– Не будь Лукас так занят мыслями обо мне, он от нечего делать заметил бы, какая ты на самом деле. И ты стала бы куда менее привлекательной в его глазах. – Выпрямившись, я уверенно заканчиваю: – Если такое вообще возможно.

В следующее мгновение Фэллон уже рядом, а палочка приставлена к моей шее. Судорожно втянув воздух, я вжимаюсь в холодную каменную стену.

– Давай, Эллорен, договаривай, раз начала, – скрежещет её голос. – Посмотришь, чем это для тебя закончится.

Шаги. Кто-то спускается по лестнице и идёт в нашу сторону.

Фэллон, мрачнее тучи, прячет палочку в ножны.

Военный эскорт Фэллон появляется из-за угла и ошеломлённо разглядывает необычную картину: я стою в огромной луже посреди осколков и мусора.

– Ай-ай-ай! – сочувственно мурлычет Фэллон, будто только сейчас заметив разгром. – Мастер гильдии Лорель очень расстроится. Сама увидишь. – Фэллон с притворным участием качает головой. – Ты уж прибери за собой, не оставляй так.

Ухмыльнувшись напоследок, она разворачивается на каблуках и уходит.





Глава 17. О скрипках




К тому времени, когда я заканчиваю работу на кухне, долина тонет в густых сумерках. На кухне со мной по-прежнему никто без особой нужды не разговаривает, от вымученной вежливости поварих хочется поскорее скрыться. Несколько долгих часов я провожу в архивах – делаю уроки и, борясь со сном, в отчаянии пытаюсь запомнить несколько страниц аптекарских текстов. Мой измученный недосыпом разум сегодня не в состоянии учить сложные формулы лекарств.

Едва держась на ногах, я бреду в общежитие к братьям и Гарету. Гарет пробудет в университете ещё несколько дней, а потом отправится в Валгард с остальными учениками мореходов, а оттуда – в море.

Рейф с Тристаном поселились в длинном здании из камня и дерева. На крыше мужского общежития пыхтят печные трубы, посылая к холодному небу пахнущие клёном клубы дыма.

Внутри тепло и уютно. Стены общей гостиной покрыты гобеленами, в углу пылает камин, гостеприимно расставлены скамьи и стулья. Пол здесь деревянный, а не каменный, чему мои усталые ноги очень рады. Студенты, в основном гарднерийцы, приходят и уходят, что-то жуя на ходу и обсуждая уроки. Как я им завидую!

«Ты тоже могла бы жить в таком уюте и покое! – обязательно сказала бы мне тётя. – Поселилась бы в самом лучшем гостевом домике для студентов. Только обручись с Лукасом Греем и…»

И получишь ледяным копьём в лоб. Спасибо, обойдусь. Тряхнув головой, я прогоняю мысли о тёте Вивиан и о страстных поцелуях Лукаса.

Дежурный разрешает мне встретиться с братьями, и я иду к ним в комнату по длинному тёмному коридору. Вот и нужная дверь. Теперь только постучать.

Дверь распахивается, и я, с поднятой рукой, в удивлении застываю.

На пороге стоит Айвен Гуриэль. Его тёмно-каштановые волосы в беспорядке, пряди торчат во все стороны, будто он в раздражении не раз взъерошил чуб.

Он смотрит на меня с искренним удивлением, такое не разыграешь.

– Что ты здесь делаешь? – удивлённо спрашиваю я, стараясь не замечать его враждебности.

– Я здесь живу, – язвительно отвечает он.

Вот так сюрприз! Однако отступать мне некуда, я пришла по делу.

– Где мои братья?

Он молчит, с ненавистью глядя на меня.

– Я хочу оставить скрипку в безопасном месте, под присмотром братьев, – поясняю я, показывая на футляр.

– Скрипку? – Он фыркает, будто я сказала что-то обидное.

– Да, мою скрипку. Я не могу держать её в своей комнате – меня поселили с икаритами, и они грозятся её сжечь, – упрямо объясняю я, не обращая внимания на его непроходящий гнев.

Айвен молчит, прожигая меня зелёными глазами.

– Пожалуйста, можно мне оставить скрипку в этой комнате? – спрашиваю я, так и не дождавшись ответа.

Кельт неохотно открывает дверь и отступает к письменному столу, заваленному учебниками по медицине и листами пергамента. Похоже, Айвен работает над какой-то статьёй.

А вот и вещи Рейфа. Надёжно спрятав скрипку под кроватью старшего брата, я поворачиваюсь к Айвену.

– Благодарю за гостеприимство, – прощаюсь я, но кельт не оборачивается и не удостаивает меня ответом.

Я выхожу, хлопнув дверью.




На улице, прислонившись к дереву, стоит Лукас.

– Прошлой ночью ты отлично справилась, как я вижу, – с одобрением произносит он.

Я останавливаюсь перед ним, привыкая к темноте и давая успокоиться неровно бьющемуся сердцу. В призрачном свете луны поблёскивают эфес рапиры Лукаса и серебряная кайма плаща. Постепенно я различаю едва заметное сияние его кожи.

– Последовала твоему совету, – спокойно отвечаю я.

– И что? Икариты тебя боятся?

– Да.

– Вот и хорошо.

Оттолкнувшись от дерева, Лукас подходит ко мне.

Я вскидываю руки и делаю шаг назад.

– Ой, нет. Мне надо держаться от тебя подальше.

– Нет, не надо, – ещё шире улыбается он.

Я отступаю ещё на шаг.

– Правда, я не шучу. Иначе Фэллон меня убьёт.

– Это вряд ли. В покое она тебя не оставит, не надейся, но ведь наши встречи того стоят, правда?



Прежде чем я успеваю ответить на это наглое замечание, Лукас коротко взмахивает волшебной палочкой, и меня затягивает в его объятия. Невидимые в темноте путы падают, Лукас обнимает меня и целует в шею. Я нехотя отталкиваю его, и он тихо смеётся. Всю мою решимость уносит вдаль холодным ночным ветром.

– Почему она сходит по тебе с ума? – задыхаясь, шепчу я.

– А разве ты сама не понимаешь? – отвечает он с хитрой улыбкой.

Чуть нахмурившись, я всё же отступаю на полшага.

– Я думала, ваши силы не совпадают по своей природе.

– Так и есть. Я же тебе рассказывал, – склоняет голову к плечу Лукас. – Она думает, что это забавно, меня же её лёд отталкивает.

– А наши линии силы? – спрашиваю я, наслаждаясь прикосновениями Лукаса, – он осторожно поглаживает мне спину.

Притянув меня ближе, он жарко выдыхает мне в ухо:

– Огонь. И дерево. Наши силы сочетаются идеально. Разве не так?

Положив ладонь на грудь Лукаса, я прерывисто дышу. От него исходит приятное тепло.

Шагнув в сторону, Лукас протягивает мне руку.

– Куда ты меня ведёшь? – осторожно спрашиваю я. Мы идём в том же направлении, откуда я пришла к общежитию.

– Не бойся, – отвечает он. – Я покажу тебе, что в университете есть не только сумасшедшие икариты.



Прошагав по залитым светом фонарей университетским улочкам мимо студенческих общежитий и гильдии ремесленников, мы останавливаемся перед великолепным зданием с деревянными барельефами, на которых изображены сцены из «Книги древних». Резные деревянные фигуры украшают каждую арку и каждую нишу здания.

Это музей гарднерийского искусства.

Юный военный стажёр у двери салютует Лукасу и, не задавая вопросов, передаёт ему связку ключей.

Лукас ведёт меня через пустынные залы, коротким взмахом палочки зажигая по пути свет. Оставив позади бесчисленные картины и скульптуры, мы входим в круглый выставочный зал.

Лукас зажигает свет, и я восхищённо оглядываю музыкальные инструменты на высоких подставках. Некоторые упрятаны в особые ящики из толстого стекла. В середине зала стоит огромный чёрный рояль, украшенный резными фигурками деревьев и птиц.

От скрипки, запертой под стеклом, невозможно оторвать глаз.

– Скрипка Деллороса! – восклицаю я. Это самые дорогие скрипки в Эртии. Они пропитаны магией, их струны всегда звучат идеально и никогда не фальшивят. Смычок изготовлен из волоса астеротских скакунов, тончайшие украшения на грифе отлиты из чистого золота.

Лукас вынимает из ножен палочку, тихо произносит заклинание, и замо́к, вспыхнув на мгновение зеленоватым светом, открывается. Лукас вынимает из ящика скрипку и протягивает мне.

– Я… я не могу… – вытягиваю я руки, отказываясь от дорогого подарка.