Здесь же не было никого, менестрели не посещали замка, поскольку рядом у двух Династий накалялись отношения; шутов и трюкачей Рогор не любил; скульпторы жили за несколько десятков миль, в другом, почти достроенном замке, и занимались там своим делом, а семья художников предпочитала скорее выполнить свою работу и вернуться домой, нежели вести светскую беседу.

Вокруг Фиендхолла всюду лежал снег, в самом замке всё время горели камины, но всё равно холод пробирался. Гулять ей позволялось только по территории замка и в городе, что стоял вокруг него, да и она сама не горела желанием отправляться ещё куда-либо. Фейг прекрасно видела из своих покоев и из Башни Мудрости – единственного оплота развлечений, ведь здесь хранились книги и обитали добродушные и любящие поговорить лекари, писцы и смотрители за воребами, – что на многие мили есть лишь голые деревья, камни, снег и хмурое небо.

Единственной живой душой, что всюду следовала за ней по пятам и радовалась любому вниманию, был её уже подросший щенок, которого она назвала Кроу.

Все её крики, приказы отца, воспоминания о том, как она была насильно вытащена из родного гнезда и усажена в карету, долгий путь, остановка в Миррорхолле и мольбы о помощи в возвращении домой, которые лорд Экрог Редгласс услышал, однако пояснил, что не может ничего решать и, как бы он ни жалел её, не может выступить против двух Династий и похитить юную леди, все приготовления к свадьбе, приветственные слова Рогора Холдбиста, молитвы Его Преподобия и даже слова клятвы супруга – всё смешалось в один нескончаемый день, Фейг не знала, где начиналось одно и заканчивалось другое.

Но она помнила часть одного дня удивительно ясно даже сейчас, спустя столько циклов.

Богослужитель повернулся к ней. Его голос, тихий, словно проникающий в самое сердце, помог ей покинуть то ужасное состояние, в котором дочь Райана совершенно не осознавала себя, не понимала, что происходит, и совершенно не могла бороться.

– Леди Фейг из Великой Династии Форестов, дочь лорда Райана Фореста и наследница всех его владений, клянетесь ли вы перед Богами и собравшимися здесь в верности и покорности своему супругу, в добровольном согласии сочетаться с ним законными узами, стать матерью ваших детей, мудрой и справедливой леди Великой Династии Холдбист? Клянётесь ли вы заботиться о народе севера прежде, чем о народе своего отца с того дня, как станете леди Холдбист?

– Нет!

Жрец опешил и замолчал.

Фейг вырвала свою руку из руки Ротра Холдбиста, первенца и наследника Рогора прежде, чем служитель Храма Тринадцати начал обматывать их пятью верёвками – золотой, жёлтой, белой, синей и зелёной. Золотая верёвка означала благополучие и отношение к Династиям, у Ветвей она была серебряной, у Малых Ветвей – бронзовой. Жёлтая символизировала долгую и сытую жизнь, благословение Богов и людей, если священнослужители женили тайно и не имелось свидетелей этого союза, её заменяли на оранжевую. Белая означала благие намерения, чистоту и непорочность леди, а в отношении лорда – благосклонность, терпимость и готовность защищать и оберегать свою жену. Синяя верёвка символизировала единство в союзе, общие цели и желания, душевное единение, а зелёная – плодовитость, здоровье физическое и душевное.

Считалось, что если молодожёны пройдут от жреца, что повязал им руки до своего помоста, и потеряют какую-либо из них, то всё, что она олицетворяет в их союзе, никогда не наступит.

Леди Фейг прекрасно знала об этом. Глаза всех собравшихся стоили того, чтобы сбросить разом все пять символов и гордо вскинуть голову. Нет, она не согласится на этот брак, её мужем должен стать совсем не Ротр Холдбист.

– Миледи Форест перенервничала, Ваше Преподобие, позвольте, я помогу ей успокоиться. – Рогор вмешался в церемонию, больно схватил за руку будущую леди Холдбист и уволок от алтарей, у которых и проходила церемония.

Леди Форест побаивалась этого нехорошего, жестокого и алчного человека, упиралась, чтобы не идти, но куда ей было справиться с рослым и сильным мужчиной?

– Миледи, ваш отец дал одобрение на ваш брак и счёл моего сына достойнейшим кандидатом на роль мужа для своей дочери.

– Он совершил ошибку, лорд Холдбист! Я уважаю вашу семью, я бесконечно польщена. Вы проделали столь большой путь ради того, чтобы забрать меня и проводить на север… И, разумеется, я благодарна, что вы оказываете мне высокую честь стать женой вашего наследника, но я обещана другому.

– Ваш отец, миледи, расторг все обещания, и лорд Вайткроу поддержал его. Не переживайте, ваш бывший жених согласился, что вы достойны лучшего, а его, как вы знаете, больше привлекают сейчас Новые Земли, нежели свадьба.

– Я вам не верю! Милорд Вайткроу вернётся, и я должна буду стать его леди!

– Вам придётся мне поверить. Я вовсе не желаю вам зла, я лишь надеюсь скрепить союз с Династией Форест, ведь ваш отец мой хороший друг. Я поспешил на помощь, когда узнал, что лорд Вайткроу соизволил продолжить своё путешествие и совсем позабыл о вас. – Рогор попытался по-отечески обнять юную невесту сына, но та лишь отмахнулась и отодвинулась дальше. – Так или иначе, но у вас нет выбора – вы исполните волю своего отца и мою, свяжете себя узами с моим сыном. Вы станете полноправной леди Холдбист, и у вас будут прекрасные дети. Мой род крепок и плодовит, леди Фейг, и, хоть здесь условия куда суровее, мои люди сделают всё, чтобы ваша жизнь была безопасной и достойной леди Великой Династии, а ваша беременность и роды прошли хорошо и без проблем.

– Я не собираюсь ложиться в постель с вашим сыном, милорд! Я не желаю рожать ему детей!

– Мне очень жаль огорчать вас, миледи, но ваше мнение никого не интересует. Ваш отец дал своё согласие, он передал вас мне, отправил также вашу прислугу и ваших придворных, пусть не так много, как вы желали бы, но на севере сложно прокормить огромную толпу. В нашем замке, как вы видели, вполне достаточно и стражи, и прислуги, чтобы обеспечить вам привычную жизнь.

– Но я не хочу! Мне не нравится здесь, и милорд Вайткроу…

– Забудьте про него, – перебил её лорд Холдбист. – Да, на севере вы не бывали, но скоро привыкнете. Вам придётся повзрослеть и понять – вы леди, дочь правителя древнего рода. Ваши желания никого не интересуют. Дайте мне руку, и я отведу вас обратно к алтарям, раз уж сейчас я выступаю в роли вашего отца.

– Нет, я не вернусь.

– Вернётесь, и ещё как! – Лорд схватил было упирающуюся Фейг за руку. Изящная девичья ручка успела выскользнуть раньше, чем пальцы Холдбиста сомкнулись. Лорд поймал лишь воздух, но дочь Райана успела почувствовать, какие у её мучителя холодные и грубые руки.

– Прекратите вести себя, как капризная уличная девка! Вы станете женой моего сына, даже если сейчас вы всё испортите, – мы, и особенно я, найдём способ на вас повлиять и убедить в необходимости слушать своего отца.

В его словах звучала угроза, Рогор и без того пугал Фейг, и если уж он и правда захочет, то сможет заставить её. Леди Форест понимала, что предаст своего избранника, милого Вихта Вайткроу, но Холдбист вынуждал её согласиться.

Ей некуда бежать, и даже собственный отец предпочёл не перечить другу Рогору. Она совсем одна, и единственный, кто мог спасти её, кто дал слово, что не обидит, сейчас предпочитал скакать по просторам Новых Земель.

Леди робко протянула дрожащую руку, и длинные, холодные, идеальные, несмотря на возраст их хозяина, как будто сделанные изо льда пальцы лорда Рогора обхватили её. Его взгляд сверлил девушку, он был отвратительный, надменный и злой, а сейчас, когда она подала руку, ещё и выражал удовлетворение, самолюбование. Холдбист упивался своей победой, и, хоть он и старался не показывать этого, глаза выражали всё.

Несмотря на то что Ротр был похож на отца, надменность и чувство удовлетворения от причинения боли и победы над юной девой, что слабее его, не проявлялись в нём. Быть может, он умело скрывал свои чувства, а быть может, эти качества Холдбистов приходят с годами.

Тогда ещё леди Форест дошла до алтарей под руку с Рогором, где он её и оставил, и кивнул Его Преподобию. Священнослужитель же смотрел на Фейг, и та, собрав все силы, кивнула.

Церемония продолжилась.

Когда руки новой пары вновь начали обматывать верёвками, рука Фейг, как и она вся, тряслась от страха, холода и злости. Служитель Богов закончил свой обряд, и Ротр двинулся вместе с женой к их местам, слушая поздравления и наблюдая, как слуги начинают мельтешить и приносить блюда на столы.

К тому моменту, как пара села, на их руках не осталось ни одной верёвки. Но на это уже никто не обратил внимания, ведь начинался свадебный пир.





Рирз





– Милорд!

Рирз неохотно потянулся. Стук в дверь повторился ещё раз, и голос его слуги вновь жалобно позвал бастарда. Неужели ему никогда не дадут выспаться?

После встречи с Вихтом прошло уже пять циклов, и всё это время лорд лагеря не находил времени, чтобы хорошенько вздремнуть. Сначала он помогал прийти в себя бедному Вайткроу, затем он провожал его, знакомился с его семьёй и утешал.

Когда они добрались до замка, Вихта ожидали плохие новости – его тётка скончалась, так и не дождавшись возвращения отряда. Приди он всего несколькими днями ранее, и у неё был бы шанс на спасение.

Рирз мог бы просто вернуться к себе, отдыхать и не оставаться с лордом, который винил себя и не мог успокоиться. На долю южанина выпало немало; он, эмоциональный, мягкий и добрый, любивший свою семью и получающий то же взамен, сокрушался. Рирз даже слегка позавидовал Вихту – таких эмоций к Династии Холдбист он не испытывал.

И всё же он остался. Общение с Вайткроу задалось с первых же слов. В тот первый день, когда бастард вытащил лорда из верёвок, привёл в чувство и окатил водой из чанов, что стояли у дикарей, южанин даже смог связно говорить, оказавшись упрямым и неуго-монным.

– Я прошу прощения за свою наглость, милорд, но у вас не найдётся для меня коня? Мне необходимо срочно вернуться к себе, моя тётушка ждёт меня. Я задержался непозволительно долго, пока был здесь. Ещё одна поездка в Каменный лес займёт не меньше четырёх дней, если я верно всё подсчитал.

Юношу, который представился Вихтом Вайткроу, освободили и хорошо накормили. Он, вздыхая и закрывая лицо руками, рассказал обо всех ужасах, что вытворяли здесь дикари, о своей группе, о жутких казнях и поедании человеческой плоти.

Рирз не проявил должного отвращения, но вот его люди лишь уверовали ещё больше, что новые рабы заслуживают лишь трудиться до изнеможения, пока смерть не настигнет их.

Молодой лорд Вайткроу оказался привлекательным, особенно после того, как его немного ополоснули, весьма приятным в общении, хоть и казался сыну Рогора немного возвышенным и даже не от мира сего. Его манеры и грация на севере были присущи скорее леди, и всё же счесть его недостойным звания мужчины было невозможно.

Стоит признать, что южанин многое пережил, но при этом слёзы Вихта не видел никто, кроме Рирза.

Вайткроу быстро взял себя в руки и незамедлительно, забыв про весь этикет, засовывая в рот прихваченные отрядом Холдбиста вяленую рыбу и сухари, вещал о том, как ему необходимо помочь своей тётушке.

– Милорд Вайткроу…

– Зовите меня Вихтом, милорд, я обязан вам жизнью!

– Рирз, – представился бастард. – Вихт, в вашем состоянии я не могу отпустить вас. Тем более в Каменный лес. Я не знаю, что и особенно кто там может подстерегать вас. Зачем вам это?

– Моя тётушка Либби больна. Лекари и Гроссмейстер считают, что это последствия отравления чем-то из Каменного леса, где с ней и её людьми случилось несчастье. Мой отряд пытался добыть ягоды и растения, что могли вызвать отравление, но дикари нападали на нас уже на обратном пути. Многих они убили и… Моих людей…

– А вы дошли до Каменного леса?

– О да! Мы набрали полные сумки, но наш путь занял куда больше времени, провизия заканчивалась, и мы должны были торопиться, потому я принял решение сократить путь. Каким же я был глупцом! Я не знаю, сколько я пробыл здесь.

Вихт сокрушённо вздохнул и поднялся с земли.

Рирз тоже захотел встать, лорд подал ему руку и, на удивление бастарда, подняв, крепко обнял. Последним, кто обнимал отпрыска Холдбиста, был Амфи, до этого – леди Холдбист, когда он покидал Фиендхолл.

– Я не забуду вашей доброты, милорд, и отплачу вам. Я обязательно отплачу за ваше благородство и сочувствие, если не умру раньше нашей следующей встречи! А теперь я должен идти…

Вот же глупый юнец! И сдался ему Каменный лес.

– Вихт, постойте. Да остановитесь вы наконец! Мне бы не хотелось, милорд, чтобы мои должники умирали раньше, чем отплатят мне. – он улыбнулся Вайткроу, и тот всё же остановился и стал слушать. – Если они разграбили ваш отряд, то наверняка могли принести в своё лежбище все ваши вещи. Роп, Ломп, Сат, возьмите ещё людей и обшарьте здесь все углы. Всё, что найдёте, кроме мертвецов и обглоданных костей, тащите сюда!

Вихт выглядел так, будто разрывался и не знал – то ли ему расплакаться, то ли рассмеяться. Рирзу стало жаль глупого лорда с юга, наверное, он впервые покинул свои земли. Сложно, когда уютные покои меняешь на верёвки и деревья, любящую семью на дикарей, а заботливых слуг и развлечения на зрелище, как едят твоего проводника.

– Милорд Вихт, присядьте. После стольких дней вам необходим отдых, еда и вода.

– Я не могу думать об этом, милорд Рирз.

– А стоит. Иначе вы свалитесь от усталости ещё на середине пути и не сможете добиться цели.

Вайткроу послушал его и снова принялся за еду. Бастард и сам был не прочь немного отдохнуть, день выдался не из лёгких. Спасённый лорд встрепенулся, когда Ломп притащил две седельные сумки.

– Это они! Это мои сумки! О, слава Богам, они нашлись! Милорд, вы… Вы спасаете меня уже второй раз за день. Если так пойдёт дальше, я буду вынужден стать вашим рабом, иначе я никак не смогу расплатиться.

– Что ж, мы как раз сейчас ищем рабов. Пока они все сопротивлялись, ещё ни один не желал добровольно присоединиться и отдаться в наши руки. Но, боюсь, при всём уважении вы не сможете дни напролёт заниматься тяжёлым физическим трудом. Вас придётся подгонять, а это вам вряд ли понравится.

Лорд посмотрел на незаконнорождённого сына лорда Холдбиста с недоверием и опасением. Пожалуй, Рирз немного перестарался, но вид растерянного Вихта того стоил. Он засмеялся, и спасённый юноша, поняв, что к чему, выдал неуверенный смешок в ответ.

– Вы напугали меня, милорд!

– И, как я понимаю, второй раз за день, – усмехнулся бастард. Первый раз, правда, Вихт смотрел на него с куда большим ужасом.

Наконец-то его спутник оживился, заулыбался и сам, без указки, потянулся к рыбе. И почему его, как выразился Вихт, благородного, не любила его семья?

– Я провожу вас. – Мысль, что лорд живёт в первом отстроенном здесь замке – про него знают уже всё, – не давала покоя. Наверняка он сможет помочь рабочими руками и знаниями. Такое знакомство необходимо продолжить, полезный южанин благодарен ему, и по нему видно, что он не сможет забыть про долг – честь не позволит. Стоит, наверное, привязать его ещё немного и заодно убедиться, что должник не умрёт по дороге домой.

– Милорд, но это может быть опасно! И кто поведёт рабов? Или вы хотите отпустить их?

– Разумеется, нет. У меня большой отряд, половина доставит рабов и раненых до моего лагеря, а половина – вместе со мной проводит вас до дома.