Верд сверлил взглядом главного врага своей семьи, Раял смотрел на него спокойно, холодно и без каких-либо проявлений эмоций, словно статуя вместо живого человека. Или мертвец.

– Я лучше останусь здесь. Незачем утруждать ваших солдат.

– Благодарю за заботу, милорд Флейм. Не возражаете, если лекарь осмотрит вас? Я бы хотел убедиться, что вашему здоровью ничто не угрожает.

– И чего это вы так переживаете? Если я умру здесь, в плену, из-за ваших родственничков, вы сможете съесть меня, как наверняка уже поступали с пленниками!

– Война продолжается не так долго, и у нас куда меньше проблем с провизией, чем вы думаете. Мы лишь готовимся к худшему и предпочитаем делать это заранее.

– Если вы не собираетесь меня есть, напишите моему отцу и потребуйте выкуп!

– Денег у меня достаточно, и они не помогут решить некоторые проблемы. Куда лучше оставить вас в качестве козыря, нежели променять на мешок золотых. Сомневаюсь, что нам выпадет шанс вновь лицезреть вас или вашего брата в гостях. А теперь, если позволите, пусть вас осмотрят.

– Пусть.

В этот раз Верд смирился. В прошлый раз он сопротивлялся, он сражался с лекарями и стражниками Глейгримов, мечтал сбежать из этого отвратительного места, но тщетно. Наверное, сражения, побег, раны и плен лишили его всех сил.

Наследник Династии чувствовал себя слишком уставшим и, хоть и считал себя непревзойдённым воином и знал, что стайка неопытных вояк в кольчужных рубахах не способна остановить его, лорда, что, как гласил девиз рода, является светом во тьме, проиграл.

Лекарь провёл быстрый осмотр и заключил, что Верд здоров. Лорд Флейм хотел закричать на него, напасть, как и в прошлый раз, но чувствовал себя униженным, несчастным и бессильным. Он страдал в плену, два его окошка давали мало света, свечей слуги приносили недостаточно, и он маялся от безделья целыми днями.

– Я счастлив слышать, что вы здоровы и скоро вновь наберётесь сил. Спешу покинуть вас, отдыхайте.

И Верд вновь остался в одиночестве.

Второй день в маленьком замке или крепости прошёл, за ним – третий и четвёртый. Правитель Глейгримов навещал его, всегда уставший, спокойный и до отвращения вежливый.

Он интересовался его самочувствием, выслушивал жалобы и в самом деле решал проблемы Флейма – еда стала чуть разнообразнее, свечей приносили больше, меняли их чаще, стулья заменили, а раздражающие тёмные одеяния, выданные взамен порванных во время побега из Мунфелла, заменили на новые, сшитые для него портными Глейгримов.

Военные действия, судя по всему, прекратились – Раял либо отдыхал, либо собирал силы и сведения. А на седьмой день Верду показалось, что он видел, как среди войска со скелетами лошадей на гербах промелькнул герб с медвежьей лапой, принадлежащий Бладсвордам. Но что могло потребоваться им у Глейгримов?

Изнывая от скуки, Верд взялся за книги – он не мог припомнить, когда в последний раз до этого принимался за чтение по доброй воле. Благо библиотека Глейгримов, на удивление, при таких скромных и неуютных комнатах, впечатляла. Стража провожала его в Башню Мудрости, слуги относили то, что лорд возжелал выбрать для коротания времени, и никаких запретов от Глейгримов он не услышал. Флейму стало любопытно, чем отличается история врагов в видении его семьи от видения их самих.

Но нудная писанина Гроссмейстеров и писарей не помогла развеять скуку. Во внутреннем дворике, куда его выводили пройтись, за ним неустанно следовали воины. Они не отличались болтливостью, старались быть вежливыми и отстранёнными, подобно их правителю, однако это выглядело наигранно и делалось явно через силу.

Во время очередного визита Раяла лорд Флейм решил, что этот человек – единственный достойный собеседник, и раз уж ему суждено переживать все тяготы и невзгоды плена, почему бы не пообщаться с врагом.

– Милорд Глейгрим, может быть, вы останетесь и составите мне компанию? Я устал есть в одиночестве.

– Хорошо, милорд Флейм. Если вы пожелаете разделять трапезу и впредь, я буду рад видеть вас за моим столом.

– Вы предлагаете мне место за вашим столом?

– Да. Вы хоть и пленник, но лорд, и я не вижу препятствий. При любых других обстоятельствах и не будь вы столь ценным, я бы давно…

– Убили меня?

– Позволил бы вам беспрепятственно перемещаться по замку.

– Вы умеете играть в шахматы?

– Разумеется. Это хорошая тренировка для ума, меня с детства привлекала эта игра.

– Меня тоже. Раньше я часто играл с братом, но теперь наши пути разошлись и он стал слишком вредным. И потерял к шахматам всякий интерес.

– У меня похожая ситуация с моим братом.

Хоть Раял после живых и активных Флеймов и напоминал то ли мертвеца, способного разговаривать и передвигаться, то ли изнывающего от жары ленивого тощего пса, обладающего даром речи и неплохим умом, но их партии казались лучшим и интереснейшим времяпрепровождением за последние сезоны.

Верд проиграл трижды и опечалился из-за этого.

– Не понимаю, как вы это делаете. Я всегда обыгрывал Фейлна, да и отца!

– Вы слишком торопитесь, милорд Флейм. И шевелите губами, проговаривая свои ходы и мои последующие. Эта игра не требует скорости. И вы раз за разом повторяете одну и ту же комбинацию.

– Но она всегда работала!

– Но, как вы успели убедиться, со мной не работает. Я понимаю, что можно выстроить последовательность действий, и при определённых обстоятельствах это будет беспроигрышным вариантом. Но стоит изменить хоть что-то в вашей цепочке, сменить расклад, и она приведёт к краху.

Ещё около часа Раял объяснял на примерах ошибки Верда, комментировал его действия и предлагал более интересные решения. Лорд Флейм снова проиграл, а затем ещё раз, но уже заставив соперника изрядно постараться для победы.

– Вы быстро учитесь, милорд, и вы достойный соперник. Но, боюсь, я потерял счёт времени и мне пора заниматься делами.

– Очень жаль. Я буду рад вновь побеседовать с вами.


Дарон Флейм знал отца Раяла и сейчас составлял мнение о противнике по слухам, легендам и впечатлению от Джура Глейгрима. Верд начал понимать, что папенька ошибался. Конечно, Раял – не самый интересный человек, он слишком размерен, ему не хватает огонька в глазах, но он оказался и не так плох. И, похоже, не ел протухшее мясо, не расчленял своих врагов и не хранил коллекции их черепов. На самом деле, по крайней мере в этом замке, не нашлось ни одного черепа.

Лорд сдержал слово, и утром Верда разбудили приглашением к столу. Раял выглядел ещё более измученным, но приветливо кивнул пленнику и в течение всего завтрака вёл непринуждённую беседу. Олира не спускала глаз с недруга, один из советников хотел шепнуть что-то правителю, но тот отстранился.

– Если ваше дело не является срочным, оно может подождать до окончания трапезы. Не стоит портить аппетит разговорами о делах.

Он ни разу не обратился к теме войны, не расспрашивал Флейма про семью, не требовал показать на карте месторасположение армий и их численность.

То же самое было и во время обеда, за ужином, за следующим завтраком и другими приёмами пищи. Кто бы ни присутствовал, кузина, что позволила избить Верда, рыцари или советники, Гроссмейстер или командующие, тему войны не поднимал никто.

Раял не пытался ничего выведать и за шахматами после ужина. Игра вошла в привычку, и Верд понимал, что дома ему будет этого не хватать.

– Почему вы не пытаете меня?

– Простите, милорд? Я немного не понял вашей претензии – вам нравятся пытки?

– Нет! Но вы не пытаете меня с целью узнать месторасположение армий, вы не спрашиваете у меня ничего, не узнаёте тактических приемов, что разработаны моей семьёй, не интересуетесь количеством воинов и их снаряжением. Я ведь наследник Династии, я вёл армию и захватил ваши замки. Я не рядовой воин!

– Если бы вы были рядовым, вас бы содержали в иных условиях.

– Но вы не спросили у меня ничего. Война вам неинтересна?

– Признаться, я не испытываю в ней нужды. Меня вполне устраивало всё и до неё, но, поскольку она неизбежна, с этим приходится считаться.

– И вы не желаете захватить земли моей семьи и уничтожить весь мой род?

– Не испытываю ни малейшего желания. Я хочу сохранить своё и вернуть замки, что ваша Династия забрала у нас в последней войне, в обмен на ваш замок и ваших вассалов, что забрал себе мой род.

Всё, что рассказывали про правителя Глейгримов, не соответствовало настоящему положению дел. Дарон был уверен, и Верд соглашался с ним, что стоит дать слабину, проиграть несколько битв, как толпы мертвецов заполонят их земли, все их близкие и друзья будут убиты и съедены, все их города разрушены и перетёрты в порошок, а все женщины станут рабынями и должны будут рожать отвратительных полугнилых существ. Последнее, правда, утверждал не отец, а мать и друзья Верда.

– И вы не хотите воспользоваться тем, что у вас в плену наследник Дарона Флейма и узнать от меня всё, что вам надо?

– А вы станете рассказывать мне информацию, что грозит поражением вашей семье?

– Нет.

– Тогда я не вижу смысла спрашивать. Всё, что мне потребуется, я выясню другим способом. Вам и без того приходится несладко, вы вынуждены находиться там, где вам не нравится, и не можете помочь своей семье. Зачем терзать вас сверх этого?

– У меня было о вас совсем другое мнение, милорд Глейгрим.

– Оно стало лучше или хуже?

– Определённо лучше. Но если вы не желали войны, то зачем сотворили тот ужас с леди Дарией?

Жаль кузину Верду не было, она не представляла для него никакого интереса, и виделись они разве что вынужденно, на каких-либо праздниках и пирах, на именинах Дарона, и за всё время перекинулись лишь парой слов. Флейм даже не был уверен, сама ли она спровоцировала так поступить с ней или это вина Глейгримов.

Раял не очень походил на человека жестокого и беспринципного, и уж тем более способного обидеть леди.

– Я бы не хотел обсуждать с вами подобные вопросы.

– Не вы придумали это, верно? Вы не похожи на такого человека. Это ваш брат! Он всё придумал!

– Может быть, продолжим игру? Кажется, сейчас ваш ход.

– Пусть земля поглотит эти шахматы! Я хочу понять, прав ли я. Виноват только ваш брат и приказа от вас он не получал?

– Ваше настроение меняется, словно ветер. Мой ответ ничего не изменит.

– Тогда отвечайте.

– Да. Мой брат предпочёл таким образом высказать своё негодование по поводу ваших действий, и мне очень жаль, что леди Дария пострадала.

Наследник Дарона опешил – его обвиняли в том, чего он не совершал. Удивительно, что ему не причиняли вреда, но почему-то наговаривали на него. Раял искал достойный повод для перехода к избиению или пыткам?

– Каких действий? Последний удар нанесли ваши люди – они напали на наших крестьян.

– После чего ваши люди напали на мою супругу, что возвращалась с бала Вайткроу. Моего брата это и ра…

– Мы не нападали на вашу жену! Мы с отцом собирались отправить людей разграбить пару ваших деревень и сжечь дома крестьян. О возвращении леди Глейгрим мы не знали и не собирались причинять ей вред. Она же женщина, это её не касается. Воевать и вредить друг другу должны мужчины.

Раял взял с доски ферзя и покрутил в руке. Он молчал, и Верд начинал терять терпение – о чём только можно так долго думать?

– Лорд Рорри Дримленс у вас?