Слезать близнецы не хотели и немного угомонились, а за неимением другого развлечения с непосредственным любопытством уставились на Бениту. Рейвен тоже вспомнил, что сын пришел не один, и повернулся к ней.

– Молодой человек, простите за этот балаган и проходите в дом, – вежливо пригласил он.

Близнецы так и покатились со смеху, а Рейвен нахмурился.

– Что такого смешного я сказал?

– Кхм, отец, позволь представить тебе Бениту Дениш, мою напарницу и…

– Добрый вечер, – перебила его Бенита, не зная, чего боится больше – что Квон расскажет об их чувствах или умолчит. От неожиданности и страха она невольно перешла на хаврийский. Перепугалась еще больше, повторила приветствие на анвенте и сама удивилась, как неуверенно прозвучал ее голос.

– Напарница? Не напарник? Простите, я плохо вижу без очков. Тем более проходите в дом, вечерами холодает.

Мужчина отступил от двери, а когда гости вошли, повернул на кухню. Бенита покраснела от его взволнованного восклицания:

– Ита, Сора привел домой девушку!

Ответ, сказанный мягким женским голосом, и вовсе заставил судорожно вцепиться в ручку саквояжа, с трудом удерживаясь от побега.

– Наконец-то! Я уж и не надеялась. Пойдем знакомиться.

Из кухни выпорхнула миниатюрная алазийка с собранными в пучок поседевшими волосами, в простом домашнем платье, немного полноватая, но ей это даже шло. Улыбка у нее была точь-в-точь как у Соргеса.

– Взяли дядю в оборот, – покачала она головой, увидев, как дети расселись на детективе. – Вен, Рен, брысь в свою комнату!

– Ну ба… Мы же играем!

– Понукайте мне тут! Я вам что сказала, чтобы до ужина не показывались. Живо!

Мальчишки нехотя скатились на пол и помчались вглубь дома, а детектив оказался в материнских объятиях. Повязки от внимательного взора Иты не укрылись, да и сложно их не заметить, так крепко обнимая. Но ворчать, как муж, женщина не стала, спросила, не нужна ли помощь, а получив отрицательный ответ, тяжело вздохнула – сына было не переупрямить.

– А где все? Или на вас сбросили этих мелких троглодитов и сбежали в отпуск?

– Почти, – рассмеялась Ита. – Твои брат и сестра забрали старшеньких и со своими половинками ушли в поход в горы. Должны вернуться дня через три. Мы же не знали, что ты приедешь.

– Заранее было не предугадать. – Квон развел руками. – А Тата? Еще на учебе?

– Какое там! Прошла практику три недели назад. Болтается дома, не выпереть. Скоро весь дом краской провоняет. Хоть бы ты с сестрой поговорил!

В какой-то момент Бенита почувствовала себя лишней, но это длилось недолго. Отпустив Соргеса, Ита с улыбкой обратилась к ней:

– Друзья Соры желанные гости в нашем доме. Располагайтесь, не стесняйтесь. – Она указала на низкую софу у стены, рядом с журнальным столиком. Обивка в мелкий цветочек сочеталась с обоями под ткань, а теплый зеленый цвет настраивал на дружелюбный лад. На подушке в углу софы дрыхла серая кошка с рваным ухом. Кажется, она была единственной, кто совершенно не заинтересовался Бенитой. Скосив на нее желтый глаз, кошка широко зевнула и снова уснула.

– Вы говорите на анвенте? Как вас зовут? – продолжала расспрашивать Ита.

Вопросы посыпались как горох. Наверное, Бените устроили бы допрос прямо на пороге, но тут ее желудок предательски заурчал.

– Ох, что же я творю, вы, наверное, проголодались с дороги! Пирог готов, а вот рыбе еще стоит потушиться… Может быть, пока чашечку чаю?

– Она хаврийка, предложи кофе, – громким шепотом посоветовал Рейвен, напяливший на нос пенсне и разглядывающий Бениту с неприкрытым интересом.

– Кофе? – с той же улыбкой переспросила Ита.

– Спасибо, не откажусь. И вот, возьмите небольшой подарок от меня. Я не очень разбираюсь в травах. Надеюсь, понравится. – От волнения путаясь в словах, Бенита вытащила из саквояжа немного помятую коробку чая и вручила женщине, заслужив еще один пристальный взгляд. Кажется, вот в кого пошел детектив с его умением выпытывать ответы одним ожидающим молчанием.

Кофе буквально спас. Девушка не расстроилась, что он вышел чуточку крепче, чем нужно. Зато можно было уткнуться носом в чашку, из-под опущенных ресниц подглядывая за происходящим, а если задавали каверзный вопрос, взять паузу, пока делаешь глоток.

А интересовало хозяев дома многое. Почему Бенита решила поступить на службу, какую специальность получила, где остановилась и как родители восприняли такой образ жизни? Как долго планирует оставаться в Анвенте?

– Контракт на два месяца. Вернее, уже полтора, – пожала плечами Бенита, отвечая на этот вопрос. Время летело все быстрее.

Она не сразу поняла, почему за столом вдруг стало тихо.

– Всего два месяца? – словно не поверив, протянула Ита и отставила чашку в сторону. Переглянулась с мужем. – Неужели нельзя оформить перевод? Или задержаться подольше? Если негде жить, то можно остановиться у нас, для друзей Соры здесь всегда найдется свободная комната.

– Мама, давай не будем об этом, – попросил Квон, нахмурившись, и неожиданно повел носом. – Пахнет паленым. Кажется, у тебя что-то подгорает…

– Рыба! Совсем забыла! – Ита сорвалась с места, и Квон, воспользовавшись этим обстоятельством, поспешил закруглить разговор.

– Пап, гостевая комната свободна? Нам бы переодеться с дороги и умыться.

– Комната свободна, но вы же не собираетесь занимать ее вместе? Проводи девушку. Для тебя мать у мальчишек постелила, денек втроем перекантуетесь. А в твоей комнате Тата. Если мальчишки совсем замучают, я их к себе заберу.

– Не стоит, обидятся. Да и мы остаемся всего на ночь, – кивнул детектив и отправился к лестнице, прихватив заодно саквояж Бениты.




Гостевая комнатка была маленькой и опрятной. Узенькая тахта с двумя вышитыми подушками, прикроватный столик-трюмо, деревянные панели, восхитительно пахнущие сосной. Вместо магических светильников – керосиновая лампа. Эта напоминающая об обычной жизни деталь не портила картину, а скорее, дополняла интерьер.

Стоило закрыться двери, как с лица Квона сошла беззаботная улыбка. Напарник отлично держался, даже малышню потаскал, но ребра от этого целее не стали.

Девушка прикусила губу – за Квона она сейчас переживала едва ли не больше, чем за себя, – и полезла в саквояж за заживляющим зельем. Она понимала, почему он не хочет волновать родителей, но не во вред же себе.

– Садись, подлатаю, – кивнула она на тахту.

Квон перестал притворяться, что прекрасно себя чувствует и, поморщившись, присел. Снял рубашку, размотал бинт. Грудь и спина пестрели разноцветными пятнами, в двух местах снова кровоточили раны.

– Целитель сказал, что там синяки остались, кости он срастил. Не волнуйся понапрасну, – через силу улыбнулся он, превозмогая боль.

– А в Хаврии учат, что нельзя халатно относиться к любым ранениям. – Бенита осторожно провела ватным тампоном с зельем по закровившей ранке. – Обязательно было поднимать племянников? Тебе же сказали: никаких активных действий в ближайшую пару недель, – недовольно произнесла она, прикладывая компрессы.

– Не ворчи. – Квон поймал ее за руку и притянул к себе. – Я все равно намерен нарушать предписания, так какая разница, сегодня или позже?

– Чем больше ты их нарушаешь, тем дольше восстанавливаешься. А у нас не так много времени, чтобы побыть вместе, – с кристальной честностью ответила Бенита.

– Хм? Твои слова можно истолковать превратно.

Квон приподнял брови, прикусил губу, задумчиво глядя на девушку, и провел кончиками пальцев от ее бока и выше, задирая рубашку. Положил горячую ладонь на обнажившийся живот.

– Ругаешься и все равно так реагируешь, – со смешком заметил он, вырисовывая ладонью круги. – Разве можно быть такой очаровательной?

Бенита судорожно вздохнула, когда его рука скользнула вверх. Но продолжить интригующую беседу, от которой у девушки быстрее заколотилось сердце, они не успели. Дверь резко распахнулась и на пороге появилась невысокая молоденькая алазийка. Черные волосы были закреплены в небрежный пучок, на руках и одежде живописно растеклись пятна краски.

– Сора, мама сказала, ты приехал! А я все проспала, – с порога заявила она и только после оценила открывшуюся перед ней картину. – Ого! Кажется, я не вовремя.

Еще как… Бенита одернула рубашку, краснея, а Квон с недовольным видом повернулся к родственнице.

– Тата! Ты не могла бы исчезнуть?

– Уже! – Дверь захлопнулась, создавая иллюзию уединения, а затем веселый громкий голос во всеуслышание объявил:

– Мам, Сора с какой-то девушкой обжимается!

Детектив простонал, снова притягивая к себе Бениту.

– Прости.

– Да ничего. Они все равно узнали бы. – Смущаться было поздно, тем более оживленный голос алазийки, делящейся подробностями, разносился на весь дом. – Это твоя младшая сестра, Тата, если не ошибаюсь?

– Мамина любимица и жуткая болтушка, – подтвердил Квон с мученическим видом. – Спорим, она не даст нам спокойно поужинать?

– Что-то мне боязно спускаться, – призналась Бенита, покосившись на дверь.

– Хочешь бросить напарника в пекло без поддержки? – немного нервно пошутил мужчина, и оба, переглянувшись, рассмеялись.

Снизу раздался голос Иты, зовущей на ужин.



Несмотря на не проходящий мандраж, в целом ужин прошел в уютной семейной обстановке. Рыба оказалась восхитительна, так и таяла во рту. Ничего удивительного – портовый Фелтон славился морскими деликатесами.

Бенита не сомневалась, что к ней присматриваются – и Тата, безуспешно пытающаяся приструнить племянников, и немного растерянный господин Рейвен, и его добродушная жена. А близнецы просто закидали вопросами, не веря, что она боевой маг. Сдулись, не сумев расковырять ложками принесенный десерт – Бенита создала вокруг тарелок защитные купола, и мальчишки тщетно пытались их пробить, чтобы добраться до лакомства.

– Сможете съесть пирог, получите приз, – пообещала Бенита, чем на целый вечер обезоружила проказников – идеи, чем можно вскрыть купол, посыпались будто из рога изобилия.

Было удивительно, как тепло относятся друг к другу члены семьи. Нет, Бенита знала, какими бывают любящие родители – и Эл, и матушка делали все возможное, чтобы окружить ее вниманием и заботой. Но она всегда мечтала о братьях и сестрах, с кем можно подурачиться в свое удовольствие, не боясь схлопотать за неуместное поведение.

Особенно запомнился момент, когда Тата неизвестно откуда выудила старые фотокарточки. На них Квон то беззаботно смеялся, вынырнув из проруби, то изображал лошадку, катая сестер и брата, то с гордым видом показывал медаль за победу в магической дуэли. Были и более ранние фотокарточки. Их мужчина отобрал, не позволив рассматривать. Зато Бенита полюбовалась на его смущенное лицо, а это дорогого стоило.

Никто из семьи и слова не сказал, когда она раззевалась и напарник вежливо закруглил разговор, уводя ее в комнату.

– Ты им понравилась, – уверенно сказал он, зажигая лампу. Тусклый свет осветил сидящих на окне мотыльков. Незваные гости не стали задерживаться в комнате и упорхнули на улицу.

– С ними очень легко. У тебя замечательная семья, – искренне ответила Бенита.

Квон притянул ее к себе, целуя в макушку, и девушка доверчиво прильнула к нему. Дальше невинных объятий не зашло. Племянники наверняка ждали Квона, чтобы расспросить о заклятии на пироге, а вставать предстояло на рассвете. Стоило хорошенько выспаться, чтобы не опоздать в порт.

Уютно расположившись на тахте, Бенита быстро заснула – сказалось напряжение прошедших дней. Проснулась ночью от чьего-то внимательного взгляда. Спросонья схватилась за браслет и лишь потом поняла – кошка! Наверное, прошмыгнула в ее комнату еще вечером. Серая охотница уселась напротив, сверля немигающим взглядом.