– Смотри под ноги лучше, – посоветовал Диего.

Еще пятнадцать минут вампирша ворчала что-то нелестное о коровах, а потом налетела на внезапно остановившегося Диего.

– Ты чего тормозишь?

– Пришли.

Она посмотрела в том же направлении, что и он.

Сейчас они находились на небольшой возвышенности, с которой были видны зеленые луга вокруг. Прямо перед ними среди зеленой травы простирался каменный круг друидов. Камни были невысокими, многие из них, словно выпавшие из круга случайно, лежали в стороне валунами. Но сам круг угадывался четко еще и потому, что в нем почти не было растительности. А чуть в стороне стояла палатка.



Внутри дома Настя попыталась включить свет, но, как и предположил граф Виттури, из этого ничего не вышло. Складывалось впечатление, что они находятся в декорациях для съемок, потому что все было очень похоже на настоящее: в прихожей висела зимняя одежда, возле лестницы была ванная комната, но когда Настя открыла кран, вода не потекла. Все было засыпано пеплом, белая раковина была серой, пальцы Насти отпечатались на ее краю.

Они прошли на кухню: там стояла турка для кофе, открытая банка кофе, лежали в корзине серые от пепла фрукты. Настя открыла холодильник: в нем лежала еда. Все не пахло. Здесь вообще не было запахов.

– Мне здесь не нравится, – Габриэль поежился, – такое ощущение, что этот дом мне знаком.

– Так, может, это хорошо? – возразила Настя. – Вспомнишь прошлое.

– Не всегда приятно столкнуться с призраками из прошлого, – заметил ангел.

– Это ты мне рассказываешь? – Настя мрачно посмотрела в сторону папы римского.

– Что? – возмутился призрак. – Я, между прочим, полезный.

– Чем?

– Всем. Ты просто еще не все пробовала. – Он ей подмигнул.

Рука графа Виттури легла ей на плечо.

– Наш свет меркнет, Настя. Надо успеть осмотреть дом.

Не найдя ничего интересного на первом этаже, они стали подниматься на второй. На пятой ступеньке Настя почувствовала, как от страха мороз прошел по коже. Это было неприятно, она повела плечами, но холод никуда не делся.

– Я с тобой, – прошептал на ухо демон. Рука его легла ей на талию снова, по-хозяйски притянула к себе. Она не сопротивлялась. Хотелось спрятаться за спину демона и даже не выглядывать оттуда. Волчица внутри ее тоже не находила себе места от тревоги.

– Мне страшно. – Настя чувствовала себя в этом доме маленькой. Совсем маленькой девочкой. Брошенной и растерянной.

– Знаю. Но иногда необходимо узнать все от истоков и до конца, посмотреть в глаза страху, чтобы перестать бояться.

Вместе они преодолели пролет.

Второй этаж представлял собой площадку, на которую выходили двери нескольких комнат. У порога одной из спален лежал какой-то большой то ли мешок, то ли сверток. Но когда они подошли поближе, Настю передернуло от ужаса. Это было тело человека, точнее, ребенка лет десяти. Оно лежало лицом вниз, и было невозможно понять, кто это – мальчик или девочка.

«Мальчик, – решила Настя. – Волосы короткие».

Переведя взгляд на Габриэля, она заметила, что тот трясется как в лихорадке.

– Моя вина, моя вина… – повторяли его белые губы.

Граф Виттури присел на корточки и за плечо перевернул тело лицом вверх. Слабость в коленях была такой сильной, что Настя пошатнулась. Папа римский поддержал ее за локоть. Горло трупа было вырвано, тело обескровлено, а глаза мальчика были широко открыты и белы.

Настя отвернулась и уткнулась лицом в сутану Родриго Борджиа. Призрак шептал что-то успокаивающее, но она не слышала его слов. Ребенок. Мальчик. Каким надо быть чудовищем, чтобы сделать такое? Зверем? Собакой?

От головокружения из-за контакта с призраком ей пришлось отстраниться от него, и тут она заметила, что с третьего этажа дома льется свет.

А вслед за светом полилась оттуда и тихая, медленная музыка. Словно кто-то пробовал, как звучит пианино, нажимал на клавиши, позволяя каждой отзвучать, пока не нажмет другую. И вместе с тем рождалась задумчивая, грустная мелодия.

Она повернулась к своим спутникам: они тоже прислушивались. Значит, музыка реальна, не призрачна. Настя пошла на свет и звук, позабыв о страхе. Словно вдруг остро возникла необходимость знать. Знать до конца все тайны этого странного дома.



Они уже были близко, когда из палатки вылез сонный Локи. Диего еле сдержал порыв врезать ему в одноглазую удивленную морду. Неужели так сложно держать при себе телефон?

– Вы что здесь делаете? – Викинг недовольно скрестил руки на мощной груди.

– Ты бы еще спросил, почему мы без кофе, – вставила Итсаску. И не дав Локи отреагировать, она добавила: – Рита здесь?

– Нет, Рита с друидами.


– С кем?! – Диего всмотрелся внимательнее в чуть насмешливое лицо бородатого одноглазого пирата. Тот нахально улыбнулся, видя, что оборотень не в настроении.

– С друидами. Проходит обучение. А вас сюда за каким чертом принесло?

– За тем самым. Граф Виттури попал в ловушку Ноктурны вместе с Настей. Нам нужна Рита.

Локи выругался на каком-то непонятном ребятам языке, причесал светлую бороду в задумчивости.

– Риту нельзя тревожить еще часов шесть примерно. Она сказала, что сама вернется. Так что… если хотите кофе, забирайтесь в палатку. Я как раз готовил.

– Мы голодные и уставшие. И злые. Ноктурна набирает силу. Портрет достался ей. Нам не до кофе, – резко оборвал его Диего.

Локи пожал плечами:

– Тогда пошли в «Замок», там хоть готовят хорошо. Я тут на пайках совсем озверел.

– Почему не взяли телефоны?

– Рита сказала, что лучше без них. Она ушла еще дальше, это я здесь, рядом с цивилизацией.

– Ладно, идем, расскажешь всем, чем вы тут занимаетесь.

Итсаску не стала дожидаться, развернулась и пошла обратно. Локи быстро написал записку Рите, придавил ее чашкой с недопитым кофе и направился вслед за Диего в деревню.

Через полтора часа, после душа, уплетая горячую яичницу с ветчиной и жареной картошкой, Локи рассказал ребятам, как они с Ритой, развеяв прах Ильвира, приехали в Баллино посмотреть на круг друидов.

– Рита стала сама не своя, как дошла до этого круга. Бормотала все что-то, ходила и мерила шаги, ложилась в центре круга на землю. Плакала. Напевала под нос, раскачиваясь и обняв себя руками. А потом стемнело, и я вдруг увидел… – Локи потряс головой. – Нет, ребята, лучше вы сами все посмотрите. А то не поверите еще. Она вернется как раз вовремя. Ну а на следующий день пришли друиды. Оказывается, они ее ждали, она для них вроде главной жрицы оказалась. Пришлось мне коротать все это время в палатке, пока они там по полям носятся, меня она с собой не взяла.

– Бедный брошенный скандинавский бог, – ухмыльнулась Итсаску.

– Спасибо, что подобрали и накормили, – засмеялся Локи.



Третий этаж представлял собой зал, вдоль стен располагались шкафы с книгами, одна стена была зеркальной: Настя поначалу испугалась движения в отражении.

А посередине комнаты стояла огромная музыкальная шкатулка, которая светилась и издавала мелодию. Она была оформлена как театральная сцена, где танцевала девочка в воздушном платье, и оно взлетало вместе с ней при каждом движении. Пуанты не оставляли сомнений, что она танцует партию из балета.

– Это не кукла, похоже на видеопроекцию. – Настя огляделась в поисках проектора, но ничего не увидела.

– Интересно…

Пока граф Виттури приглядывался к шкатулке, Настя подошла к одному из книжных шкафов, открыла, провела рукой по корешкам книг.

– Книги на русском языке, – заметила она.

– У меня одна хорошая новость и одна плохая, – сказал граф Виттури, поворачиваясь к своим спутникам.

– Какая хорошая?

– Мне кажется, учитывая все увиденное, мы не в черной дыре.

– А где же? – огляделась Настя.

– Мы в доме, который раньше принадлежал женщине, которая стала Ноктурной.

– И дом стоит в лесу?

– Нет, необязательно. Лес – это отражение нашей души. Вспомни свой лес. Он был живым, сказочным, добрым. Он вел тебя по своим тропам. А этот мертвый лес – душа Ноктурны. Чтобы создать белую даму, нужна живая, отчаявшаяся женщина. Демоны овладевают ею именно в момент слабости. Этот дом – единственное, что осталось в ней от той, кем она была. И дом страшен, засыпан пеплом. И тот мертвый ребенок – наверняка убит ею самой. Раз она так трепетно хранит его.

– И единственный мерцающий свет, единственное, что осталось от той ее жизни, – это танцующая кукла в музыкальной шкатулке?

– Думаю, если мы разгадаем, почему эта шкатулка так важна для Ноктурны, то поймем лучше ее слабости.

– То есть мы попали к ней в душу? Но почему? И в чем заключается плохая новость?

– Почему – нам предстоит еще решить, возможно, это благодаря тебе, Настя. Ты ведь контактируешь с призраками, заблудшими душами…

– Я попросил бы… – возмутился папа римский.

– Возможно, ты послужила проводником всем нам, увела нас не туда, куда хотела Ноктуна, а нащупала ее самое уязвимое место. А плохая новость в том, что мы по-прежнему не знаем, как отсюда выбраться.

В этот момент шкатулка с грохотом захлопнулась, музыка прервалась, свет погас. И в гробовой тишине они услышали скрип ступенек лестницы под чьими-то тяжелыми шагами.