Подходя к зеркалу, я с тоской смотрела на отражение, и оно отвечало мне тем же, показывая растрепанную невыспавшуюся девицу с синяками под глазами.

Запах кофе, который Ксавьер варил весьма недурно, несколько примирил меня с действительностью, а завтрак из остатков вчерашнего ужина даже немного поднял настроение. Под стазисом ни хлеб, ни сыры не заветрились. Отличное решение для хранения продуктов, жаль, очень затратное.

– Линда, я еще раз хочу поблагодарить вас за помощь, если что-то смогу сделать в ответ – обращайтесь.

С этими словами лорд Тайны протянул мне конверт с родовым гербом Дагье и фамильным оттиском. В конверте лежал вексель на мое имя, от знаков магической защиты зарябило в глазах, но суть от меня не укрылась. Сумма, указанная в векселе, вдвое превышала изначально оговоренную.

– Вам обналичат его в любом отделении Миасского банка, – буднично продолжил мужчина, не замечая или игнорируя мое замешательство.

Честно говоря, я в жизни не испытывала столь противоречивых чувств. С одной стороны, мне в руки упала серьезная сумма, способная решить многие проблемы и не только финансовые. С другой стороны, у нас была четкая договоренность и имею ли я моральное право брать с пациента больше? Но ведь он сам предлагает, я его ни к чему не принуждаю. И не выглядит ли такой жест, как подачка? Свою работу я привыкла выполнять честно и чужого мне не надо.

– Ксавьер, вы ошиблись в сумме, – решила не замалчивать такой спорный момент. – Тут двадцатка вместо десятка.

Вдруг у него было помутнение на почве проклятья, а как оправится, так сразу придет требовать с меня переплату.

Лорд вздохнул.

– Вы же понимаете, что это не описка?

– Не понимаю, с чего бы такая щедрость? – жизнь научила меня, что бесплатного сыра в природе не существует.

– Я доставил вам много проблем, считайте это компенсацией.

– В десять тысяч марок сверху? Я знала, на что шла, поэтому мои моральные страдания изначально были заложены. Откуда столь стремительный рост?

– Почему вы не можете просто взять деньги? – не выдержал Ксавьер. – Если я в векселе припишу, что это на корм Цере и Дао, вам станет легче?

– Нет, я в состоянии позаботиться о своих животных, – уперлась я.

– В любом случае сейчас поздно переписывать вексель, а второй бумаги у меня с собой нет. Хотите – снимите десять тысяч, и порвите его.

Лорд явно обиделся, я уже узнаю эту мимику и челюсть.

– И знайте, что мое предложение по поводу охраны остается в силе. Я внес координаты своего поместья в ваш переговорный артефакт на всякий случай.

– Хорошо, обещаю подумать.

Ксавьер на это только фыркнул, красноречиво выражая свое мнение по поводу моего “подумаю”.

– В любом случае, с вами приятно иметь дело, – решила подсластить пилюлю я. – Если еще что приключится – обращайтесь. И Фарго не забудьте привести.

– Не забуду, – пообещал лорд. – Берегите себя, ладно?

– И вы, – я протянула руку, которую мужчина с готовностью пожал.

Ксавьер ушел, от него остался только сваренный кофе и несколько тарелок с едой. И вексель на двадцать тысяч, разумеется. Может, зря я так отреагировала? Да и когда деньги были лишними? Особенно у меня.

Посуду пришлось мыть самой, я даже отвыкла немного. Все-таки что-то в совместной жизни с лордом Тайны имелось хорошего. Как минимум – регулярные поставки вкусной еды и вымытая посуда.

К девяти часам пришел первый клиент с аквариумом, в котором плавала водяная саламандра, и я целиком погрузилась в работу, лишь краем сознания отметив, что обычно пунктуальной Рози до сих пор нет. Пришла помощница только к десяти, осторожно заглянув в приемную.

– Местресс, добрый день. Я на месте, извините, пожалуйста, за опоздание.

– Привет! Ничего страшного, – из-за уплотнившегося в связи с неоднократной отменой приемных дней в клинике и переносами графика у меня накопилось целая прорва работы. Даже голову от исследования крови саламандры поднять не получилось.

День проходил в совершенно сумасшедшем ритме, я носилась от одного пациента к другому, параллельно проводя анализы и засыпая реагенты. Когда к шести часам я, наконец, со всеми разобралась, то не поверила своему счастью.

Проводив последнего посетителя я совершенно без сил опустилась на стул и положила голову на стол прямо на бумаги. Надеюсь, в неприемное время никто не заявится. Больше я не выдержу. И с переносами записей пора заканчивать.

– Местресс, можно войти? – помощница нерешительно мялась в дверях.

– Да, конечно, – я приняла более-менее вертикальное положение.

Только сейчас внимательно посмотрев на Рози, осторожно присевшую на самый краешек стула, заметила, что девушка выглядит расстроенной и подавленной.

– Рози, у тебя что-то произошло? – заволновалась я. Со своими проблемами совсем не замечаю окружающих.

– Местресс, – девушка набрала в грудь воздух и выдала: – мне придется от вас уйти.

В первое мгновенье я не осознала смысла сказанного, а во второе плохо стало уже мне. Я привыкла к Рози, найти новую помощницу, обладающую всеми достоинствами и подходящую мне по характеру не так-то просто.

– А почему? Тебя что-то не устраивает? Я могу поднять зарплату, – раз уж Ксавьер Дагье проявил такую щедрость.


– Нет-нет! Мне все нравится, – поспешила ответить девушка, – просто я вчера поздно вернулась… А вас в потемках соседи за мужчину приняли… И отец сказал, что не разрешает дальше работать… Ему никогда не нравилось, что я ушла из булочной, тем более к магу… Вы не подумайте, я пыталась ему сказать, но он у меня упертый. Если решил чего – не переубедить…

Все это Рози говорила запинаясь, а к концу и носом шмыгать начала. Я знала, что ей у меня нравится. И с магическими животными работать интересно, многих из них девушке из незнатной семьи вблизи не увидеть, разве что в зоологическом саду. Опять же контингент приличный, работа непыльная. И оплату в двести марок в месяц ей ни одна булочная не предложит.

– Рози, ты сама точно хочешь продолжать работать у меня? – на всякий случай уточнила я.

– Конечно! По своей воле я бы никто не ушла, – Рози сжала кулачки и посмотрела мне в глаза.

– Тогда, может, мне стоит поговорить с твоим отцом? – идея мне не то чтобы нравилась, но другого выхода я не видела.

К тому же прошло то время, когда я считала, что уйти из дома, громко хлопнув дверью, для человека в порядке вещей. И для Рози я такого не желала. Значит, надо договариваться.

– Вы правда хотите поговорить с моим отцом? – в глазах Рози появился огонек, пусть она и не могла до конца поверить в мои намерения. Но за хороших людей надо бороться!

– Не то чтобы очень хочу, но, видимо, придется.

Я решительно поднялась со стула. Идти надо сейчас, чтобы как можно быстрее разрешить все недоразумения. А заодно пока запал не иссяк. Я никогда не отличалась мастерством в ведении переговоров, мой разрыв с семьей тому пример, но когда-то надо начинать. Только сначала следует привести себя в порядок.

В брюках идти в дом к Рози совершенно неприемлемо, могут и на порог не пустить. Поэтому стоило посмотреть, что же имеется в моем гардеробе.

Я никогда не понимала, на что рассчитывала мама, когда посылала мне на каждый день рождения платье сразу с комплектом аксессуаров “по последней моде”. Не верится, что она до сих пор не похоронила свои надежды сделать из меня образцово-показательную девушку. Но что бы ею не двигало, сейчас ее подарки пришлись весьма кстати. В гардеробе моем особняком висело семь платьев, осталось только определить, какое из них последнее? Не хочется ударить в грязь лицом, одевшись в платье пятилетней давности. Я честно рассматривала их несколько минут, пока не убедилась в бесполезности этого занятия. Платья вешались в шкаф не глядя, я и под страхом смерти не вспомню, как они шли в хронологическом порядке. Надо или вешать их строго по порядку, или бирки приделывать. Или сдать уже хотя бы половину и освободить кучу места под действительно полезные вещи.

– Рози, – крикнула я ожидавшей внизу помощнице, – не поможешь?

Увидев разложенные на кровати платья, девушка ахнула и осторожно коснулась ближайшего, пробуя на ощупь ткань.

– Скажи, – кто, как ни общительная Рози в курсе последних веяний, – какое из них носят в этом году?

– Вот это, – девушка без колебаний ткнула в синее платье с воротничком-стойкой и рукавом три четверти.

И я мысленно возликовала.

Во-первых, синий мне шел, в отличие от оранжевого, к примеру. Во-вторых, платье выглядело пристойно, в меру закрытое, практически скромное.

Правда, стоило мне начать его примерять, как ликование сошло на “нет”. Скромным оно казалось лишь на первый взгляд, на деле у него от самого верха и ниже ложбинки шел узкий, но какой-то бросающийся в глаза вырез. Но основная проблема крылась в другом. Платье явно шилось по моим старым меркам времен академии. Помнится, мама как раз настояла на участии в пошиве выпускного платья, которое мне так и не довелось надеть. С тех пор много воды утекло, и пара сантиметров таки осела на моей талии. Безусловно, я тут не причем: это все нервы, стрессы и неправильное питание. Непонятно только, почему эти сантиметры осели в талии, а не, скажем, в груди, где бы для них отлично нашлось место и они бы точно не помешали?

Сошлось платье с трудом на вдохе, и выдохнуть нормально уже не получилось. Но беда, как известно, не приходит одна. Какое же платье без туфель?

Туфли прилагались. Разумеется, на каблуках. Само собой, неудобные. Мне хватило одного взгляда на узкие лодочки с тонким каблучком, чтобы ноги заранее заныли. Но не в ботинках же идти?

Пришлось надевать и их.

Следом Рози настояла на легком макияже хотя бы для того, чтобы скрыть мои синяки под глазами. Результат получился неплохой. С волосами, конечно, ничего не поделаешь. Почему-то мама не позаботилась о парике или лучше шиньоне. Раз, приколол – и прическа готова.

Сейчас я напоминала себе волшебницу из книги с детскими сказками. Синяя ткань струилась и переливалась, еще бы остроконечную шляпу на голову и посох в руки.

Но в руки пришлось брать сумочку, вызывать извозчика, так как дойти без потерь на каблуках по нашей брусчатке не смогла бы и куда более подготовленная светская львица. Такая обувь, определенно, не для жизни.

К семи часам мы подъехали к дому Рози. Девушка была настроена решительно и вся светилась от того, что я приехала с ней. Наверное, она не ожидала, что я настолько не захочу ее отпускать. Я же не была так уверена в правильности своей затеи, но отступать некуда, особенно, в таких туфлях.

– Папа, мама, со мной приехала местресс! – радостно оповестила домашних девушка, стоило нам пройти внутрь.

Кажется, внутри что-то упало и разбилось.

Женщина, определенно похожая на Рози, или Рози не нее, вышла в коридор и заохала. Сохранившая неплохую фигуру блондинка в домашнем платье и цветочках во все глаза рассматривала меня.

Следом вышел отец, здоровый, крепко сбитый суровый мужчина. Я бы даже сказала – мужик, из тех, кто месит сильными руками десятки килограммов теста в день. Он с явным неодобрением смотрел на меня, но я прислонилась к стене (чтобы ноги с непривычки не подвели), а посему стояла уверенно.

– Местресс, это моя мама – Эльза и отец – Брайан.

– Добрый день, – дружелюбно улыбнулась я. – Меня зовут Линда Ринолет, ваша замечательная дочь работает в моей клинике.

– Ой, – хлопнула в ладоши женщина, – что же мы стоим у дверей? Пожалуйте внутрь, местресс, располагайтесь.

– Хотите чего? – продолжила суетиться мама Линды, когда мы зашли в комнату и расселись за столом.

– Чаю принеси, – скомандовал отец. – С ватрушками. И кренделями. Побольше тока неси, смотри, заморенная какая.

Я невольно занервничала. Нехорошо обижать хозяев, но в платье я дышу с трудом, а про ватрушки не может быть и речи. В комнате повисла напряженная тишина. Я сидела с Рози с одной стороны, напротив буравил нас взглядом ее отец. Все происходящее напомнило мне сватовство, будто я не на работу прошу девушку отпустить, а замуж за меня выйти. От этой мысли стало чуть веселее, и я позволила себе немного расслабиться, насколько позволяло тесное платье. Через такое проходят почти все мужчины, чем я хуже?

– Значит, маг, – отец сцепил пальцы в замок и исподлобья смотрел на меня.

– Я местресс, – скорее машинально поправила мужчину.

– А разница есть?