партнёры Варданяна-старшего очень просили об этом. Вопрос с жильём был для нового временного начальника Геворка не принципиален. И Геворк получил три дня выходных, с обязательством раз в день звонить в офис и узнавать не будет ли для него каких распоряжений.
Вернувшись в гостиницу, Геворк получил от портье ответную телеграмму от отца. И через два часа уже пил кофе в небольшой кофейне с каирским партнёром отца.
Очень многие в Каире знали этого успешного торговца фруктами. Он сумел стать поставщиком продовольствия в английскую армию на Ближнем Востоке, многие британские генералы и чиновники не брезговали принимать от него дорогие подарки. Но единицы знали, что у этого торговца есть специальное звание – майор Государственной Безопасности и его личное дело лежит в отделе кадров первого управления ГУГБ НКВД СССР.
И уже вечером 6-го января резидентура Советской внешней разведки в Египте, начала готовить экспедицию на Кипр, за архивом английской разведшколы, готовившей агентов для работы от Средней Азии до Ливии и от Северного Кавказа до Аравии и Судана.
7 января 1943 год. г. Ногинск, Московская область – г. Горький.
Утром в Ногинске встретил штабной эшелон бригады. Час времени у нас был, пока меняли паровоз. Хайретдинов, получивший полковника, был в хорошем настроении, и совсем не парился на счёт своего ареста. Типа, всяко бывает, я за собой ни чего такого не чувствую, советский суд самый справедливый суд, а чекисты-особисты люди подневольные – им приказали, они арестовали. Нет не били, не пытали. И вообще успели доехать только до Джанкоя, там ждали попутного поезда до Ростова, там их и застала команда вернуть Артура назад в бригаду. Морозов остался в Ростове, контролировать погрузку запчастей со склада. Завтра должен тут будет проехать.
Поставил задачу Хайретдинову и Корнееву на подготовку бригады к новому рейду. Что, куда, зачем – расскажу когда сам до Валдая доеду.
У меня по плану был полёт в Горький на ГАЗ, к Астрову. Лаврентий Павлович выделил мне целого капитана ГБ в сопровождающие с грозными бумагами от Ставки, вытребовал у Зальцмана серьёзного дядьку из Наркомата танковой промышленности с серьёзными полномочиями, и выделил самолёт для командировки в Горький.
Попрощался со своими штабными и бегом на аэродром, в смысле быстро-скоро, на машине. Самолёт уже стоит под парами, гбэшник и ответственный товарищ из НКТП топчутся под крылом Ли-2. Грузимся, взлетаем. Через час уже в Горьком. Нас встречают. Грузимся в две эмки – и на ГАЗ. Там тоже ждут. Идём сразу в кабинет главного танкового конструктора завода Николая Александровича Астрова (137). Молодой ещё мужчина, интеллигентное лицо с обязательными очками, умный взгляд запавших глаз на немного осунувшемся лице.
Представляюсь, сопровождающие показывают документы, подтверждающие серьёзность встречи.
– Николай Александрович, есть несколько проблем которые наверное только Вы можете решить.
– Так уж и только я? У нас незаменимых нет. – улыбается Астров.
– Может ближе к делу? – это товарищ из наркомата.
– Да, давайте.
– В общем, Николай Александрович, нужны новые машины, ограниченная серия и быстро, две-две с половиной недели. Первая – ЗСУ – зенитная самоходная установка на базе Т-70. Открытая вращающаяся рубка со счетверёнными крупнокалиберными пулемётами и второй вариант со спаренными 20мм автоматическими пушками. Штук по 20—30 того и того. Далее – САУ – самоходная артустановка, на той же базе, открытая вращающаяся рубка, орудие – 76—85 мм. Штук 40—50. И третье, та же база – самоходный 120 мм миномёт. 30—40 единиц.
– По САУ-сразу нет. Не успеем. Возьмите СУ-76 их вроде в Коврове начали делать или нашу СУ-71 или СУ-74, но они все с неподвижной рубкой. Поставить вращающуюся башню с орудием больше 50—60мм на лёгкий корпус сложная задача. Быстро её не решить.
– Но Вы работаете над этой темой?
– Я подумаю над этой темой. По ЗСУ – можно быстро переделать нашу ЗСУ ГАЗ-72 там 37мм автомат стоит, туда можно и спарку 20мм поставить и крупняки. По миномётам самоходным тоже не проблема – сделаем. Только вы же должны понимать. Испытания и принятие на вооружение процесс долгий как не ускоряй.
– Мне хватит заводских испытаний, войсковые испытания я же и буду фактически проводить. Поясню для ясности. Мне нужен ресурс техники на 700 километров. 700 километров вся техника должна пройти. Что будет с ней потом – не важно хоть на переплавку. По вооружению – ресурс на две недели боёв средней интенсивности.
– Это куда ж Вы за две недели на семьсот километров уйти собрались?
– ГХМ-КР, Товарищ Брежнев, товарищ Астров! – издал нечленораздельные звуки с осуждающей интонацией чекист.
– Всё-всё, молчу, – это Астров.
– То есть, Вам одноразовая, но надёжная броня нужна, самоисключающие свойства однако.
– Надо постараться. Если в процессе получится многоразовая модель ни кто Вас ругать не будет.
Пообсуждали ещё детали. В процессе я согласился заказать в Коврове СУ-76. Чекист сразу умчался звонить в Москву и далее в Ковров. ЗСУ у Астрова уже в металле была в количестве одного экземпляра. За день-два обещал прикинуть какие пулемёты-пушки на ней лучше использовать. Бронекорпуса есть за две недели потребные 40—60 штук сделают. Сорок самоходных миномётов тоже сделают. Технику пришлют в комплекте с заводскими перегоночными экипажами и с парой —тройкой инженеров, на всякий случай.
Наркоматовец вытащил из портфеля бланки и начал быстро оформлять заказ на производство опытной серии.
А Фриц начал работать помощником завхоза в департаменте авиапромышленности. Он не отказывался от командировок, часто ездил по заводам. Централизованное снабжение тряпками, швабрами, мётлами и мылом гораздо выгоднее чем розничные покупки. И Фриц на добровольных началах помогал отделу снабжения разруливать эти вопросы. Очень скоро старательного парня, не отказывающегося от частых командировок и сверхурочной работы перевели в отдел снабжения. Командировки позволяли мотивированно встречаться с сотрудниками Боинга, внедрёнными на немецкие заводы. Фриц собирал у них информацию и через мексиканского коммивояжёра передавал её в родную компанию. Постепенно Фриц помимо роли простого связника, стал заниматься и анализом информации. Компанию очень интересовали разрабатываемые немцами реактивные и ракетные двигатели. Хоть Фриц и занимался обеспечением поставок на заводы хозтоваров, но всё равно несколько раз смог тиснуть весьма ценные сведения по интересующей Боинг тематике. И счёт Фрица в банке очень сильно приблизился к миллиону.
В октябре 38-го жизнь нанесла Фрицу удар. Брат с женой и маленькой дочкой приехали из Польши в Рейх забрать отца жены лечившегося в Баден-Бадене и попали под депортацию польских евреев. Немцы выперли из Рейха всех имевших польские паспорта или родившихся в Польше евреев. А Польша отказалась их принять, ссылаясь на то что у многих из них нет или просрочены документы. Десятки тысяч людей сидели под открытым осенним небом на нейтральной полосе между немецкими и польскими КПП на границе. Есть было нечего. Поляки и немцы периодически постреливали из пулемётов по несчастным, пытаясь заставить их убраться на противную сторону. Иногда нервы у людей не выдерживали, и они начинали штурмовать польскую границу, обратно в Рейх никто не хотел. Поляки стреляли по безоружным. Брат с женой и племянницей погиб там на границе, то ли от польской пули, то ли были просто затоптаны толпой.
Фриц любил свою родину-Германию, он любил и Америку, ведь там он получил хорошее образование и хорошую работу. Когда он вернётся в Америку, у него будет очень много денег, и он будет очень уважаемым человеком в большой компании. Гитлер и нацисты для Фрица ни чем не отличались от Рузвельта, уморившего голодом несколько миллионов фермеров и заставившего миллионы рабочих осушать болота за еду. На концлагеря и притеснения евреев Фриц смотрел со стороны, его это не касалось, ему повезло остаться в стороне и от американских проблем и от немецких. Смотрел равнодушно, пока эти проблемы не лишили его брата. И после этого он стал ненавидеть Гитлера и нацистов.
Когда началась война, многих сотрудников отдела и департамента мобилизовали в армию. Фриц же с его инвалидностью естественно медкомиссию не прошёл. В департаменте открылось много вакансий и Фриц очень быстро стал сначала заместителем начальника отдела, а потом и начальником отдела. Связь с Америкой и компанией усложнилась, но продолжала существовать. А возможности Фрица по добыванию информации увеличились. Фриц стал миллионером. Причём и в Америке и в Рейхе. На военных заказах не зарабатывал только ленивый. Не то чтобы Фрицу нужны были деньги. В какой-то момент он начал рассматривать воровство бюджетных средств Рейха как некую разновидность спорта. Бокс и футбол ему были недоступны, и он с головой ушёл в новую игру. Завёл много знакомств и на авиазаводах и в Люфтваффе. И генералы, и наёмные менеджеры на заводах одинаково любят деньги.
В конце 42-го года в Люфтваффе и авиапромышленности запахло чисткой. Авиация не справлялась со своими задачами на Восточном фронте, а заводы не успевали восполнять потери Люфтваффе. Умные люди и из кризиса могут извлечь пользу. А у Фрица мозги варили. Контакты с нужными людьми, подкреплённые дорогими подарками или толстыми до пошлости конвертами, обещали в начале 43-го года сделать Фрица заместителем начальника департамента. Пока правда не первым, а вторым заместителем.
4 января 1943 год. г. Берлин.
Два дня назад, Фриц получил очередное задание от куратора из компании. Задание было необычное для Фрица, но выполнение его сулило ещё больше увеличить долларовый счёт. Раньше Фриц и подчинённые ему нелегалы только собирали информацию, а теперь большие боссы из Америки требовали перейти к активным действиям. Случай выполнить задание представился неожиданно быстро. На аэродроме Темпельхоф собиралась представительная делегация для полёта во Францию. Геринг вёз специалистов авиапромышленности для инспекции французских авиазаводов. Фрица включили в эту делегацию. Адмирал Канарис с группой своих сотрудников тоже был в этой делегации. Было необходимо обеспечить полную интеграцию французской авиапромышленности в военно-промышленный комплекс Третьего Рейха. Делегация летела двумя самолётами Фокке-Вульв Fw 200 (134) Люфтганзы числившимися за департаментом, в котором работал Фриц. Фриц же и отвечал за снабжение этих «Кондоров» всем необходимым от топлива и до салфеток в бортовом баре.
Один из 20-ти литровых бочонков с пивом был заряжен взрывчаткой с химическим взрывателем. Бочонок под контролем Фрица был загружен в бар самолета, на котором должен был лететь, в том числе и Канарис.
Когда на аэродром приехали Геринг и Канарис, выяснилось что рейхсмаршал решил лететь в одном самолёте с адмиралом. Всё бы ничего, хотя Геринга Фрицу не заказывали. Но один из помощников Геринга обещал в этой поездке представить Фрица рейхсмаршалу, как перспективного сотрудника департамента. И когда руководители Рейха уже загрузились в самолёт, он позвал Фрица туда же. Мол, в полёте как раз будет время представить Фрица руководству. Фриц начал отнекиваться. Убить кого-нибудь из шишек Третьего Рейха, да ещё и за деньги он был не прочь. Но положить за это свою жизнь он не был готов. Помощник не отставал, Фриц упирался. Охрана аэродрома с любопытством взирала на препирательства.
Не известно по какой причине, но химический взрыватель сработал раньше времени. Двадцать килограмм взрывчатки рванули в середине «Кондора», полностью заправленный самолет полыхнул четырьмя тоннами отличного авиационного топлива. В самолёте сгорели все. Геринг и Канарис шансов спастись не имели. А вот Фрица и помощника рейхсмаршала взрывом отбросило в сторону.
Второй самолёт тоже был повреждён. Взрывом его потащило в строну и сломало стойки шасси. Повредило топливные баки, и бензин начал растекаться по лётному полю. Но подоспевшие пожарные сумели отстоять второй «Кондор» и лужа бензина в которой валялся без сознания Фриц, не загорелась. Вся одежда на Фрице сначала вспыхнула, но огонь на ней потух от взрывной волны отбросившей удачливого промышленного шпиона и неудачливого диверсанта. Если бы на одежде Фрица осталась бы хотя бы маленькая искорка, то многое в истории САСШ и в истории их успехов пошло бы иначе.
Минут через десять прибыли медики и начали хлопотать над пострадавшими. Контуженного и подгоревшего диверсанта повезли в госпиталь. Очень скоро вспомнили странное поведение Фрица на аэродроме. И в палату к нему ещё до вечера пришли хмурые ребята из СД. Очнувшийся Фриц за дозу обезболивающего рассказал всё. Он сдал всю сеть американской разведки в авиапромышленности Рейха и Люфтваффе.
Несколько слов от автора.
Провал американской разведывательной сети в авиапромышленности Третьего Рейха привёл к тому, что американцы не смогли к концу войны получить исчерпывающее представление о ракетной программе немцев. Не смогли определить круг ключевых людей в этой программе и соответственно не смогли получить их в своё распоряжение. С технологиями была – та же печалька. Американцы были вынуждены всё делать сами, постоянно утыкаясь в трудноразрешимые проблемы. И как результат – развитие в США реактивного двигателе-и самолёто-строения и ракетная программа очень сильно затормозились.
Ещё один итог удавшегося покушения на Канариса. Вальтер Шеленберг (135) был назначен руководителем расследования этого теракта и временно исполняющим обязанности начальника Абвера. Разбирая документы адмирала, Шеленберг к своему удивлению обнаружил документы свидетельствовавшие о работе Канариса на англичан. Тщательная проверка привела к провалу английской разведсети в Абвере и МИДе Германии и серьёзной чистке в среде германских англофилов. Многие хорошо разработанные операции Абвера против Англии, до этого саботировавшийся адмиралом или просто сданные им МИ-6, теперь заиграли новыми красками. Вальтер Шеленберг хоть и был тоже за союз с Англией, но за равноправный союз и не собирался быть агентом англичан. После чистки Абвера, те кто после неё выжил, были переведены в реорганизованное шестое управление РСХА. Шеленберг был назначен начальником этого управления – он стал главой ВСЕЙ внешней разведки Рейха на год раньше чем в истории полковника Балязина.
Ещё одним следствием покушения, стало назначение на пост рейхсминистра авиации, бывшего руководителя Люфтганзы Эрхарда Мильха (136). Мильх гораздо больше разбирался в авиапромышленности, чем Геринг и смог очень сильно поднять производительность на авиазаводах. При нём Рейх стал меньше тратить денег на различные сказочные прожекты сверхоружия, человеку, досконально разбирающемуся в самолётостроении, было сложнее навешать лапши на уши, чем целиком погрузившемуся в политику Герингу. Мильх сосредоточился на текущих потребностях Рейха и Люфтваффе. Проекты летающих тарелок, самолётов-невидимок и баллистических ракет для обстрела через океан США, были отложены на потом. В результате к концу войны в Рейхе смогли создать и запустить в массовое производство стратегический бомбардировщик, по своим характеристикам не уступающий американским стратегическим бомбардировщикам того времени. Ну и ракет ФАУ было выпущено больше, летали они дальше и попадали точнее.
7—8 января 1943 год. Индийский океан.
Транспорт серии «Либерти» под американским торговым флагом с именем «МакГрегор» шёл с грузом военной техники и боеприпасов в Иран. «МакГрегор» вёз 70 легких танков «Стюарт», столько же БТРов «Скаут», по сотне легких 37мм орудий ПТО М3 и 20мм зенитных «Эрликонов», боеприпасы ко всему этому богатству и по мелочи всяку разну стрелковку. Транспорт удачно избежал встречи с немецкими «волчьими стаями» и теперь вероятность встретить подчинённых Карла Дёница уменьшалась с каждой милей. А до подчинённых Исороку Ямамото было ещё очень далеко. Хотя в принципе и те и другие в эти воды иногда заплывали, но не столь часто что бы вздрагивать от каждого громкого всплеска волны и от каждой тени на горизонте.
Четыре дня назад в Порт Элизабет на борт судна поднялся самоуверенный человек, представившийся мистером Смитом, одетый по английской колониальной моде и вручил капитану бумаги от судовладельца. В них капитан извещался о том, что судно поступает во временное распоряжение мистера Смита и все распоряжения оного обязательны к исполнению.
С мистером Смитом на судно поднялась дюжина крепких неплохо вооружённых парней. Старший этой команды о чём-то переговорил с сержантом командовавшим взводом моряков-артиллеристов и тоже предъявил ему какие-то документы.
Как только «МакГрегор» вышел из Порт Элизабет, парни мистера Смита выселили судового радиста из радиорубки и выставили возле неё вооружённый пост. Мистер Смит объявил капитану, что в режиме радиомолчания судно идёт не в Басру, а в Лоренсу-Маркиш. На любые вопросы по поводу изменения маршрута мистер Смит отвечать отказывался. Накануне мистер Смит распорядился закрасить название судна, и написать новое название «Вики». После этого мистер Смит выдал капитану новый комплект судовых документов оформленных на новое название судна, и изъял при этом старый комплект. Капитану мало нравились все эти телодвижения, но делать нечего, мистер Смит в своём праве. Тем более, что судовладелец в распоряжении о полномочиях мистера Смита, дополнительно сообщал, что за этот рейс команда получит двойную оплату, а капитан – тройную.
И вот «МакГрегор», теперь ставший «Вики» входит в порт Лоренсу-Маркиш. Португальские портовые чиновники проявили к «МакГрегору» на удивление мало внимания. Катер с портовыми чиновниками встречал не капитан, а мистер Смит. Разговор у них случился очень короткий, всего пара минут. Мистер Смит передал главному из чиновников какие-то бумаги и плотный пакет. И катер увёз обратно явно коррумпированных представителей портовых властей. Поднявшийся на борт, вместе с чиновниками, лоцман резво провёл судно к причалу. И мистер Смит дал команду начать разгрузку корабля.
Весело заработали все три грузовые стрелы «МакГрегора-Вики» и помогающие им портовые краны. Мистер Смит пообещал команде и портовым докерам хорошие премиальные за быструю разгрузку судна. Вся техника и контейнеры шустро перегружались на без задержек подходившие грузовые составы. До конца суток разгрузка судна была закончена. Мистер Смит честно рассчитался со всеми задействованными сём действе. После чего сообщил капитану, что он со своими людьми остаётся в порту. «МакГрегор-Вики» же должен следовать по кратчайшему маршруту к Мадагаскару, не доходя 400 миль до него лечь в дрейф. Там дожидаться подхода другого судна, с которого передадут новые судовые документы и инструкции от судовладельца. Смит передал капитану ключи от судовой радиорубки и под роспись сообщил о запрете ею пользоваться до прихода в назначенную точку дрейфа.
Мистер Смит умолчал, что двое суток назад, с борта «МакГрегора» был подан по радио сигнал SOS, и короткое сообщение о том что судно атаковано подводной лодкой и тонет.
Капитан, исполняя инструкции, немедленно вывел судно из порта в океан и направил его по указанному маршруту. На рассвете неизвестная подводная лодка выпустила по «МакГрегору-Вики» четыре торпеды. Все четыре торпеды попали в цель. Спешно открытая радиорубка явила радисту и капитану выведенную из строя радиостанцию. Через пятнадцать минут «МакГрегор» затонул. Всплывшая подводная лодка расстреляла шлюпки и спасательные плотики с экипажем судна. И некому было удивляться тому, что сигнал о торпедной атаке был отправлен в эфир почти за трое суток до самой атаки.
7—8 января 1943 год. г. Претория, ЮАС.
Прокурор города был хорошим человеком, примерным семьянином, любящим мужем и отцом, верным подданным Его Величества. Он искренне переживал за родину ведущую тяжёлую войну с Германией и Японией. И даже стеснялся признаться самому себе в том, что не сожалеет о том, что служба королю занесла его в эту дыру далёкую от ужасов войны.
Как всегда после работы он зашёл в уютный паб. Заказал себе виски с содовой и со льдом и расположился на открытой террасе расслабленно наблюдая за неспешной вечерней жизнью города. Дневная жара уже спала, лёгкий ветерок приятно охлаждал. Посетителей на террасе почти не было, только двое видимо приезжих фермеров неспешно потягивали пиво.
На террасу зашёл симпатичный парень лет тридцати, в правой руке он держал небольшой бумажный свёрток. Парень огляделся, встретился глазами с прокурором, приветливо улыбнулся и пошел лавируя между стоиками к месту где расположился прокурор. Прокурор лениво пытался вспомнить, где он видел этого парня. Вспомнить не получалось. А парень тем временем уже подошёл, и с улыбкой произнёс странную фразу: – Не желаете ли попробовать рыбки господин прокурор?
Пока прокурор соображал как ему отреагировать, парень вытряхнул из свёртка на стол средних размеров скумбрию. Скумбрия сильно воняла, прокурор ошарашенно уставился на вонючую рыбину и не заметил как в левой руке парня оказался длинный стилет. Прокурор набрал в грудь воздуха чтобы изречь отповедь наглецу, произнести хоть что-то он уже не смог. Стилет мягко прошёл между ребрами и пропорол насквозь сердце прокурора. Парень ещё поднажал на рукоятку и приколол прокурора к спинке кресла. После чего вежливо попрощался с трупом и неспешно пошёл на выход.
Фермеры тоже не стали задерживаться на террасе, оставили под кружками недопитого пива несколько монет и удалились не попрощавшись. Официанты почему-то очень долго не выходили на террасу, и труп подданного Его Величества обнаружили случайные посетители только через полчаса.
Расследование начатое полицией мало чего дало. Никто ни чего не видел. Рукоятка стилета не имела отпечатков пальцев. Заместитель прокурора, вызванный на место убийства, озадаченно пытался вспомнить, где он слышал о рыбе на месте преступления. Так ни чего и не вспомнив, он пришёл в приятное расположение духа. Ведь скорее всего он станет новым прокурором города, а это солидная прибавка к зарплате. Пусть полиция занимается поисками убийцы. Если найдёт, то надо будет передать в камеру бутылочку хорошего виски.
На следующее утро, будущий прокурор города принимал дела, и был в хорошем настроении. Настроение ещё больше поднялось, когда к нему зашёл глава коллегии адвокатов. Глава коллегии сообщил, что по его сведениям губернатор дал команду подготовить бумаги на его назначение новым прокурором Претории. Далее адвокат попросил не затягивать расследование дела какого-то грабителя банков. И новый прокурор не глядя подписал постановление о проведении следственного эксперимента с участием членов банды грабителей.
После полудня из стен тюрьмы выехало два грузовика и один легковой автомобиль, и направились за город в вельд. Проехав километров пятнадцать, маленькая колонна остановилась у небольшой рощи. Из грузовиков полицейские начали выгружать закованных в наручники арестантов. В этот момент с опушки рощи ударила пулемётная очередь. Пули прошли над головами. Одновременно из-за деревьев окружая колонну, выехали около двадцати всадников вооружённых автоматами.
Немая сцена. Полицейский конвой понятливо поднял руки вверх. Полицейских быстренько разоружили. С арестантов сняли наручники. После чего арестанты опять забрались в машины и укатили вслед за всадниками, оставив у рощи облегчённо переводящих дух восьмерых полицейских, двух следователей и адвоката.
8 января 1943 год. г. Бомбей, Индия.
Бомбейская газета Bombay Times and Journal of Commerce» :
«Найдено тело пропавшего два дня назад лидера, так называемого Индийского национального конгресса Махатмы Ганди. Как уверяют близкие М. Ганди, он исчез два дня назад, не вернувшись домой с очередной вечерней прогулки в саду рядом с домом. Поиски по началу ни чего не дали. Однако в полицию Калькутты обратился содержатель опиокурильни с заявлением о том, что в его заведении умер неизвестный ему старик. Каково же было удивление прибывших в опиокурильню полицейских, когда в умершем старике они опознали пропавшего Махатму Ганди. По словам судебного медика М. Ганди умер от чрезмерного курения опиума. Когда и где состоится церемония сожжения М. Ганди, пока не сообщается»
«Взрывы мечетей в Западном Бенгале привели к погромам в индуистских кварталах в Карачи, Синде, Фейсалабаде, Лахоре и Пешаваре»
«В Восточном Бенгале прогремели взрывы, по меньшей мере, в трёх мечетях. Наблюдатели отмечают, большую вероятность беспорядков из-за гибели в одной из мечетей лидера Всеиндийской мусульманской лиги Мухаммада Али Джинна. Эта вероятность ещё более усиливается если подтвердятся слухи, что Субхас Чандра Бос тайно прибыл в Бенгал с большой группой своих сторонников.»
«Подавший четыре дня назад сигнал SOS сухогруз „М. Левински“ серии „Либерти“, найден выбросившемся на берег на полпути по побережью от Карачи к устью Инда. По сведениям из некоторых источников „М. Левински“ вёз груз лёгкого стрелкового оружия и боеприпасов к нему в Египет. К прибытию на место кораблекрушения полиции, весь груз был полностью разграблен. Исходя из грузоподъемности судна на нём могло находиться несколько сотен тысяч единиц стрелкового оружия и до миллиарда патронов к нему.»
«Сводка с Бирманского фронта. Чан Кайши по видимому не сможет оказать помощь английским войскам в Бирме. Неожиданно для штаба Арчибальда силы, которыми располагает в Южной Бирме 15-я армия генерала Сёдзиро Иида. Штаб генерала Арчибальд Уэйвелл не подтверждает усиливающиеся слухи о том, что части 15-й японской армии уже вышли к границе Восточного Бенгала.»
4—6 января 1943 год. Средиземное море – г. Порт-Саид – г. Каир, Египет.
Геворк явно переоценил свои способности морехода. Путь от Кирении до Акамаса длиной в 60 миль, занял у него почти весь день. Море сильно штормило, сильный северный ветер постоянно пытался выкинуть небольшой кораблик на прибрежные камни. Мощности двигателя иногда не хватало для борьбы с ветром и волнами.
Звуки с Кипра заглушались шумом ветра и рёвом волн, но на острове то тут, то там были видны вспышки взрывов. В прорехах расходящихся иногда облаков изредка появлялись самолёты. Очень повезло, что маленький ржавый рыбацкий кораблик был ни кому из бьющихся за остров сторон не интересен. Повезло что ни кто из разумных не пытался обстрелять корабль. Не повезло, с силами природы. Законы химии и биологии ослабили обшивку корпуса. А законы физики неумолимо наполняли трюм водой. Помпа весь день справлявшаяся с откачкой воды, к вечеру сдохла, и корабль стал медленно погружаться в воду. Про путь в Египет уже можно было забыть. Не факт что и до острова кораблик бы добрался. Над морем уже сгущались вечерние сумерки, когда сзади тонущий корабль догнал эсминец – корабль Его Величества Janus.
Чем руководствовался капитан эсминца, приказав замедлить ход и осмотреть рыбацкий баркас, он и сам потом не смог объяснить. Но для майора Джонса и Геворка, эта команда стала спасением. Личные документы младшего капрала Британской армии Геворка Варданяна, как и майора Джонса хоть и катастрофически промокли но были вполне читаемы. Поэтому бесчувственного майора сразу унесли в лазарет, а младшего капрала Варданяна отправили на камбуз отогреваться горячим ромом с чаем. Команда коку от капитана эсминца была на самом деле другая, он приказал напоить чаем с ромом, но кок немного изменил рецепт.
Утром следующего дня эсминец ошвартовался в Порт-Саиде. Очнувшегося Джонса сразу отвезли в военный госпиталь. Перед отправкой, он попросил капитана эсминца помочь Геворку в порту оформить документы для проезда в Каир, в Египетский офис МИ-6.
Начальник порта без проблем выписал предписание, и даже распорядился подсадить Геворка в колонну идущую в Каир. Уже вечером Геворк был в Каире. Но сразу искать офис МИ-6 он не стал. Сначала заселился в гостиницу, потом зашёл на почту и отправил телеграмму отцу. И только после этого нанял извозчика и поехал в офис.
Полночи Геворк рассказывал дежурному офицеру о судьбе разведшколы, бое в замке Святого Иллариона и спасении начальника школы майора Джонса. Потом ещё долго писал отчёт обо всём рассказанном. Утром руководитель разведофиса хотел отправить младшего капрала Варданяна в казармы при комендатуре гарнизона. Но в это время в офис позвонил заместитель начальника гарнизона и осведомившись о Геворке, попросил разрешить ему жить в гостинице. Мол, влиятельные друзья и партнёры Варданяна-старшего очень просили об этом. Вопрос с жильём был для нового временного начальника Геворка не принципиален. И Геворк получил три дня выходных, с обязательством раз в день звонить в офис и узнавать не будет ли для него каких распоряжений.
Вернувшись в гостиницу, Геворк получил от портье ответную телеграмму от отца. И через два часа уже пил кофе в небольшой кофейне с каирским партнёром отца.
Очень многие в Каире знали этого успешного торговца фруктами. Он сумел стать поставщиком продовольствия в английскую армию на Ближнем Востоке, многие британские генералы и чиновники не брезговали принимать от него дорогие подарки. Но единицы знали, что у этого торговца есть специальное звание – майор Государственной Безопасности и его личное дело лежит в отделе кадров первого управления ГУГБ НКВД СССР.
И уже вечером 6-го января резидентура Советской внешней разведки в Египте, начала готовить экспедицию на Кипр, за архивом английской разведшколы, готовившей агентов для работы от Средней Азии до Ливии и от Северного Кавказа до Аравии и Судана.
7 января 1943 год. г. Ногинск, Московская область – г. Горький.
Утром в Ногинске встретил штабной эшелон бригады. Час времени у нас был, пока меняли паровоз. Хайретдинов, получивший полковника, был в хорошем настроении, и совсем не парился на счёт своего ареста. Типа, всяко бывает, я за собой ни чего такого не чувствую, советский суд самый справедливый суд, а чекисты-особисты люди подневольные – им приказали, они арестовали. Нет не били, не пытали. И вообще успели доехать только до Джанкоя, там ждали попутного поезда до Ростова, там их и застала команда вернуть Артура назад в бригаду. Морозов остался в Ростове, контролировать погрузку запчастей со склада. Завтра должен тут будет проехать.
Поставил задачу Хайретдинову и Корнееву на подготовку бригады к новому рейду. Что, куда, зачем – расскажу когда сам до Валдая доеду.
У меня по плану был полёт в Горький на ГАЗ, к Астрову. Лаврентий Павлович выделил мне целого капитана ГБ в сопровождающие с грозными бумагами от Ставки, вытребовал у Зальцмана серьёзного дядьку из Наркомата танковой промышленности с серьёзными полномочиями, и выделил самолёт для командировки в Горький.
Попрощался со своими штабными и бегом на аэродром, в смысле быстро-скоро, на машине. Самолёт уже стоит под парами, гбэшник и ответственный товарищ из НКТП топчутся под крылом Ли-2. Грузимся, взлетаем. Через час уже в Горьком. Нас встречают. Грузимся в две эмки – и на ГАЗ. Там тоже ждут. Идём сразу в кабинет главного танкового конструктора завода Николая Александровича Астрова (137). Молодой ещё мужчина, интеллигентное лицо с обязательными очками, умный взгляд запавших глаз на немного осунувшемся лице.
Представляюсь, сопровождающие показывают документы, подтверждающие серьёзность встречи.
– Николай Александрович, есть несколько проблем которые наверное только Вы можете решить.
– Так уж и только я? У нас незаменимых нет. – улыбается Астров.
– Может ближе к делу? – это товарищ из наркомата.
– Да, давайте.
– В общем, Николай Александрович, нужны новые машины, ограниченная серия и быстро, две-две с половиной недели. Первая – ЗСУ – зенитная самоходная установка на базе Т-70. Открытая вращающаяся рубка со счетверёнными крупнокалиберными пулемётами и второй вариант со спаренными 20мм автоматическими пушками. Штук по 20—30 того и того. Далее – САУ – самоходная артустановка, на той же базе, открытая вращающаяся рубка, орудие – 76—85 мм. Штук 40—50. И третье, та же база – самоходный 120 мм миномёт. 30—40 единиц.
– По САУ-сразу нет. Не успеем. Возьмите СУ-76 их вроде в Коврове начали делать или нашу СУ-71 или СУ-74, но они все с неподвижной рубкой. Поставить вращающуюся башню с орудием больше 50—60мм на лёгкий корпус сложная задача. Быстро её не решить.
– Но Вы работаете над этой темой?
– Я подумаю над этой темой. По ЗСУ – можно быстро переделать нашу ЗСУ ГАЗ-72 там 37мм автомат стоит, туда можно и спарку 20мм поставить и крупняки. По миномётам самоходным тоже не проблема – сделаем. Только вы же должны понимать. Испытания и принятие на вооружение процесс долгий как не ускоряй.
– Мне хватит заводских испытаний, войсковые испытания я же и буду фактически проводить. Поясню для ясности. Мне нужен ресурс техники на 700 километров. 700 километров вся техника должна пройти. Что будет с ней потом – не важно хоть на переплавку. По вооружению – ресурс на две недели боёв средней интенсивности.
– Это куда ж Вы за две недели на семьсот километров уйти собрались?
– ГХМ-КР, Товарищ Брежнев, товарищ Астров! – издал нечленораздельные звуки с осуждающей интонацией чекист.
– Всё-всё, молчу, – это Астров.
– То есть, Вам одноразовая, но надёжная броня нужна, самоисключающие свойства однако.
– Надо постараться. Если в процессе получится многоразовая модель ни кто Вас ругать не будет.
Пообсуждали ещё детали. В процессе я согласился заказать в Коврове СУ-76. Чекист сразу умчался звонить в Москву и далее в Ковров. ЗСУ у Астрова уже в металле была в количестве одного экземпляра. За день-два обещал прикинуть какие пулемёты-пушки на ней лучше использовать. Бронекорпуса есть за две недели потребные 40—60 штук сделают. Сорок самоходных миномётов тоже сделают. Технику пришлют в комплекте с заводскими перегоночными экипажами и с парой —тройкой инженеров, на всякий случай.
Наркоматовец вытащил из портфеля бланки и начал быстро оформлять заказ на производство опытной серии.