– Сьюзен! СЬЮЗЕН! Ты здесь! – К ним подлетела высокая девушка в огромной куртке, и Аспен обратил внимание на длинные смуглые ноги и ботинки с развязанными шнурками.
– Скалларк, зачем ты вышла?! – Сьюзен возмущенно потащила Аспена за собой. – Ты же простудишься!
– Ты кто? – Скалларк уставилась на Аспена во все глаза. В ее взгляде не было ни удивления, ни презрения, ни узнавания – чистое любопытство. Аспен не успел ответить, это сделала Сьюзен:
– Это мой давний друг, он вернулся в город, и мы случайно встретились. Я жутко рада.
– Ладно, – оборвала Скалларк, ежась от холода, – заходим внутрь! Если я не выиграю, это будет абсолютно ваша вина. Но уж если я одержу победу, раскошелюсь на славу! Тебе, друг, – она бросила на Аспена взгляд через плечо, – не помешает что-нибудь остренькое – такой ты бледный. Прямо призрак по сравнению со мной!
Захохотав, она скрылась в дверях, протиснувшись мимо крепко сбитой толпы ребят, которые собрались у входа. Сьюзен покачала головой, улыбаясь:
– Не бери в голову, она всегда такая. Идем внутрь, тут действительно холодно. Жуть просто. Снег, может быть, выпадет?.. И, кстати, знаешь, если ты голоден, у меня есть булочки в рюкзаке. Хочешь? Здесь можно купить вкусный чай. Или ты хочешь кофе? Принести?
Аспену хотелось вытянуть руку и закрыть Сьюзен рот ладонью, но он лишь покачал головой.
– Давай просто зайдем внутрь. Я хочу посмотреть на соревнования.
– Да, точно, – опомнилась она, ныряя в гущу толпы. Следующие слова Аспен расслышал с трудом: – …Опоздаем, и она откусит мне голову.
В зале было душно и шумно, не то что снаружи. Здесь набилось много людей, и Сьюзен, распихивая зрителей, будто танк, потащила Аспена к трибунам. Он старался быть осторожным, ни на кого не наступить и никого не столкнуть в воду, но, когда услышал внезапный крик, решил, что все-таки сделал что-то не так. Он испуганно обернулся и на секунду расслабился, а затем снова напрягся. Группа парней в нескольких шагах от него тащила к бассейну брыкающуюся девушку. Она болтала в воздухе ногами и руками и то ли плакала, то ли смеялась.
– ПРИДУРКИ! – заорала она испуганным голосом. Аспен направился к ним, позабыв о том, кто он и где находится. Парни хохотали в голос, решив, что удачно пошутили. На девушку, бьющую по воде руками, никто не обращал внимания. Ее тело содрогнулось и вдруг исчезло с поверхности воды. Аспен побежал и через секунду уже прыгнул в бассейн. Над ним сомкнулась толща воды. Она была повсюду – теплая, уютная, тяжелая. Аспена потянуло ко дну, вслед за девушкой, поднявшей руки. Ее длинные черные волосы разметались, открывая высокий красивый лоб, бледное лицо, разомкнутые губы.
Аспен сделал рывок вниз и ухватил девушку за свитер, колыхающийся вокруг тела словно шатер. Пальцы сомкнулись на ее талии, затем Аспен закинул руку незнакомки себе на плечо и поплыл вверх.
– Аспен, Аспен! – заголосила Сьюзен, когда он вынырнул. – Я так испугалась! Что ты делаешь? Кира! Что с Кирой?
Отплевываясь от воды и едва разбирая, кто перед ним, Аспен вручил девушку парням, тянущим руки, а сам подплыл к бортикам бассейна и через мгновение почувствовал, как Сьюзен тащит его за плечи вверх.
– Ну и ну! – рядом возникла Скалларк с полотенцем. – Тоже, что ли, хочешь поучаствовать в соревнованиях?
– Ее столкнули в воду, – объяснил Аспен, вытирая лицо предложенным полотенцем. Сьюзен накинула еще одно ему на голову и растрепала волосы. Аспен отмахнулся. – Я подумал, она тонет.
– Глупый, Кира отлично плавает.
Аспен недоверчиво вскинул голову:
– Она не могла плыть. Это точно. Она тонула.
– Я думаю, она притворилась, – встряла Скалларк. Она положила руки на талию и покрутила головой по сторонам, недовольно бурча: – Такой переполох, а ведь сейчас уже начнутся соревнования!
Аспен поднялся, чувствуя в ногах неуверенность. Адреналин все еще бурлил в крови. Он вспомнил лицо незнакомки, вспомнил ее длинные волосы, ее закрытые веки и бездыханное тело.
– Ты спас ей жизнь, – подтвердила его мысль Сьюзен, легонько прикоснувшись к его локтю. В ее глазах угадывалось что-то знакомое. – И все же, я думаю, Кира просто притворилась. Ты не знаешь, но у нас не совсем обычный университет. Моя тетя, которая живет в Чехии, даже хотела, чтобы я переехала из Эттон-Крик к ней, но я не могу бросить отца… В общем, странное это местечко, – заключила она. Аспен даже не слушал ее; он смотрел в сторону незнакомки, которой делали искусственное дыхание. Рядом с ней столпились взволнованные ребята, те самые, которые кинули ее в воду.
Если Кира умеет плавать, тогда что случилось в воде?
– Я домой, – бросил Аспен. Сьюзен схватила его за рукав, поспешно пробормотав:
– Стой, скажу Скалларк, что немного опоздаю!
– Не стоит, я…
– Ты промок. Стой здесь. Секунду.
Сьюзен умчалась, тут же затерявшись в толпе, и ее место занял какой-то парень.
– Эй, ты молодец! Не знаю, что на нее нашло, она чертовски хорошо плавает! – повторил он слова Скалларк.
– Угу, – невнятно буркнул Аспен. Незнакомый парень испарился, но Аспен заметил, что на него многие обратили внимание. Скоро начнут доставать из рюкзаков записные книжки и выстраиваться в очередь, чтобы взять автограф. Он бочком скользнул к двери и быстрым шагом направился по дороге, которая привела к злосчастному бассейну.
Позади раздался топот, а затем послышалось шумное дыхание.
– Все, отпросилась. У меня есть пятнадцать минут.
– Не стоило себя утруждать.
Сьюзен ничего не ответила, лишь раздраженно сунула руки в карманы. Аспен не мог понять, почему она ведет себя так, словно они лучшие друзья. В детстве, может, так и было. Но детство закончилось. Они все изменились. Аспен уж точно поменялся, так как теперь Сьюзен может любезничать с почти незнакомым парнем? Приглашать его в машину?
Но она ничуть не смущалась. Только один раз покраснела и опасливо покосилась в его сторону, когда он распахнул дверь с пассажирской стороны и увидел на сиденье стопку книжек. Сначала он удивился, а затем свел брови. На обложке первой книги была изображена пентаграмма. Название полностью стерлось, остались лишь контуры букв.
– Ой, у меня тут беспорядок. – Сьюзен схватила книжки и зашвырнула их на заднее сиденье. – Ха, прости. Да. У меня есть булоч…
– Ты читала магические книги? – перебил Аспен, по-прежнему не решаясь сесть в машину. Сьюзен упрямо подняла подбородок:
– Да. И что, какие-то проблемы?
Он молча забрался на сиденье и скрестил руки на груди. Сьюзен заблокировала дверь и повернула ключ в замке зажигания.
– Аспен, – сказала она, когда он решил, что из-за раздражения она не станет разговаривать. – Ты должен понять… Я вовсе не странная, как ты мог подумать, я обычная. Просто в детстве у меня был лучший друг. Мой самый первый и самый лучший друг, который приглашал меня на чай, запихивал в мой рюкзачок печенье и всегда провожал домой. С этим другом мы ходили в парк и кормили птичек, а однажды сделали для них двухэтажный домик из коробок из-под мороженого.
Аспен вытаращился на Сьюзен, но она смотрела только перед собой. Он с ужасом заметил, что в ее глазах вновь стоят слезы, и отвернулся. Может, если он не будет смотреть, она не заплачет?
К счастью, через мгновение ее голос стал решительным и твердым:
– Если ты забыл все это, не значит, что я тоже. Ты думаешь, наверное, что я какая-то недалекая дура…
– Нет! – возразил он, резко оборачиваясь. – Я вовсе так не думаю!
Сьюзен посмотрела на него насмешливым взглядом сквозь слезы, и он опустил голову.
– Я не дура, и я живу обычной жизнью. Просто у меня был близкий человек, которого я потеряла. А я ненавижу кого-то терять, ясно?
Аспен прочистил горло, не зная, что сказать. Наконец он произнес:
– Я ничего не забыл. Просто были и другие вещи… которые я должен был помнить. Плохие вещи перекрыли все хорошее, понимаешь?
– А должно быть наоборот! – возмущенно воскликнула она. Аспен откинулся на спинку сиденья.
– Поехали уже домой. Не хочу слушать про магические ритуалы. – Помолчав, он сварливо добавил: – Прошло десять лет, но ты все такая же пиявка.
Сьюзен сквозь слезы рассмеялась, забрызгав слюной руль, и от этого рассмеялась еще сильнее. Аспен только покачал головой и поджал губы. Потом молча принял у девушки одеяло, которое она достала с заднего сиденья, и закутался в него. Прикрыл веки.
На душе, несмотря ни на что, стало легко и спокойно.
– Я помню, – произнес он в тишину, – как ты уговаривала меня на тебе жениться.
– Замолчи.
– Нет, я точно это помню. Ты сплела браслет из бисера и вручила его мне.
– Аспен.
– Ладно, – он тихо рассмеялся, – молчу.
Когда они добрались до места назначения и Сьюзен высадила его у кованой калитки, а затем уехала, тучи рассеялись, выпустив слабые лучи осеннего солнца. Они робко коснулись кустарника перед домом, прошлись по лужам и затерялись на крыше старинного особняка. Чердачные окна опасливо взирали на прохожих темнотой.
Аспен не стал таращиться на дом; он вошел в ворота и уверенным шагом направился к входным дверям. Он знал, что Дориан живет один. Его отец умер много лет назад, и с тех пор Дориан обитает в этом жутком пристанище призраков в одиночестве. Аспен вспомнил, что он говорил о какой-то девушке, с которой начал встречаться, и решил, что если она в своем уме, то точно не стала бы здесь жить.
Открыв входную дверь, Аспен шагнул внутрь и погрузился в специфический сумрак и запах. Такие запахи присущи только старым домам, у которых имеется своя многолетняя история, насчитывающая множество поколений семей. И смертей.
Стянув мокрые кроссовки, Аспен поежился и, кутаясь в одеяло Сьюзен, направился в сторону кухни. Из множественных рассказов Дориана он точно знал, где она находится – прямо за лестницей.
Порывшись в холодильнике, Аспен достал кусок пиццы, завернутый в пищевую пленку, и отправил его в микроволновку разогреваться. Набрал полный чайник воды и поставил на плиту. Подошел к обеденному столу и с сомнением взял альбомный листок, лежащий поверх кучи всяких бумажек. Присмотрелся. Это был контур карты Эттон-Крик, выполненный от руки. Несколько мест на карте были обведены красными кружками. Внутри кружков стояли цифры: 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96. Аспен вернул листок на стол и задумчиво уставился перед собой. Затем, забыв про чайник, он быстрым шагом направился в гостиную и обнаружил там именно то, что ожидал увидеть: огромную карту Эттон-Крик во всю стену между двумя громадными книжными стеллажами, а под ней – куча коробок с документами.
Это все принадлежало отцу Дориана – тот был копом. И карта, и документы, и рабочий стол, стоящий посреди гостиной – это все мистера Харрингтона. Каждая книжка принадлежала ему, каждая тетрадь для записей.
Если все это спустя столько лет лежит здесь без единой пылинки, это значит лишь одно: либо Дориан слишком скучает по отцу и каждый вечер смахивает пыль с его бумаг, либо он солгал, когда сказал, что не одержим делом Криттонского Потрошителя.
На плите засвистел чайник, и одновременно с этим открылась входная дверь.
Аспен направился на кухню, но не успел прошмыгнуть мимо Дориана. Он хотел выиграть пару секунд, чтобы придумать, как реагировать на увиденное, но Дориан застал его врасплох своим быстрым появлением.
Хотя, – Аспен бросил взгляд на часы и с удивлением обнаружил, что время близится к четырем, – профессор вернулся как раз вовремя.
Дориан прочистил горло, оставляя портфель и раскрытый зонтик в прихожей. Аспен еще секунду растерянно смотрел на него, соображая, как поступить, затем бросился на кухню и выключил газ. Через секунду он услышал шаги Дориана.
– Прости, забыл предупредить тебя, что здесь беспорядок.
– Это не беспорядок, – ответил Аспен, оборачиваясь и глядя на Дориана в упор. – Я думал, с убийствами покончено.
Дориан наконец-то зашевелился, снял пиджак, расправил его на спинке стула и расстегнул манжеты рубашки. Закатал рукава и подошел к плите. Порылся на полках, достал две кружки и заварил чай. И только затем, чувствуя на себе взгляд Аспена, ответил:
– Для тебя – да.
– Что это значит?! – взъелся Аспен, нахмурившись.
Дориан пожал плечами:
– Скалларк, зачем ты вышла?! – Сьюзен возмущенно потащила Аспена за собой. – Ты же простудишься!
– Ты кто? – Скалларк уставилась на Аспена во все глаза. В ее взгляде не было ни удивления, ни презрения, ни узнавания – чистое любопытство. Аспен не успел ответить, это сделала Сьюзен:
– Это мой давний друг, он вернулся в город, и мы случайно встретились. Я жутко рада.
– Ладно, – оборвала Скалларк, ежась от холода, – заходим внутрь! Если я не выиграю, это будет абсолютно ваша вина. Но уж если я одержу победу, раскошелюсь на славу! Тебе, друг, – она бросила на Аспена взгляд через плечо, – не помешает что-нибудь остренькое – такой ты бледный. Прямо призрак по сравнению со мной!
Захохотав, она скрылась в дверях, протиснувшись мимо крепко сбитой толпы ребят, которые собрались у входа. Сьюзен покачала головой, улыбаясь:
– Не бери в голову, она всегда такая. Идем внутрь, тут действительно холодно. Жуть просто. Снег, может быть, выпадет?.. И, кстати, знаешь, если ты голоден, у меня есть булочки в рюкзаке. Хочешь? Здесь можно купить вкусный чай. Или ты хочешь кофе? Принести?
Аспену хотелось вытянуть руку и закрыть Сьюзен рот ладонью, но он лишь покачал головой.
– Давай просто зайдем внутрь. Я хочу посмотреть на соревнования.
– Да, точно, – опомнилась она, ныряя в гущу толпы. Следующие слова Аспен расслышал с трудом: – …Опоздаем, и она откусит мне голову.
В зале было душно и шумно, не то что снаружи. Здесь набилось много людей, и Сьюзен, распихивая зрителей, будто танк, потащила Аспена к трибунам. Он старался быть осторожным, ни на кого не наступить и никого не столкнуть в воду, но, когда услышал внезапный крик, решил, что все-таки сделал что-то не так. Он испуганно обернулся и на секунду расслабился, а затем снова напрягся. Группа парней в нескольких шагах от него тащила к бассейну брыкающуюся девушку. Она болтала в воздухе ногами и руками и то ли плакала, то ли смеялась.
– ПРИДУРКИ! – заорала она испуганным голосом. Аспен направился к ним, позабыв о том, кто он и где находится. Парни хохотали в голос, решив, что удачно пошутили. На девушку, бьющую по воде руками, никто не обращал внимания. Ее тело содрогнулось и вдруг исчезло с поверхности воды. Аспен побежал и через секунду уже прыгнул в бассейн. Над ним сомкнулась толща воды. Она была повсюду – теплая, уютная, тяжелая. Аспена потянуло ко дну, вслед за девушкой, поднявшей руки. Ее длинные черные волосы разметались, открывая высокий красивый лоб, бледное лицо, разомкнутые губы.
Аспен сделал рывок вниз и ухватил девушку за свитер, колыхающийся вокруг тела словно шатер. Пальцы сомкнулись на ее талии, затем Аспен закинул руку незнакомки себе на плечо и поплыл вверх.
– Аспен, Аспен! – заголосила Сьюзен, когда он вынырнул. – Я так испугалась! Что ты делаешь? Кира! Что с Кирой?
Отплевываясь от воды и едва разбирая, кто перед ним, Аспен вручил девушку парням, тянущим руки, а сам подплыл к бортикам бассейна и через мгновение почувствовал, как Сьюзен тащит его за плечи вверх.
– Ну и ну! – рядом возникла Скалларк с полотенцем. – Тоже, что ли, хочешь поучаствовать в соревнованиях?
– Ее столкнули в воду, – объяснил Аспен, вытирая лицо предложенным полотенцем. Сьюзен накинула еще одно ему на голову и растрепала волосы. Аспен отмахнулся. – Я подумал, она тонет.
– Глупый, Кира отлично плавает.
Аспен недоверчиво вскинул голову:
– Она не могла плыть. Это точно. Она тонула.
– Я думаю, она притворилась, – встряла Скалларк. Она положила руки на талию и покрутила головой по сторонам, недовольно бурча: – Такой переполох, а ведь сейчас уже начнутся соревнования!
Аспен поднялся, чувствуя в ногах неуверенность. Адреналин все еще бурлил в крови. Он вспомнил лицо незнакомки, вспомнил ее длинные волосы, ее закрытые веки и бездыханное тело.
– Ты спас ей жизнь, – подтвердила его мысль Сьюзен, легонько прикоснувшись к его локтю. В ее глазах угадывалось что-то знакомое. – И все же, я думаю, Кира просто притворилась. Ты не знаешь, но у нас не совсем обычный университет. Моя тетя, которая живет в Чехии, даже хотела, чтобы я переехала из Эттон-Крик к ней, но я не могу бросить отца… В общем, странное это местечко, – заключила она. Аспен даже не слушал ее; он смотрел в сторону незнакомки, которой делали искусственное дыхание. Рядом с ней столпились взволнованные ребята, те самые, которые кинули ее в воду.
Если Кира умеет плавать, тогда что случилось в воде?
– Я домой, – бросил Аспен. Сьюзен схватила его за рукав, поспешно пробормотав:
– Стой, скажу Скалларк, что немного опоздаю!
– Не стоит, я…
– Ты промок. Стой здесь. Секунду.
Сьюзен умчалась, тут же затерявшись в толпе, и ее место занял какой-то парень.
– Эй, ты молодец! Не знаю, что на нее нашло, она чертовски хорошо плавает! – повторил он слова Скалларк.
– Угу, – невнятно буркнул Аспен. Незнакомый парень испарился, но Аспен заметил, что на него многие обратили внимание. Скоро начнут доставать из рюкзаков записные книжки и выстраиваться в очередь, чтобы взять автограф. Он бочком скользнул к двери и быстрым шагом направился по дороге, которая привела к злосчастному бассейну.
Позади раздался топот, а затем послышалось шумное дыхание.
– Все, отпросилась. У меня есть пятнадцать минут.
– Не стоило себя утруждать.
Сьюзен ничего не ответила, лишь раздраженно сунула руки в карманы. Аспен не мог понять, почему она ведет себя так, словно они лучшие друзья. В детстве, может, так и было. Но детство закончилось. Они все изменились. Аспен уж точно поменялся, так как теперь Сьюзен может любезничать с почти незнакомым парнем? Приглашать его в машину?
Но она ничуть не смущалась. Только один раз покраснела и опасливо покосилась в его сторону, когда он распахнул дверь с пассажирской стороны и увидел на сиденье стопку книжек. Сначала он удивился, а затем свел брови. На обложке первой книги была изображена пентаграмма. Название полностью стерлось, остались лишь контуры букв.
– Ой, у меня тут беспорядок. – Сьюзен схватила книжки и зашвырнула их на заднее сиденье. – Ха, прости. Да. У меня есть булоч…
– Ты читала магические книги? – перебил Аспен, по-прежнему не решаясь сесть в машину. Сьюзен упрямо подняла подбородок:
– Да. И что, какие-то проблемы?
Он молча забрался на сиденье и скрестил руки на груди. Сьюзен заблокировала дверь и повернула ключ в замке зажигания.
– Аспен, – сказала она, когда он решил, что из-за раздражения она не станет разговаривать. – Ты должен понять… Я вовсе не странная, как ты мог подумать, я обычная. Просто в детстве у меня был лучший друг. Мой самый первый и самый лучший друг, который приглашал меня на чай, запихивал в мой рюкзачок печенье и всегда провожал домой. С этим другом мы ходили в парк и кормили птичек, а однажды сделали для них двухэтажный домик из коробок из-под мороженого.
Аспен вытаращился на Сьюзен, но она смотрела только перед собой. Он с ужасом заметил, что в ее глазах вновь стоят слезы, и отвернулся. Может, если он не будет смотреть, она не заплачет?
К счастью, через мгновение ее голос стал решительным и твердым:
– Если ты забыл все это, не значит, что я тоже. Ты думаешь, наверное, что я какая-то недалекая дура…
– Нет! – возразил он, резко оборачиваясь. – Я вовсе так не думаю!
Сьюзен посмотрела на него насмешливым взглядом сквозь слезы, и он опустил голову.
– Я не дура, и я живу обычной жизнью. Просто у меня был близкий человек, которого я потеряла. А я ненавижу кого-то терять, ясно?
Аспен прочистил горло, не зная, что сказать. Наконец он произнес:
– Я ничего не забыл. Просто были и другие вещи… которые я должен был помнить. Плохие вещи перекрыли все хорошее, понимаешь?
– А должно быть наоборот! – возмущенно воскликнула она. Аспен откинулся на спинку сиденья.
– Поехали уже домой. Не хочу слушать про магические ритуалы. – Помолчав, он сварливо добавил: – Прошло десять лет, но ты все такая же пиявка.
Сьюзен сквозь слезы рассмеялась, забрызгав слюной руль, и от этого рассмеялась еще сильнее. Аспен только покачал головой и поджал губы. Потом молча принял у девушки одеяло, которое она достала с заднего сиденья, и закутался в него. Прикрыл веки.
На душе, несмотря ни на что, стало легко и спокойно.
– Я помню, – произнес он в тишину, – как ты уговаривала меня на тебе жениться.
– Замолчи.
– Нет, я точно это помню. Ты сплела браслет из бисера и вручила его мне.
– Аспен.
– Ладно, – он тихо рассмеялся, – молчу.
Когда они добрались до места назначения и Сьюзен высадила его у кованой калитки, а затем уехала, тучи рассеялись, выпустив слабые лучи осеннего солнца. Они робко коснулись кустарника перед домом, прошлись по лужам и затерялись на крыше старинного особняка. Чердачные окна опасливо взирали на прохожих темнотой.
Аспен не стал таращиться на дом; он вошел в ворота и уверенным шагом направился к входным дверям. Он знал, что Дориан живет один. Его отец умер много лет назад, и с тех пор Дориан обитает в этом жутком пристанище призраков в одиночестве. Аспен вспомнил, что он говорил о какой-то девушке, с которой начал встречаться, и решил, что если она в своем уме, то точно не стала бы здесь жить.
Открыв входную дверь, Аспен шагнул внутрь и погрузился в специфический сумрак и запах. Такие запахи присущи только старым домам, у которых имеется своя многолетняя история, насчитывающая множество поколений семей. И смертей.
Стянув мокрые кроссовки, Аспен поежился и, кутаясь в одеяло Сьюзен, направился в сторону кухни. Из множественных рассказов Дориана он точно знал, где она находится – прямо за лестницей.
Порывшись в холодильнике, Аспен достал кусок пиццы, завернутый в пищевую пленку, и отправил его в микроволновку разогреваться. Набрал полный чайник воды и поставил на плиту. Подошел к обеденному столу и с сомнением взял альбомный листок, лежащий поверх кучи всяких бумажек. Присмотрелся. Это был контур карты Эттон-Крик, выполненный от руки. Несколько мест на карте были обведены красными кружками. Внутри кружков стояли цифры: 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96. Аспен вернул листок на стол и задумчиво уставился перед собой. Затем, забыв про чайник, он быстрым шагом направился в гостиную и обнаружил там именно то, что ожидал увидеть: огромную карту Эттон-Крик во всю стену между двумя громадными книжными стеллажами, а под ней – куча коробок с документами.
Это все принадлежало отцу Дориана – тот был копом. И карта, и документы, и рабочий стол, стоящий посреди гостиной – это все мистера Харрингтона. Каждая книжка принадлежала ему, каждая тетрадь для записей.
Если все это спустя столько лет лежит здесь без единой пылинки, это значит лишь одно: либо Дориан слишком скучает по отцу и каждый вечер смахивает пыль с его бумаг, либо он солгал, когда сказал, что не одержим делом Криттонского Потрошителя.
На плите засвистел чайник, и одновременно с этим открылась входная дверь.
Аспен направился на кухню, но не успел прошмыгнуть мимо Дориана. Он хотел выиграть пару секунд, чтобы придумать, как реагировать на увиденное, но Дориан застал его врасплох своим быстрым появлением.
Хотя, – Аспен бросил взгляд на часы и с удивлением обнаружил, что время близится к четырем, – профессор вернулся как раз вовремя.
Дориан прочистил горло, оставляя портфель и раскрытый зонтик в прихожей. Аспен еще секунду растерянно смотрел на него, соображая, как поступить, затем бросился на кухню и выключил газ. Через секунду он услышал шаги Дориана.
– Прости, забыл предупредить тебя, что здесь беспорядок.
– Это не беспорядок, – ответил Аспен, оборачиваясь и глядя на Дориана в упор. – Я думал, с убийствами покончено.
Дориан наконец-то зашевелился, снял пиджак, расправил его на спинке стула и расстегнул манжеты рубашки. Закатал рукава и подошел к плите. Порылся на полках, достал две кружки и заварил чай. И только затем, чувствуя на себе взгляд Аспена, ответил:
– Для тебя – да.
– Что это значит?! – взъелся Аспен, нахмурившись.
Дориан пожал плечами: